***
— Не так близко, — хрипло произнёс брюнет, но реакции не последовало, — если мы продолжим…не думаю, что сдержусь. — Пожалуйста, не сдерживайте себя, учитель, — прошептал Хан в сантиметре от губ старшего, окончательно уничтожая внутренние тормоза Сынчоля. Тёплая ладонь опустилась на нежное бедро юноши, сжимая бархатистую кожу. Сынчоль хотел. Желал завладеть этим телом, снова подчинить себе глупого мальчишку. Но в этот раз всё будет иначе, нежно и медленно, ведь только так нужно обращаться с фарфоровой куклой. Эта ночь вновь разделила всё на «до» и «после».***
К утру они оба уже не были прежними. Проснувшись в объятиях друг друга, каждый осознал, что дороги обратно нет. — То, что случилось вчера, — тихо начал Сынчоль, — расскажешь мне? — Это было… Думаю, они уже проворачивали подобное раньше…- Хан устроил голову на груди старшего, — Я был в кафе. Ко мне подсел мужчина, представившийся агентом по поиску новых лиц… Он даже дал мне визитку, — юноша сморщил лоб, — вот только она пропала. Он заказал для нас кофе, и мы начали разговор. Через несколько минут в глазах потемнело. Я очнулся в том доме и успел позвонить Вам… — «Хён» — зови меня так, когда мы наедине, — перебил рассказ Сынчоль, — так будет лучше. — Их было трое. Они ворвались в комнату, когда услышали мой голос. Меня ударили чем-то по голове, больше я ничего не помню. — Нужно пойти в полицию. — твёрдо заявил старший, поглаживая ладонью блондинистую голову, — они ведь…ничего больше не сделали? — Не думаю. Кажется, они просто проводят «фотосессии» без согласия на это модели, — Джонхан сморщил нос и фыркнул, из-за чего сейчас напоминал котёнка. Чоль крепче прижал к себе хрупкое тело, вдыхая запах светлых волос. — На самом деле, — робко начал Джонхан, — я боялся, что ты снова прогонишь меня, как в то утро… Но сейчас я действительно счастлив, — он приподнял голову, заглядывая в глаза брюнета. Сынчоль не имел права быть таким же легкомысленным, как его юный любовник, поэтому ему было трудно наслаждаться этим утром в полной мере. Дневная рутина неумолимо приближалась, будто нависая над изголовьем кровати тёмным, беспросветным пятном. Им предстояло вернуться к своим «правильным» ролям учителя и ученика, вновь оставив в этой постели один секрет на двоих. Нежный, почти невесомый поцелуй вывел Сынчоля из раздумий. — Можем ли мы…остаться сегодня? — неуверенно поинтересовался Хан, надеясь на положительный ответ. — Малыш, — Чоль шумно выдохнул, немного нахмурив брови, — я ведь учитель. Я не могу прогуливать работу в первую же неделю, даже если и очень этого хочу, — мужчина положил ладони на щеки парнишки, заглядывая тому в глаза. — Я понимаю. Но предложить стоило, — Юн со смехом сполз с кровати, надевая большую серую футболку, больше напоминающую платье. За завтраком они говорили на отвлеченные темы, стараясь скрыть собственное волнение и страх, зарождающийся в сердцах обоих. Подобные отношения не предвещали ничего хорошего, но сейчас они казались обоим интересной авантюрой, в которой любовники тонули с головой.***
Сынчоль, выполняя просьбу Джонхана, высадил его в нескольких улицах от школы. Совместное появление было бы лишним, поэтому такой расклад событий устроил обоих. Оставшийся путь до школы Юн проделал один. С его лица не исчезала лёгкая улыбка, вызванная разливающимся на сердце теплом. Вот только на школьном дворе его лицо резко исказили накатившие страх и шок. Весь информационный стенд у ворот был обклеен его фотографиями, которые, очевидно, успели сделать вчера. Скандальные фотографии мгновенно привлекли к себе внимание огромной толпы. Отовсюду были слышны насмешки, колкие комментарии или слова разочарования. В один момент одноклассник Джонхана заметил того позади толпы, громко окликая, чтобы привлечь внимание. — Ханни, ты и правда этим занимаешься? Я конечно догадывался, что ты играешь за другую команду, но ТАКОЕ…Много платят? На шмотки хватает? Нужно же как-то мужиков привлекать, да? Джонхан уже развернулся, собираясь убежать подальше от чужих глаз, когда раздался звук сильного удара, после чего ещё один оповестил о падении тела на землю. Мингю налетел на «друга», снова и снова ударяя того в челюсть. — Болтливая сука! Я тебя так отделаю, что мать родная не узнает! Джонхан с трудом оттащил Мингю, опасаясь за жизнь одноклассника. Повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом множества фотографий на доске.