***
Эльза гордо прошла через заполненную людьми приёмную канцлера, не обращая внимания на возмущённые шепотки. По всей видимости, многие из просителей сидели тут уже многие часы. — Уважаемые господа, канцлер приносит свои извинения и сообщает, что вынужден попросить вас всех разойтись, — сообщил секретарь. — Несомненно, он примет вас в следующие дни. Всё, что Эльза узнала о лорде Динарии, говорило, что он вряд ли стал бы извиняться за такое. Она проследовала в кабинет, святую святых всея Империи, чувствуя на себе полные чистой ненависти взгляды. Молаг Бал не смог бы так искренне кого-то ненавидеть. В кабинете всё осталось точно на тех же местах, что и в последний визит Эльзы: широкий письменный стол со стопками бумаг, дорогие ковры, картины и гобелены на стенах и сейф. Эльза была абсолютно уверена, что в этом металлическом ящике в рост человека, защищённом лучшими заклинаниями и замками, лежат многие тайны Империи, в том числе и бесценный Ключ. — Добрый день, леди Бийе, — поздоровался канцлер, едва Эльза вошла в его вотчину. На удивление, нынешний почти-что-император даже поднялся с места, чтобы поприветствовать гостью лёгким кивком головы. Эльза ответила бессловесным полунаклоном головы. — Садитесь. После приветствия потянулась пауза, во время которой канцлер с задумчивым видом бегал глазами по листу свитка с каким-то донесением. После краткого ознакомления, Кастус поднял голову и начал: — Леди Бийе, вы просили у меня поддержки и хотели поучаствовать в уничтожении ордена. Учитывая ваши экстраординарные способности, ранние заслуги и Скелетный Ключ, вы будете участвовать в моём с Неиронист контрударе, — спокойным нетерпящим возражений голосом вещал канцлер. — Лорд Динария, — Эльзу несколько раздражал самоуверенный тон Кастуса, хотя она и признавала, что только таким он и может быть у властителя Империи, — в открытом бою от меня меньше пользы. Укажите мне цель, и я устраню её. — Я не собираюсь посылать вас, как простых солдат, в прямое столкновение. Вы слишком ценный человек, чтобы вами так просто жертвовать, — если расчётливость и могла обрести воплощение в голосе, то именно в голосе канцлера. Его даже на секунду не заняло сочувствие к тем беднягам, которыми можно «пожертвовать». И канцлер в общих чертах поведал Эльзе тот план, который он и леди Неиронист разработали. Суть его заключалась в следующем: взятие Коринфа задумывалось двумя отрядами — диверсионном и штурмовым. Со вторым всё просто: под предводительством канцлера тяжёлая альдмерская пехота, боевые маги Империи и магические отряды юстициаров должны были атаковать город с двух наиболее уязвимых (по донесениям таинственного шпиона Неиронист) точек, после чего соединиться в квартале Гершаин и планомерно зачистить. Диверсионному отряду под предводительством Неиронист, состоящему из лучших агентов Кастуса, юстициаров-карателей, при поддержке лояльных каджитов (о которых ранее рассказала Эльза) предстояло проникнуть во дворец. Пока основное внимание будет привлечено к штурмующим отрядам, диверсантам нужно было нанести удары по нескольким критическим точкам: по Чёрному Агату, машине двемеров и верхушке ордена. — А зачем вообще захватывать Коринф? — Эльза внимательно следила за речью канцлера, уже понимая, какая часть отведена ей. — Если я права, без Ключа их план неосуществим, каким бы он ни был, — многозначительно произнесла Эльза, догадываясь, что канцлеру явно известно больше, чем ей. — Наверняка это неизвестно, — тут канцлер не врал. В теории Берцелиуса было слишком