В чём сила, брат?

Постепенно воспитанники Академии освободили площадку перед школой. Они раскупили все сувениры и выпечку госпожи Аой. Многие подходили к Заку с постерами "Галактического патруля" и просили у него автографы. У звезды уже затекла кисть руки, но он не подавал вида и улыбался своим поклонникам. Наконец, Зэнкуро освободился и подошёл к палатке, где за прилавком стояла госпожа Аой. Токонатцу и Ника были рядом и помогали ей собирать подносы и ящики в небольшой пикап. — Добрый вечер, Чихару-сан! Вас можно поздравить с удачным днём, — улыбнулся Куроганэ. — Добрый вечер, Зак, — с усталой, но довольной улыбкой ответила ему госпожа Чихару. — Спасибо тебе за то, что помог Токо. — Да не за что, — попытался отмахнуться Зак. — Любой бы на моём месте поступил так же. — Любой? Да не скажи, — усмехнулась мать Вальта. — Сколько их было, этих любых, а только ты заметил, помог и дал дельный совет. — Просто я сам испытал подобную боль и знаю, что надо делать. Другие — не значит плохие и невнимательные. Просто с ними никогда такого не происходило, и они не понимают, как такое может быть, — Зак посмотрел в глаза Токо. — Когда ты вырастешь, то многое поймёшь. А пока особо не таскай ящики, бери лучше подносы. — Но я сейчас, в отсутствие Вальта и папы, единственный мужчина в семье, — с гордостью сказал Токонатцу. — Я должен помогать маме и сестре, они не должны таскать тяжести. — Токо, я понимаю, что ты не хочешь, чтобы мама и Ника таскали тяжёлые ящики, — Зак приобнял Аоя-младшего и отвел его немного в сторону. — Но давай договоримся, как мужчина с мужчиной: ты будешь таскать тяжести не раньше, чем через три недели. Иначе ты можешь довести себя до того, что мама с Никой будут таскать как тяжесть тебя. Думаю, что ты этого не хочешь? — Нет, я не хочу стать обузой для мамы и Ники, папы и Вальта... — прошептал Аой-младший. — Ну вот и хорошо, — Зак подал подростку руку. — Лады? — Лады, — ответил Токо и пожал артисту руку. — Лучше я позову друзей, думаю, что они мне помогут. — Аой вынул из кармана телефон и набрал номер. Токо вернулся к палатке, у которой суетились мать и сестра, а Зак пошёл в сторону автостоянки, у которой был припаркован его золотистый джип. — Какие люди, и без охраны, — раздался сзади знакомый голос человека, которого Зэнкуро не ожидал встретить именно здесь и сейчас. — Орочи, какими судьбами? Ты же должен быть в Италии! — удивился певец. — У меня появилась неделька свободного времени, и я решил съездить навестить родителей и старых друзей. Узнал, что ты тут, решил подъехать... успел вовремя, пока не начался концерт. Как там у тебя дела? — Нормально, — спокойным голосом ответил Зак. — Как видишь, успешно дебютировал в кинематографе, Джошуа готовит сиквел. Концерты проходят регулярно, у нового альбома достаточно высокий рейтинг, да и про бейблейд, как видишь, не забываю... Да без него не было бы ни съёмок, ни нового альбома. Это, в какой-то степени то, что помогает мне жить. — Ну а на личном фронте? — взгляд Орочи стал хитроватым. — Говорят, тебя видели с какой-то таинственной красоткой... — Мы с ней не сошлись характерами, — лицо Зака украсила широкая улыбка, хотя душа его сжалась от боли. — Так что сейчас я свободен, как вольный ветер и в ближайшее время не собираюсь связывать себя узами каких-либо отношений. Тем более, — Зэнкуро не хотел дальнейших вопросов на весьма болезненную для него тему, — большинству из девушек, желающих быть моей подругой, нравлюсь не я как личность, а мой сценической образ, статус, положение в обществе. — Понятно, — улыбнулся в ответ Орочи. — Это проблема большинства знаменитых или богатых людей. Профессиональные невесты так и вьются вокруг них, пытаются охмурить любыми возможными способами... И тебя надо понимать, не обошла чаша сия... Зак только ухмыльнулся в ответ. Старые друзья подошли к джипу, водитель открыл дверцу, и они сели на заднее сидение. Только откинувшись на спинку, Зак понял, как же он устал за этот день. Мышцы у позвоночника просто ломило... А ведь впереди ещё концерт. Надо было продолжать улыбаться, дарить людям позитивное, солнечное настроение. Ведь он же Зак, чёрт его подери, Рассвет... — Что с тобой? — встревоженно посмотрел не него Орочи. — Ничего, всё пройдёт. Сегодня у меня был трудный день... — тихо сказал певец. — Трудный, но такой прекрасный.... — он прикрыл глаза. Зак