***
Широ снова снилась ночь и та чёртова поляна с невероятно высокой траве. Посреди этого буйства природы спиной к нему стояла Кэти, смотревшая куда-то прочь и в небо. Широ понятия не имел, что её так интересовало, но это и не было важно. Без неё ему было одиноко, и непроглядная ночь вселяла только ужас. Широ звал её, но Пидж не отвечала. Он пытался бежать к ней, но не мог сдвинуться с места. Паника накрывала с головой. Всё, что ему оставалось, это в бессилии сжимать кулаки и продолжать кричать: — Кэти! Кэти! Кэти, пожалуйста, — отчаянно повторял он, но собственное оцепенение никуда не исчезало. — Кейтилин! Секундой спустя остолбенение исчезло, заставив не ожидавшего такого подвоха паладина упасть на траву. Широ ошарашенно моргнул, всё ещё не веря в собственную удачу, и медленно поднялся на ноги. Оцепенение не вернулось, и он пошёл в сторону Кэти, сначала осторожно и нерешительно, но с каждой секундой всё сильнее ускоряя шаг. К моменту, когда он наконец-то настиг её, паладин уже почти бежал. Не теряя лишнего времени, он крепко обнял её, зарываясь носом в непривычно длинные каштановые волосы: — Кэти, я так рад, что мы наконец-то вместе! — он закрыл глаза. В этот момент больше ничего не имело значения, кроме девушки в его руках и осторожного касания тонких пальчиков к его запястью. — Я люблю тебя, Кэти. — Я тоже тебя люблю, Широ. Очень люблю. Но если я действительно дорога тебе, то обещай мне, что ни за что не станешь открывать глаза. — Я обещаю. Широ нарушил обещание. Он всё же открыл глаза, тут же проснувшись в реальном мире и впервые почувствовав себя невероятно отдохнувшим и отвратительно счастливым. Возможно, им и не стоило бы влезать в законы вселенной, призывая двух людей в мир, где им не место. Но если бы кто-то спросил, жалел ли Широ об этом решении, он бы твёрдо ответил: — Никогда. И это было бы абсолютной правдой.***
На кухне замка львов царили почти что мёртвая тишина и взаимное ощущение дискомфорта. Направляясь ночью к холодильнику, желая стащить несколько порций буритто, каким-то чудом приготовленных Ханком в космосе, Лэнс никак не ожидал встретить там же номера Два. К чести принца, он кражей еды не промышлял. Но честно признался, что любит пить чай ночью. Лэнс был уверен, что это лишь полуправда. С момента возвращения Кэти никто в команде второго Лотора почти не видел, так что чай тот любил пить не именно ночью, а когда никого не было рядом. Судя по всему, команду Вольтрона попросту избегали, но Лэнсу было всё равно. Неплохо бы и Космолеголасу придерживаться той же тактики, но тот начал выдавать Аллуре ценные сведения касательно расположения кораблей галры, так что отдельно от принцессы и рубки связи с союзниками его уже не видели. Лэнсу оставалось лишь раздражённо скрипеть зубами, но помешать их общению он никак не мог. От информации, выданной Лотором, действительно была огромная польза. Жаль только, бесить его наглая морда от этого не переставала. Номер Два к Аллуре даже не приближался. Кажется, он и вовсе ни с кем не разговаривал, и единственное, что не давало им забыть, что второй Лотор тоже в замке — это редкие слова Пидж о нём. Когда именно девушка, юлой носящаяся по замку и желающая быть сразу везде и знать всё, успевала ещё и пообщаться с сыном — история умалчивала. Но что-то Лэнсу подсказывало, что общение с Лотором у неё в принципе ограничивалось систематическими проверками, не умер ли он. Всё же его дёрганная реакция была довольно показательна. Лотор боялся Кэти, пусть она, святая девушка, и заявила, что не злится на него. Вот как у такой замечательной Пидж сыном оказался Лотор? Ещё и от Широ? Где-то в другом мире генетика и причинно-следственные связи явно дали сбой. Лэнс особенно громко сюрпнул чаем от возмущения, заставив сидящего напротив него галра вздрогнуть. Чёрт. Вот он мог сколько угодно злиться, сидя у себя в комнате, но пытаться что-то высказать номеру Два в лицо было физически невозможно. Пусть сейчас у него и были новая одежда и куда более опрятный вид, общее впечатление, что Лотор страшно устал и находится постоянно на нервах, никуда не делось. Это тоже самое, как издеваться над человеком с