много вопросов. — К тому же мы не можем оставить без внимания столько артефактов в одном месте. Они угрожают Империи. Я этого не потерплю. — Хорошо, я поняла, — ответ был слишком исчерпывающим. — Полагаю, мне необходимо будет устранить мага. Катарию, Отчаяние? — Нет, ими займутся другие, — покачал головой канцлер. — Хотя в основном вы правы. Ваша цель — магистр ордена, псиджик по имени Иштван. — Псиджик?.. «Псиджик в ордене? Я о таком не слышала. Неужели всё это время там был кто-то ещё?» — Именно. Я более чем уверен, что это один из них — самых могущественных магов Тамриэля. Учитывая сочетание ваших уникальных способностей и навыков, вы идеально подходите. Что вы думаете на этот счёт? Эльза поймала себя на мысли, что не удивилась и даже не подумала о сложности задачи. Куда больше её заняло то, что канцлер так мягко ведёт беседу. Гостья откинулась на спинку и задумалась, накручивая кончик косы на палец. В голове она перебирала множество способов: — Псиджики прежде всего маги, а у любого мага есть два слабых места: магическая энергия и голова. Я бы измотала его, пока уклонялась или поглощала его заклинания, истощила запас магической энергии, а потом добила бы ударом в глаз. Сильные волшебники способны отрастить себе новую руку или залечить дыру в груди, но если уничтожить мозг, то смерть наступит мгновенно. — Вы не рассказываете мне ничего нового, — жёстко отрезал канцлер. — Псиджик — не чета обычным магам. Если дать ему хотя бы мгновение, чтобы применить магию, он вылечит даже разорванное горло. Некоторые псиджики и вовсе умеют покидать физическое тело и вселяться в другое. Обычные действия и стандартные тактики не помогут. Я обратился к вам, потому что считал, что вы, леди Бийе, умеете мыслить за пределами стандартов. Было кое-что… Будучи Душителем Братства, Эльза слышала об этом великом артефакте, а однажды даже стала хранителем этой тайны. Тайны настолько тёмной и древней, что она никогда не выходила за пределы круга Уведомителей. До этих времён… В голове крутился вопрос: говорить или нет? Пусть Эльза больше не считала себя частью Тёмного Братства, но не собиралась направо и налево разбрасываться доверенными ей тайнами. Особенно ей не хотелось доверять эту тайну канцлеру. «Если я скажу ему о Розе, то он наверняка захочет использовать её для своих целей. С другой стороны, без помощи канцлера у неё ничего не получится, — метания были ей не свойственны: она привыкла решать за мгновения и доходила по выбранному пути до конца. — Я обещала и обещание выполню». — Есть один способ… артефакт, точнее, — выдала Эльза, всецело приковав внимание канцлера к себе. — Древнее оружие Тёмного Братства — стрела, которая мгновенно убьёт выбранную жертву, едва коснётся кожи. Для остальных она безвредна. Роза Ситиса. — Я впечатлён, — признал лорд Динария. — Никогда не слышал о такой вещи. Эта Роза могла бы значительно изменить баланс сил в данной войне. Как её создать? — Я сама создам Розу Ситиса, — твёрдо заявила Эльза, — но… — Что вы хотите взамен? — канцлеру было предельно ясно, что деньги не интересуют бывшего Душителя. — Не спрашивайте меня о том, как её создать, — безапелляционно попросила Эльза. — Это знание нельзя выносить за пределы Братства. Канцлер некоторое время смотрел на гостью, оценивая ситуацию. Безусловно, сидящая напротив девушка не выдаст так просто эти сведения, а её уникальный дар был бы чрезвычайно полезен. С другой стороны, такой артефакт мог бы сильно помочь Империи в будущем. Взвесив «за» и «против» канцлер ответил: — Хорошо, леди Бийе, я принимаю ваши условия, — кивнул Кастус. Секрет Розы можно будет выяснить и позже. — Почему Розу не используют повсеместно? — Из-за одного из её ингредиентов, — призналась Эльза. — Мне нужна так называемая «Сангвинова смола», — загнула палец Эльза, а канцлер черкнул что-то на листочке. — Её может создать только очень умелый алхимик. Затем — мне нужно знать точное имя жертвы. И ещё ворох эбонитовых стрел. Остальное я найду на месте, — закончила Эльза. — Вы собираетесь с этим куда-то направиться? — поинтересовался канцлер. — Я отправлю с вами эскорт агентов. — Не стоит… — Это не обсуждается, — отрезал Кастус. — Задание слишком важно, чтобы посылать вас одну. Я могу отправить с вами агента Ленколиа… — Не надо! — чересчур быстро перебила Эльза. — Я и так справлюсь! — Впредь не перебивайте меня, — посуровел канцлер и нахмурился. — Как я уже говорил, псиджика зовут Иштван. Эбонитовые стрелы вам выдадут, сколько нужно. «Сангвинову смолу» мои слуги найдут к вечеру, — уверенно заявил канцлер. — Остальное за вами. — Есть ещё одна вещь, которая мне нужна, — вдруг добавила Эльза. — Скелетный Ключ, который я вам отдала. Без него я не попаду в святилище. — Нет, — просто заявил канцлер. — Но лорд… — Нет, — перебил на этот раз сам Кастус. — Вне этих стен вероятность того, что орден попытается его вернуть, невероятно высока. Я на такой риск не пойду. Есть ли способ создать Розу без помощи Ключа? — Я не уверена… — задумалась Эльза. — Я могла бы попытаться подобрать пароль. — Тогда сделайте это, — прямо заявил канцлер. — А если не выйдет… Что ж, значит, мы сразимся против Иштвана своими силами. — Почему вы так печётесь об этом артефакте? Как будто мир клином на нём сошёлся! — Эльза почувствовала лёгкий приступ раздражения. Кастус явно посылал её на несоответствующее способностям задание. Канцлер внимательно взглянул в глаза собеседницы и заметил, что его не понимают. — Я не буду вдаваться в детали, однако если Иштван получит Ключ, то осуществит свой план, и тогда моя страна окажется под угрозой, — канцлер тяжело вздохнул, осознавая, что сделал ещё один нелёгкий выбор в своей жизни. — Магистр, безусловно, враг Империи, но ставить под удар всю страну ради призрачного шанса победы над ним я не буду. Никогда. — Я поняла, — нейтрально молвила Эльза, в целом согласившись со словами канцлера. Как всегда, его расчёт был предельно ясным. — Тогда я пойду. Как только Эльза покинула кабинет, лорд канцлер передал через секретаря запечатанный конверт капитану Аврелию, одному из офицеров Легиона. Внутри был приказ канцлера Динарии на сопровождение леди Бийе группе из двенадцати легионеров и агентов Пенитус Окулатус.***
Лорд Динария не подвёл, и к вечеру в распоряжении Эльза оказались колчан эбонитовых стрел и «Сангвинова смола» в маленькой деревянной бутылочке, заткнутой деревянной пробкой. Невероятно сложная в создании «смола» была просто незаменимым инструментом любого убийцы. Суть в том, что она обладала свойством размягчать всё, на что попадала, кроме дерева. Стальные латы проминались пальцем, эбонит становился хрупким, как стекло, каменную плиту толщиной в двадцать сантиметров можно было пробить ногой всего от одной капли. Порой «смола» могла спасти жизнь убийце, когда нужно было срочно пройти сквозь стену или избавить от лат приставучего стражника. Правда вот, со временем эффект исчезал. Уже собираясь покинуть Башню, Эльза столкнулась в коридоре с Варди, которого сопровождал какой-то дворцовый слуга. — Привет, Варди! — она