Машина мечты, такая гладкая…
Кейт поморщилась, слегка смутившись, но решила двинуться дальше.Когда я держу твой руль, слышу только рев мотора…
Она подняла удивленный взгляд на Роджера, увлеченного работой. Барабанщик будто и не предполагал, что его песня может вызвать некоторые вопросы.Когда вставляю шланг в твой бензобак…
Кейт снова оторвалась от текста. В голове проскользнула мысль, может быть Роджер дал ей что-то не то?Я влюблен в мою машину, хочу ощущать мой автомобиль.
Кейт снова подняла взгляд, столкнувшись на этот раз с Роджером. Он стоял, молча выжидая реакцию. — «Сказал девушке, что должен бросить ее», — уже вслух проговорила Кейт, виновато улыбаясь и как бы вопрошая. — «Лучше куплю себе новый карбюратор. Машины не спорят…» — «… они настоящие четырехколесные друзья», — закончил за нее Роджер, невероятно довольный собой. — Ну как? — Ну, — неуверенно протянула Кейт, смущенно отводя взгляд, — странновато как-то… Мне уже начинать ревновать тебя к машине? — Да это образно, — все так же воодушевленно оправдывался барабанщик. — Послушай, и я уверен, тебе понравится. Понравилось, это мягко сказано. Весь скептицизм улетучился, стоило Роджеру с чувством ударить по барабанам. Играл он виртуозно, и этого уже было достаточно, чтобы застыть с широко раскрытыми глазами, вслушиваясь, буквально пропуская через себя каждый звук, глядя на Роджера, который в данный момент жил своими барабанами. Даже в движении его рук было нечто завораживающее. Он подавался вперед и откидывался снова, кивая головой в такт, вдыхая полной грудью и выдыхая в своем собственном ритме. Его лицо искажалось словно от сильной боли или яркого удовольствия, а затем он запел. Сложно объяснить, что ощущала Кейт в тот момент. Это сравнимо с прыжком с огромной высоты, когда перехватывает дыхание, а внутри все переворачивается. Голос Роджера был тем самым сумасшествием в голове. Хрипловатый и досточно резкий, он пронизывал насквозь, эхом стуча в мыслях, проникая в самое сердце, бурля по венам вместе с адреналином, котрый сам же вызывал. Песня больше не казалась странной, напротив, с невероятным голосом и музыкой барабанов, она становилась чем-то особенным и неделимым. Это было подобно какой-то магии, слушая, Кейт уже не видела ничего странного в том, что это фактически было признание в любви к машине. Перед глазами мелькали воспоминания, в которых они были вместе с Роджером, счастливые и влюбленные, машина была лишь фоном. Другие вряд ли испытают то же, они не неслись на Alfa Romeo на огромной скорости, ощущая теплую ладонь на своем колене, не проводили тёплые летние вечера на горячем капоте, под мягкими лучами заходящего солнца. Но все это не отменяло того факта, что песня у Роджера получилась потрясающая, в нее просто невозможно было не влюбиться с первых строк. — Я влюблен в мою машину, натягиваю гоночные перчатки в своей автолюбви! Роджер замолчал, заканчивая песню великолепной игрой на барабанах. Он опустил руки, слегка запрокидывая голову, тяжело дыша, успевая при этом удовлетворенно улыбаться. Только сейчас Кейт поняла, что во время песни просто забывала дышать, сейчас чувствуя легкое головокружение. Она стояла, все еще вжимаясь в стену, рвано вздыхая или уже посмеиваясь от удовольствия. Девушка смущенно накрыла рот ладонью, когда Роджер наконец перевел на нее выжидающий взгляд. Она медленно подошла, глядя на барабанщика с детским восторгом. — Ну как? — забавляясь ее реакцией, и в тоже время ожидая честного ответа, снова спросил Роджер. — Я тоже тебя люблю, — с неподдельной искренностью, словно неслыша вопроса, проронила Кейт, резко подаваясь вперед, притягивая Роджера ради долгого чувственного поцелуя. Охотно терзая губы в ответ, он издал громкий стон, полный вожделения и страсти. Что-то подобное Кейт уже слышала в его песне, от чего сердце забилось в ускоренном ритме. Она не заметила, как руки, до этого притягивавшие ее за шею и плечи, спустились к талии. Не разрывая поцелуя, Роджер ненавязчиво, но сильно потянул на себя, заставляя сесть к себе на колени, оказаться настолько близко, что стирались всякие границы. Здравый смысл по