не лукавил. Этот день был действительно прекрасный. Общение с подростками-блейдерами отвлекало Куроганэ от дурных мыслей. Он уже практически не думал о событиях прошедших двух дней — хотя, по большому счёту проблема никуда не делась, она просто была загнана внутрь... но об этом есть смысл подумать позже. А пока он просто немного расслабился. Автомобиль остановился на охраняемой площадке за сценой. Когда друзья вышли, откуда-то выскочил парень с диктофоном: — Господин Рассвет, что вы думаете по поводу тех слухов, которые ходят про Вас и Вашу подопечную? — Я думаю, что каждый судит в меру своей испорченности, — ответил герой вечера, привычно улыбнувшись. — Сегодня вы узнаете ответ на ваш вопрос, но не думаю, что он будет таким пошлым, как вы ожидали. — Что вы имеете в виду? — Без комментариев, — отрезал Зэнкуро. Но это была не последняя неожиданность. Когда Зак и Орочи проходили в сторону гримёрки, вдруг раздался громкий визг. Певец с композитором резко обернулись. Их взору открылась странная картина. Два дюжих охранника прижимали к лицом к земле испуганную девицу, которая безуспешно пыталась вырваться из крепких рук. — Что тут случилось? — спросил Зэнкуро. — Террористку поймали, господин Рассвет, — бойко отрапортовал начальник охраны, стоявший рядом. — Покушалась на вас с холодным оружием. В руке секьюрити появились парикмахерские ножницы. — Это не террористка, - вздохнул Зак, — но беспокойства от неё не меньше. — А кто тогда? Маньячка, которая по какой-то непонятной причине вас преследует? — выдвинул свою версию охранник — Ну, своего рода маньячка... Но причина преследования мне очень хорошо известна. Навязчивая поклонница, охотница за волосами... — В смысле? — В самом прямом. Хочет получить в качестве боевого трофея прядь моих волос, — взгляд Зэнкуро стал злым и колючим. — Сколько их уже было... Ненавижу! — Почему? — удивился охранник. — Как это так? — одновременно спросил Орочи. Никогда ещё он не видел у своего друга такое выражение лица. — Да потому! — воскликнул Зак. — Потому, что не одна она такая. Их много, и если каждая получит своё. то я скоро останусь лысым. Помните старую песню: И вот вы снова рветесь в бой Сначала в зал билет входной Потом, потом по головам Автограф крайне нужен вам. Мы измотались просто вдрызг Зато в руках заветный лист. Кусок подошвы и шнурок Со знаменитых ног! Только вот если шнурки можно покупать на оптовой базе в неограниченном количестве, то волосы растут не слишком быстро, и их надо беречь, — певец тряхнул своей роскошной причёской. — Теперь-то ты понимаешь, — повернулся он к Орочи, — почему мне так трудно обустроить свою личную жизнь. Ты к ней со всею душой, а ей плевать на твою душу. Ей нужны или твои деньги и положение в обществе, или просто прядь волос, которую можно отстричь во сне. — И что она будет делать с этой прядью? — удивился Орочи. — Что? Может просто похвастаться перед подружками, а может и продавать по частям другим фанаткам, заработав на этом денег... — Зэнкуро открыл дверь гримёрки. — Подожди меня немного. Оставшись в одиночестве, Зак сел перед зеркалом и задумался. Почему же так происходит... Вот та же Рин... прекрасная девушка, любит цветы и Суоу. Сколько он видел таких, которые были интересны ему как личности и достойны всяческого уважения — но у них есть свои парни, с которыми им хорошо и интересно. А те, кто навязывает ему свою, если можно так выразиться, любовь, а на самом деле всего лишь телесную оболочку — просто неинтересные пустышки. Конечно, если бы он постоянно учился в одной школе, находился бы в коллективе и у него была бы возможность узнать, что представляет собой та или иная соученица, то было бы легче. Но жизнь звезды предполагает постоянные репетиции, гастроли, записи... теперь ещё и съёмки. И дистанционное обучение... в результате Зак стал блестящим гуманитарием, музыка и живопись были для него темами, в которых он чувствовал себя, как рыба в воде, он мог легко поддержать культурную беседу, освоил английский и французский языки — последний благодаря своему брату. Но физику, химию и дифференциальное исчисление он, как говорится, "прошёл мимо". И строить отношения с девушками ему было трудно. Нет, он мог красиво ухаживать, дарить цветы и подарки, но потом чувствовал, что что-то не то... не лежит душа, как говорится. Ту же Лару он выделил из других, поскольку