Город теней

- Как прекрасно это страстное желание богообщения, - вдохновенно сказала Тереза, листая молитвенник. - Как прекрасны эти слова, благоухающие невыразимой древностью... Как я понимаю тех, кто всю жизнь посвятил тому, чтобы собрать и огранить эти алмазы изумительной красоты... Ньют смотрел на Терезу: как всегда, она напоминала ему одновременно и святую, охваченную молитвенным экстазом, и кающуюся куртизанку одновременно. Её голубые глаза были расширены в молитвенном восторге, она едва держала в руках чётки, её дрожащие пальцы говорили о томной расслабленности душевных и телесных членов. Было в ней что-то присно-чистое, что-то невообразимо далёкое от земного, отрешённость, что-то христово-невестинское... - Иногда мне кажется, Ньют, что воздух этого зачумлённого города на краю мира напоен токами благодати подобно тому, как сияние пронизанных светом витражей дополняет красоту разливающихся в храме клубов воскурений. Странное сравнение, не правда ли?.. Я помню, как ты взял на себя бремя... И эта красота чувствительной души - женская любовь и одновременно любовь к женщине - что-то от подлинной души человека искусства - была для меня самым дорогим... - Ах-ха, Тереза, - улыбнулся Ньют, потупив взгляд. - Чужая душа - потёмки, если повернуться к ней задом. - Нет, действительно, - Тереза с задумчивым видом глядела на распятие, и в её зрачках отражалось мерцание старинной позолоченной лампады. - В эти чудесные минуты, когда завершается год и обновляется моя природа перед новым циклом, перед новым витком познания, совершаемого к вящей славе Всевышнего, который облёк меня доверием жизни, понимаешь, как прекрасно достоинство того, кто способен взять на себя необходимое бремя... За того ребёнка, помнишь, которого ты украл... Точнее, вернул украденное... Ты чувствовал эту ответственность... Неосознанно... Ты плохо осознавал свои чувства: может быть, они играли в твоей жизни положительную роль, а, может, причиняли тебе глубокие страдания... По тебе это было видно... Тягость и великое самоотречение отцовства... Таким я тебя и запомнила, как когда-то, когда впервые встретила тебя... Ты тогда шёл из школы... Прям как тот Ромео из пьесы Барда: "К подругам мы, как школьники домой, а от подруг, как с сумкой в класс зимой"... Всегда нравились эти строки, Ньютти, - улыбнулась Тереза. - Всегда их любила, может быть, это то святое во мне, что всегда дышало и жило, несмотря на все невзгоды... Это не стихи, Томми, это благоухание живого фимиама в рассветных розовых лучах... "Ты - розовый рассвет, ты - ночи сумрак чёрный"... В этом вся я... «Отец, отец, оставь угрозы, Свою Тамару не брани; Я плачу: видишь эти слезы, Уже не первые они. Напрасно женихи толпою Спешат сюда из дальних мест. Немало в Грузии невест; А мне не быть ничьей женою!.. О, не брани, отец, меня. Ты сам заметил: день от дня Я вяну, жертва злой отравы! Меня терзает дух лукавый Неотразимою мечтой; Я гибну, сжалься надо мной! Отдай в священную обитель Дочь безрассудную свою; Там защитит меня спаситель, Пред ним тоску мою пролью, На свете нет уж мне веселья... Святыни миром осеня, Пусть примет сумрачная келья, Как гроб, заранее меня...» И в монастырь уединенный Ее родные отвезли, И власяницею смиренной Грудь молодую облекли. Но и в монашеской одежде, Как под узорною парчой, Все беззаконною мечтой В ней сердце билося, как прежде. Пред алтарем, при блеске свеч, В часы торжественного пенья, Знакомая, среди моленья, Ей часто слышалася речь. Под сводом сумрачного храма Знакомый образ иногда Скользил без звука и следа В тумане легком фимиама; Сиял он тихо, как звезда; Манил и звал он... но — куда?.. <...> Тоской и трепетом полна, Тамара часто у окна Сидит в раздумье одиноком И смотрит вдаль прилежным оком, И целый день, вздыхая, ждет... Ей кто-то шепчет: он придет! Недаром сны ее ласкали. Недаром он являлся ей. С глазами, полными печали, И чудной нежностью речей. Уж много дней она томится, Сама не зная почему; Святым захочет ли молиться - А сердце молится ему; Утомлена борьбой всегдашней, Склонится ли на ложе сна: Подушка жжет, ей душно, страшно, И вся, вскочив, дрожит она; Пылают грудь ее и плечи, Нет сил дышать, туман в очах, Объятья жадно ищут встречи, Лобзанья тают на устах... * _________________________ * М. Лермонтов, "Демон"