Дракон снежной горы, ворон леса мертвецов

Стук сломанных оков о каменный пол словно поставил точку, после которой повисла звенящая тишина. Как будто начался новый отсчет, сбросивший старые пути и слова, как сбрасывает кожу варан. Вэнь Цин смотрела на свои освобожденные запястья; железо натерло кожу и оставило красные отметины. В ее душе росло смятение. У Сянь лукаво подмигнул. — От темной энергии все еще будет прок. Однако стоило ему попытаться встать, как боль вновь скрутила его. Сдавленно охнув, он повалился обратно, вжимаясь в холодный металл. От мучения он покрылся испариной и побледнел. Вэнь Цин тут же принялась ругать его. — Куда это ты собрался, Вэй У Сянь? Уже забыл, в каком ты состоянии? Ворон растерянно засмеялся, вновь скривившись. Ощущения были такими, словно ему резали живот ножами. — Если я не могу идти, то как мы отсюда выберемся? — Сейчас ты послушно сядешь и закроешь клюв! Тигрица взяла его руку сквозь решетку и принялась вливать свою ци. Лицо у нее при этом было такое, что Вэй Ин сглотнул и предпочел замереть, как мышь. Через некоторое время выражение целительницы немного смягчилось. — Радуйся, что твоя ци столь ослаблена демонической энергией, но все равно продолжает бороться за твою жизнь и восстанавливать органы! Возможно, ты даже сможешь двигаться, если превратишься в ворона. У Сянь и впрямь почувствовал себя лучше. Тело прошила привычная дрожь, когда оно покрылось перьями, и весь мир враз стал казаться в разы больше. Черный ворон легко прошел сквозь толстые прутья и сел на замок клетки, удерживающей Вэнь Цин — поток темной энергии разъел его до бурой ржавчины, потому выломать дверцу не составило труда. Тигрица с рыком вырвалась на свободу, встряхивая помятые одежды. Вэй Ин взлетел ей на плечо. — Здесь есть еще пленники? Целительница повела плечами. — Не знаю. Но ты всерьез думаешь, что ослабленная тигрица и раненый ворон смогут чем-то им помочь? У Сянь легкомысленно засмеялся. — Не так уж я ранен! Нужно все здесь обыскать, пока Лань Чжань не привел подмогу. Вдруг здесь кто-нибудь нуждается в помощи? — Меня поражает то, как ты рассчитываешь на Хань Гуан Цзюня. Этот отшельник живет на снежной горе и редко спускается, не говоря уж о том, чтобы заводить дружбу с кем-то подобным тебе. Кто ты ему, чтобы он о тебе беспокоился? На птичьем лице не было видно эмоций, но голос ворона стал непривычно ласковым. — Я его муж. Вэнь Цин едва не споткнулась, гневно уставившись на шутника. Различить в нем искренность и балагурство мог только сам Вэй У Сянь, потому она попросту ему не поверила, но и продолжать расспрос не стала. Когда они прошли немного вперед, то увидели целые ряды клеток, таких же, в которых сидели сами. Сейчас все они пустовали. Грубо отесанные камни в стенах наталкивали на мысли о глубоких подвалах, откуда никто не возвращается. Не хватало только окровавленных цепей в стенах и мучительных стонов, чтобы картина «страшное подземелье злого властелина» стала полной. Перемещаться в полумраке было не слишком удобно, потому Вэй Ин молчаливо вознес небесам благодарность за кошачье зрение Вэнь Цин. Вскоре они нашли источник того рассеянного света, что кое-как позволял различать контуры вещей: одинокий факел торчал в стене коридора далеко впереди. Передвижение с огнем пошло гораздо веселее, и ворон даже воспрянул духом. Крепость казалась довольно большой, потому неудивительно, что два магических зверя блуждали по переходам не менее половины палочки благовоний, а до сих пор не нашли ничего толкового. Казалось, кроме тигрицы и ворона, здесь вообще никого не было. Чем дальше они шли, тем слабее тлел факел, потому Вэй У Сянь под предостерегающим взглядом целительницы выпустил темную энергию, и та окружила огонек в клетку из нитей тоньше паутины. Вэнь Цин неодобрительно покачала головой. — Не используй это. Твое состояние просто ужасно, а приводя в движение темноту, ты лишь усиливаешь ее