Как найти своего дракона

      Утро встретило меня внезапно. Казалось, только что была глубокая ночь, но стоило мне моргнуть, как за горизонтом уже занималась заря, окрашивая холодные, сине-голубые цвета неба яркими и теплыми красками, будто нечаянно пролитыми на однотонный холст нерадивым художником.       Полюбовавшись восходящим солнцем, я сладко потянулась, разминая затекшие мышцы, с удовольствием слыша, как хрустят мои закоченевшие косточки и вновь сосредоточилась на пухлой и жесткой тетради с твердым переплетом, которую отыскала здесь вчера ночью, то есть уже сегодня, тихонько засев тут, никому и ничем не мешая.       Чернильное перо бережно выводило по толстой бумаге какие-то закорючки, не имеющие ничего общего с тем, что я хотела нарисовать, пока в голове роились сотни и тысячи мыслей, перескакивая одна через другую и сменяясь с быстротой падающего водопада, едва ли имея хоть какую-то связь между собой.       Устало вздохнув, я прекратила это неблагодарное занятие, поняв, что на большее меня сегодня уже не хватит и уставилась на пламя очага, что тщательно поддерживалось Книгочеем Скрупулезным в его драгоценной библиотеке, чтобы — не дай Тор, — книги не отсырели и здесь всегда было сухо и тепло. За что, в общем-то, ему стоит сказать спасибо — не гори тут огонь, я бы уже давно продрогла до костей и тусклый свет факелов вряд ли позволил бы мне сидеть здесь часами, без вреда своим глазам, в тщетных попытках найти ту самую потрепанную книгу, в которой я и нашла кусочек знаний о Теневиках и их потомстве, и в чем совсем не хочется признаваться, мне этого не удалось.       То ли она окончательно развалилась на куски и Книгочей ее выбросил, (что очень трудно себе представить), то ли потерялась во время путешествия по бескрайнему океану или, что тоже возможно, сгорела при нападении Кровожадного Теневика, хоть бы он в собственном же огне угорел, гад плешивый.       Яркое, но мерное пламя не дало мне ответов и я перевела взгляд на листок бумаги, в черных, косых и кривых линиях которых с трудом угадывались очертания дракончиков. Их я, собственно, и пыталась нарисовать, однако, увы, художник из меня никакой и получилось, что получилось: палка-палка, черточка, кружочек, овал, пятно и коготочек.       Вот что это вообще такое? Дракон? Ха, да это белиберда какая-то!       С раздражением отпихнув от себя пухлую тетрадь подальше, я повертела в руках чернильное перо и снова устало вздохнув, потерла разболевшийся лоб, чувствуя как переутомление после долгого сидения на одном месте все яснее начинает завладевать мной. Не по мне это — усидчивость…       Мотнув головой, отгоняя прочь навалившуюся лень, я бросила взгляд за спину, на утренний рассвет воцарившийся над нашей заново отстроенной деревенькой и спросила себя: что я вообще здесь делаю? Что надеюсь найти? Способ спасти Дреки? Да разве это возможно?!       Разве возможно изменить саму суть природы? Нет, нельзя и я прекрасно это знала.       Но тогда почему вместо того, чтобы как любой другой нормальный викинг, видящий уже десятый сон, не сделать тоже самое? Ответ же на этот вопрос был до глупости прост: я не могла смириться с ее смертью, хоть и понимала, что она неизбежна.       Отложив перо, я сложила руки на столе и уткнулась в них лицом, а впервые за долгое время полностью распущенные волосы тут же ореолом разложились вокруг головы, волнистым, будто река, каскадом ниспадая до самого пола, приятно утяжеляя и напоминая об обещании, данном матери на смертном одре в последние минуты ее жизни.       Мою память тут же заполнили воспоминания о тех далеких днях, когда все это случилось, и те счастливые и горькие, веселые и грустные моменты в миг пронеслись перед глазами, словно вихрь, но почему-то едва улавливались, словно я… начала забывать. А может, меня просто клонит в сон? Я ведь, все-таки, уже давно тут сижу…       Нащупав пальцами чернильное перо, с металлическим стержнем для удобства, я принялась катать его вверх-вниз, слушая, будто издалека, тихую трескотню насекомых, шум волн и треск поленьев, сыплющих тлеющими искрами.       