Город теней

- Так странно всё это вспоминать, Томас... - задумалась Тереза. - Что странно вспоминать? - Всё... Всё прошлое и то лучшее, что невозвратимо... Помню, ко мне Ньют зашёл... Вымокший под дождём... Говорит, что очень хочет меня видеть... Вытащил на улицу, по трубам прогуляться... Я как будто снова ощутила себя юной, как некогда в лучшие, но скорбные дни. - А когда ты не была скорбной, Тереза? - Я повенчана со скорбью, Томми, - сказала Тереза. - Думаю, это моё естественное состояние, ибо мировая скорбь касается моей души непосредственно. - И что, как вы гуляли? - Да так... Долго гуляли, говорили много... О прошлом, о чём же ещё... О тех днях, когда мне казалось, что я понимаю его лучше, чем саму себя. - Ты так любишь эти бредовые идеализации, Тереза. - Идеалистка до мозга костей, - улыбнулась Тереза. - Более чем странно в этом мире, полном темноты и страданий... - Да ладно, Ньют, всегда могло быть хуже. - Да, только иногда хуже уже быть не может... - Он так интересно рассказывал мне о растениях и цветах... И это было тем более странно, чем чаще я углублялась в своё подсознание, чтобы найти там свою истину... В общем, говорил, что неплохо было бы ему почитать все те книги, которые он не прочитал... А я тогда училась лучше всех... И сказала ему, что всё это пустое... На страницах книг всё одно и то же, всё - скука, тщета и суета земная. Нет того, чего уже не было под небом, и я подумала тогда, что не так уж много он и потерял, не вникнув в это должным образом. Его душа и без того знает всё то, что ему должно знать, и его ум и тонкий, и сильный, хотя почему-то некоторым он не нравился. - Надо ли нам уметь нравиться всем? - спросил Ньют. - Думаю, нет... Часто бывает, что в отношениях много веселья и возбуждения, но слишком редко происходит контакт на тех уровнях, где встречаются умы и сердца. - Ну да, Тереза, так оно часто бывает... - Хотя я вспомнила, как сталкершей была и бродила по заброшкам. - Я тоже им был, Тереза, сталкером... Тоже бродил по заброшкам, находя в огнях и тенях большого города неисчерпаемую пищу для умственных восторгов, которую дарит тихое созерцание. - Мой ум часто не склонен к созерцанию, в этом-то вся и беда, - ответила Тереза. - Но я помню всё, может быть, в этом моё подлинное счастье... Помню прошлое и то, насколько оно было прекрасным. Было мило сидеть в этой беседке... И не думать ни о чём... Думать о том, как медленно падают осенние листья, и ещё один год моей ничтожной и пустой жизни отходит в небытие... Ты же сам знаешь о трагичности ощущения заброшенности в бытие... - Просыпаться на рассвете Оттого, что радость душит, И глядеть в окно каюты На зеленую волну, Иль на палубе в ненастье, В мех закутавшись пушистый, Слушать, как стучит машина, И не думать ни о чем, Но, предчувствуя свиданье С тем, кто стал моей звездою, От соленых брызг и ветра С каждым часом молодеть, - процитировал Ньют. - Ну, не знаю как там насчёт звезды... - Ты для Томми звезда... - Как сказал Филя Розовой Кофточке, не звезда, а пизда... - Тереза, как ты можешь так говорить... - Вот ты и просыпайся на рассвете, - улыбнулась Тереза. - А мне уже почти желанен вечный сон смерти... - А кому он не желанен? - грустно ответил Ньют. - От моей юности у меня осталась только неизбывная печаль, которую невозможно забыть, воспоминания, которые рождаются при взгляде на заброшенные городские громады, мимо которых я часто проезжаю и отвращение, возбуждённое мерзостью греха. - Ах-ха, - Тереза мечтательно подняла глаза. - Ничего, Ньют. Тебя не зря назвали в честь Ньютона... А я - кающаяся Магдалина, мать Тереза... "Магдалина билась и рыдала"... В этом мире слишком много красоты, чтобы можно было так просто с ним порвать... А в рай ещё успеем. - Да уж... Если бы в рай... Кто бы нас туда пустил... Анекдот вспомнил... Двое свежеумерших подходят к входу в рай. Их встречат Св. Петр и спрашивет первого: - Как ты на земле использовал свой половой член? - Ну, на 80% для секса, а 20% чтоб пИсать. Св. Петр открывает врата рая и впускает мужика. - А ты как использовал?- обращается ко второму. - А я на 90% чтоб пИсать, а на 10% для секса. - К сожалению, я не могу тебя пустить в рай, - говорит Св. Петр. - Но почему?! - Потому, что здесь рай, а не туалет!