Forever Your Princess

      1971       Doing All Right       — Никто не видел мои очки? — крикнул сидящий за рулем фургона Роджер. — Я не выйду отсюда без них.       — Эти слова ласкают мне слух, — с довольной улыбкой протянула Гвен, которая была только рада покинуть подскакивающую на каждой шероховатости железку. В ней всегда стояла невыносимая духота, даже несмотря на открытые окна и бьющие в салон порывы ветра. Стоя спиной к окну, из которого выглядывала блондинистая голова недовольного слепящим светом барабанщика, она прищурилась и надела солнечные очки, удачно стащенные у Тейлора в тот момент, когда он начал покрывать ворчливыми ругательствами остановившийся фургон.       — От дантиста здесь все равно мало толку, — прокряхтел Джон, сидя на коленях, давно не заботясь о сохранности джинсов. Они уже долгое время стояли на пустой дороге, и всем хотелось поскорее вернуться обратно в Лондон после дня выступлений в Кембридже, но железное недоразумение Роджера решило, что будет смешно остановиться с лопнувшей шиной в тридцати милях от города.       — Ну спасибо, друг!       — Жаль, у нас нет денег, чтобы купить что-нибудь получше… этого, — Брайан постучал костяшками пальцев по корпусу, где в некоторых местах облезла темно-изумрудная краска.       — У нас нет денег даже на нормальную еду, мне приходится давиться сэндвичем с ветчиной, — поморщившись от запаха мяса, коснувшегося носа, Гвенаэл повернула голову к его источнику, увидев, что Роджер трясет треклятым сэндвичем, отчего ингредиенты сомнительного вида вываливаются на прогретый солнцем асфальт. Парень прищурил глаза, заметив искомый предмет у Пател, которая сверкнула мстительной улыбкой и специально отошла спиной на несколько шагов от фургона. — Тигрица, верни очки по-хорошему.       Гвен закатила глаза, чего никто не рассмотрел за темным стеклом. Это прозвище она получила четыре месяца назад, когда после большой попойки очнулась голой в одной кровати с таким же обнаженным Тейлором. Провести элементарную связь между данными фактами было несложно. Она до сих пор не вспомнила, как извилины в ее мозгу могли настолько перевернуться. Оправданием всему служила нечеловеческая порция алкоголя в ее организме и, может, совсем чуть-чуть сыгравшая свою соблазнительную роль смазливость барабанщика.       Зато никакое самое страшное похмелье не заставит девушку забыть, как дверь в комнату неожиданно открыл ключом временный хозяин дома, а следом за ним неуклюже ввалились остальные участники группы в компании мисс Остин. К счастью, к тому времени краснеющая от накрывшей волны смущения и одновременно злости Гвенаэл успела натянуть на себя нижнее белье. А Роджер, самодовольно усмехающийся на тонну вопросов в стиле «как такое вообще могло произойти, вы же ненавидите друг друга», только разжигал интерес группы, демонстрируя свою на совесть расцарапанную спину и театрально жалуясь на «страстное» жжение каждой красной полосы. В общем, Гвенаэл после этого еще не раз пыталась умертвить болтливого барабанщика.       — Роджер, тебе никто не мешает выйти из твоей колымаги и забрать их. Если ты, конечно, не вампир, — потешалась Пател, вызывая у парней несдерживаемые смешки. Тейлор с силой сжал губы, прожигая весело настроенную девушку пытливым взглядом, после он фыркнул и закрыл окно, откинувшись на спинку сидения и начав стучать ладонями по бардачку в такт какой-то играющей у него в голове песне. — Он же в курсе, что я все равно его вижу?       — Дики, мы когда-нибудь свалим с этой трассы? — Фредди вышел из-за другой стороны фургона, чему Гвен удивилась, но потом расслабилась, вспомнив, что он отходил в высокую желтую траву со словами «надо отлить».       — Да, — уверенно ответил бас-гитарист и, промазав крестовым ключом по цели, внезапно завалился на асфальт. — Черт. Если кто-нибудь соизволит мне помочь, то да. К Рождеству, может, и свалим. Брайан, подойди, прижми диск.       