Над пропастью и океаном.

Вот уже месяц Уильям был поглощен новыми обязанностями. Он понятия не имел, как новообретенный «господин», отбил его у своей повернутой на садизме близняшки, к тому же последнюю он не видел с тех пор как покинул подвал. Да ему и некогда было размышлять где она может обретаться, благо дел было невпроворот. Сортировка бумаг и документов, на которых нужно было поставить подпись, уборка жилых помещений особняка (исключая спальни близнецов), готовка и уход за небольшим садиком, распологавшимся за домом, поглащали его с головой. В оставшееся свободное время, демон тщательно продумывал план отступления. В данный момент он был на первом этапе — нужно было втереться в доверие к близнецам. Заставить их поверить в то что Уилл безобиден. Что он плакса и дрожит при виде собственной тени. Второй этап — вычислить слабости Пайнсов. Уилл сразу понял что они не демоны, а совершенно обычные люди, в руки которых попал могущественный артефакт. Точнее не в руки. У близнецов явно неплохо работали мозги, поэтому вместо того что бы носить лунные камни при себе… они их съели. К несчастью Уилл знал только один метод уничтожения лунного камня, при том отдельного от носителя. Но возможно, есть различные побочные эффекты, которые могут оказаться и слабостями, если Уилл будет достаточно внимательным. И третий этап — побег. Здесь Уилл мог рассчитывать лишь на милость Фортуны, если она в кои то веки смилуется над ним, и не переедет в очередной раз своим глупым колесом. Эти умники поставили мощную защиту, не оставив ни одной лазейки. Сбежать, пока на него возложены обязанность садовника? Не вариант. Ламаник всегда внимательно следил за ним из окна. Да и вообще этот мальчишка вечно находился неподалеку, наблюдая за работой демона и иногда ведя монологи с совершенно издевательским контекстом. Уилл быстро привык, и постепенно его единственный глаз перестал наливаться кровью лишь при одном виде наглой физиономии зарвавшегося мальчишки. К тому же он не мог выкинуть из головы слова Пайнса, о каких-то секретах этого «кукольного домика». Пайнс загадочно молчал неделю,  изредка поглядывая на демона, и тот уже было подумал что мальчишке надоело подначивать его, и он нашёл дело по-серьёзнее, чем бессмысленно, но упрямо пытаться разбудить древнее зло в Уилле Сайфере. Но радовался он рано. Сегодня ему нужно было навести порядок в кабинете на третьем этаже. По крайней мере так было написано на его руке, подозрительно светящимися голубыми чернилами, когда он проснулся. Молодого «господина» с утра не было видно, что так же казалось Уиллу весьма, и весьма подозрительным. Поэтому приоткрыв тяжелую, дубового массива дверь, и увидев за ней Ламаника он нисколько не удивился. Тот стоял облокотившись о захламленный стол, скрестив руки на груди и как-то странно ухмыляясь. Глаза его прямо светились какой-то гадкой радостью, и видимо даже  хваленная выдержка мало помогала ему сдерживать в себе поток прямо-таки безумно-злобного веселья. Это означало лишь то, что Уиллу ничего хорошего не светит. Однако ему хватило, пусть и не особо хваленной, но выдержки, сдержать обреченный вздох. Ещё несколько минут Пайнс сверлил его своими льдистыми глазищами, продолжая негласную игру в гляделки. Сайферу это порядком надоело, и он уже хотел было язвительно поинтересоваться о самочувствии «молодого господина» как вдруг Ламаник заговорил. — Уильям, mon ami, знал ли ты что завтра возвращается моя сестра? Уильям изобразил на лице испуг, и отрицательно помотал головой. Видимо он сделал все правильно, так как противное дитя довольно ухмыльнулось. Уильям тоже ухмыльнулся, только на ментальном уровне. Надо сохранять маску благоговейного ужаса, иначе все с треском провалится. Ламаник невероятно довольный, оттолкнулся от стола, и кошачьей походкой приблизился к демону. — Ну что же ты стоишь в проходе? Присаживайся. Уилл, хорошо отрепетироваными нетвердыми шагами приблизился к  Пайнсу, и сохраняя на лице выражение неподдельного страха упал в гостевое кресло, и для пущей убедительность провел по лицу ладонью, смахивая несуществующие капли пота. Ламаник прикрыл дверь кабинета и подошёл к демону, изобразив на лице деланое беспокойство. Он щелкнул пальцами и в его руке появился стакан воды. — Вот, выпей. Стакан толкнулся прямо в губы Саферу. — Нет спасибо. — тихо и обреченно прошептал Уилл, пребывая в восторге от своих навыков лицедейства. Стакан тут же исчез, а Ламаник продолжил: — Оу, что ты, mon ami, тебе совершенно не следует переживать. Анабель больше тебя не тронет. Прошу успокойся, я позвал тебя не за тем что бы напугать. На лице Пайнса было написано настолько фальшивое сочувствие, что демону на секунду показалось будто мальчишка совершенно точно знает, что здесь задействована парная игра двух актёров. Пора сбавить обороты. Сайфер посмотрел на Ламаника с удивлением и надеждой. Тот покровительственно похлопал его по плечу и отойдя к столу начал перебирать книги и листы пергамента. Помолчав с минуту он снова продолжил: — Помниться я говорил тебе что этот дом полон секретов. Всякий кто пытался заглянуть за шторы, и хоть одним глазом увидеть что здесь происходит, рано или поздно… завершал свое существование. Но тебе мой друг, — тут Ламаник кокетливо улыбнулся, — выпала невероятная удача! Так как ты никогда не сможешь покинуть эти стены, и заперт в этом кукольном домике, ты становишься частью нашей маленькой игры. Ты будешь первым кому я разрешу безнаказанно подсматривать в щелку за шторами! И поскольку сегодня приедет Анабель, ты обязан увидеть кое-что интересное. Вероятно это самая скучная и безобидная из всех тайн, которые ты скоро познаешь. — И что же это? — дрожащим овечьим голосом спросил Уилл, тщательно пытаясь подавить зевоту. Видимо мальчишка действительно возомнил себя великим интриганом, и думает что парочка коллекционных артефактов сможет заинтересовать демона, который видал вещи более впечатляющие. Ха! Этот ребёнок точно уверен что искушенному демону, побывашему в нескольких вселенных и пережившему падения в чёрные дыры, будет интересно это? — Поднимись сегодня в полночь в мою спальню, и узнаешь. — загадочно улыбнулся Ламаник. — Можешь идти. *** Уилл подстриг последний розовый куст, и задумчиво уставился в начинающее розоветь предзакатное небо. Мальчишка явно переигрывает. Он всего лишь очередной избалованный ребёнок, решивший что вокруг него вращается вселенная. Или даже несколько. Правда где-то глубоко внутри себя Сайфер чувствовал все нарастающую тревогу. Ему все это решительно не нравилось.