На самом деле я уже почти не помню лица своей мамы: оно расплывалось перед глазами, терялось в очертаниях и я едва узнавала ее голос и припоминала последние слова, которые она сказала мне, бледными пальцами коснувшись моих, тогда еще чуть ниже талии волос… Но может, все из-за слез и дурмана в голове? Я же… Я же так боялась ее потерять, не могла смириться…       Перо замерло, я подняла взгляд. Воспоминания плавно потекли дальше, наполняясь светлыми образами.       Именно тогда я и познакомилась с Дреки.       Не в силах смирится со смертью мамы, я убежала в лес и бежала так не помня себя, даже не думая о чем-то другом, кроме последних слов матери и потому не заметила, как земля под ногами разверзлась и я свалилась в каньон, от неудачного падения сломав лодыжку.       В первые минуты я даже не осознала, что произошло… И только потом, спустя какое-то время, когда боль стала невыносимой и вытеснила все остальное, я поняла, что оказалась в незнакомом месте, далеко от дома, совершенно одна в диком лесу и со сломанной ногой, из-за которой не смогла бы даже встать и уж тем более попытаться выбраться из ловушки, в которую, по собственной же глупости и попала…       Сидя там, маленькая и напуганная, я долго кричала и плакала навзрыд…       Пока не пришла она.       Драконица появилась словно из ниоткуда, возникла прямо из воздуха. Она просто очутилась за моей спиной, а я даже не заметила ее и не замечала бы и дальше, если бы она сама не дала о себе знать. И если сначала я кричала от боли в ноге и страха остаться одной в глухом лесу, то потом уже кричала от ужаса быть съеденной ужасным огнедышащим чудовищем, каким она мне казалась.       Мои губы дрогнули в слабом подобии улыбки.       Я хорошо помню, как она посмотрела на меня тогда… Так же, как и четыре дня назад, в пещерах… Наклонила голову на бок, с любопытством взирая с высоты своего роста, а затем, подхватив за шкирку, весело потрусила в пещеру, но не затем, чтобы съесть как я думала, а чтобы позаботиться и присмотреть… Как за собственным детенышем.       Слабая улыбка растянулась в счастливую и одновременно грустную.       То было, наверное, самое счастливое время после смерти мамы. Первые дни я ее жутко боялась, постоянно вопила и кидалась в нее всем, что придется, но потом, когда окончательно обессилела от голода и усталости, позволила ей вылизать себя и покормить. Я кидала ей кусочки мяса, а она поджаривала их и толкала ко мне, все с тем же любопытством наблюдая, как я жадно ем, давясь сочным мясом, извозившись в соку и пыли… Ну, а после, когда сытный ужин сморил меня, она обвила мое тщедушное тельце, прижала к себе лапами и заснула рядом со мной, убедившись что мне тепло и удобно…       Так мы прожили бок о бок почти с неделю. Я дала ей имя и развлекала своими рассказами, искренне считая, что она понимает каждое мое слово, настолько умными и ясными были ее глаза, а она в ответ кормила меня и вылизывала сломанную лодыжку, словно надеясь снять боль и ведь в самом деле, боль как будто утихала…       Днем же, опираясь на принесенную ею палку, я училась ходить и иногда даже доходила до луга, что распростерся неподалеку и усевшись там, среди яркой зелени и не менее яркого солнца, плела венки, которые одевала ей на голову, уши и рога, продолжая при этом все время что-то рассказывать… Сейчас я и не вспомню, что именно тогда говорила, слова, почему-то, не запомнились…       Ну, а вечером мы сидели у разведенного ею костра, ужинали свежим мясом, пили родниковую воду, собранную в широких листах, а потом засыпали в обнимку и так хорошо мне было спать с ней, что потом, когда папа наконец нашел меня, я часто просыпалась по ночам и шла к нему, надеясь найти и вернуть то самое тепло, но все было уже не то, не то…       Думаю, именно поэтому я так к ней привязана. Ведь в те годы, когда мне было тяжелее всего, она появилась так внезапно и так вовремя, став спасением и счастливым воспоминанием, избавлением от боли и утраты… Она стала той, кто вытянула меня из тьмы и придала сил жить дальше… Той, кого мне так не хватало…       Она стала для меня второйМамой.       Потом, конечно, с годами я начала ее забывать и уже почти не вспоминала, как вдруг она появилась в моей жизни снова… Совпадение ли это? Или и вправду знак свыше? Но в чем заключается этот знак? Что я должна сделать?       Взглянув на чернильное перо, сиротливо лежащее на столе, я вновь принялась его катать.       