Проклятье, как же я люблю насилие!

Тут мой взгляд упал на силовой доспех. Надеть его я, конечно, не смогу — шлем не предназначен для рогатых. Зато внутри уйма химии! Не мешкая ни секунды, я распотрошила припасы Рейнджера Эпплджек и сразу же вколола ему Мед-Икс, а в пасть влила смесь виски с лечебным зельем. Он, конечно, гарантированно умрёт, но такой допинг даст нам время поразвлечься. Используя грязные тряпки, верёвки и другой мусор я привязала его к полу брюхом кверху. Жеребец зашевелился и попытался открыть глаза. Упс, я забыла, что он должен увидеть моё лицо перед смертью! Я плеснула ему в глаза воду и смыла кровь. Теперь он сможет взглянуть в лицо своей гибели! — Ч-что за?! — воскликнул он, поняв, что вопреки своим ожиданиям всё ещё жив, да ещё и в очень странном положении. — О, сейчас ты всё узнаешь! Подожди секундочку, чмок, — наклонившись почти к самой его мордочке, я послала ему воздушный поцелуй и, схватив арматурину, направилась к костру в центре деревушки. Все оставшиеся жители деревни собрались возле хижины мэра и, испуганно перешёптываясь, смотрели то на меня, то на зафиксированного рейнджера. Я положила арматурину греться в огонь и медленно пошла обратно. — Этот господин, — я указала ножом в сторону хижины, — был в составе тех, кто прервал наше увеселительное мероприятие вчера, — стала объяснять я ситуацию. — И теперь мне придётся устроить ему… Я пересчитала каждую свою игрушку при помощи боевого ножа, оставляя маленькую зарубку на уже посчитанных носах. — … и вам тоже… Хм, урок хороших манер. Получилось слишком клишированно. Каждый второй мой собрат по ремеслу говорит и делает тоже самое. Но сейчас было мне плевать. Тем более, что это всё равно работает, заставляя жертв гадить под себя от страха. Я вновь посмотрела на свои сломанные антикварные часы, постучала по ним копытом и, виновато улыбнувшись, сказала: — Время пришло, занимайте зрительские места. Всё это время жеребец неотрывно следил за мной. Он не дурак, так что точно знал, что я буду его пытать. Но как именно я буду это делать — пока что оставалось на нашей фантазии. — Тварь! — сквозь зубы процедил он. — Ты не дождёшься моих криков. Тебя ждёт только глупая смерть и полное забвение. — Смерть и забвение? — рассмеялась я. — Напомни, у кого из нас рог, ноги и пушка, а кто валяется без кучи важных частей тела, до сих пор живой только благодаря лечебным зельям и химии? — У меня есть целый орден братьев и сестёр, есть цель! Моя смерть… Удовлетворит твою кровожадность. Но моё имя не будет забыто. Писцы внесут меня в списки Памяти, а мои братья стократ отомстят за меня. Мы — Рейнджеры Эпплджек, мы уничтожим всё зло, стоящее у нас на пути! Не только я умею говорить при помощи клише. Хотя в его словах была правда. Бррр! Надоело! — Позволь…— я нашла на полу обломок его рога и нежно провела им по его груди, после чего положила себе в сумку, — я возьму это трофеем? Сморщившись, он закатил глаза. — Так значит, ты утверждаешь, что не боишься боли, верно? — уточнила я. — Я её превозмогаю. Хоть плоть и увяла, но дух мой силён, — их там что, пафосом накачивают? — Ладно. Напомни, цель твоего ордена — это защита хороших пони от плохих пони, да? Он проследил за моим взглядом и слишком поздно понял мою задумку. — Нет! Ты не можешь! — в его глазах стояла настоящая тревога. — Это ещё почему? — я приподняла одну бровь. — Но зачем? Я пытался убить тебя, а не они! Почему… — Мы же злодеи, так и живём, — снисходительно пояснила я. До «зрителей» стало доходить, что сейчас одного из них выведут на сцену. — Пока я не получу ассистента, каждые десять секунд буду кого-нибудь убивать. Время пошло. Не успели пони начать спорить, как вперёд вышла молоденькая кобылка. Видимо, вообразила себя святой мученицей. Получается, их у меня теперь два. Прекрасно (нет). — Иди ко мне, деточка, — ласково позвала я. — Вот сюда. Да, верно. Ложись на скамейку. Я крепко привязала её. Потом потянулась к сумочке с химией. Дэш. Удивительно подходящая для ситуации хрень. Я достала пару ингаляторов и впрыснула их обоим связанным пони. Дэш, если кто из вас против наркомании и не разбирается в препаратах, это боевой наркотик, так ускоряющий мыслительные процессы употребившего его пони, что время для него словно замедляется. Для моих жертв под Дэшем пытки будут длиться целую вечность. — Так, — пробормотала я себе под нос, — это тебе больше не понадобится… И подожгла зажигалкой своей прижавшей ушки кобылке-земнопони хвост. А заодно и гриву. Довольно быстро волосы сгорели, оставив после себя лишь пару ожогов и сильный запах. Я повернулась к жеребцу. Он запрокинул голову назад и вбок, отвернувшись от кобылки, отвергнув шикарный вид на её круп! Поэтому я сгребла кучу палок и сунула ему под голову, на манер подушки. Теперь он не мог отвернуться. Вернувшись к кобылке, я обратила внимание на её кьютимарку: клубок розовых ниток. Что бы это могло блять значить? Она что, грёбанная кошка? Не устояв, я схватила её за задницу и лизнула метку. Послышался резкий и глубокий вдох. Хм, на вкус она как грязный шерстяной шарф. Я облизнула пересохшие губы.