Ритуальная чаша

В доме не обошлось без разбирательства с преосвященством Лестрейнджем, сестре я в ответ лишь пробормотала фразу об активном поиске жениха, который мне так нужен, что я загибаюсь не могу. А то, что с близнецами обязательно вступать в триаду — это я выставила как большое преимущество. Два мужа же лучше, чем один? Совершенно случайно промелькнуло и предложение Дереку найти себе вторую жену с большим таким намеком на его нынешние измены. Сестра как-то странно уставилась на меня и попросила Пинки заправить мне постель, под яростным взглядом мужчины. Намек понят, намек взят на вооружение. — Хороших снов, сестренка, сладкого пути до дома, Дерек, не наткнись случайно на кого-то в темени, — я поднималась по лестнице, посматривая на портреты. Вспомнилось о том, что стоит поговорить с ними о планах деда на вмешательство в политику. Заниматься этим совершенно не хотелось. Встречи в кафе с рыжими тоже не хотелось, учитывая то, что там должна будет присутствовать сестра, вообще вводило в ступор. Хотя если она правда примет мои слова за чистую монету, то они будут в роли моих женихов, тогда я одна могу пойти. А там уже недалеко и попросить их со мной потренироваться, крестный слишком занят в последнее время. Заснула я быстрым, но тревожным сном, в котором то и дело мелькали красные и зеленые вспышки от заклинаний. Проснулась сама, в пять утра в холодном поту и отправилась в ритуальный зал. Пора снова начать работать, это не дело. В ритуальном зале было холодно. Он был большим круглым помещением, в котором висело 9 портретов лучших из лучших в своем деле. Все они сурово взирали на меня, на что я как-то неловко им улыбнулась. — Девочка, тебе стоило бы появляться тут почаще. Так скоро из нашего рода начнут тянуть силу… — тут же начала бормотать Мелисандра, на что я лишь виновато опустила глаза. Давно ушедшие предки, мои учителя, вот перед кем мне всегда было стыдно. Когда я слышала, каким сильным был наш род, то не могла даже рассказать, что с ним случилось сейчас. К нам перестали прислушиваться, мы превратились в обычное семейство магов. — Некому, тетушка, ритуалы ведь запрещены… — Цыц! То, что никто не видит, невозможно запретить, — все остальные портреты молчали, наблюдая за тем, как мы переговариваемся. — На этот раз Министерство предложило начать контролировать дома магов и ближайшее окружение. Все слишком сильно боятся силы ритуалов. — Глупцы! Не за этим мы спасали свои знания и их берегли, чтобы такие недоучки закопали наши труды как груду мусора! Так ведь у Родов не появится ни одного достояного наследника, пропадет Благословение Магии, — кажется, дядя Фридрих серьезно обозлился. Я всех здесь называла дядями и тетями, так как было проще и они были непротив, что было всем в моем семействе странно. — Да, маги явно мельчают. Стоит предложить Карактаку переехать на материк. В той же самой Италии у нас будет больший набор для творчества, а также больше возможностей подзаработать. Может даже сделаем тебя мастером! Я от такой идеи побледнела. Ну, уж нет. Чтобы стать мастером, нужно провести слишком серьезные ритуалы в количестве 6 штук, ошибка хоть в одном, и ты можешь умереть или стать сквибом. — Мне и так нормально. — Нам нужно развитие твоего Дара. — Но дядя! — Проведи ритуал по укреплению защиты дома, мы вернемся к этой теме позже. Я проглотила возмущение, взявшись за нож, передо мной тут же появился небольшой цыпленок для жертвоприношения. Катрен за катреном, придуманные когда-то давно моими предками, слетали с моих губ вместе с частью моей магии, напитывая силой наш родовой камень и укрепляя защиту. Я вновь чувствовала легкость и дурманящую свободу от своей силы. Дары всегда способствуют твоему развитию. Когда последний катрен, придуманный уже мной, слетел с губ, все вокруг слегка содрогнулось, а потом вся магия момента испарилась. Я присела за стол, начиная записывать свои эмоции и обстановку в доме, контроль и внимание за всеми деталями, вот что должно присутствовать в каждом ритуалисте. Если ты не почувствуешь ошибку в первые несколько минут, то исправить все будет значительно сложнее. Дверь в ритуальный зал