***
Катарии казалось, что ей несказанно повезло. Подключив всю сеть осведомителей, она добилась результатов всего лишь за день. Буквально к следующему вечеру к ней привели каджита, который утверждал, что видел аргонианина, забежавшего в башню Сэнгина, но не вышедшего оттуда. — Вероломство, — бросила она в пустоту, прекрасно зная, что вездесущий босмер уже давно слушает её разговор, — ты знаешь, что делать. Возьми с собой Эйвинда и отряд альтмеров с парой тринимитов. Безразличие останется в Башне Возврата, чтобы предотвратить иные попытки покушений. — Леди Катария, — тихо произнёс Вероломство, выйдя из тени, — мы точно не можем знать, является ли этот аргонианин убийцей из Тёмного Братства. Но если это так и он скрылся в Убежище, то моих навыков не хватит, чтобы открыть их знаменитую шепчущую дверь. Без пароля внутрь не попасть. — Я поняла, что ты имеешь в виду, — задумчиво повернулась Катария. — Однако оставить без внимания открытое объявление войны мы не можем. Используй Ключ. Если там действительно Убежище, похорони всех. — Я понял, госпожа, — поклонился Вероломство. — Выдвигаюсь немедленно.***
То, что отряд альтмеров вошёл в катакомбы под башней Сангвина, можно было понять и не выходя из Убежища. Тёмное Братство уже давно сделало множество мелких растяжек, предупреждающих о приближении. Надрывный звон колокольчика разносился по всему Убежищу, оповещая о множестве незваных гостей. — Оплош-ш-шал я… — тихо прошипел Лили, сидя посреди главного зала прямо перед входной дверью, скрестив ноги. — С-с-слишком быс-с-стро… Повсюду были расставлены зажжённые свечи, отчего помещение казалось живым желудком гигантского животного. В воздухе витал гнилостный сладковатый запах, неприятно щекотавший нос. Было душно, дышалось тяжело, и Лили нетерпеливо бил по полу хвостом. Лилихьерас дышал редко и неглубоко, подолгу задерживая дыхание. Техники успокаивания сознания были жизненно необходимы каждому убийце. Ведь каким бы трудным ни был бой, ассасину всегда нужна чистая, свободная от эмоций голова. И на каждое дело Лили шёл свободным от эмоций и переживаний: холодный и немой. — Да с-с-спрячет меня пус-с-стота Ситиса…***
Сорок солдат каджитского ополчения, десять альтмеров магической пехоты, два тринимита, Вероломство и Эйвинд стройным шагом двигались по длинному тоннелю от башни Сэнгина. Несколько магов наложили на тяжеловооруженных воинов заклятье, заглушающее шаги, чтобы издавать как можно меньше звуков. Каджит-информатор сразу же указал на неприметный люк, уходящий под башню, в катакомбы. Но тоннель оказался настолько узким, что по нему с трудом получалось идти втроём. Поэтому весь карательный отряд несколько растянулся. Впереди шёл Вероломство, внимательно осматривая коридор. За ним Эйвинд и тринимиты, каджиты и маги. И вот впереди показалась зловещая чёрная дверь. Отряд осторожно приблизился к ней и приготовился к бою. Ни Вероломству, ни Эйвинду не было известно, сколько там внутри ассасинов, поэтому надо было быть готовыми ко всему. — Что есть самое ценное сокровище? — проскрежетала дверь. — Любовь? — ответил Эйвинд, прежде чем Вероломство успел его остановить. — Недостойным вход воспрещён!!! — негостеприимно отозвалась дверь и затихла. — Зря ты это сделал, — спокойно покачал головой Вероломство, демонстрируя скупые эмоции. — Впрочем, неважно. Скорее всего, они и так знали, что мы здесь. Босмер подошёл к двери вплотную и приложил Скелетный Ключ к чёрной поверхности. Сверкнула вспышка, и дверь отъехала в сторону, но на этот раз без приветствия. Единственное препятствие между Лили и альтмерами исчезло. Вероломство отступил на шаг, пропуская вперёд основные войска, поскольку сам сражаться не собирался. И тут сзади раздался жуткий скрежет, и потолок в буквальном смысле начал оседать волнами камней и пыли, погребя под собой с десяток солдат и разделив отряд напополам. А оползень всё продолжался, потолок крошился и осыпался дальше и дальше, началась давка среди задних рядов. От