крупицам улетучивался, освобождая место чистому желанию, заставляя лишний раз убедиться, что страх кроется только лишь в мыслях. Более того, действия Роджера больше не казались пугающими или неприятными. За все то время, проведенное вместе, его прикосновения стали чем-то обыденным и привычным, за тем лишь исключением, что сейчас к ним добавилась страсть, разгоравшаяся внутри, чувства, вспыхнувшие еще при исполнении песни. Роджер вообще соображал из последних сил, с трудом удерживая звериное желание, все еще боясь все испортить, спугнуть неосторожным движением. Но Кейт и не думала уходить. По-прежнему не верилось, что она сидит у него на коленях, всем телом прижимаясь к нему в неожиданном порыве страсти, крепко сжимая его плечи, проскальзывая горячими пальцами под ворот джинсовой рубашки. Снова застонав в сумасшедшем возбуждении, Роджер с силой сжал ее бедра, пальцами до боли впиваясь в кожу. Все чувства обострены до предела, от чего сильные ладони на бедрах ощущались железными тисками, но это все же было чертовски приятно. Кейт прикусила губу, с томным вздохом разрывая поцелуй. Они смотрели друг на друга сквозь пелену сумасшествия перед глазами, тяжело дыша, продолжая медленно скользить руками по разгоряченному телу напротив. Роджер хотел задать вопрос, крутившийся на языке, тревоживший так давно, но Кейт снова поцеловала его, чтобы не сеять такие лишние сейчас сомнения. От раскрасневшихся и истерзанных губ Роджер перешел к щеке, осыпая нежную кожу поцелуями, медленно скользнул к чувствительному месту под ушком. Кейт непроизвольно извивалась в сильных объятиях, переставая контролировать свое тело. Верхняя пуговица его рубашки сама собой растегнулась под напором слепо блуждавших по груди рук. Тонкие пальцы пробежались по ключицам и широким плечам, скользнули к спине, ощутив перекатывающиеся под кожей мышцы. Роджер тем временем покрывал поцелуями шею, оставляя на нежной коже затяжные поцелуи, которые на несколько дней запечатлятся темнеющими пятнами. Его руки переместились выше, запутавшись в легкой полупрозрачной ткани блузки. Роджер едва не разорвал такую мешавшую сейчас одежду, лишь бы только поскорее преодолеть очередной барьер. Пальцы прошлись по животу и выступающим рёбрам, остановившись на талии. Вторая ладонь легла на вздымавшуюся в сбивчивом дыхании спину. Кейт запрокинула голову назад в приятной истоме. Каждое прикосновение прокатывалось по телу лёгким электрическим разрядом, заставляя вздрагивать каждый раз. Всё ещё удивлял тот факт, что подобные ласки могут быть приятными, а главное безобидными. Роджер был осторожным и трепетным как никогда. Это прослеживалось в каждом его прикосновении, от чего просто невозможно было испытывать тревогу. Кейт даже не представляла, во что выльется все это. Она просто доверилась чувствам и Роджеру, позволяя себе наслаждаться этим восхитительным моментом. Барабанщик уже просто прижимался лицом к тяжело вздымавшейся груди, оттягивая вниз и без того глубокий вырез. Его руки только-только скользнули под шорты, когда идиллию прервало деликатное покашливание. Роджер встрепенулся, мигом отрываясь от девушки. Он выглянул из-за ее плеча, моментально увидев нежданного гостя. Пол Прентер неуверенно топтался в дверном проёме, случайно или нарочно становясь свидетелем такого интимного момента. — Доброе утро, Пол, — сквозь зубы выдавил Роджер, от разочарования готовый рвать и метать. Только сейчас узнав о присутствии Прентера в студии, Кейт испуганно вздрогнула, мигом приходя в себя. Она выскользнула из нехотя ослабленных объятий и поспешила встать, неловко одергивая смятую блузку. — Тут дверь была открыта, — начал оправдываться Пол, практически не выражая смущения, — вот зашёл проверить… А, Роджер, ты сегодня завтрак готовишь. Ну, я пойду? — Твою мать, — тихо простонал Роджер, — проваливай уже. Стоило Прентеру скрыться за дверью, как барабанщик перехватил запястье Кейт, снова потянув девушку к себе. — Завтрак! — строго напомнила она, выдергивая руку из его хватки. Роджер вымученно простонал, нехотя вставая с места. Поцеловав Кейт напоследок, он вышел из