открылась минут через пять. На пороге стоял дед, а за его спиной сестра. Я лишь перевела на них незаинтересованный взгляд, вспоминая, что оставила в своей сумке новые книги. Я ведь так и не начала их изучать, вот чёрт! Надеюсь, это собрание связано не с ними. — Эрин, что произошло? Почему ты не в постели? Я же запретил тебе в ближайшее время лезть в ритуальную комнату, — начал отчитывать меня дед, но за меня вмешались портреты: — Ах, ты — засранец! — я аж приоткрыла рот. — Сколько тебе говорить, ритуал по защите и укреплению Рода должен проводиться каждый месяц! Он не проводился месяца три, вот всем твоим родичам и стало здесь хуже! Ещё скажи, что не почувствовал этого! Я как-то поникла. В этом ничего серьезного, но это правда. Я не делала именно этот ритуал некоторое время. И многие даже начали чаще болеть. У тети начались проблемы с беременностью, об этом кстати можно будет почитать в новых книгах, там может быть хоть небольшой отрывочек о ритуалах для лучших родов. Дед потемнел, явно не ожидая, что меня будет защищать его сумасшедшая бабка. Мелисандра Монтгомери в свое время таскала его за уши и пыталась выбить из него любовь к дешевым трюкам (по её собственным рассказам), часто спасала его от гнева отца, требуя питать его энергией проводимые ей ритуалы. Её темные волосы всегда были в строгой косе, но глаза всегда пылали каким-то легким сумасшествием, а губы всегда были цвета крови. — Дай девочке изучать то, что ей должно. Если и её талант пропадёт, то позор нашему Роду. — Нам запретили проводить ритуалы, у неё возникнут проблемы, если хоть кто-то узнает… — Девочка рассказала нам о запретах. Ни черта не понимаю, чем занимаются все эти прохиндеи из знатных родов, протирая свои задницы в Министерстве, если не понимают, что нужно и должно в нашем обществе, а что нет, — в разговор вступил Ирнест Берк, человек, который больше всего сидел во главе Рода, именно в его время сжигали ведьм, именно его портреты находились в каждой усадьбе Берков, а в этом доме был еще один в кабинете деда. Он был очень тучной фигурой, в его глазах был холод, от которого порой шли мурашки по телу, но он был когда-то лучшим ритуалистом, который собрал в доме максимальное количество источников для проведения разных ритуалов. — Я собираюсь это изменить, — словно бы припечатал дед, но куда уж там портреты уже не собирались молчать. — Значит, плохо пытаешься. — В любом случае, — вновь вступила в разговор Мелисандра — Никто не может почувствовать ритуалы, которые проводятся наших усадьбах, мы в свое время положили ради этого немало голов. Я как-то громко сглотнула, на что моя родственница усмехнулась, добавив к своей речи будто бы неважную информацию. — Голов скота и останков мертвых магических существ. Я кивнула. Я давно должна была перестать думать со страхом о ритуалах с людьми, но это было против моего естества. Сестра всё это время стояла молча. Сама она не питала интереса к ритуалам. Её Дар заключался в чароплетении, но развивать его она не хотела. Сейчас она показала мне знак, который обозначал просьбу выйти из кабинета. Пришлось прислушаться. Я попрощалась с портретами, обещав вернуться сегодня вечером. — У тебя сегодня встреча. Я надеюсь, ты о ней не забыла. — Близнецы? Она кивнула. Я видела в её взгляде какое-то осуждение напополам с разочарованием. Иногда мне казалась, что она также, как и многие придерживается мнения, что ритуалы — это темная и злая магия. Потому что она их боялась. — Спасибо, что напомнила. Я не заводила с ней разговор о ритуалах. С того дня, когда она увидела, как я спокойно разрезаю горло маленькому барашку, для неё они стали отвратительны, она словно не чувствовала от них помощи. Почему-то есть барашка ей было можно, носить мех тоже, а использовать её для укрепления рода — нет. Но это было её дело. Я побежала в комнату, вытащив на свет легкое платье черного цвета с легкой белой ажурной отделкой. Оно было безопасной длины, прикрывало щиколотки. Я вытащила из своей вчерашней сумки книги, положив их в шкатулку и закрыв её при помощи своей крови. Так до книги никто не доберется. На часах было 11:40, и мне нужно было выдвигаться. Я