Черти тихого омута

Это было вчера. Хороший день, хорошая ночь, хорошее настроение. На утро нет ничего. То есть мебель-то стоит всё та же, чайник свистит всё с тем же характерным звуком, а на полу — снова гора одежды, скинутая в порыве страсти двумя любовниками. Мин присаживается на кровати, ступнями ощущает холод. Он наклоняется поднять футболку, смутно вспоминая, что где-то в своей жизни уже проматывал этот эпизод. Не успевает взяться за рукав, как слышит: — Не надо, я сам уберу. Мин потирает глаза и, вдохнув слабо улавливаемый запах блинчиков с сиропом, разогретых в микроволновке, оборачивается на Джи Ху. — Давно не спишь? — С тех пор как Су Ён позвонила. — А что она хотела? — Мин злится, но из-за того, что спросонья туго соображает, пока не может понять, из-за чего именно. — Это она притащила? — кивает Мин на тарелку с блинчиками, от которых исходит пар. — Не она. Я сходил и купил. Будешь? — Нет. Мин встаёт с кровати всё ещё немного сонный и полуневидящий, взгляд Джи Ху, кажется, прожигает в нём дыру. — Что? — Оденься. Джи Ху переводит взгляд на кружку в своих руках как-то слишком смущённо. — А ты чего-то не видел? Мин. Человек. «Сложная конструкция». Одна штука, — развернувшись к нему лицом, и, указывая на себя, ёрничает Мин. — Проехали. Су Ён нашла покупателя на клуб. — Это хорошая новость, — Мин всё же собирает одежду и относит её в стирку. — Нельзя было сразу, что ли, убрать? — Не хотел будить. Мину прилетает смачный шлепок по заднице, и он оборачивается, задавая глупый вопрос: — Это сейчас ты сделал? — Нет, — будто и дальше неповинно отпивая свой чай, отвечает Джи Ху. Мин хмурит брови, обдумывая сможет ли к такому привыкнуть, и наклоняется, чтобы запихнуть вещи в барабан. — Что у тебя там красное на спине? — спрашивает Джи Ху и пытается рассмотреть. Он оцарапал Мина, что ли? Кажется, да. Вчера он был не очень аккуратен. — Слева? — Да. — А то не знаешь. — Покажи ближе. — Не-а. Мин отходит к шкафу и, закрыв обзор на себя, достаёт полотенце, которое тут же повязывает на поясе. На плечи накидывает футболку. — Знаешь, очень странно пялиться на своего парня. — Я не пялился. Я смотрел. — Ага, смотрел. Хотел позвать на коленочки — так позвал бы. — Я никогда не зову тебя «на коленочки». — А почему? Стесняешься? Вау, какие коленочки! — так и не закрыв дверцы шкафа, подлетает к Джи Ху Мин. — Я чуть не облился. — Тут так удобно. — Не ёрзай. — Очень, очень удобно. — Мин. Мин, придержав двумя пальцами подбородок Джи Ху, целует его. — Угу, я Мин. А ты Джи Ху. Чего весь красный и напряжённый? — Неловко, знаешь, когда на тебе сидит полуобнажённый парень. Мин посмеивается. — И давно тебе неловко? Я думал, мы прошли уже это. Хотел к следующей стадии переходить… — Боюсь уточнить, к какой, — Джи Ху улыбается, возвращая Мину потерянное настроение, и обнимает его одной рукой. Оставляет невесомый поцелуй на его щеке. — Совместный душ. — Что совместный? — Душ. — Это без меня. — Тогда какой же он совместный? — Я не пойду с тобой мыться. — Ну и ходи грязный. Мин оттаивает. Не злится на Джи Ху уже несколько дней подряд. Только радуется тому, что между ними всё хорошо. Джи Ху навёрстывает пропуски на учёбе, вкалывает в клубе, лишний раз не напрягая Мина. City of dreams и MGM Grand почти готовы к продаже. К тому же и Джи Ху уже морально готов к совместному душу. Мин после примирения своё «скучаю» демонстрирует ему всё старательнее. Обнимает, когда вздумается, целует, заставляя Джи Ху дёргаться от неожиданности, и говорит, что думает, напрямую. Ранее он был лишь