Сейчас у нее уже свои малыши, свое потомство, о котором она заботится и лелеет… Может, именно встреча со мной и подтолкнула ее к материнству, а может, это просто совпадение… Этого я уже никогда не узнаю, да и волнует меня больше другое: что же она хочет от меня? Для чего ей я? Теперь, когда во мне нет никакой необходимости и нужды…       Резко выдохнув, я выпрямилась и подперев подбородок кулаком, уставилась на свои каракули, словно надеялась получить озарение…       Вдруг за спиной раздался стук. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась и с несказанным удивлением на пороге библиотеки обнаружила Утэра. О… Он-то что здесь делает?       — Я увидел свет, — сказал он, объясняя свое присутствие здесь и будто нарочито медленно подступая ко мне, видимо боясь спугнуть. Его синие глаза впились в мое лицо и смотрели пристально, настороженно и с большой долей любопытства, скользя по губам, волосам и телу… — Не ожидал увидеть тебя здесь, — добавил он мягко, остановившись, словно почувствовал, что ближе подходить не стоит. И правильно сделал: одно только его присутствие уже выводит меня из себя.       — И что? — привычно ощетинилась я, громко хлопнув тетрадью по столу от негодования. Надо же, такой момент испортил, гад. — Это преступление? Сидеть в библиотеке по утрам?       Утэр молчал, задумчиво разглядывая меня, а я раздражалась все больше, с трудом сдерживая порыв чем-нибудь ударить его. Да почему он так на меня смотрит? Это… Это бесит!       Он, видимо, разгадал мои намерения, потому что усмехнулся и с иронией бросил:       — Ищешь ведро, которое сможешь опрокинуть мне на голову?       Этих слов стоило от него ожидать, но он почему-то все равно смог застать меня врасплох. Я дернулась, побледнела, а затем покраснела, но несмотря на замешательство, сумела ответить, хоть мой голос и дрогнул, будто на зло мне самой.       — Э-это была случайность, — запальчиво отмахнулась я, отворачиваясь. Гад, вот же гад! Ну чего ему не спалось с утра пораньше?! Лежал бы дома, в теплой и уютной постельке, досматривал наряду с другими десятый сон, а не шастал по деревне и во всякие углы заглядывал! Угх, как же он меня раздражает!       — Что ты делаешь? — спросил он, заглядывая через плечо и склоняясь к моей гостеприимно распахнутой тетради, а я подпрыгнула на месте от испуга и шарахнулась в сторону, тут же вскакивая, но зацепилась волосами о скамью и чуть не упала, лишь каким-то чудом сумев устоять на ногах. Да что ж такое? Вчера чуть не упала и вот сегодня…       — Ты!.. — взвилась я, ухватившись за свои же волосы, словно они могли мне чем-то помочь, но дальше первого слова дело не пошло и я разевала рот как рыба выброшенная на берег.       — Что «я»? — спросил Утэр, выгнув бровь.       — Прекрати!       — Что прекратить?       — Это!       — Что «это»?       Я взвыла. Просто натурально взвыла как самый настоящий волк, задрав голову к потолку и подскочив к столу, смахнула с нее тетрадь, едва не разорвав все листы, а затем, громко бросив «ненавижу» чуть не оглушив растерянного юношу своим криком, умчалась прочь, только пятки и сверкали, по пути приводя себя в порядок, отпихивая лезшие в глаза непослушные пряди и прихватывая то, что почти позабыла, если бы не привычка постоянно таскать эти вещи с собой.       Чувства гнали меня вперед, не давали остановиться и подумать. Они гнали меня куда-то вон из деревни, подальше от людей, туда, где тишина и покой.       Туда, где меня ждали.       Я не шла, я бежала. Волосы цеплялись за ветви, задевали листья, путались, я раздраженно сдирала их и снова бежала, не давая себе ни минуты продыха, отвлекаясь лишь на горящие от нехватки воздуха легкие.       Лишь однажды я остановилась, когда легкие уже совсем разболелись и оперевшись руками о дрожащие колени, часто, поверхностно задышала, чувствуя как болезненно саднит горло и в этот же самый миг у меня за спиной что-то громко треснуло. Я невольно вздрогнула и резко обернулась, ища источник шума. Что это было?       Настороженно вглядываясь в гущу деревьев, я увидела крупную белую птицу, вспорхнувшую с ветки, устремившуюся в чистую голубизну неба и вздохнула с облегчением, уже начав подумывать, что Утэр последовал за мной.       Учитывая его внезапные появления, такого стоит ожидать. И слава всем Богам, что такого не случилось.       