спустилась к камину, там меня уже ждала сестра. — Сегодня ты пойдешь одна. Я уставилась с неё легким недоумением. — Дед считает, что род Прюэттов — это неплохая идея. К тому же он сказал, что если ты ничего не имеешь против триумвирата, то он не имеет права тебе мешать. Я чертыхнулась. В этом доме все всегда используют мои слова против меня. Я же просто-напросто пошутила. Это что стало незаконно? — Хорошо. — Постарайся не посрамить род, — сказала она, когда я уже исчезала в камине. И какой гиппогриф её сегодня укусил? Вчера же всё было намного лучше. Из камина я вышла прямо в кафе. Стряхнув с себя пыль, я направилась к свободному столику. Парней ещё не было. Эх, никаких манер, но не мне на это жаловаться. Я просто вытащила книгу для легкого чтения и погрузилась в неё. Рядом со мной сидели две девушки, скорее всего магглорожденные, судя по их нарядам. Платья до колен с вырезами, рубашка, в которой открыто непозволительно много. Они скорее всего работали в Министерстве, но выглядели несоответствующе. Всё это я подметила совершенно машинально, и сама себе удивилась. Они обсуждали платья Малкин и их устаревшие фасоны, вскоре их тема съехала на интересных мужчин. К тому времени возле меня примостилось два брата. Кажется, их звали Гидеон и Фабиан. Но различать я их не умела. Оба были одеты в аврорские костюмы, у обоих были небольшие сережки в одном ухе, правда у одного в левом, а у другого на правом. Так я и собиралась их различать в ближайшее время. У них были очень красивые голубые глаза и забавные веснушки, всё же рыжие бывают довольно харизматичными. Иногда. — Милая леди ожидает нас уже долго? — один из них (с серьгой в левом ухе) галантно поклонился и хотел поцеловать мне руку, но я просто пожала протянутую им. Он лишь лукаво улыбнулся, давая проделать мне тоже самое с рукой его брата. Я посмотрела на часы, чтобы ответить на вопрос, было ровно 12. Так что я лишь покачала головой. — Я пришла минут за 10, чтобы занять столик получше, — отсюда действительно открывался прекрасный вид на улицу. — Дама уже сделала заказ? — продолжал всё тот же близнец. — Дама не сделала заказ, и даме очень неприятно, что её называют дамой словно не помнят её имени. Второй близнец (с серьгой в правом ухе) ткнул брата, за всем этим я наблюдала с неприкрытым весельем. Кажется, они и правда не знали моего имени, но тогда к чему был вчерашний фарс? Когда я строго на них посмотрела, они сделали виноватые лица, но стоило мне начать говорить, как меня перебили. — Простите, мисс Эрин Берк, что ввели Вас в заблуждение, просто нам казалось, что называть Вас полным именем некрасиво. — Мерлин, — я кажется не аристократически засмеялась. — Вы же меня старше лет на пять. Можно просто по имени? — Конечно, но у нас такой же вопрос к леди Эрин, — близнец как бы случайно поправил прядь волос, которая не была в хвосту, чтобы та закрыла ухо. Другой, заметив этот жест, повторил его. Черт, я же запомнила, где они сидят, это же уже глупо. Он договорил за братом: — Вы же помните наши имена? Я сделала вид, что задумалась, все еще не зная, зачем я тут нахожусь, но продолжила играть в их игру. — Мистер Фабиан и Гидеон Прюэтты, — я мило улыбнулась, а потом озадаченно на них посмотрела. — Но узнать, кто из вас кто, я, к сожалению, не сумею. Они одновременно улыбнулись, так что я заметила у одного легкий шрам над губой, видимо следы от вчерашней потасовки убрать до конца не получилось. — Я Гидеон, — представился мне тот, который больше молчал. — Я Фабиан, — это был тот самый с рассеченной губой. — Не думаем, что позже Вы сможете нас различать… -…но попытку предпринять можете. — Если смогу мне достанется награда? — с детской непосредственностью спросила я. — Поцелуй одного из нас Вас устроит? Я рассмеялась непосредственно и очень натурально. С ними было весело играть, хотя их поцелуй и не был предметом моего интереса. — Нет, хочу обычное желание. — Желание девушки… — …для нас закон. — Тогда может закажем мороженое? И поговорим о том, зачем Вам понадобилась эта встреча? Смешинки из светлых голубых глаз пропали, я лишь удобнее устроилась на стуле, убирая со стола уже ненужную