Мэй с обреченным вздохом присел рядом. Гвенаэл тем временем обошла машину и открыла задние двери. Подтянувшись к своему рюкзаку, она выудила из него блокнот и карандаш, после запрыгнула в салон, подперев ногой дверцу, чтобы иметь доступ к свежему воздуху. Девушка, широко зевнув, надела очки на голову и слегка встряхнулась всем телом, сосредотачиваясь на собственных записях. Последние месяцы после окончания колледжа она с головой ушла в глубокое изучение пиар-менеджмента и основ успешного маркетинга. Пател не пошла в университет, как хотела до встречи с группой, но она посещала курсы предметов, необходимых ей, чтобы стать грамотным пиарщиком. Конечно, одной теории было недостаточно, пусть Гвен и таскалась всюду с кучей книг, ибо сколько авторов, столько и различных мнений в разных аспектах. Поэтому она впитывала их все, помимо этого занимаясь детальным исследованием музыкальной индустрии, насколько было возможно выделить менеджеров в этой сфере. Она писала развернутые отзывы к каждой новой песне группы, фиксировала отношение слушателей в каждом городе, где выступали Королевы, и старалась завести хоть какие-то контакты со специалистами, обеспечивающими своим подопечным музыкантам имидж и имя в общественности.       Углубившись в свои планы, Гвен не услышала возни позади нее, поэтому Роджеру удалось подползти и быстро стащить свои очки с ее головы. Она вскрикнула, когда почувствовала тянущую боль — душки очков зацепились за ее волосы, чего барабанщик не заметил и дернул, не заботясь об аккуратности.       — Ну прости-прости! — закрываясь руками, со смехом извинялся Тейлор, когда Гвен змеиным шипением проклинала его, параллельно лупя рюкзаком. — Сама виновата, нечего тырить чужие вещи!       — Вытаскивай свою задницу на улицу, Тейлор, раз тебе так нужно, только оставь меня в покое! — раздраженно огрызнулась Пател и подтянула к себе ноги, одетые в дырявые на коленях джинсы, устроив на них блокнот и сунув карандаш за ухо.       — Истеричка, — буркнул под нос барабанщик, начав выбираться из салона, и вдогонку получил смазанного пинка в бедро. — Может, колесо лопнуло как раз из-за перегрузки!       Крикнул Роджер и быстро шмыгнул за машину, пока Гвен с округленными глазами осмысливала его слова. Откинув свои вещи к завалам других предметов участников, и не без отвращения схватив отложенные на водительское место остатки сэндвича, Гвенаэл, разъяренно дыша, выскользнула из фургона и едва не споткнулась о сидящего у заднего колеса Джона. Бедняга уже порядочно вспотел, закручивая обратно колесо, а над его ухом напрягался Брайан, удерживая шину на месте. Роджер о чем-то разговаривал с фронтменом, когда ему в щеку прилетела липкая масса из хлеба, сыра и ветчины, немного сбив очки в сторону. Фредди удивленно вытянул губы трубочкой и на всякий случай немного отошел от чертыхнувшегося блондина.       — Хороший бросок, — усмехнувшись, прокомментировал Мэй, жмурясь от солнечного света.       — Совсем с ума сошла?! — воскликнул барабанщик, пытаясь оттереть стекающий по лицу сыр.       — Фредди, вижу, ты что-то надумал, — с ангельской улыбкой промолвила Гвенаэл, и только часто вздымающаяся грудная клетка указывала на то, что еще пару секунд назад она была готова переехать Роджера его же фургоном.       — Пожалуй, — задумчиво произнес Меркьюри, смотря вдаль и кивая каким-то своим мыслям. — За сколько можно продать этот фургон?       Тейлор перестал яростно тереть щеку и диким взглядом уставился на растянувшего губы солиста.       — Я быстро наведу справки на рынках и выбью лучшую цену, — мгновенно отреагировала Гвенаэл, и теперь блондин резко перевел глаза на нее. Джон и Брайан поднялись, решив передохнуть и заодно принять участие в назревающем бурном обсуждении.       — Вы на что это намекаете? — боязливо спросил барабанщик.       — Хорошо, Гвен, и заодно узнай стоимость своего скутера.       Улыбка моментально испарилась с лица девушки, стоило ей услышать в одном предложении слова «стоимость» и «скутера». Их с Роджером сейчас можно было бы назвать близняшками, по крайней мере, их взгляды выражали одни и те же испуганное недоумение и нарастающее напряжение. Фредди начал пояснять про запись альбома и про неутешительное финансовое состояние группы. В конце он добавил про некоторые жертвы, и Гвен с барабанщиком уже поняли, о чем именно он говорит.       — Ни за что! — в унисон отрезали они после того, как фронтмен замолчал, ожидая их бешеной реакции. — Я и так работаю бесплатно, а теперь мне еще и скутер свой продать нужно? — продолжила возмущаться девушка, уже задыхаясь от огромного потока протестующих слов, вертящихся на языке. — Какой-то слишком неравноценный обмен.       — Если ты так усердно работаешь, почему мы до сих пор не купаемся в деньгах? — вызывающе спросил Тейлор. — Уж лучше продадим ее скутер, чем фургон. В нем мы хотя бы можем ездить на большие расстояния.       — Да, и очень скоро мы все задохнемся в его вонючих выхлопах, — парировала Пател. — Сомневаюсь, что это положительно влияет на группу.       — Ну все, началось, — устало выдохнул Джон, сложив руки на груди. Брайан согласно «угукнул», подпирая свое тело корпусом громко обсуждаемого фургона.       — Нет, давай мы все усядемся на твой багажник, он уж точно нас выдержит и увезет в закат!       Фредди раздраженно провел ладонью по лицу, а Мэй и Дикон с интересом переводили глаза с Роджера на Гвен и обратно, что, впрочем, они часто делали, когда начинался очередной спор между этими двумя.       — Если тебя не устраивает моя работа, может, сам будешь организовывать выступления во всех уголках страны?! Или ты только по тарелкам бить можешь?       — Детка, я бью по тарелкам как бог, — очевидно развел руки в стороны Роджер, и даже за солнцезащитным стеклом Гвенаэл могла различить самодовольный блеск в его глазах. — И не только по ним.       — Ну да, как же я могла забыть, что ты гениально музыкалишь по женским задницам! — сокрушенно спросила саму себя девушка, зачесав спадающие на лоб волосы назад.       — В том числе и по твоей, позволь напомнить…       — Девочки! — громко воскликнул Фредди, вклинившись в царящую между ними горячую атмосферу, и не позволяя им сжечь друг друга испепеляющими взглядами до пепла. — Дорогуши, хватит ссориться. Я знаю, что нужно сделать, чтобы все остались довольны!       Гвен и Роджер ожидающе уставились на фронтмена, одаривающего каждого предвкушающей улыбкой.       — Мы продадим и фургон, и скутер! — наконец торжественно объявил Меркьюри, не обращая внимания на болезненные выражения лиц барабанщика и неофициального пиар-менеджера. — Мы запишем альбом, дадим большой тур и выйдем на новый уровень. Или вы хотите навсегда застрять на этой кривой дороге?       Гвенаэл в смятении переглянулась с блондином, задумчиво терзая зубами нижнюю губу. Оба понимали, что план Фредди — это единственное, что поможет группе раскрутиться в ближайшие сроки; что это лучший вариант, чем тот, в котором Королевы сначала закончат учиться, потом устроятся на работу, чтобы накопить денег на запись альбома, если они вообще про него не забудут, погрязнув в обыденных проблемах среднестатистических людей. Участь была пугающей даже в мыслях, она, бесспорно, убьет Queen, если воплотится в реальность.       Выпустив из плена зубов губу, Гвен тяжело вздохнула, уже собираясь согласиться со словами Фредди, но, представив себя без любимого скутера, она сказала совершенно иное:       — Делайте с этой рухлядью, которую Роджер называет фургоном, что хотите, но не вздумайте подходить к моей Ламбретте!       ***       — Надеюсь, мне хотя бы позволят изредка ее навещать, — тоскливо вздохнула Гвен, без особого энтузиазма осматривая звукозаписывающую студию Дэ Лэйн Ли.       Она до сих пор помнила свои слезные прощания со скутером, на котором ездила без малого пять лет. И как угрожающе смотрела на новых хозяев, если они вдруг посмеют плохо с ним обходиться. Гвен об этом обязательно узнает. Хотя разочарование от продажи фургона на лице Роджера немного поднимало ей настроение, но оно было не в силах до конца заглушить боль от ее потери. Помимо выручки с так горячо любимых транспортных средств ребята вложили в общую сумму деньги с трехмесячных выступлений, Мэри тоже добавила часть своих сбережений, которые она копила на квартиру в центре Лондона, где однажды смогла бы жить с Фредди.       — Смотри на вещи позитивнее, — легко потрепав ее по плечу, сказал Брайан. — Ты проделала огромную работу, чтобы мы смогли записать первый альбом, забраться на одну ступень выше в музыкальной карьере…       Гвен действительно отлично потрудилась, она сама это признавала. Еще бы, перерыть вверх дном весь Лондон в поисках лучших цен, чтобы выручить как можно больше денег. Но шуршащие бумажки не привлекали ее внимания, Пател до последних секунд законного владения смотрела на свою Ламбретту. А Роджер на продажу фургона и вовсе не пришел, позже Гвенаэл нашла его в своей комнате в общежитии с полностью выкуренной пачкой сигарет и безжизненным взглядом в потолок, по которому ползли мелкие трещины. Хорошо хоть Рокси в это время где-то шаталась, а то девушка по своему приходу застала бы совершенно иную сцену. Но открытым оставался вопрос, как Тейлор вообще попал в ее комнату? Похоже, с Рокси они все же встречались. Гвен искренне надеялась, что эта встреча проходила не на ее кровати.       — Брайан, ты можешь придумать ещё полсотни сравнений, но меня это не ободрит, — убитым голосом отреагировала Гвенаэл, заставив гитариста растерянно почесать кудрявую макушку.       — Разбогатеем на альбоме, и выкупай хоть целую коллекцию Ламбретт, — зайдя в студию, кинул Джон, ища место, где можно аккуратно расположить гитару.       — Вот это другое дело! — более живо воскликнула девушка. — Давайте не будем терять времени, дорогуши!       — Кто меня там передразнивает? — крикнул из записывающей комнаты фронтмен, с детским восторгом осматривая оборудование и представляя, как группа выпустит отсюда дебютный альбом. Неудивительно, что Фредди один из первых залетел в студию, изучая каждый ее уголок. Только он оставался невероятно бодрым, несмотря на то, что на часах было два часа ночи, и остальные Королевы зевали на каждом шагу, с кислыми лицами представляя, что через семь часов им нужно будет выживать в аудиториях.       — Не забудьте, вы должны записать мне хотя бы одну песню! — требовательно напомнила Пател. Во время учебы группы она планировала проехаться по приближенным к Лондону районам в каждую студию. Если, Гвен, конечно, не провалится по дороге в беспробудный сон, уж слишком мало они все спали в последнее время. — Что я буду включать менеджерам, чтобы они вами заинтересовались? И Фред, с тебя готовый логотип группы, или ты хочешь, чтобы я пришла к ним с тетрадью?       — Будет тебе песня, дорогуша! — восторженно улыбнулся Меркьюри, показывая два больших пальца за стеклом. — Будет тебе логотип, демо и альбом!       — А вы серьезно настроены, — одобрительно хмыкнул Рой Бейкер, подключая аппаратуру.       Настенные часы показывали четыре часа утра. Запись в студии шла полным ходом. Группа экспериментировала со звуком, применяя и мелочь, и банки из-под пива, и старый добрый бубен, а в комнате записи то и дело летали и падали различные предметы, отчего Рой, сидящий за пультом, периодически усмехался, поражаясь энтузиазму студентов. Гвен давно отключилась, устроившись на бедре сопящей рядом Мэри, заботливо завернутой в меховую куртку своего парня. Девушки были настолько уставшими, что ни музыка, ни громкое пение Фредди уже не могли их разбудить, пока они не проспят хотя бы три часа. Только безымянная подружка Роджера была свежа и бодра, видимо, привыкшая вести ночной образ жизни. Она сидела на другом конце дивана в неприлично коротких шортах и колготках в крупную сетку, покачивая ногой и игриво улыбаясь барабанщику каждый раз, когда его взгляд скользил по ее фигуре.       — Разве не потрясающее зрелище? — подтолкнув плечом Тейлора, с улыбкой поинтересовался Фредди во время перерыва, смотря на мирно спящих подруг.       — Пожалуй, — тихо протянул барабанщик и, заметив одиноко висящий на стуле плед с квадратным узором, обратился к Бейкеру. — Эй, Рой, я возьму этот плед? — тот только согласно махнул рукой, не отвлекаясь от настройки звука под повелительные указания Брайана. Роджер подхватил мягкую ткань и укрыл чему-то улыбающуюся во сне Гвен, аккуратно поправив плед на ее плечах. — И как теперь записываться, когда они сопят под боком?       — Расслабься, — посоветовал Джон, стоящий с бас-гитарой в записывающей комнате, готовясь отыграть свою партию. — Они ничего не слышат! — нарочно громко прокричал он и пожал плечами, когда никто из девушек даже не поморщился во сне. — Готовы?       ***       1973       Spread Your Wings       — Милая, тебя к телефону!       Гвен отчетливо услышала крик матери из своей комнаты на втором этаже, и дело было не в тонких стенах: просто у Камиллы голос, пожалуй, громче и звонче, чем у фронтмена Королев. Девушка страдальчески поморщилась: отдохнуть хотя бы день ей не дают ни заинтересовавшиеся группой шишки из музыкальной индустрии, ни сами Queen, взявшиеся с еще большим энтузиазмом за написание второго альбома после успешного выхода первого, который увидел свет через два года. Едва студия освобождалась, парни летели с учебы прямиком в Дэ Лэйн Ли, по крупицам записывая дебютный альбом, а Гвен тем временем колесила по ближайшим городам Великобритании с Мэри на отцовской машине, демонстрируя записанную год назад демо-пластинку всем, кто имел хоть какой-то статус и опыт работы с музыкальными группами. Они часто связывались с парнями, узнавая о процессе завершения альбома. Фредди миловался по телефону со своей девушкой, если его откровенные мысли о том, что он с ней сделает по ее приезду, можно назвать милым. Голос Роджера Гвен слышала не часто, но зато Брайан и Джон постоянно шутили на этот счет, вызывая у девушки тоскливую улыбку:       — Гвен, ты нужна здесь! Роджер ведет себя слишком спокойно, это ненормально!       — Завязывайте нести чушь, она хотя бы мне мозг не выносит!       Звонки начали поступать через две недели после этого, но Гвенаэл вежливо всем отказывала, потому что нацелилась на более крупную добычу в пиар-менеджменте — Джона Рида, с которым встретиться было невероятно сложно, но Гвен не теряла надежды однажды сесть с ним за один стол, чтобы обсудить совместное деловое будущее. Менеджер Элтона Джона, несомненно, сможет показать талант Королев всему миру, а ей самой позволит приобрести бесценный опыт в продвижении группы.       — Никого нет дома! — Гвен явно унаследовала мощный голос от своей матери. Она тяжело вздохнула и поднялась с кровати: ответить нужно, кто бы это ни был. — Кто это?       — Фредди Меркьюри! Долго я буду кричать на весь дом?!       Пател подскочила к двери, споткнувшись о собственные тапочки, и выбежала из комнаты, ловко съехав вниз по гладким перилам. Камилла ожидающе стучала ноготками по телефонной трубке и сунула ее едва ли не в лицо дочери, которая с виноватой улыбкой быстро коснулась губами материнской щеки. Женщина беззлобно покачала головой и вернулась на кухню, откуда доносилось шипение масла и запах жареной рыбы.       — Пиар-менеджер группы Queen — Гвенаэл Пател. Слушаю вас, — запыхавшись, со смешком ответила девушка, прижав трубку к уху и потянувшись к висящему на гвоздике блокноту для заметок.       — Ты не думала, что тебе нужен профессиональный псевдоним? — услышала она голос Фредди, явно чем-то обрадованного. Гвен даже могла представить, как он сейчас возится на одном месте, не в силах просто стоять и разговаривать, а на лице поблескивает азартная улыбка.       — Меня вполне устраивает мое имя, мистер Булсара, — интонационно выделив настоящую фамилию музыканта, протянула Гвен, прижавшись спиной к прохладной стене. — Какие новости?       — Вчера вечером я был в студии, записывал свое соло. И на меня налетел представитель EMI, занимающийся группой Mott The Hoople, — возбужденно говорил фронтмен. — Он хочет, чтобы мы поддерживали их в туре по Великобритании! Оплата — триста фунтов за одно выступление! И… — Фредди выдержал долгую паузу, с удовлетворением слушая частое от невозможности адекватно выразить крутящиеся в голове мысли дыхание подруги. — Разумеется, пиар-менеджеру, при условии, что она поедет с группой. Он еще позвонит тебе сегодня, чтобы обговорить некоторые детали.       — Это… это просто великолепно! — смеясь, воскликнула Гвенаэл и крепче обхватила трубку в порыве распирающей радости. Гвен приободрилась и схватилась за карандаш, быстро и коряво записывая название группы и наводку на менеджера, жирными буквами выделив «Тур по Великобритании». Закончив, она глубоко вздохнула, держась за грудную клетку, где бушевали эмоции, блокируя дыхание. — Я не могу поверить, Фред, надеюсь, это не розыгрыш.       — Дорогуша, ты думаешь, я стал бы шутить с такими вещами? — наигранно возмутился Меркьюри, и она явственно представила, как он упер свободную руку в бок. — Собирай вещи, мы уезжаем через три дня.       Она отстранила трубку от уха, прикрыв ладонью динамик и заглянув в гостиную. Спокойный голос матери вернул в ее жестокую реальность: женщина уже закончила готовку и теперь, как обычно, читала не покидающему свое кресло отцу новости бульварной газеты. Опухоль в его мозгу немного затормозила свое увеличение, благодаря еженедельным химическим процедурам в больнице, но он все равно медленно увядал. Зрение ослабилось, моторика начала деградировать, а речь иногда запутывалась. Телевизор ему более не включали, все новости он узнавал из уст Камиллы или Гвен. Каждый раз, когда она зачитывала заголовки и видела, как он кивает головой в знак того, что ему интересно послушать эту статью, Гвенаэл до крови прикусывала нижнюю губу, чтобы отрезвить себя и постараться не всплакнуть в один момент между звучавшими в тихой гостиной строками.       — Гвени?       — Я… наверное, я не смогу поехать с вами, Фредди, — выдавила из себя Пател, стиснув зубы. Фронтмен удивленно спросил о причине внезапного отказа, ведь он слышал, как она желала этой поездки. Девушка огорченно помотала головой своим мыслям: она никому из них не рассказывала, не было смысла и не хотелось, чтобы на нее из-за этого стали по-другому смотреть, постоянно утешать, проявлять бессмысленную жалость, едва ее лицо исказит грусть. — У меня дома есть дела, которые я не могу оставить. Передай ребятам, что мне жаль, и повеселитесь за меня.       Она сбросила звонок, не попрощавшись, и прижалась лбом к стене, судорожно выдохнув в цветастые обои. Руки сами по себе вырвали лист блокнота и сосредоточенно начали кромсать его на мелкие кусочки. Гвен не знает, сколько времени простояла у молчащего телефона, сжимая в покрывшихся слоем пота руках обрывки вспыхнувшего будущего, угаснувшего так же быстро, как и появившегося. Камилла тихо подошла к дочери и положила руку на ее плечо, из-за чего девушка вздрогнула и обратила на нее жалостливый взгляд, в котором блестели невыпущенные слезы.       — Я не жалею, — Гвен заговорила первой и поморщилась от слабого звучания своего неубедительного голоса. — Это необходимо.       — Милая, необходимо продолжать жить и стремиться к тому, к чему у тебя лежит душа, а не запирать себя в доме с больными стариками, — мать ободрительно потрепала ее по каштановым волосам. — Ради этой группы ты отказалась от поступления в университет, а теперь хочешь все пропустить?       — Но я не могу оставить тебя ухаживать за отцом! — полушепотом воскликнула Пател, не имея сил говорить громче. — Ты не сможешь справляться одна, а я что? Буду развлекаться в других городах, пока ты загибаешься из-за моего отсутствия?       — Ты будешь воплощать мечту в реальность, — опровергла Камилла, сжав теплые ладони на плечах Гвен. — Поверь, это то, ради чего стоит жить. Я попрошу твоего дядю помочь мне с ухаживанием за Эндрю, он как раз хотел вернуться в Лондон, а ты не должна упускать свой шанс!       — Я не знаю, — беспомощно отозвалась девушка, уткнувшись в шею матери, чувствуя, как ее ласково поглаживают по спине, и от этого она только крепче прижалась к телу Камиллы, пытаясь спрятаться от противоречий, устроивших в голове жесточайшую битву, не жалея нервов Гвен. — Я в этом виновата, я не могу уехать, зная это.       — Не начинай снова, — строго отрезала женщина, приподняв подбородок дочери, чтобы заглянуть в покрасневшие глаза. — В этом нет твоей вины, это лишь несчастный случай, от которого никто не застрахован. Езжай, Гвенаэл, ты этого хочешь, и мы с твоим отцом — тоже. Мы хотим, чтобы наша дочь перестала себя корить и двигалась вперед. И ты это сделаешь, поняла?       Всхлипнув, девушка отрывисто закивала и обхватила талию Камиллы. Та почувствовала, как воротник платья увлажняется слезами ее ребенка, и растянула губы в дрогнувшей улыбке, оставив на каштановой макушке крепкий поцелуй.       — Но я тебя никуда не отпущу, пока не удостоверюсь, что могу доверить свою девочку этим, как их там?..       — Королевам, — глухо произнесла девушка, шмыгнув носом. — Они королевских кровей.       ***       Гвен знала, что беспроигрышно сможет убедить ее мать в том, что с группой она в полной безопасности. Камилле нужны были веские доказательства, а милые улыбочки парней ее не обдурят, поэтому, нервно заламывая пальцы рук, спрятанных за спиной, Гвенаэл сообщила Королевам о своем согласии на тур и обратилась к ним за помощью.       — В общем, я разработала сложнейшую операцию и не завидую тому, кому придется воплощать ее в действительность, — начала Пател, стоя перед музыкантами, которые начали недоуменно переглядываться. — Кому-то придется взять на себя непосильную ношу и исполнить роль моего парня.       В комнате проигрыватель в точности воспроизводил высокий голос Фредди. Гвен стояла перед зеркалом в пол, критично смотря на свое отражение в слегка заляпанном стекле. Ткань классического платья до колена в узкую черно-белую полоску и широкую непосредственно на самой юбке, приятно обволакивала, хоть Гвен и порывалась подскочить к шкафу и с облегчением вытащить из него привычные джинсы или брюки. «Нельзя», — сказала она себе и мысленно дала затрещину, понимая, что платье на ее дочери уверит Камиллу в серьезных намерениях. Гвенаэл обреченно выдохнула и поправила черный воротник, после неловко прикрыла руку другой. Чертовы платья без рукавов, мурашки точно будут у всех на виду.       — Непосильная ноша, это мягко сказано, тебя же никто не вытерпит, — после долгих размышлений первым был голос усмехающегося Роджера. — Но я готов рискнуть.       — О, нет-нет, только не ты! — яро запротестовала Пател, выставив перед собой ладони, словно не желая подпускать к себе блондина, затем умоляюще посмотрела на бас-гитариста. — Джон, поможешь? Пожалуйста?       Она весело улыбнулась, вспомнив, как оскорбился ее мгновенному отказу Тейлор и как со страдальческим видом кивнул Дикон. Последнее ее немного покоробило: неужели несносный Роджер прав, и ее никому не под силу вытерпеть? Гвен выбросила эти не имеющие важности на данный момент мысли и отрывисто выдохнула, готовясь покинуть комнату. На всякий случай еще поправила волосы, рассыпавшиеся по спине волнистым каскадом с тонким ванильным ароматом, который специально для нее подобрала Мэри, и направилась на выход из комнаты.       — Я ни на что не намекаю, хотя… — барабанщик посмотрел вверх и прикоснулся рукой к подбородку, задумчиво его поглаживая. — Нет, намекаю: нас связывает намного большее. Что? — невинно похлопал глазами парень, заметив удрученный взгляд пиар-менеджера. — Ты не хочешь достоверности?       — Так и скажи, что таким способом пытаешься от меня избавиться.       На первом этаже витал запах всевозможных домашних вкусностей: Камилла решила встретить гостей по всем правилам радушной хозяйки. Гвен спустилась на кухню и, пройдя мимо достаточно большого для обычного ужина количества блюд, подошла к хлопочущей в испачканном фартуке матери и поцеловала ее в щеку, спросив, не нужна ли ей помощь. Женщина с улыбкой отмахнулась и, развернувшись, ахнула, заставив Гвенаэл смущенно зажмуриться от цепочки приукрашенных комплиментов, посыпавшихся в ее адрес. Будто она никогда не видела свою дочь в платье, Гвен могла вспомнить, как минимум, четыре раза, неужели этого недостаточно, чтобы перестать каждый раз так восклицать?       — Кажется, ты на мой день рождения столько не готовила, как сегодня, — шутливо-обвинительным тоном протянула девушка, сложив руки на груди.       — День рождения каждый год, а вот знакомство с парнем моей дочери… Я уже начала отчаиваться. Тебе двадцать три, а ты еще ни с кем нас не знакомила, — откинув в сторону полотенце, театрально приложила ко лбу ладонь Камилла. — И вот этот день настал.       — Да, просто восторг, — поморщившись, буркнула Гвен.       — Не скажешь, чего мне ожидать? — не обратив внимания на комментарий дочери, игриво спросила женщина.       — Пусть это будет для тебя сюрпризом, — неестественно широко растянула губы Гвенаэл и поспешила удалиться из кухни, чтобы мать своими бесконечными расспросами не раскрыла ее план.       