пыли ничего не было видно. — Вперёд! — скомандовал Эйвинд. — Внутрь Убежища! В этот самый момент в открытую дверь влетело что-то сферической формы и с громким хлопком лопнуло, отчего кусочек оставшегося коридора заволокло сладковатым дымом. Первыми внутрь ворвались тринимиты, усиленные заклинаниями, следом Вероломство, Эйвинд и несколько оставшихся в живых магов и каджитов. А посередине зала стоял невозмутимый Лили, в одной руке державший копьё, а в другой — стилет. Тут из-за спины аргонианина вылетела стрела, свалив каджита в проходе, тем самым затормозив входящих. Следом вылетело ещё несколько стрел, но они не нанесли никакого урона, поскольку тринимиты были для них практически недостижимы. Внезапно Лили выхватил ещё одну сферу и разбил об пол. Просторный зал тут же затянуло непроглядной белой мглой, снизив видимость до вытянутой руки. Тринимиты вместе с Вероломством одновременно произнесли заклинания обнаружения и заозирались в поисках пятен жизни. Но увидели лишь сплошные полосы алого. «Не выйдет, — пронеслось в голове Лили. — Все дымовые завесы горячие. Ни одно заклинание обнаружения меня тут не найдёт! Зато вас по грохоту брони я выслежу всегда!» Поняв, что он полностью ослеплён, один из тринимитов размахнулся в пустоту мечом, но рассёк лишь дым, а прямо за ним появился Лили со стилетом наготове. Одно резкое движение, и узкий длинный клинок проскользнул в щель шлема и вошёл в глаз. Некоторые тринимиты настолько подкованы в магии, что способны залечивать даже проникающие ранения в печень, смертельные для простых разумных существ. Если мозг ещё жив. Тяжеленный воин завалился на бок, огласив помещение победным звоном, а Лили уже исчез, ища во мгле следующую цель. Тут заревел Эйвинд, на месте которого появился огромный чёрный зверь. Вервольф принюхался, чтобы определить нахождение ящера, но тут же негодующе зарычал. Запах, витавший в комнате, с трудом переносился человеком, а уж чувствительный нос оборотня должно было обжечь огнём. — Не с-с-сегодня… — прошипел Лили, появляясь из тумана, словно призрак. Резкий росчерк стилета, и стоявший на пути альтмер-маг упал с перерезанным горлом. — Сдуй туман! — крикнул Вероломство магу, в то время как тринимиты и Эйвинд сбились на ощупь в кучу, чтобы было проще обороняться. Резкий порыв ледяного ветра расчистил помещение, но тут же из ниоткуда вылетела стрела, свалив мага. Эйвинд заметил на другом конце залы девушку, с ног до головы замотанную в чёрное. На лице у неё была плотная маска, не выпускавшая наружу ни волоска. Едва Лили поднял ещё одну сферу для завесы, как его предплечье задела стрела. Вероломство наконец начал атаковать. Получив инициативу, Эйвинд рванулся вперёд, но прыгнувший в сторону Лили его не интересовал. А вот неизвестная девушка — напротив. — Эльза!!! — предупредил аргонианин, хотя в его сторону уже нёсся тринимит. «В ней есть что-то знакомое, — пронеслось в голове у Эйвинда. — Не важно это… я убью её быстро». Разогнавшись насколько можно, Эйвинд вытянулся в прыжке, но вместо желанной добычи на его пути появилась решётка, в которую он и влетел. Сзади тоже опустилась ещё одна, заперев оборотня в узкой ловушке, где было сложно разогнаться. Маринетт успела дёрнуть за рычаг, до которого теперь нельзя было дотянуться. Оборотень приложился плечом о решётку, та заскрипела, но выстояла. Эйви ожидал, что неизвестная Эльза будет обстреливать его, но её уже не было. — С-С-Ситис… — прошипел Лили, еле увернувшись от серии невероятно быстрых ударов. — Да когда же?! В битве одного против нескольких противников можно выстоять или даже выиграть, но только если не дать себя окружить. Лилихьерас прыгал и уворачивался, однако численный перевес был совсем не на его стороне. Помимо непрерывно наседающего тринимита, Вероломство держал его на кончике стрелы, маги обстреливали заклинаниями, а каджиты окружали, чтобы не выпустить. Едва Лили вырвался из окружения, как стрела Вероломства воткнулась в левое предплечье. Убийца