Familia Omnibus Praestat

Байек — муж. Айя и Байек смотрели на ночное небо, разглядывая созвездия, про которые меджай знал практически всё. Ему о них рассказывал отец, и маленький мальчик Байек внимательно слушал рассказы отца, пытаясь не упустить ни одной важной детали. Теперь его рассказы слушает гречанка по имени Айя, его женщина. Байек сомневается, что она знает обо всех созвездиях меньше, чем он сам, но она никогда не просила его умолкать — лишь покрепче прижималась к его груди и закрывала глаза. Не засыпала. Наслаждалась. Байек продолжает рассматривать небо и замечает созвездие Волопаса. Созвездие богини Таурт. Байек опускает взгляд, а после кладет свою руку на живот Айи. У них будет ребёнок. Байек — отец. Он держит своего сына на руках. Этот маленький комочек кажется таким хрупким, что Байеку приходится как можно бережнее и осторожнее держать его. Это странное чувство. Раньше (да и сейчас) он держал в своих руках щит и меч — и за всю свою жизнь меджая Байек научился держать оружие крепко и уверенно, но держать сына — это другое. Ему, быть может, стыдно это признавать, но это занятие действительно не из простых. Айя как-то заметила, что её муж боится держать их сына: неуверенно поддерживает его голову, не плавно качает его. Тогда она по-доброму ухмыльнулась, положила свою руку на большое плечо меджая и её лаский и теплый голос проговорил своему мужу: «Не бойся». Следующие разы были проще. Жена ведь смотрит, да и сын должен чувствовать уверенность, исходящую от своих родителей. В особенности от отца — от главы семьи и от защитника. Байек — защитник. Меджай как слово из прошлого. Их уже не существует, они не нужны, это миф. Но Байек считает себя меджаем — защитником всех. Особенно защитником своей семьи. Он хочет, чтобы Хему продолжил его мертвое дело. Или, по крайней мере, был таким же сильным, как и он. Но его сын небрежно держит лук, неправильно становится в позу. Он боится сделать свой первый прыжок. Байек уверен, что воспитает из него мужчину. Что бы ему это ни стоило. Байек — никто. Отец без детей. Меджай без фараона. Муж без жены. Безликий Байек давно уже не живет. И хотя он улыбается, порой смеется и страстно целует Айю, в глубине души он не чувствует ничего: ни радости, ни печали, ни скорби, ни отчаяния. Он просто есть. И ему от этого больно. От того, что он есть, а его нет. От того, что именно его неосторожность привела к такому исходу. От того, что именно его клинок вошел в тело его собственного сына. От того, что ему приходится идти и убивать. Защитнику нужно не защищать, а нападать. Байек смотрит на свой безымянный палец. Точнее, смотрит на его отсутствие. Если это плата за смерть его ребёнка, то он считает, что этого мало. Он готов отрезать каждый свой палец не по одному разу, но разве это вернет сына? Байек. Незримые пробираются в дом женщины, которая издевается над детьми и заставляет их работать; бьет их палками, а также подолгу не кормит. Отвратительно и ужасно, и их задача покончить с этим. Раз и навсегда. Быстро переместившись по крышам и расправившись с охраной, Незримые достигают нужного дома и замечают как женщина в настоящий момент бьет мальчика палкой по рукам. Главарь Незримых, Байек, с ревом набрасывается на женщину и ударяет скрытым клинком ей в грудь. Он бездыханно падает на землю, но Байек не чувствует ничего. Просто так нужно, дети не должны страдать. Тахира говорит детям ступать прочь, но один мальчик стоит, как вкопанный. Спустя пару мгновений он произносит: — Я не хочу идти домой один. Мне страшно. Байек вспоминает солнечный день в Сиве и видит перед собой пятилетнего Хему, который боится отойти от него на пару метров и выстрелить из лука в антилопу. Он слышит его голос в тот момент — голос, полный искреннего страха перед неизведанностью. Тогда Байек лишь фыркнул и легонько подтолкнул сына: «Он не должен бояться. Это всего лишь лук и всего лишь зверь, а он должен быть сильным. Должен быть моим сыном». Но про этого мальчика он думает совсем иначе, хотя и видит в его глазах отражения Хему. — Отправим его в убежище? — ожидая утвердительный ответ, спросила Тахира. — Нет. Байек подходит к мальчику и берет его за руку. — Мы пойдем домой. Ладошка мальчика утопает в огромной ладони Байека. Меджай держит мальчика за руку крепко, так, чтобы не отпустить его. Но не сильно сжимает её, дабы показать, что он делает это из добрых побуждений. Мальчик не сопротивляется. Он поднимает взгляд и видит доброту в очах незнакомого ему человека. Странно, но убегать от него не хочется, несмотря на то, что мама всегда говорила — убегай от незнакомцев, они причиняют лишь зло. Не все причиняют зло. Не Байек. Байек отводит его домой. Потому что теперь он отец для всех.