громко поздоровалась с другом. — А, кто здесь?! — чуть не подпрыгнул от неожиданности Варди. — Эльза я! — девушка удержалась от того, чтобы не закатить глаза. — Не узнал по голосу? — А, Эльза… — неопределённо протянул Варди. — Давно не виделись. — И то верно! — Эльза и забыла, сколько времени прошло с того разговора в повозке. — Как ты? — Хорошо, — голова парня по-прежнему была низко наклонена, словно он в чём-то виноват. — Местные жрецы Мотылька сказали, что я дал им неоценимые сведения о Древнем Свитке «Возврат». Теперь они позволят мне спокойно жить в их монастыре в горах Джерол вместе с другими ослепшими жрецами… Судя по тону Варди, ему совсем такая идея не нравилась. Эльза могла понять его. — По-моему, идея ужасная, — заметила Эльза. — Ты слишком молод для того, чтобы сидеть в четырёх стенах и делать… жреческую дребедень. Ты… — Да какая разница? — отмахнулся Варди. — Не важно, что там потом будет. Всё кончено, у меня ничего не осталось: ни семьи, ни дома, ни даже глаз. Мне всё равно! — Да как ты можешь так говорить?! — слова Варди буквально рвали сердце Эльзы. Она просто не могла поверить в то, что слышала. Варди и человек из её воспоминаний всё больше и больше не походили друг на друга. — Ты столько сделал, чтобы добиться своего, а теперь посмотри на себя! Застрял в прошлом! Весь в сожалениях, как в шелках! Приди в себя! — Хех… — невесело выдохнул Варди. — Тебе не понять, Эльзе не понять. А Маринетт могла… — Да что ты… — яда в голосе Эльзы хватило бы, чтобы отравить гадюку. Случаи, когда Эльза теряла контроль над эмоциями, можно было пересчитать по пальцам, и их только что стало больше. — Что ж… счастливо тебе, Варди в твоём новом доме. После этого Эльза оставила Башню и спешно покинула столицу с отрядом Аврелия, глубоко разочаровавшись в том, кто, как она считала, когда-то её спас.***
Великое святилище Ситиса находилось примерно в километре к северу от Коррола, запрятанное в такой лесной глуши, чтобы ни одному простому обывателю даже в голову не пришло туда ходить. Как и было уговорено, Аврелий не последовал за Эльзой, оставшись в лагере на самой границе трущоб. Был почти полдень, когда Эльза всё-таки достигла шепчущей двери святилища — самого тёмного места Братства. Маринетт Бийе лишь раз рассказала ученице о нём, когда посвящала в тайну Розы. И теперь Эльзе предстояла самая непродуманная часть её плана — угадать пароль от двери. — Что самый страшный враг убийцы? — кошмарно прошипела дверь. — М-м-м-м… — протянула Эльза, прикидывая варианты. Для неё было ясно, что, по аналогии с другими дверьми, ответ будет не «стража». — Самоуверенность, брат мой? — Недостойным вход воспрещён!!! — мерзко заявила дверь и затихла. Эльза снова постучала в дверь, преисполненная решимости. Вопрос был повторён. — Свет, брат мой, — снова попробовала Эльза. — Недостойным вход воспрещён!!! — ответ остался неизменным. «Как хорошо, что у дверей нет ограничения по количеству попыток…» — вздохнула Эльза, предчувствуя долгий день. Судя по движению зимнего солнца, прошёл всего-навсего час, а по ощущениям Душителя — полдня, не меньше. «Невнимательность», «невезение», «любовь», «сомнения» — попытка следовала за попыткой, а результата не было никакого. В конце концов Эльза рухнула на землю и привалилась к двери. «Н-да, чего-то такого я и ожидала, — задумалась она. — И хотя я и понимаю мысли Кастуса… О, Ситис, да как же можно уговорить эту проклятую дверь без Ключа?! Она меня скорее измором возьмёт, — тяжело вздохнула она. — Но я так просто не