уже весь был в шрамах и порезах, на чешуе появились ожоги. Круг противников постепенно сужался. И тут Лили заметил, что некоторых каджитов откровенно раскачивает, а тринимит уже не так активно размахивает мечом. Один маг позади остальных припал на колено, схватившись за голову. «Наконец-то, — безэмоционально отметил про себя Лили. — Дольше бы я не смог продержаться». Некоторые каджиты обессиленно падали на пол, кто-то извергал содержимое желудков. Каждого из них, кого-то — сразу, кого-то — позже, свалила нечеловеческая тошнота. — Что?! — с трудом собирал разбежавшиеся мысли в кучу Вероломство. — Яд!!! — босмер тоже чувствовал тошноту, но долгие тренировки ассасина привили ему некоторую сопротивляемость токсинам. «Так вот что это была за вонь! — догадался босмер. — Он распылил ядовитый газ по всему Убежищу! Но… они что, ждали нас?!» — в тот момент, когда он всё понял, Вероломство выхватил бутылочку с общим противоядием, которую всегда носил с собой. В конце концов и тринимит просто отступил от ящера, уйдя в оборону. Один Эйвинд, загнанный в ловушку, чувствовал себя более-менее нормально, продолжая наседать на решётку. Но Лили они не интересовали. Аргонианин рванулся вперёд прямо на Вероломство, вскинув копьё. Однако ящеру пришлось отдать должное мастерству босмера. Даже отравленный сильной дозой, эльф всё ещё двигался на удивление ловко и даже защищался. Хотя, возможно, противоядие слегка снизило побочные эффекты. Вероломство, понимая, что находится в невыгодном положении, только отступал, отбивая луком выпады копьём. И тут послышался скрип решётки: яростная атака вервольфа возымела успех, и древняя конструкция грозила вывалиться наружу. «Так и думал, что тебя ядом свалить не получится, — пожурил себя Лили. — Мне с тобой не справиться». Аргонианин перестал тянуть и пытаться убить босмера. Вместо этого он рванул вперёд, сокращая расстояние. Как можно ближе приблизившись к Вероломству, Лили приготовился сделать выпад копьём. Но его удар был направлен отнюдь не в корпус босмера, а в его поясную сумку, где ящер заметил мистическое свечение Ключа. Зрачки Вероломства расширились на секунду, когда копьё ушло в сторону от основной траектории. Послышался звон, когда из поясной сумки высыпалась куча различных инструментов и в том числе Ключ. Лили не останавливался ни на секунду и на ходу подобрал с пола сокровище. В следующее мгновение ящер кардинально сменил направление и отскочил в сторону, бросившись в один из тёмных коридоров. «Надеюсь, Эльза готова!» — подумал Лили, исчезая в темноте. Решётка скрипела от напора оборотня, но всё ещё не поддавалась. — Ключ!!! — воскликнул Вероломство, бросившись следом. Однако яд сказался и на нём: движения давались с трудом, двигаться по прямой не получалось. — Эйвинд, скорее за ним!***
Маринетт чувствовала, что надышалась ядом. Даже сделанная Лили маска не помогла полностью защититься от него. Но, несмотря на явный риск, Маринетт легко согласилась с предложением ассасина. Они делали ядовитые свечи почти две недели, чтобы в нужный день задымить токсичными газами всё Убежище. Поэтому пришлось залепить все щели и выходы, чтобы яд не выветривался. Остальное было предложено уже Маринетт: если нельзя забрать Ключ, то пусть его принесут прямо в Убежище. А для этого надо было его ненавязчиво показать. Подкупленный Маринетт каджит должен был в нужный момент принести в замок новость об аргонианине. Дальше ордену пришлось бы использовать Ключ, чтобы открыть Убежище. Лили, будучи аргонианином, был невосприимчив к большей части растительных ядов, к этому в том числе. Ему нужно было тянуть время как можно дольше, чтобы противники надышались до потери сознания. Однако присутствие Эйвинда, слишком большого, чтобы упасть от слабого яда, оказалось неожиданностью, пусть и удачно разрешившейся. Но всё равно Маринетт сильно волновалась за Лили, оставшегося один на один с тринимитами и Вероломством. Теперь ей оставалось только ждать, пока её