давление в своих каналах. Ворон отрицательно каркнул. — Пустяки. Старшая сестра, энергии темного пути во мне сейчас хоть руками черпай, лучше уж использовать ее, чем ци. Я всего лишь запечатал пламя, чтобы мы не очутились в полной темноте. О, что это? Его оклик был столь внезапным, что птица едва не свалилась с плеча сестры Цюнь Линя, когда та резко развернулась. То, что заметил Вэй У Сянь, оказалось наполовину скрытым в тени барельефом. Хоть с первого взгляда его можно было принять за неровности в неотшлифованном камне, хозяин леса мертвецов здорово поднаторел в поисках подобных тайников на горе Луань Цзан. Вэнь Цин поднесла огонь ближе, сжигая толстый слой паутины. Удивительно, но хоть остальная часть стены была довольно грязной, на барельефе не было ни следа пауков. Он представлял из себя грубо сделанное изображение от пола до потолка, на котором можно было разглядеть солнце и дракона среди плывущих облаков. Вэй Ин выглядел жутко довольным. — Какая подозрительная стена! Не для красоты же Орден Солнца оставил здесь нечто подобное. Изучив узоры, он уверенно ткнул клювом жемчужину в лапе дракона. Тотчас от стены повеяло сперва холодом, затем жаром, а затем она начала растворяться, как мираж. Тигрица подождала несколько мгновений, вглядываясь в открывшуюся темноту, но ворон подобным не тревожился. Он спорхнул с ее плеча, призывно каркнув несколько раз. Вэнь Цин ничего не оставалось, как двинуться следом. Внезапно У Сянь о что-то запнулся и едва не упал. — Сестра Цин, похоже, здесь очаг для огня! И древесина довольно свежая. Стоило пламени от факела облизать ветки, как они тут же вспыхнули, словно только этого и дожидались. Из темноты вынырнули еще несколько очагов, которые целительница по очереди подожгла. Наконец, двое смогли увидеть место, в котором они оказались. Вэнь Цин поморщила нос. — Не нравится мне этот запах… Большое помещение с несколькими колоннами напоминало храм без украшений. Здесь был один единственный стул, пара пустых мисок и нечто на постаменте. Будь это место храмом, там стояла бы статуя божества, которому он принадлежал, однако на его месте находилось что-то высокое, накрытое ярко-красной тканью в золотых узорах. Приглядевшись, магические звери поняли, что это были строчки неизвестных им заклинаний. — Что за… Не успела Вэнь Цин закончить фразу, как У Сянь схватил лапами ткань и сорвал ее в несколько мощных взмахов. Но то, что они увидели, повергло обоих в шок. Под тканью скрывалась клетка, а внутри спиной к спутникам сидела птица. Она была в несколько раз крупнее орла, ее оперение от хохолка до прекрасного длинного хвоста когда-то гордо отливало огнем, но теперь от яркого цвета остался лишь тусклый оттенок киновари. От внезапного движения ткани птица вздрогнула, пошевелив крыльями, но не повернулась, лишь сильнее вжав голову в плечи. Она вдруг подала голос, и он был так же тусклым, как и весь ее облик. — Убирайся, отродье. Ты ничего от меня не получишь. Вэй Ин переглянулся со столь же ошарашенной тигрицей. Безусловно, это был настоящий феникс! Несколько десятков магических зверей переговаривались с возмущенными лицами. Вэнь Нин никогда не видел, чтобы столько зверей собирались в одном месте, однако в этот раз их объединил общий враг. Издревле именно они, хозяева рек и гор, защищали Поднебесную от скверны, именно их присутствие благословляло территорию, на которую простиралась их аура. Они оберегали смертных, как людей, так и животных, и в благодарность люди возносили им молитвы и подношения, поклоняясь, как божествам местности. Те, кто забывались в своем высокомерии и убивали магических существ, совершали преступление против земли и небес! И безусловно, доселе не было никого, кто подобно Ордену Солнца зашел в своей алчности так далеко! Собравшиеся роды магических зверей пребывали в гневе. Когда утка принесла Лань Си Чэню послание от дракона снежной горы, они не обратили внимание на то, что