сдамся. Я отплачу им за мою память, за спасение из Драгонстара!» И снова на Эльзу нахлынули тщательно забытые воспоминания о годах, проведённых в Драгонстаре, о хозяине, о том, кем она была. От ненависти и стыда она сжала кулаки и встала, начав ходить из стороны в сторону. «Проклятье! Да когда же это закончится?! Проклятая девка никак из головы не выйдет!!!» Разумеется, чем сильнее Эльза пыталась забыть Маринетт, тем ярче вспоминала моменты из путешествия. Как она тонула в сточных водах Драгонстара, как она встретила Баума, как Варди закрыл Герберта от молнии, как тот самый Герберт потом извинялся перед всеми, мучимый совестью… И тут Эльза снова впала в ступор, правда на этот раз от поразившей её догадки. — Что самый страшный враг убийцы? — вопросила дверь после очередного стука. — Совесть, брат мой! — уверенно заявила Эльза. — Добро пожаловать, посвящённый!!! — поприветствовала дверь и отъехала в сторону. Донельзя довольная собой Эльза прошла внутрь естественной пещерки. В тёмные недра вели выдолбленные руками братьев и сестёр Братства ступеньки. Эльза сделала несколько шагов, и дверь скользнула на место. Даже бывалому Душителю стало не по себе от липкой мглы, словно она находилось в самой пустоте. Капли не падали здесь с потолка, насекомые не ползали и сам воздух, выдыхаемый Эльзой, казалось, тут же замирал. Это было то самое место, где Мать Ночи принесла в жертву возлюбленному всех своих детей. Не желая больше вслушиваться в пустую тишину каверны, Эльза зажгла магический огонёк, и, даже будучи готовой, всё равно напряглась, увидев статую, высившуюся в конце пещеры. Это был гигантский скелет в капюшоне и без лица. Статуя скелета была поставлена так, что то место, где должно было быть лицо, находилось прямо над каменной чашей. Справа от чаши прямо в скале был вырезан небольшой постамент, где лежал длинный и тонкий эбонитовый кинжал и деревянная миска. Внезапно из-под капюшона вылетела чёрная капля и упала в чашу, огласив каверну практически непереносимым грохотом. Заглянув внутрь, Эльза увидела, что странная чёрная жидкость заполняет углубление почти наполовину. — Ихор Ситиса… — пробормотала Эльза, чтобы разрядить гнетущую тишину. Среди суеверных братьев ходил слух, что одно убийство во славу Ситиса и контракта заставляло упасть одну каплю. — Думаю, будет достаточно. Розу Ситиса нужно сделать прямо перед рассветом, так что у меня есть полдня и вся ночь, чтобы раздобыть последний ингредиент.***
— Что-то в трущобах неспокойно… — заметил Аврелий, обращаясь к Эльзе. — Никто не спит, на ночь глядя отправились прочёсывать зимний лес. Всех волков распугали. Я послал Вергилия разобраться, в чём тут дело. Из лагеря путников, разбитого прямо на краю трущоб, было отлично видно огоньки факелов, обшаривающих лес. Было далеко за полночь, но в селении, похоже, не спал никто. — Это проблема? — на всякий случай уточнила Эльза. — Возможно, леди Бийе, — покачал головой Аврелий, подзывая к себе солдат. — Мне неведомо, что там у них происходит. — Капитан, — к Аврелию подбежал Вергилий, агент Пенитус Окулатус. — Я подслушал местных. Говорят, в деревне ребёнок пропал, младенец, месяца от роду не было. — Я не так часто бываю в трущобах, — слова Аврелия прозвучали несколько виновато, как будто капитану следовало бы больше времени уделять этому вопросу, — но разве это такая уж редкость, чтобы поднимать переполох? Тут в округе полно гоблинов — может, они и утащили. Или сама мать, по пьяни, в бадье утопила. — Этот не первый, — пояснил Вергилий, а