Передохнув и не задержавшись больше, чем на несколько секунд, я снова рванула вперед, только на этот раз не бегом, решив больше не изводить себя. Ноги сами принесли меня к пещерам и только когда я со всего размаху нырнула в них, почувствовала себя успокоенной и на удивление очень легко и без суеты дойдя до пещеры, где спали драконица с малышами, наконец спросила себя: от чего я так бегу? От Утэра? От навязанной мне судьбы? От самой себя? От собственных чувств?       Я не смогла дать точного ответа на эти вопросы. Все они казались мне верными в тоже время, неправильными.       Плюхнувшись на камень, в точности повторив свой вчерашний ритуал, я забрала пятерней волосы, только сейчас заметив как сильно они истрепались и несколько раз глубоко вдохнула, выравнивая сбившееся дыхание.       В груди клокотала злость, ярость, обида, а еще боль и отчаяние. Не в силах справится с ними, я принялась расхаживать по пещере, ломая пальцы и покусывая ногти, таким образом выплескивая наружу целую бурю эмоций, что бушевала внутри, устав держать ее в себе.       Этот Утэр, он… он… Почему он просто не оставит меня в покое?! Ну почему именно он должен стать моим мужем?! Почему не кто-то другой?! Скряг, Тюк?! Я бы не раздумывая согласилась на брак, если бы папа назвал кого-нибудь из них! Их я хотя бы знаю и уверена… А Утэр?! Мало того, что он метит на место вождя, так он еще и ко мне клинья подбивает!.. Думает, сможет влюбить?! Да «Ха-ха» сотни раз! Влюбится в него, в этого Лиса плешивого?! Да ни за что на свете!       Пусть старается сколько хочет! Но он ничего не получит, ничего!       Напоминая себе разъяренного яка, я стискивала кулаки до побеления костяшек и не сомневаюсь, будь я драконом, давно бы сожгла это место дотла! Камня на камне бы не оставила! Все обратилось бы в пепел…       Я сорву эту свадьбу, обязательно сорву! Клянусь всеми Богами!       Прерывисто выдохнув, я резко притормозила и рухнула на спину, поморщившись от боли и закрыла глаза, ощущая всем телом, как прохладный камень остужает разгоревшийся внутри пожар. Да, вот так… Мне нужно остыть… И хорошенько над всем подумать.       Стиснув пальцами переносицу, я состроила страдальческую гримасу.       Слишком много навалилось на меня за раз, слишком много всего… Я едва держу себя в руках, а срываться сейчас мне никак нельзя.       Змееподобная мачеха с ее такой же скользкой и трусливой дочуркой, зыркающей из угла, думая, что я не вижу… Папа, вдруг с того ни с сего решивший выдать меня замуж, да еще за кого! За Утэра, сына тех самых викингов в любой деревне, которые давно косят глазом на значимость вождя… И это еще не говоря о том, что случилось до того, как мы попали на этот неизученный остров и о том, что этому предшествовало…       И наконец драконица, которая появилась в моей жизни совершенно внезапно и именно тогда, когда мне снова очень тяжело…       На этой мысли я открыла глаза, вперив взгляд в темный, затененный потолок пещеры. Затем села и взглянула на Дреки, старую и такую же усталую, продолжающую мирно спать, несмотря на тот гвалт, который я обрушила на это тихое местечко своим приходом.       Мой взгляд скользнул дальше и натолкнулся на то самое, треснувшее яйцо, лежащее среди черного, дымящегося пепла… Она все еще пытается его спасти…       Поднявшись на ноги, я осторожно прокралась к яйцу и взяла его в руки, зашипев от жара, тут же опалившего кожу до красноты. Внимательно рассматривая бело-голубую скорлупу, я поджала губы и не смогла не посмотреть на трещину, что перечеркнула всю дальнейшую жизнь этого, так и не родившегося малыша…       Если бы не та нелепая случайность их бы сейчас было четверо… Четверо маленьких дракончиков…       Бережно вернув яйцо на место, подтолкнув пепел поближе, не боясь обжечься и поранится, я снова взглянула на драконицу, которая уже не спала, а точно так же как и я, смотрела, наблюдая из-под тяжелых, полуприкрытых век, задернутых пеленой все еще не угасшего сна и вдруг я спросила ее:       — Зачем я тебе? Что ты хочешь, чтобы я сделала?       Драконица моргнула, ее глаза наполнились странным, загадочным для меня чувством. Подняв длинношеею голову, она повернулась к стене и проследив за ее взглядом, я наткнулась на трех детенышей, играющих подле небольшого ключа, брызгаясь водой и плюясь, будто пытаясь выдохнуть огонь…       О, я даже не заметила их! Так увлеклась собой, что совсем не посмотрела по сторонам! Постой-ка… Что она хотела мне сказать?..       