POV Льюиса
Пока я благодарил всех боженек на свете за то, что Видар пережил извлечение из капсулы и сам задышал, но еще пока не очнулся, вокруг происходила какая-то суматоха. Если бы я обратил внимание, то заметил, что помимо ликующих людей вокруг меня и аристократов выстроилась шеренга из телохранителей, и один из них, жестикулируя, быстро, что-то объяснял гордости селекции, а тот, насупившись, слушал. — Льюис, нам пора уходить, — Яскер положил свою руку на мое плечо и слегка сжал. — Да. Хорошо. С Видаром все будет в порядке? — Его зовут Видар? — Да, — я встал с кресла, на котором сидел. Меня слегка вело от пережитого стресса, но в голове было пусто, а на душе радостно, можно сказать, что я был, наконец, за долгое время счастлив, и во мне поселилась надежда на то, что «задница» в моей жизни будет не столь катастрофичных масштабов, какие я себе уже нафантазировал. — Сколько ему лет? — Было 29. — У него хорошие шансы, он пережил перенос гораздо лучше, чем ты, — к нам подошел хмурый Варден. — Да? — я замер и удивленно уставился на Яскера. — Да, у тебя было как минимум три остановки сердца, мы купировали инсульт… Да много всего. Проблема с легкими была самой незначительной из всех; трансплантология у нас на высоте, если что, пересадили бы искусственные легкие, — во мне даже затеплилась смущенная благодарность. Все же мне действительно подарили второй шанс, и неизвестно, сколько бы я пролежал замороженным в этом саркофаге, и как бы в итоге погиб мой организм. Возможно, моя бы благодарность прожила чуть дольше нескольких секунд, но к нам подошел Варден, и мое благородное чувство сдуло ветром чужого зазнайства. — Да, тебе бы не помешало проявлять побольше почтения и благодарности к тем, кто тебе подарил жизнь, — ох, как же меня от него коротило! Я прям почувствовал, как нагреваюсь от негодования. — Если ты еще не в курсе, селекционная ошибка, то я тебя просвещу: я родился благодаря женщине, а не благодаря тебе, и жизнью я обязан именно своей матери! — Да-да, чумазый. — Я не чумазый! — У тебя под носом грязь, — после этих слов я вспыхнул (ненавижу быть неопрятным, вообще грязнуль не люблю) и принялся оттирать от чего-то нос. — Все? — Нет. Дай я, — Варден приподнял мой подбородок и, с усмешкой заглядывая в глаза, с нажимом провел большим пальцем по верхней губе, оставляя влажный след. Как только его рука отпустила мой подбородок, я машинально облизнул губы и поморщился. Не знаю, почему я сразу не запаниковал, видимо, не ожидал такого. В первые мгновения меня не насторожил терпкий запах, ударивший по моему обонянию, и приторный вкус, оставшийся после его прикосновения. Мне просто потихоньку становилось плохо, колени расслаблялись, и я начал терять концентрацию. Я не засыпал, но сосредоточиться на чем-то одном становилось все сложнее. Мы вышли из «амфитеатра», прошли по коридорам. Вокруг было очень много народу, больше, чем было до того, как мы прибыли сюда. Мне становилось душно и жарко, сердце ускоряясь, сильнее било в ребра, к горлу подкатил комок. Варден подчеркнуто заботливо поддерживал меня за талию, помогая идти, я хотел оттолкнуть его лживые руки, но толчок чуть не лишил меня равновесия, и я на несколько секунд осел в его руках. Вновь подняться мне стоило больших усилий. — Что ты сделал, мерзавец?! — прошипел я, бессознательно облизывая пересохшие горькие губы. — Обожаю твою высокомерную беспомощность, — Варден прижался губами к моему виску и, втянув запах моих волос, вновь зашептал, обдавая меня своим горячим дыханием. — Как же ты пахнешь... Мне туманит разум твой запах: чистый, мягкий и настоящий… Шелковое золото твоих волос… Я заберу тебя у всех, отниму у всей планеты, сделаю своим, — ледяная ладонь прижалась к влажной сорочке на моей спине под пиджаком. Меня бил озноб от омерзения к мужчине, прилипшему ко мне с первого дня нашей встречи. Теперь стало ясно, почему Яскер был так обеспокоен в тот вечер, когда в моей жизни впервые появился этот «человек». Мы зашли в прозрачный лифт, и я бы ахнул, но мне было слишком плохо для этого. Зависнув в воздухе, на нас смотрели сотни персональных «капсул» гораздо проще той, в которой прибыли мы, однако их было настолько много, что этот «рой» полностью заслонял кровавый закат, делающий хищные машинки еще более пугающими и агрессивными. Казалось, миллионы