Ритуальная чаша

Я слушала и не понимала, к чему могут привести эти разговоры. Я могла понять, когда взрослые люди обсуждают проблемы, в которых они разобрались, но даже я понимала, что ни я, ни Лестрейндж, ни Нотт не вкусили ни капли войны. Им просто казалось, что их утверждения истинны, хотя они не видели того, что происходило. Я спрашивала деда, который предпочитал умалчивать, почему в действительности началась война, почему Гриндевальд так стремился к власти, и наша семья решила его поддержать. Сейчас все их речи звучат также, и я боюсь, что они смогут привести нас к гибели. Бабушка в то время занималась колдомедициной, именно там мы её и потеряли. Она попыталась спасти того человека, который не был частью нашего лагеря, собственно, её же сторона и произнесла ей смертельный переговор. Я помнила её добрый взгляд и яркую улыбку слишком хорошо для шестилетней. Я рыдала на её могиле и до сих пор порой вспоминаю её сказки. А они хотят повторения этого ужаса. У деда был Омут памяти, в котором он оставлял свои очень плохие и очень хорошие воспоминания, как-то я в него залезла. Мне было лет 10, мой выброс произошел прямо в его кабинете, я практически лишилась своей силы, если бы не счастливая случайность. Я больше не хочу повторения этой истории. Я не была там, но я не хочу. Легкий всполох моей магии прошелся по ресторану, и я сказала, что мне нужно выйти. Главное, не смотреть в их лица, не показывать ни страха, ни отвращения. Что может быть хорошего в войне? Я попросила сигару у стоящего рядом со мной человека, он, как ни странно, мне её протянул. Видимо я немного побледнела. — Девушкам не стоит курить, — я вздрогнула, но не обернулась на бархатный голос, который несколько минут назад звучал в моей голове с такой нахальностью. Я не хотела отвечать. — Почему же для Вас так отвратительна сама мысль о том, чтобы избавить наш мир от лишней ноши? Вам действительно кажется, что лучше мириться с тем, что сейчас происходит с обществом? С ухудшением образования, падением нравов, ослаблением родовых талантов и пропажей даров? Это всё грозит вымиранию волшебного мира. Я не хотела отвечать, покуривая слишком крепкую для себя сигарету и зная, что я обязательно получу нагоняй за это. Я решила даже не думать об этом, начиная размышлять над глупыми темами. Так сказать, во избежание конфликта. Мне 18, я в активных поисках жениха и веду себя, как магглорожденная, которой совершенно наплевать на все законы Магии. Том аккуратно вытащил из моих рук сигару и сам из неё закурил. Я удивленно на него посмотрела. У волшебников даже выпить из одного бокала с девушкой, значит, что она Вам симпатична и Вы испытываете к ней интерес. Мне его интерес был не нужен. — Мы стремимся к благородной цели, Статут лишь сдерживает нас, делает нас рабами магглорожденного мира. Мне нельзя высказывать свои мысли вслух, поэтому я молчу, отворачиваясь от мужчины, который сейчас наслаждается сигарой. Мои руки слегка замерзли, я даже не заметила, что вышла без теплой мантии. — Вы будете меня игнорировать? — я вздрагиваю, слыша в голосе угрожающие нотки, и поднимаю глаза. Передо мной, словно стоит другой человек, я вижу красные всполохи на дне карих глаз, черты лица словно заострились, мужчина стал похож на какого-то хищника, почти оборотня. Мне становится страшно, мурашки пробегают по моей спине, я сглатываю слюну и начинаю отвечать, понимая, что в этот раз от моего мнения зависит слишком мало, молчанием я не обойдусь, а идея пойти обратно уже не кажется мне такой глупой. Сигарету мне кстати не возвращают. — Моё мнение ничего не решит. Мужчины всегда принимают решения сами. То, что сейчас творится с обществом, едва ли могут изменить слова какой-то девушки. — Будь она даже Бёрк? — Том как-то снисходительно улыбается, хотя аура вокруг него так и не пропала. — Будь она даже Бёрк. — Вы так рьяно защищаете идеи при своей семье. Что Вам стоит разделить их с тем человеком, который возможно сможет превратить их в жизнь. «То, что такого не случится», — мелькает у меня в сознании. И мужчина видимо считывает это, так как, вновь пятаясь побудить меня к рассказу. Мне не хочется отвечать. Мне кажется, неправильно делиться своими мыслями с едва знакомым человеком. Поэтому я набираюсь смелости и задаю вопрос, на который меня наталкивает такое отношение мужчины: — А мне видимо непозволительно просто молчать и слушать? — мужчина словно игнорирует мой вопрос. — Вас не устраивают наши будущие реформы? Я пытаюсь сохранять спокойствие, но меня потряхивает от тона разговора, я также чувствую сильное давление на свой ментальный блок. В таком состоянии всегда сложно