И в эту же секунду, стоило этой мысли посетить мое сознание, я наконец-то все поняла и со всей дури хлопнула себя по лбу, обозвав непроходимой тупицей. Она хочет, чтобы я позаботилась о ее малышах, когда ее не станет! Как же я сама не догадалась об это сразу?! Ответ всегда лежал у меня перед носом, а я даже подумать толком не удосужилась! И правда тупица непроходимая!       Потерев ушибленный лоб все еще красной ладонью, я уже совсем иначе взглянула на драконицу, которая, наградив меня последним взглядом, смежила веки и опустила голову на лапы, возвращаясь к прервавшемуся сну. Значит, это именно то, что она хочет… Чтобы я заботилась о них… Стала им второй матерью…       До боли закусив губу, я почувствовала как внутри меня что-то переворачивается и меняется, перекраиваясь в нечто новое, неизведанное, незнакомое мне доселе, но очень важное, необходимое именно сейчас…       Выходит, это все-таки знак свыше… Судьба свела меня с ней, когда она была нужнее всего и теперь случилось тоже самое, только наоборот… Я нужна ей.       И если таково ее желание, ее воля, я… сделаю это… Как бы непросто и возможно, даже тяжело это ни было.       Медленно подойдя к спящей и изнуренной драконице, я присела перед ней на колени и бережно коснулась рогатой головы покрытой жесткой, стершейся чешуей, снова ощутив то самое, памятное тепло, которое преследовало меня во снах и клятвенно пообещала во внезапно наступившей тишине, которая застыла в пещерах словно почувствовав всю важность этого момента:       — Я позабочусь о них, сделаю все, что в моих силах… Как сделала ты однажды… Клянусь.       Поцеловав пальцы и коснувшись ее лба, тем самым скрепив свои слова, я встала, не отрывая от нее влажных от так и не пролитых слез глаз и тихо вздохнула, собственным нутром ощущая себя так, словно этим поступком изменила всю свою жизнь навсегда.       И даже не подозревала насколько оказалась права и насколько судьбоносным был этом момент, произошедший здесь, в полутьме пещеры под вулканом, скрытой от всего мира…       Что ж, выбор сделан, клятва принесена… Что мне делать теперь? Как превратить слова в действие? Я обернулась к малышам. Как мне позаботится о них? И как помочь ей?       Еще раз взглянув на драконицу, я поняла, что не имею ни малейшего представления о том, как буду исполнять свое обещание и что вообще мне предстоит сделать в дальнейшем. Ведь с таким я никогда не сталкивалась и не думала, что когда-то столкнусь, но… Отныне этой мой долг, моя прямая обязанность. Я дала нерушимую клятву и не отступлю — сдержу ее во что бы то ни стало, и пусть это будет сложно, может быть, даже невозможно, однако — я справлюсь. Всегда справлялась.       И, наверное, для начала стоит начать с самого простого… С того, с чего все и началось… Интересно, когда они в последний раз были на прогулке? Насколько я помню, первым, что сделала драконица после рождения малышей помимо кормления, это повела их наружу, на солнце… Да и Скряг с Липучкой говорили, что нашли их у входа… Может, для лучшего развития им необходим солнечный свет и свежий воздух?       Зацепившись за эту мысль, я принялась расхаживать взад-вперед, глубоко погрузившись в раздумья и периодически почесывала голову, если заходила в тупик или мои размышления сводились к чему-то непонятному, с чем разобраться с первого раза не получалось от слова совсем. В итоге я так запуталась и окончательно сломала голову, пытаясь распутаться, что взвыв, пальцами взлохматила волосы, превратив их наэлектризованную солому и махнув на все рукой, решительно направилась к резвящимся малышам, решив разбираться со всем постепенно, по мере наступления проблем, а не все скопом за раз.       Для начала просто выйдем прогуляться, побродим вокруг вулкана и заглянем в лес, а может даже поохотимся, если повезет, ну и если они не разбегутся тут же, конечно…       В досаде укусив палец, да так, что чуть не заорала в голос от боли, я подула на него и в который раз за сегодня глубоко, даже как-то обреченно вздохнула, осознавая, на какой иду риск выводя трех шустрых озорников за пределы пещер, где их хотя бы можно худо-бедно контролировать, но ничего другого мне в голову не приходило.        