ос прилетели к нам на расправу и ждут лишь приказа. Мы должны были спуститься на парковку, но, видимо, в этом не было смысла: все небо оказалось заблокировано, аристократы что-то обсуждали на незнакомом мне языке, Яскер постоянно кому-то звонил, судя по интонации, отдавая какие-то распоряжения. К моменту нашего выхода из здания на парковочную площадку я уже еле стоял на ногах. Из-за смены температур на улице мне стало чуть легче, и я смог ненадолго сконцентрироваться, перестав плавать в душном тумане. Мне натянули уже знакомую маску, и мы, в окружении охраны, вышли в центр парковки. Шум машин оглушил, а метающийся ветер принялся трепать мою и так разлохмаченную прическу, швыряя мне в лицо собственные волосы. Сзади спикировала наша «капля», но аристократы не спешили садиться в машину. Нас кольцом окружила охрана с оружием, закрепленным на плече и захватывающим всю длину рук. Черные, обезличенные шлемами фигуры выглядели жутко. Мы замерли перед роем «ос». Вскоре одна из нависших над нами машин выделилась из толпы и медленно спланировала перед охраной, зависнув в воздухе. Из нее выпрыгнули три крупные фигуры с какими-то непривычными мне пропорциями, центральная была самой большой. Руки охранников резко взмыли вверх, направив засверкавшее агрессивными линиями оружие в сторону гостей. Я трясся от слабости, пытаясь собрать в кучу собственные мысли, ведь те, кто шел сюда, были тут явно ради меня. — Пропустите их!!! — не успел Яскер отдать приказ, как главная из фигур (которой охранники доходили ростом до плеча, — я же, для сравнения, охранникам был ниже плеча. Идущий к нам монстр был реально гигантским, мне казалось, что земля под его ногами дрожала) резко выкинула руку в сторону и голова ближайшего охранника слетела с плеч, а тело, расслабившись, сначала плюхнулось на колени, а потом, как в замедленной съемке, упало обезглавленной грудью вперед. К горлу резко подкатил ком. Я не мог оторвать глаз от этой бессмысленной, чудовищной смерти, как будто не разумный сейчас погиб, а кукла, — бездушная и бесполезная, ничего не значащая, — упала на землю, заливая темной кровью асфальт. К тому моменту, как я оторвал свои глаза от упавшей фигуры, в живых из больше чем сорока человек охраны осталось не больше десяти, отважно продолжающих нас защищать (я бы в такой ситуации, скорее всего, уже дал стрекача). — Нет! Стой! — кричать через маску было сложно, но я настолько обезумел от мысли, что из-за нас погибает столько человек и погибает абсолютно бессмысленно, ведь Яскер отдал приказ не препятствовать этим… людям? Я шарахнулся в сторону ближайшей фигуры охранника и закрыл его собой, остановив летящий в него металлический кнут одного из наших «гостей». Разумный резко отдернул руку с «оружием», меняя направление безжалостной игрушки. Ну, и в принципе, меня на большее не хватило, я упал на колени и, сняв маску, вытер рукавом кровь из носа. Вокруг был звуковой ад, все шумело и вибрировало, отвратительный запах загрязненного воздуха забивал ноздри, вызывая резь в голове, охранник присел на одно колено рядом со мной и, приподняв мои волосы, попытался вернуть маску на место. — Убери от него свои руки, ничтожество! — голос за моей спиной заставил меня похолодеть. Такой глубины и баритона я у людей еще не слышал, это каких размеров должны быть легкие и горло, глотка… Что там еще для этого нужно? Мне всегда казалось, что если бы Кинг Конг мог разговаривать, он говорил бы именно так. Я медленно развернулся и взглянул на нависшую над нами фигуру, буквально заслонявшую небо. Первое, что бросилось в глаза — это огромные сильные ноги, обтянутые черной кожей и высокими сапогами на толстой платформе. Глаза поползли выше, и я даже не буду вам описывать свои предположения о размере его достоинства. Мне вообще часто дурацкие мысли лезли в голову, особенно в самые неподходящие моменты. Эта настойчивая тупая чушь в голове… Черт… Не могу не сказать об этом — его яйца явно больше моей башки, и это меня просто озадачило!!! Я залип на его ширинке, пока не услышал утробный гогот, заставивший меня вспомнить о том, что сейчас не время строить предположения о размерах чужих гениталий. Я продолжил путешествие по его телу, и следующим, на что обратил свое внимание, стали просто гигантские плечи. Мне кажется, мой рост короче, чем разворот