слушавшие его легионеры поёжились. — Тут явно что-то другое. — Что, например? — Эльза относилась к ворошению бедноты с некоторым пренебрежением. Она их не презирала, но обычно хватало одного трупа, чтобы «бравые товарищи» теряли боевой дух. — Вряд ли гоблины — они бы так не привередничали. Некроманты, колдуны, всякие сексуальные извращенцы — более вероятно. Или, например, альтмерами провокация, — мрачно заметил Вергилий, пряча кинжал под одежду. — Я лично сталкивался с такими в прошлом. Толпой легко управлять, особенно бедной. Легионеры и агенты приготовили оружие, но пока что держали его вдали от глаз, чтобы не привлекать внимание бедноты, то и дело пробегающей мимо. Но им, похоже, не было дела до пришлых. — До рассвета всего часа четыре осталось, — заметил Аврелий, поглядывая на песочные часы, которые Эльза специально заготовила для предстоящей ночи. — Я рекомендую вам идти, леди Бийе, пока ситуация не стала безвыходной. Лорд канцлер отметил, что выполнение вашей задачи крайне важно. Мы тоже отойдём подальше. Встретимся у изгиба тракта. — Поняла, — кивнула Эльза. Она была готова идти уже давно. — И знаешь что, Аврелий, да и ты тоже, Вергилий: приказы приказами, но закапывать себя раньше срока не стоит. Хорошо? — Положитесь на нас, леди Бийе! — браво громыхнули легионеры вслед убегающей Эльзе. — Всё, сворачиваемся. Прежде, чем ситуация могла бы накалиться сильнее, отряд Аврелия покинул трущобы и быстро скрылся, не привлекая внимания.***
— Совесть, брат мой! — возвестила Эльза, и дверь послушно скользнула в сторону. Но едва Эльза шагнула в каверну, пустую тишину святилища нарушил детский плач, которому явно было здесь не место. Там внизу на столе ворочался и плакал младенец, над которым нависал, как будто желая вытянуть душу, Ситис. — Ну вот и я малыш, — в бледном свете огонька лицо Эльзы казалось безжизненным и каменным. — Нам пора начинать ритуал. А дитя продолжало кричать и размахивать маленькими ручками, пытаясь что-то донести до Душителя. Эльза никогда не была матерью, поэтому ей было не дано понять то, что это маленькое существо пыталось сказать. Эльза достала небольшую деревянную миску и положила эбонитовую стрелу так, чтобы наконечник (по размерам не больше полутора сантиметров) оказался в чашке. После этого она аккуратно капнула на наконечник «Сангвиновой смолы» и стала наблюдать. Теперь, помимо отражающихся от стен криков ребёнка, послышался слабое шипение, когда «смола» проникла в эбонит, сделав его прозрачным, словно сероватое стекло. Эльза аккуратно взяла в руки стрелу и поднесла к чаше с Ихором Ситиса. И только тогда заметила, что у неё тихонько подрагивает рука. «Ну уж нет!!! Только не сейчас! — разозлилась она сама на себя. Ребёнок всё кричал и кричал, не желая замолкать. — Ихор не восстановится ещё пару лет. Я не могу пропустить такой шанс. Нет уж, Маринетт… ты мне сегодня не помешаешь!» — Всё-всё, малыш, я почти закончила. Успокойся, пожалуйста, ждать осталось совсем-совсем немного. Эльза вздохнула и опустила обработанный «смолой» наконечник в чёрный Ихор. Жидкость не зашипела, не забурлила и не вспенилась — просто внезапно вся она всосалась будто бы внутрь наконечника, окрасив его в непроглядно чёрный цвет. — Ну вот и всё, дитя. Теперь твоя очередь, — мрачно заявила Эльза, встав около постамента с кричащим младенцем. — Только бы всё получилось… — напоследок прошептала она. Стены содрогались от плача, словно бы дитя догадывалось о том, что сейчас должно было произойти. Душитель аккуратно отогнула одеяльце, в