она разделяла его интересы и вкусы — а чем всё закончилось? Унижением, угрозами и болью... На автомате артист обработал лицо, уложил волосы. Затем, уже внимательно глядя в зеркало, освободил шею от платка. Багрово-фиолетовые метки, напоминающие ему о той ночи потери невинности, стали меньше, но всё ещё были заметны. Зак взял тональный крем и тщательным образом замазал их, надел свой знаменитый чокер и, наконец, вышел. — Ну, пойдём на сцену, — обратился он к Орочи. — Уже пора. — Я-то что там буду делать? — задал вопрос молодой композитор. — Ну, во-первых, ты мой друг. Во-вторых, ты — автор музыки к доброму десятку моих песен, которые я сегодня исполню, и я надеюсь, что наше сотрудничество на этом не завершено. Люди должны знать не только того, кто стоит на сцене, но и того, кто создал эту замечательную музыку для песен. В-третьих, я тебя уже сто лет не видел, и хотелось бы после концерта посидеть в каком-нибудь тихом и уютном месте. — Хорошая идея, кстати. Я знаю неподалёку ресторан итальянской кухни — там хорошо готовят. — Я не очень люблю пиццу, национальную еду итальянцев и черепашек-ниндзя, — заметил Зак. — Итальянская кухня - это не только и не столько пицца, — ответил Орочи. — Да и тот фаст-фуд, который только по недоразумению значится на ценниках под гордым названием "пицца", на самом деле имеет мало общего с итальянским блюдом. Из-за кулис они наблюдали за девочкой с сиреневыми волосами, одетой в платье цвета фуксии, которая пела приятным нежным голосом. За спиной исполнительницы можно было видеть музыкантов из группы Зака — Мика, Фердди и Боуи. — Это Наэми, — объяснил Зак. — Я её продюсер, это мой первый самостоятельный проект. Надо же было этому пошлому журналисту задать такой вопрос... Друзья дослушали песню и вышли на сцену. Откуда-то сзади вспыхнули фонтаны бенгальского огня. Зак поприветствовал публику. Народ на площади радостно закричал и зааплодировал. Куроганэ крикнул в ответ: — А теперь — праздник! Праздник счастья и любви!!! Фубуки Сумай! Добро пожаловать на сцену! Фубуки находился почти перед самой сценой. Он быстро подбежал, Зэнкуро протянул ему руку — и алоглазый оказался на сцене рядом с предметом своего обожания. — А теперь я хотел бы пригласить на сцену... — Зак сделал эффектную паузу, — несравненную Рин Варусаки, которая просто покорила меня той красотой, которую она создала вокруг Академии Бейгомы! На площадь откуда-то сверху посыпались лепестки роз. Фубуки наклонился, чтобы помочь девушке подняться на сцену и вдруг... наткнулся на злое от ревности лицо Суоу. — Успокойся, Суоу, — прошептал он другу. — Думаю, что Зак отнюдь не тот человек, который будет отбивать твою подругу. Ответом ему стал скрежет зубов и недовольное сопение. Рин и Фубуки подошли к Заку и встали рядом с ним, Наэми и Орочи. — Ну, а теперь — продолжил Зак, — человек, для которого Рин стала смыслом жизни! Суоу Гошуин! Суоу прямо-таки взлетел на сцену и направился к своей возлюбленной. — Поприветствуем золотое комбо Академии Бейгомы на нашей сцене! И их маленьких звёздочек! Суоу взял за руку Рин, Фубуки — Наэми, и они поклонились залу. Девушки засмущались. Все выглядели счастливыми. Зак пел одну песню за другой. Во время медленных песен парни из Золотого комбо танцевали со своими девушками. Между номерами Зэнкуро представлял всех, кто помог создать ему такое замечательное шоу — одного из авторов своих песен Орочи Гинбу, Мика, Фредди, Боуи, рассказывал какие-то забавные истории из блейдерской жизни. Но в глубине души он чувствовал себя одиноким. На сцене не хватало одного человека. Человека, который когда-то был его лучшим другом, с которым они вместе делали совместный творческий проект. Человека, дружба с которым постепенно по каким-то непонятным причинам сошла на нет, а потом и вообще стал избегать его. Не хватало Акиры Яматога, этого весёлого и жизнерадостного репера, блейдера, который был когда-то его верным поклонником и надёжным другом... Почему так? Наконец, концерт подходил к концу и оставалась всего одна, заключительная песня. И тут Зэнкуро медленно и тихо произнёс: — Эту песню я посвящаю человеку, который сделал для меня многое. Когда я проиграл Вальту Аою, то я был сильно расстроен — знаете, как трудно было признать блейдеру из Лучшей четвёрки. что его победил забавный смешной Непоседа, Вальт Аой. Я тогда был так расстроен, что оставил на ринге своего Зейтрона. И только Акира, который был для меня и другом, и соперником, подобрал его и вернул мне. Акира, надеюсь, что ты меня слышишь! Это своё выступление я посвящаю тебе! Неожиданно стало тихо. Потом заиграла музыка, и Зак запел песню, которую подхватил весь зал: Everybody BEY-POP! Everybody BEY-POP! Everybody BEY-POP! Everybody BEY-POP! Guruguru mawaru Sekaijū de kyō mo batoru hora Let's Dance BEY-POP! Kyō wa kono be i de iku ze! Kono reiyā disuku doraibā! Chotto matte! ? Kono kumi-awase! Kiseki! ? Majide! ? Saikyōjiyan! ! Batoru shiyou ze! Say! 3! 