К тому же сейчас раннее утро, точно такое же, как и вчера, но Дреки все еще спит и явно не спешит на охоту, а это значит, что у нее нет на это сил и малыши, скорее всего, до сих пор голодны. И раз так, это придется сделать мне. В конце концов, я уже приносила им еду вчера. Так почему бы не сделать тоже самое и сегодня?       Может, нам и вправду повезет и мы сможем что-то да поймать… Если что, ограничимся моим луком и стрелами, а тушки можно разделать ножом и хорошенько разварить, раз уж сами они пока не могут есть…       Придя к более-менее сносному решению, я начала успокаиваться и мне уже не было так страшно, как в первые минуты своих размышлений. Подозвав к себе малышей, я с улыбкой потрепала их по головкам и они с радостью приняли эту ласку, вытягивая шейки, видимо припомнив, как я нежно почесывала их вчера.       Поздоровавшись с малышами, я вновь подошла к драконице и сказала ей, на самом деле не уверенная, что она меня вообще слышит:       — Мы идем гулять, ты ведь не против?       Но драконица, как оказалось, не спала. Услышав мои слова, она дернула ухом и подняла голову, внимательно взглянув на меня, а затем, показалось мне или нет, едва заметно кивнула и снова вернулась ко сну, прикрыв тяжелые веки.       Получив разрешение, я тут же подозвала к себе дракончиков и проверив на месте ли стрелы и хватит ли мне их для охоты, собрала детенышей в кучку и повела вон из пещеры, на выходе обернувшись на дремавшую драконицу и тихо прошептала:       — Спи спокойно, Дреки, набирайся сил. Ты нам нужна. Всем нам.       И почему-то уверена, что она не просто услышала, но и поняла мои слова. Эх, все-таки Теневики невероятно умные. Какой еще дракон додумается провести такую авантюру? Доверить потомство человеку…       И я очень надеюсь, что смогу оправдать ее ожидания… Не могу не оправдать… Я в неоплатном долгу перед ней, без нее меня бы тут уже не было, так что… Я обязана справиться.       Мысленно встряхнувшись, следуя за с любопытством вертящимися во все стороны малышами, я приготовилась к непростому испытанию. Мне предстоит присмотреть за этими неугомонными «детишками» и вернуть их матери в целости и сохранности, да еще и попытаться научить банальным азам охоты… Ох, Фрея, на что же я подписалась?       Очень скоро мы вышли наружу и солнечный свет на мгновение ослепил меня, вынудив прикрыть глаза, а когда я отняла ладонь, то, как и ожидалось, эта непоседливая гурьба тут же с визгом и воплями ринулась во все концы света, увлекшись то летающими бабочками, то в миг перепугавшимся зверьем, вызвав у меня оторопь и жуткий страх, заставивший на секунду закостенеть, а потом с не менее громогласным визгом ринуться вслед за ними, не зная кого ловить первым.       Одно радовало, охотничий инстинкт развивать в них не придется. Он и так до предела развит!       И пока я приходила в себя, малыши, почувствовав вкус свободы, углублялись в лес все дальше, вынуждая меня погнаться вслед за ними прытью, хватаясь в панике за голову и орать дурью с требованием не убегать хотя бы слишком далеко, но конечно же, эти шалопаи не слушали и, испытывая не только мое терпение, но и измеряя срок моей жизни, наверняка уже успевший убавиться наполовину, продолжали носиться, мелькая темно-синими пятнышками то тут, то там, двигаясь навстречу неизвестно к чему.       Выругавшись сквозь стиснутые зубы, мыча самые отборные ругательства себе под нос, за которые отец, едва заслышав, отвесил бы крепкого подзатыльника, я увернулась от тяжелой еловой ветви, едва не уложившей меня на лопатки и вырвавшись из ее непроходимых дебрей, наконец попросту вывалилась на небольшую полянку, только сейчас осознав, что стало как-то слишком тихо. Подозрительно тихо…       Отплевываясь и снимая с языка тоненькие прядки, привычно выбившиеся из косы, подняла голову и обомлела, почувствовав как в миг подогнулись и разъехались в разные стороны похолодевшие ноги.       