Once upon a time there was humanity

Майкл бесится. У него внутри всё крошится и обрывается. Его предавали раз за разом, а он все никак не может запомнить этот вкус скрипящей на зубах горечи. Майкл отворачивается к камину, лишая Изиду удовольствия видеть смятение на его красивом лице. Блэквуд с совиным уханьем бухается в кресло, расправляя складки тёмно-зелёной юбки. Теперь всё ясно, как белый день, который в нынешнем их положении ничем не отличается от ночи. — Твой папаша — отец лжи, — говорит Изида, взглядом лаская горный хребет его позвонков. Ему так идут эти дурацкие костюмы. Всё-таки не зря она показывала ему «Интервью с вампиром» пятьдесят раз. — По мне, так это вполне себе закономерно. С твоей-то биографией давно пора достать доспехи. Изида вонзает ему копья в неприкрытую спину. Его не учили доверию, не рассказывали механизм работы. Майкл следовал своему чутью. Кто может быть ближе отца, что породил его? На этот вопрос теперь можно ответить лишь «мисс Мид». Лэнгдон снова и снова прокручивает в голове увиденное. Он видит, с каким лицом отец рассказывает Изиде правду. Довольный собой, себялюбивый, дьявол ни разу не солгал ей. Майкл усмехается. Глупая ведьма пришла со своим крестом на чужую землю. — Ты сказала, на аванпосте ведьмы, — говорит он, не повернув головы. — Мэллори, Дайан и идиотка Коко, — отвечает Изида. Она покачивает ногой, вторя знакомому только ей мотиву, и ждёт, когда же Майкл, наконец, явит ей своё лицо. Лэнгдон хмурится. Если Изида учуяла Дайан, то почувствовала ли королева вуду её? Дочь первой Верховной. Сама древность, сама магия, сама тьма. Изида была для Майкла терновым венцом. Тёмным лесом из сказок братьев Гримм без цензуры. Топким болотом, где сгинул не один путник. Он помнит самое первое видение, когда она небрежно обожгла его кончиками своих пальцев. Майкл не знает, была ли на то воля отца или её богов. Но он хорошо знает одно — тьма не победит тьму. Изиде надоедает разговаривать со спиной Майкла и она поднимается, направляясь к нему под тихий шелест. Блэквуд кладёт ему подбородок на плечо, вдыхая пряный запах мёртвой осени. — В Мэллори кто-то спит, — говорит она, разглядывая его профиль. Майкл переводит взгляд, а щекой чувствует её больную, искрящуюся и совсем не к месту нежность. — Я знаю. — Это моя мать. И она смерть как хочет тебя убить, — просто сообщает Изида, разглядывая тени у его переносицы. Она тянет к левой брови большой палец, стирая неаккуратный штрих. — Я убью её первой, — говорит он, возвращая взгляд в костёр. — Ты хотела библейский апокалипсис? Изида согласно мычит, пальцами шагая по его позвонкам. — Тогда не ешь яблок в Хэллоуин. Блэквуд разочарованно фыркает. — А Геенну огненную заказать можно? — она хлопает глазами до ужаса невинно. Майкл возвращает себе утерянное самообладание и смотрит на неё снисходительно, как на ребёнка. — Ну и пожалуйста, — обиженно выдаёт она, отходя от Майкла. — Сама сделаю. Блэквуд возвращается в кресло со вздохом. — Честно говоря, я пришла к тебе с предложением заключить сделку, — говорит Изида, сделавшись серьёзной. Майкл косится на неё с заинтересованностью. — Я верну твою драгоценную Мид. Настоящую Мид, из плоти и крови. А ты поможешь мне справиться с твоим папочкой и моими богами. Майкл убирает руки из-за спины, разворачивается к ней всем телом, внимательно разглядывая её спокойное лицо. Самоуверенная девчонка собирается махом лишить Корделию почётного звания. А заодно и жизни. Майкл сокращает расстояние, присаживается перед ней на корточки, глядя недоверчиво. Она по-прежнему опасна. Она по-прежнему ведьма. Девчонка, вечно глядящая на него с прищуром, вечно сомневающася, что он Антихрист, вечно крутящаяся, как волчок, не умолкающая и на секунду. Девчонка, что открыла ему глаза и признала в нём равного. — Как предпочитаешь скрепить сделку? — насмешливо роняет он, растянув полные губы в полуулыбке. Изида наклоняется к нему совсем близко. Так, что чувствует его дыхание, тепло его кожи, холод его души. Она почти касается его губами, про себя отмечая, как Майкл задерживает дыхание вслед за ней. — Надраться в стельку, чтобы не видеть этих рож в общем зале, — шепчет Блэквуд ему в губы, а после заливисто смеётся, откинув голову назад. Майкл прикрывает глаза, раздосадованно выдыхая. Он хватает её за тонкие запястья и резко тянет на себя, почти вгрызаясь в её губы из полынной травы. Изида с немым криком проваливается куда-то в бездну, отвечая на его настойчивый поцелуй покорно и мягко, поднимая упавшее к его ногам сердце. Венебл довольно оглядывает своих послушных щенков, что с радостным визгом достают зубами из чана с водой яблоки. Она кривится, когда видит, как быстро напивается Изида вдали от всех. Блэквуд была здесь