книгу. Две девушки как-то заинтересованно на нас смотрели, почувствовав мой взгляд, Гидеон наложил полог тишины и поставил завесу. Самое интересное, что это было сделано без палочки и словно спонтанно. Они были сильны, они сильны, сделала я заметку себе. — Какое мороженое предпочитает, леди? — Фабиан, давай на ты, прошу. Вчера с этим не было никаких проблем, — я делаю заказ, выбирая любимый щербет, мужчины берут шоколадное и карамельное мороженое. А вкусы у мужчин не совпадают. Интересненько. — О вчера мы и хотели поговорить, — отвечает уже Гидеон. — Мы считаем, что вы с сестрой находитесь в опасности. Я перевожу взгляд на него, вспоминаю, что кажется у него, была рассечена скула, но не нахожу следов на лице. Я начинаю скучать. Предпредить об опасности — это так скучно. — Что со мной может случиться? Или вы о моей сестре? — Об обеих, — Фабиан откидывается на стул. — Вы связались не с той компанией. — Подожди, лучше не продолжай, — я как-то сразу напрягаюсь. — Если это причина встречи, то мне стоит уйти. Я бери сумку и действительно встаю, чтобы уйти. Чтобы чужие люди лезли в мой круг общения, нет уж это перебор. Мне достаточно семьи. И с чего они вообще именно к нам с сестрой прицепились? — Стой, — меня аккуратно удерживает своей рукой, привставший Гидеон. — Прости, мы, наверное, неправильно начали этот разговор. — Нет, Гидеон, вы не неправильно начали разговор, вы вообще завели разговор, который к вам не относится. — Но это действительно серьезно. Дай нам десять минут. — С чего Вас вообще интересует моя, наша с сестрой судьба? — Мы просто хотим сберечь наибольшее количество человек. — Зачем? — повторяю я вопрос. — Мы не ваша семья, чтобы вы нам помогали, не ваши друзья и не ваши девушки. — Ну, это можно исправить, — говорит Фабиан, и мне ужасно хочется сломать ему нос. — Мы просто хотим добра, — Гидеон видимо более спокойный. — Чужим людям? — А такое невозможно? — Возможно, если в сказках. А так — нет. — Странная ты девушка, — бормочет Гидеон, а Фабиан смотрит заинтересованно, именно тем вчерашним взглядом. — Наш отец предложил тебя в невесты, — говорит на этот раз Фабиан, от этого слегка дергается Гидеон, и я это замечаю. Взгляд Гидеона так и говорит прекратить разговор, но я уже перевожу заинтересованный взгляд. — Это уже больше похоже на правду. — Но мы с тобой даже незнакомы. Вернее, знакомы, но заочно, — может быть, Гидеон и не мозг в их паре. Скорее всего они оба на одном уровне. — Скримджер нам многое о тебе рассказывал. Я, наверное, краснею очень сильно. Потому что я ЗНАЮ, что обычно рассказывает обо мне крестный. Это подобие тех историй с Лестрейнджем, когда он репетировал бомбарду. У всех на меня есть компромат. От этой реакции оба как-то расслабляются, словно сбрасывая напряжение, к тому же появляется мороженое. Я думаю приступить к еде, но Фабиан продолжает: — Мы можем выдать это как заботу о будущей невесте? — А видимо спрашивать у меня моего мнения о вас, вы не собираетесь? — говорю я, зажмуриваясь от удовольствия, понимая, что сделала лучший выбор. — Мы ещё не познакомились, но… — В любом случае, выбор жениха за мной. Мне не смогут приказать выйти за вас, даже если ваш отец решить отдать свое место в Визенгамоте деду, — я говорю это так спокойно, как будто обсуждаю погоду, но кто бы знал, как тяжело мне даётся этот разговор. Я думала прийти сюда посмеяться. А не вот это вот всё. — Если бы мы тебе ни капли не нравились, ты бы не согласилась сюда прийти, — говорит Гидеон. — Если, конечно, она не влюблена в жениха своей сестренки, братец, и не собралась вывести его на эмоции, — как-то очень слащаво говорит Фабиан, и я вспоминаю слова крестного об этих двоих. Мне стоило бы держаться от них подальше. Они не так просты, как хотят казаться. Я вновь принимаю правила игры, которые вновь выставляют они. Быть стервой, так быть стервой. Фабиан вызывает, у меня все больше желания ему врезать. — И кто же из Вас должен стать моим избранником? Кто из вас наследник Рода? Или сразу оба? И почему у Вас до сих пор нет невесты? Сложно найти? Никто не хочет Вас обоих одинаково? Или боятся какого-то проклятия? Оба останавливают