Напротив, на расстоянии всего в несколько шагов, стоял крупный черный дракон, немного смахивающий на Смертоносного Теневика, испепеляющий мою околевшую от ужаса тушку зелено-желтыми, хищными глазами, прямо предупреждающими, чтобы я немедленно убиралась отсюда и не смела больше никогда его тревожить… И я бы с радостью, да только ноги будто приросли к земле и напрочь отказывались слушаться, как бы я не старалась пошевелить хотя бы большим пальцем, ощущающимся словно замороженный…       Кое-как очухавшись, в первую очередь захлопнула неприлично разинутый рот и несколько раз моргнула, просто чтобы поверить тому, что вижу… Впрочем, мой шок был вполне понятен: я, дура этакая, всерьез считала, что драконов, кроме Дреки и ее малышей, на этом острове больше нет и вот те раз, оказывается есть, и — о Боги Валлгалы! — да это же сама Ночная Фурия! А я-то думала, что они уже подохли все давно! Не зря, выходит, этот черный дракон показался мне знакомым.       Вот это, конечно, сюрпри-и-из…       Мой рот вновь разинулся до неприличия, а сам виновник моих нечаянных потрясений шипел, пыхтел, буравил взглядом а-ля подойти-человечишка-поближе-и-станешь-поджаристым-куском-мяса, но почему-то нападать не спешил, вместо этого оставаясь на месте, словно его что-то удерживало от атаки, которая должна была незамедлительно свершится, учитывая, что драконы и викинги — давние враги… Почему же он не нападает? Нет, я этому, само собой, очень рада, но… А может, он еще один сторонник мирного сосуществования, как и Дреки? Такое вполне может быть, ведь Фурии произошли от Теневиков и наделены не меньшим умом, чем последние, а значит…       Громкий визг сбил меня с мысли и заставил перевести взгляд вниз, на одного из моих подопечных, с любопытством и без капли хоть какого-либо страха, весело засеменившего к Ночной Фурии, которую подобный интерес со стороны своего предка, хоть и пока еще маленького, явно застал врасплох и свел на нет весь ее боевой настрой, превратив в обычное, озадаченное и испуганное животное, а не грозу Ночного Неба и Молнии, на которую некоторые кланы даже молятся, принося в жертву овец и яков, чтобы задобрить и умаслить свирепого хищника.       — Стой, куда!.. — только и смогла прошипеть я, давясь собственными словами и беспомощно впиваясь пальцами в волосы, не зная куда от безнадеги девать руки. Чего это глупое создание удумало?!       И пока я снова изрядно тормозила, соображая, что делать, на полянку выкатились остальные двое и повторяя за первым, окружили в конец растерявшегося дракона, переводящего круглые глаза с одной наглой морды на другую и, к моему немалому удивлению, пытающегося не рыкнуть на них, а отползти, издавая при этом загадочные металлические звуки, режущие слух.       Отвлекшись на эти самые звуки, я быстро оглядела поляну, практически от и до испещренную черными, прожженными лунками, от некоторых из которых до сих пор поднимался едкий дымок, и вдобавок окинув взглядом несколько таких же подпаленных деревьев, с трудом сумевших устоять, наконец поняла, что здесь случилось.       Охотясь на Теневика, викинги не только облазили весь остров вдоль и поперек с топорами наперевес, но и установили несколько тайных ловушек в самых разных его частях, благоразумно рассудив, что так будет намного проще им самим, не имеющим достаточного количества людей, чтобы быть везде и сразу, и потому, вот такая вот хитрая конструкция, собранная из прочных костей драконов вперемежку с закаленным металлом, должна была с этим справиться, если бы викинги вдруг не смогли.       И ведь справилась же… Правда не с тем драконом, с которым собирались.       Тяжко вздохнув, молча наблюдая как малыши резвятся подле Ночной Фурии, измученной долгой и бессмысленной борьбой с коварной ловушкой, которую не преодолеть никакому, даже самому сильному и могущественному дракону (да-а, наши мастера постарались на славу и сотворили истинное, рукотворное чудо), очевидно, впервые столкнувшейся с подобной напастью, я поняла, что придется ее вызволять. И к счастью для попавшегося дракона, я знала как это сделать, не раз самолично устанавливая эти самые ловушки еще там, на родном и будто бы сотни лет назад покинутом острове…       Торопливо тряхнув головой, я собралась с мыслями и стараясь ступать как можно тише, начала очень медленно и еще более осторожно обходить изнуренного дракона, вяло огрызающегося на малышей, крутящихся подле него без какой-либо опаски, словно он был им матерью или отцом. Один, самый мелкий из троицы, даже залез ему на лапу, чему несчастный пленник был совсем не рад, показывая ряд острых зубов, которыми мог запросто прокусить одного из них, если бы захотел.       