его плеч. Я сглотнул то, что подступило к горлу, и, наконец, перевел взгляд на голову — огромную голову с искаженными человеческими чертами. Квадратная челюсть раздваивалась в подбородке, полные губы переходили в очень широкий нос, а над ним, впившись и так же внимательно разглядывая меня, блестели любопытством черные глаза с короткими, густыми ресницами. Широкий лоб венчался загнутыми назад рогами, казавшимися просто огромными. Я окончательно обалдел, разглядев на его шее чешую. — Нравлюсь? — гигант ухмыльнулся и, приподняв ладони вверх, покрутился. — Ты такой большой… — прошептал я, вновь облизав губы. — Ты мне на ушко скажи, — в следующую секунду меня подхватили на руки, и два больших глаза с любопытством уставились на меня. Вот знаете, несмотря на все, что произошло до встречи, я чувствовал, что этот гигант, чье огромное сердце гулко билось в огромной груди, очень рад меня видеть. Он улыбался так, будто не уничтожил пару десятков человек несколько минут назад. — Какие у тебя глазки… Когда мы украли тебя в прошлый раз, они были закрыты, — он пытается флиртовать? Я покраснел, точнее, щеки загорелись, и я понял, что покраснел. Знаете такое нелепое чувство, когда ты всю жизнь считал себя храбрым воином, призванным защищать слабых, а тут оказался милой дюймовочкой в огромных лапах настоящего воина. Я вновь растерялся. Вообще, «растеряться» — это мое нормальное состояние в последнее время, я уже перестал удивляться тому, что удивляюсь. Он шумно дышал и меня обдавало теплым воздухом его дыхания, я смущался поднимать на него глаза и шарил взглядом по плечам. Позорище. Но что я должен был сказать? Давай возглавим революцию? Симпатичные ноздри? Клевые у тебя рога, чувак? Что?! Он смотрит на меня, как на конфетку, а я до этого не знал, что я она и есть. Но бить себя в хилую по сравнению с его грудь кулаком и кричать, что «яжмужик, поставь меня обратно» — это тоже было последним в рейтинге остальных тупых идей, которые в панике бились внутри моей черепной коробки, пытаясь понять где мы, что с нами, что с этой «задницей» делать и как себя вести. К нам подошли еще двое: один оказался таким же высоким, как тот, что держал меня, но более «узким», а второй был выше меня, наверное, лишь на голову. Тот, что одного роста с гигантом, как раз и являлся хозяином смертоносного хлыста. Лицо разумного скрывала чёрная металлическая маска с красным камнем под левым глазом, рот у маски был искривлен в хищной усмешке, а «брови» вскинуты. — Познакомьтесь, это наш… — на этом слове мне поплохело, —…Льюис. Поздоровайся, милашка. — Добрый вечер, — просипел я, сглотнув вязкую слюну. Очевидно, что добрый вечер тут только у меня придурка, а не у несколько десятков человек валяющихся мертвыми, а я тут доброго вечера веселым ребяткам из мира животных желаю. Зашибись! Еще и глаза из-за какого-то иррационального смущения от собственных колен оторвать не могу. Привезли невесту свататься… — Привет, милашка, — очаровательно, как бы ко мне сейчас прозвище не прилипло. Чувствовать себя Красной Шапочкой среди семи гигантов я точно не хотел. «Маска», как я его прозвал, подошел ко мне и погладил по голове. Ну что сказать, этой рукой он несколько секунд назад отсек одному из парней плечо с помощью своего кнута, а теперь решил приласкать меня. Вас никогда не гладили топориком? Или тесаком? Вот у меня было чувство, что меня как раз ими нежно гладят по голове. Я инстинктивно прижался к «бычку» и слегка повернул голову в его сторону. Не хотелось показывать своего страха, но, если честно, мне было не по себе: они так спокойно убили тех парней, но такую «нежность» проявляют ко мне, что меня это напрягло. Как бы ни пришлось за нее дорого заплатить, не оправдав их ожиданий. Навряд ли эта армия в воздухе лишь из-за того, что я милашка… Хотя, конечно, отрицать очевидное не стоит — я обаяшка. — О! Кажется кто-то боится?! — подала хриплый голос Маска. — Не стоит, мы не причиним тебе вреда, мы тут ради тебя. — Тогда не нужно причинять вред другим… — я украдкой глянул на Быка, который до сих пор держал меня на руках и перевел взгляд на Маску. — Не надо смертей, пожалуйста. — Эти твари не достойны жить! — Пусть так, но я не хочу их гибели, — "бык" вздохнул. — Я, конечно, не хочу прерывать ваше воссоединение… — к нашей компании вальяжно подошел