изгоем и ненавидела каждого. Она вечно морщилась, когда кто-то садился рядом или открывал рот. Ей бы Венебл силой затолкала в рот целый килограмм отравленных яблок и с радостью смотрела, как несносную девку распирают собственные раздутые кишки. — Изида! — вопит весёлый Галант. Блэквуд со скучающим видом отвлекается от бокала с красным сухим. У неё всё внутри вибрирует от ожидания. — Твоя очередь взять от этой жизни всё! Изида выпивает остаток вина залпом, промахивается мимо стола и разбивает бокал. Она виновато прикрывает пальцами раскрытый от удивления рот и на цыпочках идёт к чану с отравой. Мочить лицо не очень хочется, оставаться в окружении этих клоунов минутой дольше не хочется втройне. Изида погружается в остывшую воду, хватая зубами скользкое яблоко. Под свист и аплодисменты она вытаскивает запретный плод за черенок на свет божий с третьего раза. Вильгельмина на балконе кивает готовой мисс Мид и направляется к лестнице. Она спускается в общий зал под аккомпанемент собственной трости и каблуков. Её звучный голос ползёт по стенам, призывая всех и каждого насладиться своей удачей и счастливым спасением. Она предлагает эту возможность даже ненавистной Изиде. В воздух поднимаются руки с зажатой в ладонях скорой смертью. Изголодавшиеся по нормальной еде люди с жадностью набрасываются на щедрое угощение. Изида поражённо смотрит на Дайан, Мэллори, Коко. Как можно не чувствовать опасность? Это было первым уроком Изиды. Мать натаскала её на распознавание малейшей угрозы для своей жизни. Блэквуд качает головой. Впрочем, им это сейчас на руку. Густой и тошный запах рвоты резко ударяет в нос. Зал наполняется кашлем, кряхтением, отвратительными звуками срыгивания. Изида плетёт вокруг себя морок из лжи, дуря Венебл и мисс Мид. Она наблюдает, как ненавистные ей клоуны давятся собственными кишками, утопая в рвоте и зловонии. Довольная Вильгельмина убедившись, что все наконец-то мертвы, зовёт свою верную помощницу в кабинет к Лэнгдону. Изида швыряет целое без изъяна яблоко в огонь и перемещается в кабинет Майкла как по щелчку. Он потратил несколько дней, чтобы обучить Блэквуд трансмутации. Она помнит, как Лэнгдон довольно улыбался, когда у неё всё-таки получилось. Вильгельмина входит в спальню Майкла без стука. К чему стучать в крышку гроба, просясь в гости к мертвецу. — Укажи, что она проделала это с особой жестокостью, — говорит Изида, склонившись над Майклом. Его пальцы пробегают по клавиатуре ноутбука небрежно. Майкл вздыхает. — Это не полицейский рапорт, мисс Блэквуд, — возражает он, слыша, как замирает на пороге мисс Венебл в сопровождении его прекрасной Мириам Мид. — Да что ты понимаешь в бумажках, — фыркает Изида и разворачивается, упираясь копчиком в стол. — Мисс Венебл! Ваша характеристика выходит весьма впечатляющей. Даже несмотря на то, что вы редкостная сука. Майкл оборачивается, легко перебирает волосы пальцами и поднимается. — Вы прошли испытание, мисс Венебл, — говорит он обнадёживающе, выдаёт ей приз за хорошую игру. Вильгельмина теряет дар речи и замирает, готовая рухнуть на пол. Да что с этой Блэквуд не так? Она свободно общается с Лэнгдоном, который на других смотрит как на пылинки на своём безупречном пиджаке, даёт ему указания и пререкается с ним, как с равным себе. Лэнгдон почти довёл Венебл до неистовства лишь расстегнув платье, обнажая уродство. Он заставил её плакать одним лишь касанием, прошил её копьями насквозь. А на неё, на эту чёртову Изиду, которая должна была подохнуть, смотрит, как на великий дар человечеству. — Кто вы, мать вашу, такие? — зло плюет Вильгельмина, но знает, что ответа слышать совсем не хочет. Изида и Майкл переглядываются заговорщески. — Мисс Мид, — призывно тянет она, не выдерживая. Безучастная Мид вскидывает руку с пистолетом. Майкл только и делает, что выгибает бровь, сомневаясь в серьёзности их намерений. Изида исчезает из спальни и появляется вновь рядом с Венебл, нос к носу. Её рука с хрустом и чавканьем проходит в тёплое нутро Вильгельмины под рёбрами, нащупывая бешено стучащее сердце. — Тебе нравится, Венебл? — шипит она ей в полноватые губы. Вильгельмина хрипит, а тело схватывает судорогой. — Чувствуешь, как я вырываю его, — Изида показательно сжимает сердце, — ты сделала со мной тоже самое, когда не сказала, что мой отец пропал. Вот твоё Святилище. Изида с силой дёргает руку, слыша, как обрываются все вены и трубки у Венебл внутри. Тело мешком падает к её ногам, а горячее сердце выжигает ладонь. Блэквуд слышит за спиной мурчание Майкла. — Хорошая работа, мисс первая Верховная. Изида смотрит на сердце в своих руках и тяжело дышит. Мысли скачут, как бешеные. — Я знаю, как быть с богами, — хрипит она, выпуская скользкий орган из ослабших пальцев.