XII. You should see me in the crown
25 ноября 2018 г. в 10:48
Майкл устал. Полгода он объезжал аванпосты по всей стране, любуясь делом рук своих с наслаждением. Лэнгдону удалось отыскать среди мусора самородки, которые уже отправились в Святилище. Состояние планеты оставалось плачевным. Внешний облик людей теперь соответствовал их внутренностям. Жадные и уродливые, они ползали по земле в поисках шанса на спасение.
Изида подвязывает длинный халат-кимоно с широкими рукавами и устраивается на кровати напротив Майкла с щёткой в руках. Ей кажется, будто они росли вместе всё детство, а потом разлетелись по разным сторонам. И теперь снова встретились. Повзрослевшие, окрепшие, зачерствевшие.
— Почему мой отец не прилетел? — спрашивает Изида, пропуская прядь волос через жёсткую щетину. Майкл жмёт плечами. И даже этот невинный жест теперь выходит у него элегантно, с приятной леностью.
— Он даже не взошёл на борт беспилотника, — отвечает он. Изида кивает в прострации. Виски сверлит уверенный шёпот дьявола, который стал её верным спутником на каждую ночь. Его сын станет для Изиды кем угодно. Стоит только захотеть.
— Значит, беспилотник прилетел сюда пустой. Чёртова Венебл, она всё знала и молчала, — злится Блэквуд, швыряя щётку на кровать. Этих жалких месяцев не хватило, чтобы смириться с утратой. Дыра в груди растёт с пугающей скоростью, а латать её нечем. — Я не хочу брать её в Святилище, она мерзкая.
— Увы, но решать не тебе, — осаждает Майкл. Изида мечет в него острый взгляд, вспарывает ему камзол вместе с грудиной. Язык жжёт правда. Изида терпит невыносимые муки, лишь бы не вывалить на него всё сейчас. Майкл не готов к такому удару в спину. Ему придётся для начала надеть доспехи. Блэквуд поднимается с кровати и делает два простых шага. Она хватается за подлокотники и наклоняется к Майклу. В разрезе халата белеет голое колено, а её длинные волосы опускаются Майклу на бёдра. Изида смотрит ему прямо в глаза со жгучей ненавистью. Майкл откидывается на спинку, блуждает по ней взглядом.
— Перестань вести себя, как последний козёл на земле, — шипит она, борясь с желанием уязвить его самолюбие. Майкл лишь усмехается, приставив пальцы в перстнях к острой скуле. Последним козлом на земле наверняка будет его отец. Изида выпрямляется. Майкл всё не сводит с неё глаз. Лезет в разрез халата, поглаживая прохладную шёлковую кожу. Блэквуд видит его взгляд. Она готова поклясться — этим взглядом он только что погладил её бедро. Изида пятится к кровати и садится, запахнувшись.
— Здесь все гнилые, Майкл, — продолжает она.
— Даже ты? — вкрадчиво спрашивает он, подаваясь вперёд.
— Я в первую очередь.
Изида тянется за щёткой, вновь поднимается и бредёт к туалетному столику. Она прислоняется к нему, скрестив руки на груди и смотрит на жидкое золото волос Майкла. Лэнгдон едва заметно глубоко вдыхает, наслаждаясь её запахом сырого леса. Сердце мечется где-то в желудке, растворяясь в кислоте.
— При допросе присмотрись к Мэллори, — бросает Изида, отрываясь от столика. Она тихо шагает к креслу, неуверенно опускает руки ему на плечи. Хрупкие пальцы путаются в клубящихся волосах. Майкл даже не дёргается, позволяет её пальцам стечь по плечам мёдом. Горячим и липким.
— Эта девочка единственная здесь, кто имеет за душой хоть что-то, — продолжает Изида, задумчиво глядя в стену, втайне надеясь, что Майкл сам увидит в ней что-то спящее. Змею, плющом увивающую её истинную суть. Лэнгдон вскидывает руку, тянет Изиду за медовые пальцы. Она поддаётся, усаживается на подлокотник. В её глазах Майкл видит пепелище. Пустое и серое. Горькая смола.
— Мне жаль твоего отца, — искренне сочувствует он. Лэнгдон помнит, как преданно Изида смотрела ему в глаза. Её верность — волчья. Он жалеет, что Виктор мёртв — теперь Изида не боится ничего. А человеком без страха невозможно управлять.
Блэквуд смотрит на него сухими глазами, крутит перстень на его пальце. Ладонь Майкла лежит на её бёдрах тяжёлым камнем. Изида выплакала всё. Она теперь как сухое скрипучее дерево. Вся рассохшаяся и увядающая. Майкл дёргает кровавые кончики её волос, крутит пряди меж пальцев. Виктор в аду, он это знает. И в теории, может его вернуть. Вот только для начала Изида должна об этом попросить. Искренне.
Изида запоздало кивает, принимая соболезнование. Она поднимается. Ладонь Майкла скатывается волной, пальцы чувствуют гладкий шёлк.
— Когда придёшь в следующий раз, захвати мои тени, — говорит она, открывая дверь. — Мне нечем краситься на званые вечера Венебл.