продолжать дискуссию. — Вы хотели сказать революция? — В нашем консервативном обществе это одно и тоже. — Война и новые законы? Едва ли. — Вы просто слишком юны, чтобы понять, что чем дольше мы стоим на одном уровне с магглорожденными, тем медленнее наш прогресс. Мы не можем бороться с магглами из-за Статута. Мы не можем контролировать магглов, которые проникли в наше общество, со своими крохами волшебства. Зато магглы вполне способны на подобное, они воздействуют на нас как вне нашего общества, так и внутри него. Именно они являются причиной войн и большинства конфликтов, в которых маги просто вынуждены бывают принять участие. — Может быть, — я пожимаю плечами, понимая, что меня все равно бы не услышали, этот разговор с самого начал был бесполезным. Даже если я услышала что-то, что соответствует моим взглядам, я всё ещё против вмешательства в стабильную политику министерства, которую можно медленно поменять, при помощи нового министра. Не деда. — Вы не выскажете мне свою точку зрения? — следует вопрос в ответ на моё молчание. Надеюсь, он не принял его за согласие. — А Вы действительно хотите её услышать? — Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? — Вы сказали, я слишком юна, быть может я не хочу выглядеть глупой со своими мыслями? Мужчина смотрел на меня явно с большим недовольством, но хищные черты исчезли с его лица, видимо он снова контролирует свою магию. Вообще это странно, что он не может контролировать свои эмоции, в связи с этим часто возникают проблемы с магией. Конечно, иногда можно использовать свои эмоции для усиления своих заклятий или ритуалов, но даже в таком состоянии нужен контроль и расчет. У меня тоже с этим бывают проблемы. Меня сверлят осуждающим взглядом, на что я мило улыбаюсь. Ничего не могу поделать, я не обязана нравиться абсолютно всем. Я даже отворачиваюсь, тем самым пытаясь показать, что для меня разговор окончен. Взглядом я слежу за двумя совершенно одинаковыми мужчинами с рыжими волосам. Между мной и Томом повисла очень громкая тишина. Рыжие, как ни странно, заметили мой взгляд и махнули мне рукой. Я узнаю в них парней из министерства. Кажется, братья Прюэтты. Они были хорошими боевиками, я даже хотела с ними потренироваться. Я им улыбнулась и кивнула. — Нам пора уходить, мы так и не купили Эрин новые платья. Ты можешь остаться, но мне пора идти. Я за неё в ответе… Я слышала голос сестры тихо и приглушенно, видимо полог спал, но всяко лучше этого громкого молчания, которое висело между лордом Воландемортом и мной. Том Реддл совершенно не собирался от меня отходить. Я всерьез не понимала мужчину. Он подслушивал мои мысли тогда на балу, сейчас, еще и решил поговорить со мной о своих идеях. Мне было это совершенно неинтересно, пока не началась эта война. Надеюсь, что она не начнется. Если он хотел воздействовать на мою семью таким способом, то это одна из самых глупых идей. Меня не слушали ни-ког-да. Сестра мило улыбнулась Реддлу, в этой улыбке я видела не только извинения, но и легкий страх. То, что Реддла боялись, впрочем, было заметно и за столом, в его сторону постоянно смотрели, словно ожидая подтверждения верности сказанных слов. Но почему его боялась сестра, опасались дядя и дед, это был неплохой вопрос на подумать. Хотя эта атмосфера и эта энергия… Мариетт потянула меня за собой, прощаясь с мужчиной, я тоже попрощалась, кивнув напоследок мужчинам за столом, заодно пожелала себе больше не встречаться с Реддлом. Потому что что-то в нашем общении постоянно шло не так. Сестра принесла мне мою мантию и помогла мне её надеть. — О чем вы с ним разговаривали? — тихо прошептала она, утягивая меня к магазину с одеждой «У Клэранс». — Надеюсь, ты была вежлива? — Просто обсуждали судьбу Британии, — пробормотала я, на минуту я замолчала, словно собираясь с ответом. — Но с чего это я должна была быть с ним вежлива? Он не министр магии, не представитель королевской семьи, конечно, он Лорд, но и это довольно спорно. — С ним нужно быть осторожнее. Я слышала, что именно он — убийца, есть даже догадки о том, что он некромант. — Некромант? И что? В Великобритании некромантия запрещена, то, что он до сих пор находится здесь, говорит о его несостоятельности в этой сфере. — Помнишь нашумевшую историю с убийством хозяйки борделя в Лютном. Говорят, что это был он. — Хелены? — Да. — Он не сильно замарал свои руки, её, итак, многие хотели убить. — Эрин! — Смысл нам его бояться? — То есть то, что он из продавца в нашем магазине превратился в сильную политическую фигуру, тебя тоже не смущает? — Не вижу в этом ничего особенного. Обзавелся знакомствами, а теперь