студии, раздосадованно ворча. Девушка пошла было следом, но остановилась, давая себе минуту, чтобы собраться с мыслями. Что она только что натворила? Кейт сокрушенно накрыла ладонями лицо. Нельзя вот так поддаваться чувствам и лишний раз волновать Роджера. Он итак напряжен до предела, а большего она ему дать всё равно не сможет. Но, кажется, пути назад уже не было. Глубоко вздохнув, Кейт вышла из студии, направляясь в дом, где уже вовсю кипели страсти. — Я вложил в нее сердце и душу! — послышался взволнованный голос Роджера, который уже практически сорвался на крик. — Да никто с этим и не спорит, — тихо успокаивал его Джон, размахивая вилкой. Кейт молча села рядом с Брайаном, вопросительно оглядывая ребят, явно не собиравшихся что-либо разъяснять. — А ты просто хочешь, чтобы в альбоме была твоя песня, — Роджер обиженно оборонялся. — Дело не в этом, — устало протянул Джон. — Тогда в чем? — барабанщик даже оторвался от готовки, приготовившись спорить. — «I'm in Love With My Car», — сказал Брайан, на что Джон виновато улыбнулся, — она недостаточно мощная. — В каком смысле недостаточно мощная? — Роджер снова вскипел, искренне не понимая друзей. В кухне появился Фредди, отвлекая всех от оживлённого спора. — Простите, опоздал. Что я пропустил? — как ни в чем не бывало поинтересовался он. — Обсуждаем песню Роджера, — пояснил Джон. — Она недостаточно сильная. Если я один так думаю, то прошу прощения, — Брайан развел руками. — А как насчёт твоего шедевра? — возмущённо воскликнул Роджер, вырывая из рук гитариста исписанный листок. — «Ты зовешь меня сладким, будто я какой-то кусок сыра!» — Круто же! — чистосердечно подтвердил Брайан, искренне гордясь своей строчкой. — Очень! — саркастично воскликнул Роджер. — А у самого то… — гитарист взял другой листок, быстро разыскав строчку, — «Когда вставляю шланг в твой бензобак…» — Это метафора, Брайан! — с едва ощутимой угрозой в голосе предупредил Роджер. — Довольно странная, — смешно морщась, подметил Джон. — Чем именно ты занимаешься с машиной? Роджер бросил многозначительный взгляд на Кейт, которая только-только начала понимать причину спора. — Детки, успокойтесь. Мы все можем друг друга поубивать, — примирительно улыбнулся Фредди, — но кто тогда запишет альбом? — Согласно статистике, группы не угасают, а распадаются, — тихо подметил Джон, виновато глядя в тарелку. — Ты спятил сейчас такое говорить? — возмутился Фред. — А ты учти, что в группе место лишь одной истеричной королеве. С этими словами он решил оставить детские разборки и вышел из дома. — Сказать, что тебя бесит, Роджер? — не унимался Брайан. — Что? — Ты знаешь, что песня недостаточно мощная. Секунду борясь с желанием выплеснуть злость и раздражение, Роджер коротко кивнул, якобы соглашаясь. А затем сгреб со сковороды омлет и замахнулся. — Сейчас в лицо бросит, — предупредил Джон, хотя было уже поздно. — Достаточно мощно? — обиженно кричал Роджер, ища глазами что-нибудь потяжелее несчастного омлета. — А может так? — он замахнулся любимой кофеваркой Брайана и Джона, от чего они хором вскрикнули: — Только не кофеварка! Барабанщик всеже остановился, застыв с кофеваркой в поднятой руке. Он тяжело дышал, стараясь успокоиться, но злясь ещё сильнее от осознания собственного бессилия. — Ребят, песня и правда неплохая, — осторожно подала голос Кейт, оглядывая всех присутствующих. Брайан удивлённо выгнул бровь, Джон тоже смотрел вопросительно, всё так же машинально размахивая вилкой. А Роджер даже поставил бедную кофеварку на стол. — Я понимаю, текст специфичный, — Кейт начала издалека, — но он спел мне ее сегодня, и это звучало круто, правда! Вам просто нужно послушать. — О, так вы песню в студии слушали? — вклинился в разговор Пол, снова говоря со своими дурацкими намеками. — Да, Пол, именно этим мы и занимались! — раздражённо подтвердил Роджер. — Все ясно, — заключил Брайан, всем свои видом оскорбленной учительницы показывая, что ничего больше не собирается слушать. — Он на самом деле спел мне, — Кейт поймала Мэя за руку, усаживая обратно, — и это было восхитильно. Вы должны послушать! — Кейт, пойми, — снова начал