Варден, — но у него не так уж и много времени осталось, — от гаденькой улыбочки на его лице мне захотелось скривиться. — В смысле? — я почувствовал, как внутри огромной грудной клетки Быка рождается утробный рык, долетавший до меня легкой вибрацией, как медленно вскипающая лава. — Поставь его на землю, — наконец, подал голос третий незнакомец, державшийся в стороне. Этот тихий голос показался мне собственностью гораздо более сильного разумного. Парадоксальное чувство несовпадения формы и содержания вызывало дисгармонию в моем разуме, но я доверял своей интуиции, и этот вкрадчивый голос, без широкого диапазона, но как будто максимально сжатый в своей сути и обширный в своей силе, меня впечатлил. Бык, представившийся в будущем Роар, осторожно опустил меня на асфальт и, лишившись его рук за спиной, я почти упал от давно навалившейся на меня слабости. Однако из-за того, что до этого я был без движения, во мне еще остались силы держать концентрацию на происходящем. Мою голову подхватила широкая ладонь Роара, и он, с волнением заглянув в мое лицо, сразу перевел взгляд на третьего незнакомца. — Что с ним?! — "бык" явно паниковал. — Я дал ему кое-что… — Варден чувствовал себя комфортно рядом с теми, кто убил за несколько минут столько разумных, защищавших и его в том числе, — и у него осталось не больше тринадцати минут до непоправимых последствий. Так что проваливайте, если не хотите забрать с собой будущий труп. После этих слов "бык" зарычал и начал медленно приподниматься, осторожно опустив мою все больше теряющую связь с реальностью голову на землю, но загадочный «третий» вскинул ладонь, и запал быка увял. Эта фигура, показавшаяся мне безупречной в своей утонченности и выдержке, приближалась. Невероятно, его осанка, спокойная и уверенная походка без подчеркнутой агрессивности и манерности очаровала меня, а сильное, со своими идеальными пропорциями стройное тело, облаченное в темную ткань — восхитило. Я любил искусство и, если бы у меня был карандаш и возможность, я бы захотел перевести его на лист бумаги. Все в этой темной, отстраненной, будто потусторонней фигуре восхищало. Вот она — истинная уверенность в себе, не нуждающаяся в демонстрациях, спокойная сила дремлющего вулкана. Присев рядом со мной на одно колено, разумный стянул со своей головы эластичную маску и вызвал судорожный вдох Вардена. Или это я вдохнул? На меня смотрело безупречное лицо зимы с белой вьюгой волос. Прозрачные, как лед, зрачки во внимательных глазах, обрамляли темные, но не черные ресницы; высокие брови вразлет были светлыми; высокие и острые скулы казались выточенными изо льда, а широкий рот с тонкими, будто обескровленными губами, почти сливался с безупречной белизной кожи и был плотно сжат. Смотрящее на меня существо являлось настолько невероятно прекрасным и так же невероятно опасным, что я чувствовал эту скрытую угрозу загривком, своим внутренним зверем, живущим в каждом человеке и отвечающим за инстинкты; и я уверен, то же самое чувствовали все: не только аристократы, но и те, с кем пришло это создание. — Подуй на меня, — от волнения я дунул так, что у меня в глазах потемнело. — Мы его не успеем довезти, — через несколько секунд сказал Быку Ледяной принц, поднимаясь с колена и направляясь в сторону стоящего в отдалении Яскера и игнорируя растерявшего браваду Вардена. — У тебя есть противоядие от ***? — следующий набор звуков я перевести не смог. Напряженный, как струна, Яскер без надменности, но и без испуга кивнул, добавив, что с собой его нет. — Оставляем его… — Ледяной принц перевел на меня свой холодный взгляд, будто запоминая, а я, уплывая в темноту, запоминал его. — Это не последняя наша встреча, Льюис. Меня зовут Никлас, — моё имя он явно выговорил с усилием. Интересно, а он знает, как переводится его собственное имя, или он намеренно назвался именно им? Последнее, что я увидел, прежде чем отключиться, это то, как рука этого удивительного разумного взмывает вверх, и его кисть с приглушенным треском трансформируется в ледяной клинок за секунду отсекающий надменную голову Вардена, тяжело скатившуюся с плеч и ударившуюся об землю. С глухим звуком этого душного удара об землю я отключился.«Собирай все, что найдешь полезного. Кроме равнодушия и невежества. И тогда ты, может быть, выживешь». Алиса в стране чудес