И именно это «если бы» останавливало меня от самого простого — достать лук и всадить пару стрел дракону промеж глаз во избежание возможных последствий, как моя собственная гибель например или гибель малышей, что более вероятно, потому что это они игрались прямо на нем, а не я!..       Однако вопреки всем моим страхам и опасениям, нечаянно угодившая в капкан редкая Ночная Фурия определенно не собиралась никому навредить (или уже не могла), а тем более детенышам, решившим ее достать в силу своей детской глупости и любознательности, коей я и решила воспользоваться, чтобы исполнить задуманное.       И это еще не говоря о том, что дракон, кажется, даже позабыл обо мне, сосредоточившись только на дракончиках, завладевших всем его вниманием и неосознанно отвлекая на себя, пока я, упорно изображая из себя невидимку, очень и очень быстро подбиралась к его хвосту, который и защемила заумная конструкция мощными тисками и отныне ни за что не отпустит свою жертву, даже будь она хоть целиком состоящая из огня — драконьи кости выдерживают даже пламя Злобного Змеевика, а тут… Фурия.       Сделав еще пару беззвучных шагов, я наконец добралась до своей цели и тихонько присев перед «коробкой», как мы именовали ее между собой в деревне, протянула дрожащую от вполне обоснованного волнения руку к небольшому, с первого взгляда даже незаметному рычажку, легко разжимающего тиски и потянула его на себя с противным и предательски громким звуком, освобождая пленного, мысленно молясь, чтобы этот дикий зверь не кинулся на меня в эту же секунду. Фурии же умные, да? Он же не растерзает меня, если я его отпущу, а поблагодарит?.. Не обидит, хотя бы?       Ох, и почему я сначала делаю, а потом думаю?       Но было уже поздно задавать себе такие вопросы: дракон дернулся и резко уставился на меня своими непривычно большими глазами-фонарями с моментально сузившимися зрачками, пугая до дрожи, до животного ужаса, очень точно и ясно давая понять, с кем я имею дело.       Подняв руки и держа их на весу, я нервно сглотнула, наблюдая за драконом исподлобья, готовая сорваться в любой момент, уже прикидывая сколько секунд мне понадобится, чтобы достать стрелу, наложить ее на тетиву, натянуть и спустить…       Однако, вступать в неравный бой не на жизнь, а на смерть не пришлось. Побуравив меня змеиными глазами, дракон выдернул из «коробки» свой хвост, чуть дернул головой, рассматривая его так, будто видел впервые и словно нарочно покрасовавшись красивым, черным хвостовым плавником прямо перед моим носом, позволив всего пару мгновений полюбоваться им, а так же приметить шрам от укуса, с ревом взлетел в небо, сливаясь с ним настолько стремительно, что хватило только вздоха и один из самых редких видов драконов, встреча с которым выпала на мою долю так нежданно и негаданно, бесследно исчез, словно его никогда и не существовало.       Высоко задрав голову, глядя уже в пустое небо, на котором лениво плыли кучерявые облака, я опустилась на пятую точку, опираясь о мокрые ладони и с облегчением, прерывисто выдохнула, прикрывая веки, наконец-то расслабляясь. Слава Фрейе, все обошлось… А то я уж и вправду думала, что мне конец.       Интересно, откуда он вообще здесь взялся? И как долго был в капкане? Судя по виду поляны довольно долго… А хотя, может и нет. Может, я подошла как раз тогда, когда он уже выдохся, а заранее не услышала потому что сама горланила на всю округу. В любом случае, хорошо, что мы так далеко от деревни, иначе бы его обязательно нашли, а следом, возобновив охоту, и Дреки, ради которой я и пошла на такой риск… Да и жалко тоже чуть-чуть, это же была сама Ночная Фурия!.. Просто увидеть ее — уже чудо…       Неожиданно где-то сбоку раздался громкий треск, заставив побледнеть до синевы и в момент приковывая мой настороженно-удивленный взгляд. Что, опять дракон?! Или тот вернулся?!       Чья-то размытая тень стремительно скрылась среди зелени. Нет, это не дракон…       Я нахмурилась, но додумать ничего не успела — вопль одного из малышей привлек мое внимание. Припомнив, что мне надо присмотреть за подопечными, взятыми под мою ответственность и чем мне грозит провал, я поспешила собрать их всех вместе и увлекшись первостепенной задачей, напрочь позабыла об этой загадочной странности.       И дальнейшие события ясно дали понять, что делать этого не стоило.