товарищ не вылезет из Убежища. Не зря же они столько провозились с тем, чтобы открыть проклятый заклинивший люк. — Эльза, зс-с-сакрывай! — крикнул Лили, выскочив буквально из-под земли. Маринетт захлопнула люк, и вдвоём они свалили забитые ящики так, чтобы Вероломство не смог выйти. После этого беглецы бросились прочь через маленькие улочки. Ноги Маринетт заплетались, её тошнило, но остановиться сейчас она не могла. Она спотыкалась, но Лили всякий раз подхватывал её под локоть и буквально тащил за собой. — Спасибо, господин Лили, — благодарно прошептала Маринетт, когда они оказались далеко от Убежища. — Погоди благодарить, — отмахнулся Лилихьерас. — С-с-сначала нужно спрятатьс-с-ся.***
Их временным пристанищем стало полуразрушенное во время затмения здание в квартале Сдера. Там Маринетт и Лили могли спокойно выждать несколько дней, пока ищейки Катарии не успокоятся. А ведьма тем временем не бездействовала. Поняв, что всё это было огромной западнёй только ради Ключа, Катария подняла на уши все отряды, всех рыцарей Пустых Часов и тринимитов, чтобы отыскать драгоценное сокровище. Поэтому теперь двум убийцам без надёжного Убежища приходилось, едва завидев патруль, менять местоположение. — Жалко, что Убежища больше нет… — слегка расстроенно произнесла Маринетт, сидя на ящике в пустой комнате. Тех, кто когда-то здесь жил, убили, а вещи растащили. — Мне там даже начало нравиться. — Да ладно, — буркнул аргонианин, расчёсывая от жары чешую. — Оно вс-с-сё равно было заброш-ш-шено и забыто. Можш-ш-шет, когда-нибудь?.. Но хватит ужш-ш-ше! Давай, «открывай с-с-свои воспоминания»! — Я… постараюсь! — воскликнула Маринетт. — Мы потратили столько сил, я непременно… — Ты с-с-слишком много говориш-ш-шь, — остановил лепетания Лили. Маринетт отошла в сторону и отвернулась. На самом деле она понятия не имела, что ей теперь делать. Скелетный Ключ Ноктюрнал по праву считался одним из самых могущественных артефактов, поскольку мог открыть всё, что угодно. Но для разума не существовало скважин, куда можно было бы вставить Ключ, поэтому Маринетт просто села и сосредоточилась, боясь признаться Лили в собственном незнании. «Господин Лили рисковал жизнью ради этого, — сосредоточенно думала Маринетт. — Он сражался с самим Вероломством и тринимитами. Он рисковал всем, воплощая мой план, чтобы выманить Ключ из дворца. Я не могу подвести его! — Маринетт сжала зубы. — Обещаю, господин Лили, ваши труды не будут напрасными!» Она сжала артефакт с такой силой, что заболели ладони, а затем приложила ко лбу. Маринетт успела наслушаться рассказов Лаффориэль, поэтому со всей силы пожелала восстановить память. «Молю всех, кто может меня услышать! Пожалуйста, Мара, Стендарр и Джулианос и вы, госпожа Ноктюрнал, пожалуйста, верните мне память! Я хочу помнить, хочу, чтобы я больше не была пустой! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!!!» — Маринетт со всей силы стиснула зубы. Но ничего не происходило. — Эй, Эльза, — подозрительно поинтересовался Лилихьерас из-за спины, — тщ-щ-щего-то ты слиш-ш-шком долго. Ш-ш-што-то не так? Маринетт никак не отреагировала на вопрос, даже головы не повернула. — Эльза? Ты тщ-щ-щего это?! — аргонианин осторожно взял копьё, приготовившись в случае чего немедленно убить отвернувшуюся девушку. Но со стороны хрупкой фигурки не донеслось ни звука. — Эльза?! — Да заткнёшься ты, Цветочек, или нет?! — внезапно взорвалась Маринетт, вскочив на ноги и развернувшись. — Не видишь, что ли, что я память тут пытаюсь восстановить?! И тут она остановилась, словно громом поражённая, потому что Лили вытаращился на неё так, словно призрак короля Лизандуса лично пожаловал к нему в гости. — Тс-с-светочек? Но так… Эльза? Ноги Маринетт подкосились, и она повалилась на колени. Она полагала, что воспоминания просто вернутся, как сон, но случившееся было подобно водопаду, внезапно обрушившемуся на неё всем своим весом. И в тот самый миг она осознала, каково это — быть Последней Астрой.