проворачивает свои дела. — Просто постарайся больше с ним не пересекаться. Меня даже Лорд Бёрк попросил оградить тебя от его общества, — сестра никогда не называла деда просто дедом, даже не на людях, она словно боялась его, считала, что он за ней следит. Я никогда не пыталась узнать причины подобного. Это было для меня странно. — Я и сама не против его избегать. Он мне не нравится. Мы зашли в небольшой магазинчик, чтобы померить платья. Это место довольно популярно среди знающих. Оно отличается от обычных тем, что у магазина был большой альбом с фасонами, который пополнялся ежемесячно. В примерочной висело простое белое платье, которое трансфигурировали под твой выбор, изменяя на ходу. В конце концов оставляли фасоны, которые тебе подходили и шили со всеми необходимыми защитными рунами. Это был длинный процесс, поэтому на посещение нужно было записываться. Но Мариэтт какием-то образом умудрилась подружиться с продавщицей, которая, кстати, была магглорожденной, но нашла неплохих поверенных в мире магии. В результате она защищена, свободна и зарабатывает много денег. — Мариэтт, добрый вечер! Ты, как всегда, выглядишь замечательно. Эрин, платье прекрасно подходит твоим глазам, но фасон я бы чуть поменяла. — Привет, Клэранс, помнишь, я просила тебя набросать дизайны для Эри? — тут же перехватила инициативу сестра. Стоит ли говорить, что вышли мы из магазина практически ночью. Сестра заказала пять платьев для меня, (и не пары брюк!) к тому же забрала свои три новых уже готовых заказа. Я была усталая, а от того слегка недовольная. Платья должны были получиться очень удобными и красивыми, но я бы предпочла мужской стиль. У дверей лавки нас ждал Лестрейндж с фингалом под глазом и с Люмосом, освещавшим этот фингал, на палочке, увидев его, настроение почему-то поднялось на несколько уровней. — Дерек, что случилось? — тут же подскочила к нему сестра, палочкой пытаясь убрать синяк. Синяк не поддавался, кажется, он кого-то сильно достал. И, к сожалению, в этот раз это была не моя вина. — Это ОН? У сестры чуть ли волосы дыбом не встали. Почему-то все прекрасно понимали, что этот ОН — это Том. Всё же история об отношения сестры с волшебников была недостаточно раскрыта. Что-то стоит за этим предубеждением, не только слова деда. Убрав палочку, она начала щупать его лицо, проверяя насколько — Нет, мы просто наткнулись на противную компанию… — МЫ? — сестре бы допросы вести, такого тона даже я побаиваюсь. Как бы она не доверяла Дереку, она слишком его любит и волнуется за него по-любому поводу, особенно после того случая три года назад, когда он пришел к нам в дом полностью окровавленным и на его теле не было живого места. — Я и Стефан. — И что случилось? Что вы не смогли достать палочки? — Это не твое дело, — как-то резко осекает её Дерек, смотря с недовольством за наши спины. — Парни просто полезли… -…не к тем девушкам. — А где Стефан? — поворачиваясь, спрашиваю я, узнавая тех, кто договаривает друг за другом фразы. У рыжих близнецов, а больше никого не было такой привычки, явно было тоже хорошее приключение. У одного рассечена скула, у второго разбита губа. Из-за вопроса к этим личностям меня начинает прожигать взгляд Лестрейнджа, интересно он научится контролировать свою огненную магию, я же сгорю? — Решил сбежать, слишком сильный удар нанес ему его контракт, — на этот раз ответил только один из них, другой слишком пристально рассматривал мою сестру, переведя потом такой же взгляд на меня. — Контракт? — У Нотта помолвка с сестрой этих двоих, — разъяснил мне словно нехотя Дерек. — И что? Он должен хранить ей обет верности до того, как она станет полностью его? — посмеявшись, спросила я, еле избежав жалящего от сестры после такого. Близнецы посмотрели на меня ещё более заинтересовано. У меня не было помолвки, но часто разница в возрасте была огромной. Допустим, лет 20, неужели, кто-то считает, что мужчины (которые чаще всего оказывались старше) будут верными и честными. — Что-то вроде этого, хоть это и не совсем справедливо, — подводит черту Дерек. — Его невесте даже 7 нет. Где-то внутри меня от взгляда сестры потонула шутка о том, что Нотту придется туго. — Ладно, мы пожалуй пойдем. — Как жаль, мы хотели пригласить милых дам на поздний ужин, — кажется говорит второй парень, который молчал, у него хрипловатый голос. Сестра кладет руку на плечо Лестрейнджа, словно призывая успокоиться. — Я согласна и на завтрак завтра в 12 у Фортескью, — говорю я, понимая, что ступаю на скользкую дорожку. Сестра же тем временем достает порт-ключ и на последний фразе я уже оказываюсь в усадьбе. Вот так всегда. Весь настрой портят.