Когда на допросе Мэллори в кабинете Венебл вспыхивает огонь, Изида дёргается. Её прошивает насквозь щупальцами силы, бросая в дрожь. Она вскакивает с дивана в библиотеке и смотрит на свои дрожащие ладони. Ведьма. Раз. Два. Три. Изида глубоко дышит. Мощный всплеск течёт по венам. Тело трещит по швам от силы. Блэквуд кидает старый фолиант на диван и быстрым шагом выходит из библиотеки, тормозя в коридоре. Она водит носом как гончая на царской охоте. Изида идёт на зов и сбивает с ног ошалевшую Мэллори с выпученными глазами. Она помогает девушке подняться.
— Что случилось, Мэллори? — заботливо спрашивает она, а сама чувствует родную силу под коростой её кожи. Мэллори смотрит на неё загнанным зверем, шарахается и убегает прочь. Изида догадывается — Майкл что-то нашёл. Открыл запертую дверь без ключа. Сорвал все печати с ящика Пандоры. Блэквуд возвращается к себе, запирается и усаживается в круг из свечей. Дьявол говорил, её мать среди живых. Самое время узнать, где именно.
Вечером, собравшись с духом, Изида отправляется к Майклу. Пора вывалить ему на стол флэш-рояль и будь что будет. Блэквуд застаёт его абсолютно голого в кровавой пентаграмме и в окружении свечей. Лэнгдон так слепо молится отцу, что ей становится тошно от одной мысли, что они оба — лишь игрушки в загребущих руках своих повелителей. Изида идёт по змеям и кровяным рекам, пачкая подол чёрного платья. Она встаёт позади Майкла на кровавой границе пентаграммы. Он выпрямляется. Его руки опутывают кровавые ленты. Перед глазами стоит непонятное видение: Изида, увенчанная раскидистыми рогами, открывает ему, коленопреклоненному, глаза.
— Какого чёрта, мисс Блэквуд, — шипит Майкл, медленно разворачиваясь. Глаза Лэнгдона затянуты беспросветной тьмой. Изида смотрит в черноту и ни дюймом ниже. Её тело всё вибрирует.
— У нас проблемы. Одевайся.
Изида ждёт Майкла в кабинете у камина, нервно дёргая ногой. Она просчитала тысячу вариантов развития событий, но прекрасно понимала — развилка будет на тысяча первом. Лэнгдон возвращается безупречно одетый в чёрное и устраивается напротив Изиды, пристально глядя ей в глаза. Неужели Блэквуд пришла к нему с прошением? Изида задерживает дыхание и ныряет в бездну.
— На аванпосте — ведьмы, — бросает она буднично, — целых три.
Майкл ёрзает в кресле. Он склоняет голову и сводит брови. Изида ждёт. Майкл поднимается, обходит её, как хищник добычу, и замирает за спиной. Блэквуд снимает с себя липкую защиту и предстаёт перед ним во всей красе. Со струпьями и язвами внутри. Майкла сшибает с ног её силой. Все становится на свои места. И тот морок на пороге её спальни обретает должный смысл. И те сны и видения, что мучили его всё это время. Клубы змей и Изида. Она будто была повсюду. Будто была всем.
— А кто ты на самом деле? — шепчет он ей в затылок, впиваясь пальцами в плечи. Майкл уже знает ответ. Он односложный и очевидный. Но ему не страшно. Ему щекочуще интересно, на что способна Изида кроме игры в прятки. Он обжигает ей губами макушку, предупреждая, что больше вранья не потерпит.
— Мой отец, настоящий отец, был обычным человеком, — начинает Изида издалека, — они с женой купили дом в Северной Каролине. Только вот этот дом принадлежал не им, а затерянной колонии Роанок под покровительством моей матери и древних богов. Они дали ей плоть и позволили зачать ребёнка в кровавую луну, чтобы это дитя порока однажды вернуло им власть над землёй. Я — дочь первой Верховной, Майкл.
Изида поднимается из кресла, сбрасывая с себя его руки. Макушка горит. Блэквуд поворачивается и смотрит на Лэнгдона с вызовом.
— Ты лгала мне, — констатирует он, огибая кресло и становясь напротив неё. Майкл смотрит на неё удушающим взглядом сверху вниз. Он не ждёт, что Изида начнёт оправдываться. Ведьмы не имеют такой привычки.
— Это уж вряд ли. Единственный, кто пичкал тебя ложью — твой папаша.
Изида тянется к его вискам и врезается в них кончиками пальцев. Она показывает ему свою автобиографию от начала и до конца. Рождение, колония, нормальная жизнь с Виктором, взросление за одну ночь. Жертвоприношения, кровь, сердца в руках, беседы с богами и последний визит в ад. Ошеломленный Майкл отшатывается, спотыкаясь о кресло. Так вот кто написал инструкцию к апокалипсису и правила игры. Их обоих кинули на поле боя простыми пешками, а ферзей оставили в запасе. Изида, глядя на поражённого откровениями Майкла, неожиданно для самой себя хищно улыбается.
— Что насчёт повторной акции апокалипсиса, мистер Антихрист?