на мне напряженные взгляды и повисает тишина, будто я попала в точку, а я смотрю на часы, стрелка отбивает последнюю секунду из десяти минту, и я оставляю недоеденное мороженое и иду к выходу. Черт, в последнее время ничего не ладится ни разговоры, ни жизнь. Мне не нужен был их ответ, просто всё это было мелочно и мерзко. На улице капает дождь. Я сразу погружаюсь в ещё более унылое состояние и иду в министерство. Я не использую чар против дождя, поэтому скоро моя прическа становится испорчена, меня это мало волнует, честно говоря. Крестного нахожу в кабинете. Мужчина одет в костюм с иголочки, его длинные черные волосы завязаны в хвост, а серые глаза смотрят как всегда строго и серьезно. Но увидев меня, он слегка приподнимает губы, по одному виду понимая, что мне нужно спустить пар. Золотой человек. — Что на этот раз? — Давай потом. — И всё же? — Женитьба. Женихи ужасны. Пошли потренируемся? Мы говорим об этом около часа. В конце концов он качает головой на мои заботы, поднимается с насиженного места и спускается со мной в тренировочный зал. Вообще чужим здесь быть нельзя, но меня помнят с детства, есть много преимуществ крестных, работающих в аврорате. Меня многие поучили самообороне. — Голлем в шкафу, у тебя полчаса, потом поставишь на место. Ничего темного и запрещённого не используй. Рунами тоже не свети, лучше потренируйся сама без магии. Мазь в аптечке. Я киваю, трансфигурируя одежду. В следующие полчаса я скачу по залу за голлемом, еле успеваю отбиться от заклинаний и получаю много ушибов и синяков. Зато злость срывает, и становится просто прекрасно. Голлем обездвиживается по прошествию времени, победить его невозможно или я просто так слаба, но в принципе держусь я неплохо. Вроде новобранцы не могут простоять и 10 минут. После этого ложусь на пол и поднимаю взгляд на потолок, на нем изображения опасных существ с обозначениями рангов. Я встречалась только с тремя. Все заканчивалось всегда не очень хорошо. С животными я совершенно не лажу. Когда в зал входят двое мужчин, я медленно поднимаюсь, но замечая рыжие макушки, делаю всё быстрее. Мужчины смотрят на меня с удивлением. Скорее всего я выгляжу не лучшим образом, скорее всего у меня небольшое синяк на правой щеке, я вся помята, а про волосы лучше молчать. Они мне ничего не говорят, лишь Гидеон — вроде губа у него здоровая, — отсюда плохо видно, идет к аптечке и подходит ко мне. Я молчу, поджав губы, но остаюсь сидеть на полу, слегка наклонив голову. Фабиан не подходит ближе, интересно их дядя отчитал или что? Гидеон подходит ко мне, ничего не говоря, начиная осматривать лицо на раны. Вообще для волшебницы раны на лицы моветон. Некоторый даже убивались, когда не удавалось убрать с лица шрам при помощи зелий или заклинаний. Мужчинам так вообще такого не стоит видеть. Когда Гидеон достает мазь и пытается докоснуться до раны, я, будто очнувшись ото сна, отшатываюсь. — Это с чего это вы такие, — я смотрю на Фабиана и возвращаюсь обратно к Гидеону, исправляя свою речь, — ты такой добрый? Гидеон вздыхает и подползает чуть ближе. Реакцию Фабиана я не вижу, лишь слышу, как он садится. Гидеон, даже стоя на коленях, намного меня выше. Вообще везёт мне в последнее время на приключения с мужчинами. То полукровку довела, то близнецов. Только вот помогать мне от этого не перестают, на вопросы не отвечают. Я пытаюсь уклониться, но второй рукой меня берут за подбородок, заставляя не дергаться. — Да, какого Моргана… — Давай я обработаю, а ты потом выскажешь, какие мы сволочи, — тихо говорит мне Гидеон, а я решаю послушаться, руки у него даже несмотря на мазь не холодные. Когда процедуры закончены я начинаю чувствовать себя неудобно под тяжелым взглядом Фабиана, но говорит на этот раз только Гидеон. — Мы, наверное, неправильно начали знакомство. Я сдуваю у себя с губ локон волос, но он возвращается на место, я повторяю это действие, совершенно не думая, как это выглядит. — Мы как-то не рассчитали, что ты ещё такой ребенок, — бормочет Фабиан, и я тут же вскидываю на него злой взгляд. — Может начнем заново наше знакомство? - спрашивает близнец, которые снова садится рядом со мной.