которое был завёрнут ребёнок и возвестила, уже не пытаясь удерживать дрожь в руках: — Нарекаю тебя «Иштван»! И да будет смерть твоя такой же быстрой, как смерть того, кому предназначена эта Роза! Твоя кожа — его кожа, твоё сердце — его сердце, твоя жизнь — его смерть! Чёрный наконечник взметнулся вверх, на секунду повис, а затем рванулся вниз, прямо в маленькое сердечко. И замер. Руки Эльзы тряслись, как у пьяницы, с лица градом катился пот, а лёгкие бились с такой силой, как будто в помещении не хватало воздуха. — Да что за… Ситис! — Стрела снова взметнулась и снова опустилась, всё так же зависнув посередине. — Н-не могу я убить его! Ах-ха-а… За что?! Эльза осела на колени и со всей силы ударила кулаком в стену, содрав кожу на костяшках. Привалившись спиной к каменному постаменту, она, чтобы не слышать надрывного плача, впервые за долгое время заговорила сама с собой вслух: — Проклятье… — тихо и яростно шептала она. — Всё никак не уймёшься, Маринетт, да?.. Как же ты меня испоганила… Раньше я бы пронзила его сердце без раздумий, без сожалений. Почему мне сейчас так его… «Жалко», — Эльза не решилась произнести это слово вслух. — Это что… и есть совесть? Ха… глупость какая, — Эльза запрокинула голову назад и поглядела на безликий провал под капюшоном Ситиса. — Ну почему? Почему ты никак не выйдешь из моей головы?! Почему я не могу забыть эти проклятые два года… Эльза смотрела перед собой, пропуская плач малыша, и понимала, что ничего не поменялось: пустота в груди так и оставалась незаполненной, зато то немногое, что она достигла, рассыпалось прахом. Она смотрела на чёрную поверхность наконечника и вдруг почувствовала, как одна единственная слезинка стекла по щеке, затем вторая, а затем уже оба глаза застлала влажная пелена. — Я была Эльзой, я была Маринетт… а теперь я не та и не другая, нигде мне нет больше места, — едкое сожаление обожгло нёбо, ком перегородил глотку. — Слишком слабая для Эльзы, слишком злая для Маринетт. Не смогла убить одного младенца ради победы, ради друзей… Только теперь Душитель заметила, что ребёнок перестал плакать, словно бы больше не опасаясь похитительницы. — Хех… — сквозь слёзы усмехнулась Эльза. — Так вот в чём опасность Скелетного Ключа. Он открывает то, что закрыть не в состоянии, как бы этого не желали. Вот в чём его проклятье. Редкие слёзы проложили тонкие дорожки в мерцающем свете огонька, и Эльза наконец поняла, в чём же причина всего происходящего. — Не надо было пользоваться Ключом, — горько молвила Эльза, вверив младенцу самую сокровенную свою тайну. — Не надо было гнаться за прошлым. Лучше бы я осталась Маринетт и жила бы дальше по её до отвращения правильным принципам. «Зато у меня бы была настоящая семья…» — Неужели всё напрасно? — Эльза обречённо осмотрела каверну, затем перевела взгляд на стрелу и встала. — Хех, похоже, я даже с Ключом бы всё запорола… Эльза повернулась спиной к младенцу и снова начала вертеть стрелу в руках. Правда на этот раз в них не было дрожи: какая-то странная уверенность накатила на Душителя. За спиной послышалось шевеление. «Я больше не Маринетт и не Эльза. Я кто-то другой». — Прости меня, дитя, — Эльза вытерла слёзы и с мольбой посмотрела на малыша. — За всё, через что я заставила тебя пройти. Я обещаю, что… Стыд и чувство вины захватили её с головой. Малыш внезапно улыбнулся ей и зашевелился. Его маленькие толстенькие ручки потянулись к девушке. А в следующее мгновение чёрное острие пронзило его крохотное сердце. — …твоя смерть не будет напрасной!