2! 1! Go Shoot! Bāsutofinisshuda! Tte Maketa no ore no be i (oh my god) Everybody BEY-POP! Guruguru mawaru Sekaijū de kyō mo batoru hora Let's Dance BEY-POP! Everybody BEY-POP! Kokoro mo hazumu Rizumu notte koe o agete hora Let's Sing BEY-Pop! Hi ga kureru made be i mawasou! Iron'na kai zōshiyou! Kimi dake nobe i o tsukurou! Ashita wa ze tsutai katou ze! ! (Oh yeah) (Come on!!) Everybody BEY-POP! Guruguru mawaru Sekaijū de kyō mo batoru hora Let's Dance BEY-POP! Everybody BEY-POP! Kokoro mo hazumu Rizumu notte koe o agete hora Let's Sing BEY-Pop! Дальше всё шло по какому-то привычному и заезженному сценарию — аплодисменты, цветы, подарки. Зак с восхищением смотрел на Фубуки и Наэми, которые о чём-то беззаботно болтали за кулисами. Парень и девушка, несомненно, понравились друг другу. Через какое-то время толпа, заполнившая площадь, начала расходиться, Зак с Орочи сошли со сцены и... были мгновенно окружены поклонницами и журналистами. Куроганэ раздавал постеры со своими автографами, улыбался, глядя в камеры, формально отвечал на какие-то вопросы. Улыбка на его лице смотрелась какой-то неестественной и наклеенной. Мик, Фредди и Боуи откровенно заигрывали с излишне озабоченными фанатками, до которых доходило, что близость со звёздным телом им не светит. Орочи же понимал, что сейчас его другу требуется немного отдохнуть и расслабиться. Они подошли к солнечному джипу и исчезли в чреве шикарного автомобиля. Гинба сказал водителю адрес ресторана, и машина рванула по освещённым фонарями, разнообразными вывесками и рекламой улицам вечернего города Минут через пятнадцать они уже сидели за столиком. От основного зала их отделяла стенка, поэтому музыканты могли говорить свободно, не привлекая к себе внимания посторонних. На столике стояли два бокала красного сухого вина, по две порции лазаньи и какого-то салата в средиземноморском стиле, вазочки с десертом. — Зак, я вижу, что сейчас ты очень устал, но я чувствую, что тебя гложет какая-то внутренняя боль, — от проницательного Орочи не ушло что-то, что Зак прятал в самой глубине своей души. — Я никогда не видел тебя таким... — Каким? — удивился Зак. — Как ты помнишь, я всегда выкладывался на своих концертах, не позволял себе лениться, халтурить и всегда после выступлений был выжатым. — Нет, Зак. У тебя сейчас совсем другие глаза. Раньше, даже когда был усталым и вымотанным, они светились радостью и счастьем, а сейчас... они как небо перед грозой... холодные, тусклые. Таких у тебя не было никогда. — Орочи, — тихо, одними губами прошептал Зак, — Ответь мне на один простой вопрос. Я не понимаю, что сейчас происходит с Акирой... Я не видел его почти год. Я знаю, что он в городе, тем не менее он не отвечает на мои звонки — как будто заблокировал мой номер. Он игнорирует мои приглашения в любой форме — как будто поклялся не находиться рядом со сценой, на которой я выступаю... — Я знаю столько же, сколько и ты, — ответил Орочи. — Я давно с ним не встречался. Хотя, постой, я виделся с ним месяца два назад, у него тогда было выступление с Милане... — И что? — в глазах Зака появился интерес. — Как что? — удивился Гинба. — Весь в своём стиле: улыбался, светился от радости, рассказывал про творческие планы. Только вот когда я спросил его, не собирается ли он сделать новый творческий проект с тобой, то его лицо как будто передёрнуло от боли, он свернул разговор и сказал, что опаздывает на репетицию. Зэнкуро помрачнел. — Что с тобой? — Ты как наш общий друг не можешь как-нибудь организовать нашу встречу. Хотелось бы поговорить с Акирой начистоту, выяснить, какая боль его гложет? — Но если он избегает даже разговоров о тебе... — Значит, надо придумать такой повод, чтобы он не смог отказаться, — вдруг неожиданно твёрдо произнёс Зак