она была подчиненным мертвецом, и Цюнь Линь вздохнул с облегчением. Однако после доставки сообщения Мандаринка вдруг сорвалась с места. Тигра прошиб холодный пот: если кто-то узнает о природе птицы, вопросов не избежать. Поэтому он направился за ней, надеясь поймать и спрятать от глаз сородичей. Он никак не ожидал, что едва они окажутся за пределами Лунного Зала, что во дворце Звездных Небес, Мандаринка развернется и сядет на плечо Вэнь Нину. В ее грязном оперении ярко выделялось черное перо, которое точно принадлежало Вэй У Сяню. С волнением тигр вырвал перо, и в его руках оно вытянулось, превратившись в небольшую записку. Через некоторое время она сама по себе воспламенилась, а Мандаринка снялась с места, словно ожидая этого сигнала. Вэнь Нин стоял бледный, как полотно. — Если… Если это необходимо, я это сделаю! Сцепив зубы, он упрямо взглянул вперед себя и обратился зверем, последовав за уткой-умертвием. Не заметив пропажи невзрачного скромного тигренка, магические звери продолжали громко переговариваться, все больше и больше заводясь в своем гневе. Едва узнав местоположение Безночного Города, они не пожелали ждать ни мгновения, оседлав быстроногих лошадей — не все звери умели летать. Во главе копья встали самые сильные, самые старшие, для которых история об убийстве сородичей тридцать пять лет назад еще была свежей раной: Цзян Фэн Мянь, Цзинь Гуань Шань и Не Мин Цзюэ. Этот поход обещает стать вторым великим сражением за столь короткий срок. Глава Цзян с толикой грусти вскинул глаза в небо. Точно так же к звездам обратили свои взоры и другие — все они глядели на тех, кого потеряли, кто отправился к небожителям, отдав свое тело земле, а душу небесам. «Мир столь стремительно меняется. Что ждет нас всех?» Где-то вдалеке, за много ли от дворца Звездных Небес Хань Гуан Цзюнь так же глядел вверх. Тяжелые тучи наконец прояснились, показывая звезды. И хоть сердце неспокойно колотилось в драконьей груди, он вдруг захотел поверить, что это добрый знак. Многие тысячи душ глядели на них сверху, далекие и светлые, словно обещая поддержку в столь трудный час. «Приглядите за нами, отец, матушка». Птица в клетке угрюмо топорщила перья, словно ожидая удара, однако ничего не происходило. Тянулись минуты, а тишину так никто и не потревожил. Вэй Ин и Вэнь Цин были слишком удивлены. Без единого слова хозяин леса мертвецов уничтожил затвор на стальной решетке, открывая враз покосившуюся дверцу. Похоже, сама клетка была вместо кандалов, запирая магию небесного нефрита востока. Наконец, феникс поняла, что что-то не так. Она медленно обернулась. Глубокие синие глаза расширились, стоило ей увидеть ворона на плече тигрицы. Не успел У Сянь ничего сделать, как его бережно сгребли в объятия бледные руки. — Вэй Су!.. Эти слова произнесла исхудавшая, болезненно-белая, но все еще прекрасная женщина в старом потрепанном платье. От неожиданности ворон обратился в человеческую форму, инстинктивно обняв феникса в ответ. Плечи женщины затряслись от рыданий, и она начала прижиматься к нему еще сильнее, словно желала разделить с ним одно тело и больше никогда не разлучаться. Когда слезы немного иссякли, она отняла лицо от плеча Вэй У Сяня. И застыла. Ворон понял, что замер точно так же. — Нет… Ты не Вэй Чан Цзэ… Только теперь он осознал, что лицом феникс очень походила на него самого. Боясь услышать продолжение ее слов, У Сянь словно онемел. Во взгляде пленницы же проносился целый калейдоскоп эмоций: страх, удивление, неверие, узнавание… и, наконец, нежность. Она коснулась тонкими пальцами щеки юноши. — А-Ин… Мой мальчик… Тигрица, что все это время безмолвно стояла в стороне, пораженно выдохнула. — Цан Сэ Саньжэнь!.. Боги ли провернули столь причудливую историю, или же судьба сложилась настолько удачно, но скрытая в потайной комнате подземелий Ордена Солнца птица оказалась ни кем иным, как фениксом Цан Сэ Саньжэнь — матерью Вэй У Сяня.