сильным гриппом или простудой — бессмысленно и беспощадно. Потому всё, что оставалось Лэнсу, это сидеть на кухне, пить чай — не сбегать же отсюда просто из-за сомнительной компании, так? — и стараться сюрпать не слишком громко. Чай, надо признать, был неплохим. По вкусу напоминал смесь чёрного чая, мяты и бергамота. Ханк никогда его им не заваривал. Где именно на корабле его откопал Лотор, история умалчивала. — Вышло довольно вкусно, — решил начать разговор Лэнс. Молчание уже и его нервировало. Лотор в ответ только поднял взгляд со столешницы на него, едва заметно кивнул и опустил глаза обратно. Лэнс мысленно закатил глаза — одиннадцать из десяти по шкале общительности. Браво просто. Чудо, что галра вообще налил ему что-то. Хотя, учитывая, что Лэнс буквально возник у него над плечом с вопросом «что это мы тут варим?», может, оно и неудивительно. В случае отказа угостить Лэнс бы ещё долго доставал его подозрениями. — Из чего он? Уверенности в том, что ему ответят, не было, но Лотор всё же заговорил. — Корни вертеры и фибула. — Фибула? — с корнями понятно, но… — Рыба из семейства килотовидных. Часто используется в качестве приправы для- — Погоди-погоди, — Лэнс завис на несколько секунд, — хочешь сказать, что это чай с рыбой?! —… ну, да? — Гонишь. Твёрдого неверия Лэнса хватило секунды на четыре, после чего он тут же потянулся за стоящим в стороне чайником. Не слишком удачно — крышка слетела в сторону, и чай в мгновение залил весь стол. Лотор попытался его остановить прежде, чем было совершено непоправимое, но в итоге задел своей рукой запястье паладина и лишь усугубил ситуацию. Чай аккуратно стекал на пол. Чёрт, придётся убирать. Но пока Лэнс лишь щурился, словно его зрение было минус четыре, и сосредоточенно разглядывал заварку, надеясь, что там ГОСПОДИ БОЖЕ ЭТО ЧЕШУЯ. — Я пил чай из рыбы. Моя жизнь никогда не станет прежней, — драматично подвёл итог МакКлейн и упал лицом в сухую зону столешницы. —… я правда не понимаю, что с этим не так. Лэнс, не вставая, отмахнулся и положил руку перед собой, мгновенно пожалев об этом, ибо попал прямо в чай. Или это стоит называть рыбным бульоном?.. Боже, прав был Ханк, лучше не думать, что именно ты ешь, когда ты в космосе. Вкусно — и чёрт с этим. Но суть не в этом. Жидкость залила весь рукав ночнушки, которую, в принципе, можно легко застирать, а вот с фенечками на его запястье тот же фокус не выйдет. Их всегда было сложно стирать, даже на земле, где у него была стиральная машина с режимом ультра-деликатной стирки. Многие из фенечек были потрёпаны временем. Если Лэнс попытается отмыть их самостоятельно, у него либо не получится, либо он их попросту порвёт, а этого паладин допустить не мог. Каждый браслет на его руке — это память от человека, его подарившего. Обещание дружбы и попытки поддержать. Такие вещи безумно дороги. Когда тебе действительно плохо, только они помогают не забыть, что ты никогда не один. Далеко не все из них были ровные. Марко едва смог сплести обычную косичку, Вероника долго изощрялась над красивым узором, но в итоге фенечка вышла угловатой, так как она где-то перетянула нитки… Самые красивые вышли у Лизы, его золовки, и Киры, первой любви ещё из младших классов… В общей сумме на его руке было тринадцать штук, это без фенечек от паладинов. Пидж и Ханк уже пообещали сделать ему по одной, но пока ещё к ним не приступали. Со всеми этими спасениями вселенной было немного не до того, но Лэнс готов был подождать. Всё же главное в таких подарках то, что они должны быть сделаны от всего сердца, а не просто, чтобы Лэнс от них отстал. Чёрт, нужно быть осторожнее. Отвлёкшись от разглядывания намокших фенечек, МакКлейн заметил, что Лотор не менее внимательно смотрел на них, как он и сам до этого. Галра выглядел несколько… Заинтересованным? — Это такая традиция у землян? Дарить эти штуки своим родственникам? — Ну, не совсем традиция. Если честно, я сам её придумал и втянул в неё всех, кого я знал, — Лэнс слабо улыбнулся, снова опуская взгляд на фенечки. Стоп. Погодите. — «Родственникам»? Как ты узнал? Лотор замялся: — Это довольно редкая способность… Но некоторые жители Алтеи могут видеть