Дневник о пятерых.

- Yasuharu Takanashi – Kanashiki Kako - Последующие дни проходили как копия друг друга. Наши эти занятия казались мне очень скучными, так как мы просто общались с психологом, откровенно рассказывали, что нас беспокоит, чего мы боимся. Причем тут наши болезни и наши страхи - мне было непонятно. Но врач мне понравился. Он был веселым и интересным человеком, я даже уделил ему место в моем дневнике, ну, знаете, такая маленькая глава о хорошем человеке. Но больше ничего интересного и достойного для написания у нас не происходило. Так же, со смерти Ютаки прошла целая неделя, мы, можно сказать, немного успокоились. Но всё же, какой-то осадок остался в глубине души, постоянно поднимаясь, когда я открывал дверь кабинета и мой взгляд упирался на пятое пустующее место, где раньше сидел Уке. Иногда мы с Койю ходили и гуляли по разным местам. За это время я узнал, что он живет один, друзей у него почти и нет, поэтому он всегда рад прогуляться со мной. Это меня радовало и так же радовало то, что в моей скучной и серой жизни происходят хоть какие-то светлые моменты. Во время, проводимое с Койю, я чувствовал себя немного счастливым и беспечным человеком. Жаль, что это всего лишь яркие, мелкие пятна на черном, нескончаемом полотне жизни. * На сегодня Нисимура пообещал нам, что мы куда-то отправимся, поэтому я решил явиться сегодня пораньше. - Итак, всем здравствуйте, - начал врач, когда мы сели по местам. - Сегодня мы посетим не очень приятное для нас место. Но это посещение, я надеюсь, как-нибудь повлияет на каждого. Мы поедем в одну больницу, а к кому и зачем - я говорить не буду. Все согласно закивали и поднялись с мест. Мы вышли из кабинета, Нисимура запер его, затем мы направились к выходу из центра, а потом группой зашагали к остановке. Погода была хорошей для конца апреля, в воздухе пахло свежей травой, солнце приятно грело спины, когда мы стояли в ожидании автобуса. Наше сегодняшнее путешествие напоминало мне поездку на какую-либо экскурсию с классом, как когда-то в школе. Вот только никто не радовался, не смеялся и не веселился, как это обычно бывает. Мы сели в душный автобус, в котором толпились люди, прижимаясь друг к другу сильнее, когда в салон пыталась пробиться новая "порция" людей. Я урвал момент и смог сесть на свободное место у окна, рядом со мной встали Така, Акира, Койю и Нисимура. Мне стало неловко, мол, что старый человек стоит, и я предложил Нисимуре сесть, но он отказался. Я уставился в окно, наблюдая за проносящимися мимо улицами, яркими вывесками и разными пёстрыми магазинчиками. Резко я вспомнил о Койю и посмотрел на него. Он, весь такой худой, стоял, прижавшись к сидению, на котором я сидел. Мне показалось, что кости его настолько хрупки, что вот-вот переломятся от толчков людей, которые пробивались на выход, или наоборот, заходили в салон. Подвинувшись и освободив немного места, я потянул Койю за руку и усадил рядом с собой. - Спасибо, - улыбнулся Такашима, я отвернулся обратно к окну. Куда мы едем? Точнее, к кому и зачем? Эти два вопроса крутились в голове, не давая покоя. Может, мы едем к таким же больным, как и мы, больным теми же болезнями, только уже лежащим при смерти? Тогда я совсем не рад этой мрачной поездке. Но оставалось только догадываться, наблюдая за пролетающим пейзажем за заляпанным окном автобуса. Мы вышли почти на конечной остановке и молча поплелись к большому серому зданию, видимо, это и была та самая больница. Ничего примечательного я не заметил, когда мы прошли во внутренний двор больницы. Небольшой парк с аллеями, клумбы, маленькие скамеечки и даже небольшой фонтан у главного входа в больницу. Внутри нас встретила женщина, примерно возраста нашего врача, они мило поздоровались, и врачиха повела нас куда-то на второй этаж, затем мы прошли по длинному коридору и поднялись на три пролета вверх. Все мы явно запыхались, а я, боясь, что Койю упадет в обморок или еще чего похуже, тащил его за собой, взяв за руку. Он не был против, да и вообще, как-то спокойно к этому отнесся. Мы подошли к дверям какой-то палаты, Нисимура и врач не спешили заходить, наоборот, наш психолог повернулся к нам и откашлялся в кулак. - Мы на месте, - тихо сказал врач, оглядывая всех нас каким-то обеспокоенным взглядом. - Я привел вас сюда затем, чтобы посетить таких же больных, но они немного отличаются от вас. Потом, я хочу услышать от вас про чувства, которые вы испытали. Впрочем, об этом я расскажу подробнее в нашем центре. Никто ничего не говорил, мы молча стояли и смотрели на Нисимуру. Когда женщина-врач открыла двери палаты и прошла внутрь, то же самое сделал и Нисимура, мы медленно начали заходить следом, Койю даже сжал мою руку. Я сам был взволнован не меньше других. Мы зашли в кабинет и нашему взору было представлено стекло между комнатой, в которой находились мы, и комнатой, где было несколько коек, рядом с которыми стояли различные оборудования, а на этих самых койках лежали дети. Маленькие дети, грудного возраста, у которых через нос проходили тоненькие белые трубочки, такая же трубочка имелась в районе ключиц, а на ногах и руках были поставлены капельницы. Я замер в ступоре. Я знал, это дети, больные пневмонией. - Это дети, болеющие двусторонней пневмонией, - как-то равнодушно сказала врач. Мы все в полной тишине стояли у стекла и смотрели на детей. Я неотрывно смотрел на каждого ребенка по очереди, и все они, лежа на спине, мирно спали и учащенно дышали. Они были такими крошечными и беззащитными, что у меня дрогнуло сердце. Банальная жалость. Жалость, как к котенку, выброшенному в зимнюю стужу на произвол судьбы. Я ненавижу эту жалость, которая проявляется как рефлекс. Ненавижу кого-то жалеть. Я отвернулся от детей и уставился в большое окно. Койю, который всё так же держался за мою руку, ослабил хватку, а вскоре совсем выдернул руку. - Ребята, я думаю, что тут не нужно лишних слов, - сказал наш врач, а все закивали. - И долго мы должны смотреть на них? - грубо спросил я, поворачиваясь ко всем. Нисимура изучающе посмотрел на меня. - Что-то не так? - Всё не так, всё! Что за ерунду вы придумали? Вы хотите надавить нам на жалость и заставить нас задуматься? И что с того? - Ты не так понял, Широяма, - строго сказал врач, в упор смотря на меня. В этот момент послышался приглушенный плач ребенка по ту сторону комнаты, на который сразу откуда-то прибежала медсестра. Я кинул взгляд на кричащего. Моё гневное выражение лица исчезло, сменяясь растерянным и непонимающим. Ну и чего ты кричишь? Жалости всё равно не дождешься от меня. Я не такой. - Юу, - на самое ухо прошептал Койю, я дрогнул, но не оторвал взгляд от кричащего ребенка, с которым возилась медсестра. - Юу, не надо, пожалуйста. Не начинай, - и я не начал. Я просто поджал губы и взял руку Такашимы, всё так же наблюдая за происходящем за стеклом. Я просто не могу жалеть. Я просто не умею.