Брайан, говоря больше не ей, а Роджеру, — у песни слишком странный текст, такое не подойдёт нашему альбому. — Мы же договорились! — возмущался барабанщик, смешно метаясь по кухне. — Договорились, не обсуждать тексты песен! — Только не тогда, когда они откровенно странные, — Брайан тоже начинал повышать голос. — Что, правда? — Роджер окончательно вышел из себя. — Ну и пожалуйста! Пишите свой альбом сами! После чего он, к большому удивлению Кейт, просто ушел, через пару секунд громко хлопнув какой-то дверью. Ребята, кажется, не сильно удивились. Брайан скидывал с рубашки остатки омлета, раздраженно хмурясь, а Джон просто молча завтракал. — Что, опять истерит? — снова вернулся Фредди, также не проявляя особого смятения. — Я не знаю, как с ним разговаривать! — сердито причитал Брайан. — Как ребенок… Ну скажи, разве я не прав? Он с надеждой посмотрел на Фреда, даже не сомневаясь в своей правоте. — Да вы даже не послушали, — уже по-настоящему сердилась Кейт, пребывая сейчас в полном недоумении, но всё же решившись защищать творение Роджера. — Пойми, мы же не только его перлы отвергаем, — тихо объяснил Джон, — каждый из нас не раз отказывался от собственных творений, потому что далеко не каждая песня достойна быть в альбоме, но Роджер… это Роджер. — Почему-то его песни обязаны быть в альбоме! — все еще негодовал Брайан. — Да и не где-нибудь, а на стороне «В» Рапсодии. Он серьезно? Гитарист редко злился до такой степени, поэтому видеть его таким было мягко говоря непривычно. Брайан не мог спокойно сидеть на месте, смешно встряхивая копной кудрявых волос при любом движении. — Куда он ушел, кстати? — поинтересовался Фредди, пробегаясь по первому этажу. — Роджер? Серьезно? Раздался нетерпеливый стук в дверь и тишина в ответ. Вскоре Фредди вернулся, вымученно оповещая: — Он закрылся в кладовке. — О, ну опять! — выругался Брайан, вымученно роняя голову на стол. — Он что? — не веря услышанному, переспросила Кейт. — Да это обычное дело, — снова махнул вилкой Джон. — Хотя кладовок еще действительно не было… Кейт молча переводила изумленный взгляд с одного присутствующего на другого, ожидая ответов. Поступок Роджера казался такой дикостью, что даже не верилось. — Ты много о нем не знаешь, дорогуша, — усмехнулся Фредди. — Упрямство Роджера не знает границ. — Ребячество, — фыркнул Брайан, скрестив руки на груди. — Он не выйдет, пока мы не примем его условия, — со своей типичной улыбкой закончил Джон. Откинувшись на спинку стула, Кейт медленно осознавала, что все это не фантазии, а реальность. То, что Роджер тот еще упрямец, она знала давно, но таких радикальных действий не ожидала уж точно. Возможно, самому барабанщику такой метод оказался действенным, возможно, в прошлом подобное даже срабатывало, но со стороны это все же больше походило на капризы обиженного ребенка. — И что вы будете делать? — спросила Кейт, отмечая про себя, что отличился не только Роджер. Все четверо были ужасно упрямы и, скорее всего, никто даже не думал уступать. — Пусть сидит там, сколько хочет, — настаивал на своем Брайан, только подтверждая догадку, — я лично не собираюсь потакать этой капризной девчонке. — Тсс, — шикнул Фредди, — вдруг услышит. — Тогда вообще не выйдет, — рассмеялся Джон. Их с Фредди сложившаяся ситуация явно забавляла, что нельзя было сказать о Брайане, молча сверлившем тяжелым взглядом остывший омлет в тарелке. — Да ладно, не волнуйтесь, — беспечно махнул рукой Фредди, — проголодается через пару часов и всё равно выйдет.***