Она подошла к отцу, который уже сидел за сервированным столом, выводя буквы в кроссворде. Обняв его со спины, чувствуя ткань колющегося свитера с бежево-коричневыми треугольниками, она поцеловала его в щеку, покрытую легкой щетиной.       — Правильный ответ — Карфаген, — подсказала она, из-за чего мужчина возмущенно повернул к ней голову. — Не злись. Ты готов?       — Пусть я болен, но наставления дать всегда готов, — медленно проговорил Эндрю, вызвав у дочери ласковую улыбку. — Надеюсь, он не блондин. Блондинов не люблю.       — Вот, в кого я пошла, — засмеялась девушка и вздрогнула, когда в дверь настойчиво позвонили. Она напряглась: неужели Роджера или Фредди подпустили к звонку? Гвен не успела отреагировать, как Камилла проворно выбежала из кухни и, быстро поправив растрепавшиеся от готовки волосы, потянулась к дверной ручке. — Зато они пунктуальны. Я сейчас вернусь.       Вечер еще не успел начаться, а Гвенаэл уже устало выдыхает. Она поправила складки платья, вечно кажущиеся ей мятыми, и направилась встречать группу. Тревожный звоночек в ее голове начал вопить об опасности, когда она увидела, что первым порог пересек Роджер, за которым кучковались остальные участники, и маячила светлая макушка мисс Остин. Тревожный звоночек начал буквально орать, грозясь выбраться за пределы ее сознания, когда барабанщик мягко обхватил руку Камиллы и прижался губами к тыльной стороне ладони, вызвав на ее лице удовлетворенную улыбку.       — Роджер Тейлор. Вы не представляете, миссис Пател, как я рад наконец познакомиться с женщиной, благодаря которой я встретил самую потрясающую девушку на свете, — проговорил тихим проникновенным голосом Тейлор, отчего мать Гвен начала таять.       «Что за черт?!» — взгляд Гвенаэл, стоящей позади матери, отчетливо кричал эту избитую фразу. Джон, безмолвно извиняясь, пожал плечами незаметно для Камиллы, которая была под воздействием очарования блондина.       — С вами все в порядке, Роджер? — спросила женщина, заметив, как его глаза застыли где-то за ее плечом.       — Не уверен, — растерянно промолвил он, выпустив руку миссис Пател. Он приблизился к Гвен и медленно заправил прядь волос за ее ухо. — А я думал, тебе уже не удастся меня удивить, дорогая. Отругай меня потом за поспешные выводы — ты прекрасно выглядишь, — парень слегка наклонился к ее уху. — Хорошо я справляюсь?       — Я тебя придушу, — шепотом пообещала Гвен, с обманчивой нежностью смотря на него. — Накидаю пауков тебе в койку, лучше не засыпай.       — Сколько тебе лет, раз ты бросаешься такими угрозами? — прищурился барабанщик, в отличие от Гвенаэл, пребывая в замечательном настроении. Он развернулся к парням и Камилле, демонстративно взяв девушку под руку и сверкнув обезоруживающей улыбкой. — Угрожает за то, что я ее смутил.       — Ну, хватит всем жаться у порога, проходите скорей, — поторопила ребят миссис Пател и подмигнула Гвен, закрывшей свободной рукой половину лица. Женщина потянула за собой группу, чтобы рассадить всех за столом, оставив девушку наедине с барабанщиком. Она быстро вырвала ладонь из теплой хватки.       — Значит, так: моя мать из Нормандии и может переключиться на французский, у отца рак мозга на первой стадии, поэтому говорит он медленно и иногда путает слова. Ни в коем случае не говори про кошек. Когда мне было десять, у нас умерла Милли, которую мать привезла с собой в Лондон. Отец не любит ни охоту, ни рыбалку, считая это мужской показушностью, но ему нравятся The Animals, так что если поднимешь эту тему, завоюешь плюсом его уважение. В общем, — огорошив Роджера быстрым длинным потоком слов, Гвен перевела дыхание и слегка побила себя по щекам. — Не веди себя как придурок, и все прокатит.       — Серьезно? The Animals? — только и спросил парень, отчего у обиженной Гвенаэл приподнялись уголки губ. — Не трясись так, я все это выведал у Джона.       — Вы ужасны, сэр Тейлор, рыцарь круглого стола, — посмеиваясь, сказала Пател, вызвав непонимающий взгляд Роджера. — Никогда не видела тебя таким обходительным джентльменом.       — Наслаждайся эксклюзивом, детка. Давно хотел узнать, каково это — быть однолюбом.       — Оу, это явно не твоя стихия, Роджер.