память вещей. Точнее наиболее эмоционально окрашенные фрагменты прошлого их владельцев. Вроде сильной радости или… — Любви? — … да, — номер Два сделал паузу, явно собираясь что-то добавить, — но чаще всего это их смерть. Оу. — И ты всегда это видишь? Или это как телевизор, который можно включать по желанию? Возможно, сравнение было не самым удачным, но принц его понял. — Не совсем. Скорее как если ты заперт в комнате с вечно работающим телевизором. Если очень постараться, можно его выключить, но стоит хоть немного отвлечься, как он включится снова. Лэнс засмеялся. Не самое смешное описание, если честно, но тот факт, что принц империи Галра использовал то же сравнение, что и он, был довольно забавным. Лотор слабо улыбнулся в ответ, но ничего говорить не стал. — То есть ты можешь рассказать о самых важных моментах жизни владельца вещи, связанных с этой вещью, просто взяв её в руки? — кивок. — Это так круто. Это же можно периодически перебирать руками подарки от друзей и снова чувствовать все те же эмоции, как в момент, когда тебе это подарили! Как день рождения, но в любой момент, когда ты захочешь! —… наверное? Ах, да, инопланетяне. Как он мог забыть. — Галра не отмечают каждый год тот же день, когда родились? — понимающе предположил он. Лотор выглядел сбитым с толку: — В смысле? Галра рождаются только один раз. Как это может повторяться каждый год? Земляне раз в году умирают и возрождаются снова? О, боже. — Окей, проехали. Галра дарят друг другу подарки? —… Да, дарят, когда хотят показать, что какой-то человек им очень дорог. — Ну вот, — есть в их культуре хоть что-то святое, — разве ты никогда не использовал эту способность намеренно, чтобы снова увидеть, как тебе что-то подарили? Сказали? Может, смастерили специально для тебя? —… нет. — Да брось, это же память о друзьях и вашем общем времени. — У меня нет друзей, Лэнс. Паладин только скептически приподнял брови на это заявление: — Ну, может, присутствующих здесь ты таковыми и не считаешь, но в твоём мире наверняка- — Их нет. — Окей, ладно, но были же- — Не было. Лэнс уставился на Лотора так, будто у него вторая голова выросла: — Тебе несколько тысяч лет, и ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было друзей? Так не бывает. Даже Космолеголас не такая задница, чтобы с ним совсем уж никто не общался. —… какое-то время я думал, что у меня были друзья… Лэнс победоносно улыбнулся: — Ну вот! —… это были Альфор и Заркон. Да вашу ж. Звучало просто невероятно. Но Лотор не выглядел так, будто он лгал или намеренно преувеличивал. Скорее будто просто озвучивал факт. И от этого было не по себе. Если бы у Лэнса совсем не было друзей, у него бы точно поехала крыша. А он всё задавался вопросом, как можно было быть настолько ненормальным, чтобы послушать ложь едва знакомых людей и убить свою мать. Но если Заркон был чуть ли ни единственным, кто когда-либо называл Лотора другом, то это обретало хоть какой-то смысл. — Ну, что ж, теперь у тебя есть друзья. Смирись с этим. Лотор приподнял брови: — Это кто же? — Как минимум я, — выражение лица принца стало ещё более скептическим, — сделай вид попроще. — Мне не нужна твоя жалость. О, а вот и повадки Космолеголаса прорезались. — Это не жалость. Я решил, что ты неплохой человек, так что теперь мы друзья, и тебе придётся с этим смириться. Лотор выглядел порядочно сбитым с толку этим заявлением: —… ты меня даже не знаешь. — Это не проблема. Я Лэнс, — паладин протянул руку через стол, — это для рукопожатия. На Земле всегда так делают при знакомстве. —… Лотор, — МакКлейн демонстративно уставился на галра, ожидая, когда он уже пожмёт ему руку. — Ты весь в чае. — Знаю. Но дружба — это всегда тернистый путь, полный боли и испытаний. Выражение лица Лотора стало совсем уж сконфуженным, так что Лэнс не выдержал и засмеялся. Но руку ему всё же пожали. Запястье у принца было тонким, хотя рукопожатие и вышло крепким. Лэнс усмехнулся — из ниток на борту у него только оранжевые, но никто ведь и не говорил, что фенечка непременно должна поражать своей красотой? А душу в подарки он вкладывать умеет. Тем более, когда он искренне хочет кому-то что-то подарить.