Роджер или не проголодался за два часа по предположению Фредди, или просто ни в какую не хотел сдаваться. Скорее всего второе. Ребята уже успели поработать в студии, вернуться и пообедать в гнетущей тишине. Как бы не пыталась Кейт отстаивать права песни Роджера, тут уже было дело принципа, а сдаваться, видимо, гордость не позволяла никому. — Да не может же он там вечно сидеть! — раздражённо воскликнула девушка, когда они вчетвером сидели в гостиной, сверля уставшими взглядами злополучную дверь кладовки. — Там же так неудобно. Этот чулан размерами как шкаф. — А главное, как туда вместилось его гигантское самомнение, — намеренно громко отметил Брайан. — Хоть ты не усугубляй! — прикрикнул Фредди, нервно расхаживая по комнате, жалея каждую потраченную в никуда минуту. — Роджер, ну хватит уже! Мы сюда не в чуланах отсиживаться приехали. Выходи, работа в конце концов не ждёт. — Согласны взять мою песню? — впервые за долгое время подал голос барабанщик. — Выйди, и мы все обсудим, — уже спокойнее попросил Фред. — Да или нет? — настаивал Тейлор. — Роджер… — вымученно простонал фронтмен, на что ему ответили тишиной. — Может стоит извиниться друг перед другом? — осторожно предположила Кейт. — Ещё чего, — фыркнул Брайан. Девушка раздражённо закатила глаза. Она вообще слабо понимала, как эти четверо упрямцев договаривались раньше. — Он меня все равно не пустит, — сказал Фредди, явно уже намереваясь поговорить с Роджером. — А кого он вообще сейчас может к себе пустить? — резонно заметил Брайан, за проведенное около закрытой двери время, кажется, уже утратив боевой настрой. — Кейт, — подал голос из угла комнаты Джон. — Ну уж нет, разбирайтесь сами, — категорично отказалась она, уже порядком подустав от этого ребячества. Фредди обратил на нее свой умоляющий взгляд, понимая, что это действительно может сработать. — Кейт, на самом деле, — сдался Брайан, — кто, если не ты. — Ладно, — немного подумав, согласилась она, — но вы возьмёте его песню в альбом. — А в чем тогда смысл? — сердито спросил гитарист. — А в том, что он сейчас даже извинения ваши слушать не захочет, — пояснила она. Парни с сомнением переглядывались, явно не довольные такими условиями. — Хорошо, — наконец решил за всех Фредди, — но мы только послушаем. Если песня действительно хороша, можно будет подумать. — С этого и надо было начинать, — довольная собой, улыбнулась Кейт. Без лишних вопросов она направилась к чулану, громко постучала. — Роджер! Открой, это я. Никакого ответа. Но потом из чулана послышались тихие шорохи. Щелкнула задвижка. Подмигнув ребятам, Кейт вошла внутрь, закрывая за собой дверь. Роджер сидел на полу, неудобно согнув ноги, упиравшиеся в соседнюю стену. Под приглушённым жёлтым светом единственной лампочки можно было с трудом разглядеть его крайне рассерженное и какое-то замученное лицо. Его щек коснулся лёгкий румянец, а намокшие светлые пряди прилипли ко лбу — в чулане было очень душно. Кейт присела рядом, глядя на парня с мягкой полуулыбкой. — Ну и что они решили? — первым спросил Роджер, переводя взгляд на девушку. — Решили, что ты ведёшь себя как ребенок, — не выдержав, усмехнулась Кейт. Роджер насупился ещё сильнее, снова отворачиваясь. — Они согласились послушать, — не желая больше его мучить, заключила Кейт, радуясь просветлению в серо-зеленых глазах. — Шутишь? — не поверил он. Кейт с улыбкой качнула головой, тут же снова огорчая барабанщика: — Но это не значит, что они возьмут песню в альбом, — строго подметила она. — Поэтому ты должен спеть ее так, чтобы они точно согласились. Как ты пел мне. — Ясно, — согласно кивнул Роджер, но в его голову закрались неприятные сомнения. — А ты, случаем, не выманиваешь меня отсюда? — Что? Конечно, нет, — честно ответила Кейт. — Почему тогда они сами мне все это не сказали? — Потому что ты их не пускаешь. — Ну да… — Так, мне их позвать? — напомнила Кейт. — Да ладно, сам выйду, — снисходительно кивнул Роджер, с тяжелым вздохом поднимаясь на ноги, разминая затекшие конечности. — Посмотрите, кто соизволил выйти, — протянул Фредди, стоя у самой двери. — Дорогуша, ты бьешь все рекорды. Роджер остановился, скрестив руки на груди, молча ожидая извинений. — Да послушаем мы твою песню, только не дуйся, — заверил его Фред, подталкивая на улицу. — Только, прошу, давайте уже пойдем работать. — Ничего не скажу, пока не услышу этот шедевр, — упрямствовал Брайан, направляясь в студию. Джон лишь равнодушно пожал плечами, тихо радуясь окончанию этих нелепых разногласий. Вопреки ожиданиям, песня ребятам действительно понравилась, чему все, включая Роджера, были удивлены. Барабанщик засиял от счастья, получив согласие на запись «I'm in Love With My Car» на стороне «B» сингла «Bohemian Rhapsody».