немного сдержаннее. Но по версии Джи Ху не немного. Напрягает это лишь временами. Например, когда закрывается дверь рабочего кабинета, а руки Мина скользят по его шее, спускаются на плечи и спину, притягивают за талию к себе. Когда весь он отзывчивый, а в воспоминаниях ещё и громкий — шумные выдохи в поцелуи становятся точкой невозврата. Общая комната для Джи Ху была их неизменным местом встречи. Но Джи Ху уже которую ночь видит во сне то, как летят со стола бумаги, а Мин голой задницей украшает налакированную поверхность. И это нехорошо. Потому что он близок к тому, чтобы перенести эту фантазию в реальность. Мин потерял все мыслимые и немыслимые барьеры. Он решил, что Джи Ху нужно больше времени, чтобы разобраться в себе. Джи Ху вытерпел на их первом и единственном свидании его истерику, и он не был похож на человека, которого не затронули слова Мина. Тот на этом и успокоился. А потому страшно должно становиться всем в его окружении. И Джи Ху в первую очередь. Полгода — достаточный срок для того, чтобы Мин всё проанализировал. Да, с Со Хён Джи Ху всегда будет общаться по-особому. Но он никуда с ней не сбегал. Он дал понять Мину, что «уважать и считаться с интересами» умеет. И Мин пристаёт. Совершенно без тормозов. Целует так, что у Джи Ху разрывается связь со всем внешним миром. Джи Ху сосредоточен только на губах Мина. Мягких. Невообразимо притягательных. Джи Ху частенько уносит. В очередной раз уносит тогда, когда не должно, и в том месте, где не положено. Мин просит обнять его. Тянется к его губам. И получает то, что ожидает. Джи Ху чуть наступает, заставляя Мина опереться спиной о стол. Расставляет в стороны его ноги, чтобы удобно встать между ними. Приподнимает его, чтобы сел. Мин целует Джи Ху с полной отдачей. Парни синхронно расстёгивают рубашки друг другу. А ведь у них встреча. Через полчаса… Но Ву Бин приехал раньше не для того, чтобы увидеть такую сцену. И явно не Джи Ху с парнем планировал здесь застать. Он едва дышит и стоит у двери секунд десять, не решаясь что-либо сказать. Ву Бин до последнего не верит в то, что видит. Это не может быть его друг. Не может быть Юн Джи Ху. Вся их компания была осведомлена о том, что Джи Ху учится в Китае. Но не была осведомлена, чему учится… Конечно, они не поняли внезапного порыва Джи Ху уехать, пытались навести справки… Но Юн Джи Ху ни с какими собаками себя искать не позволял. Просил не лезть к нему и дать время разобраться. Именно Ву Бин, как самый припечатанный родом к тайнам, выступил за то, что резко покинувший их друг имеет на то причины и непременно расскажет о них позже. Кажется, Ву Бин теперь первый в списке тех, кто ничего не хочет об этом знать. Он отступает на два шага, оставаясь незамеченным. Слышит из кабинета доносящийся знакомый голос и уходит совсем, надеясь, что ему показалось. Обычно он не курит. Но сейчас покупает сигареты, чтобы вытравить поганое чувство из груди. С первой затяжкой Ву Бин думает о том, что ноги человека, сидящего перед Джи Ху на столе, были длинными и худыми. Со второй — о том, что короткие волосы бывают и у девушек. С третьей — понимает, что сигарету держал на весу довольно долго, а до фильтра курить — удовольствие то ещё. Он кашляет, развевает рукой дым возле себя. Заходит в здание, чтобы просто убедиться в пацанском стиле той самой девушки, что могла быть с Джи Ху. И убеждается, что это действительно был парень. Он узнаёт эти джинсы, которые увидел на ней в кабинете, кивает парню, будто они знакомы, и чуть сторонится, чтобы пропустить его в дверях. «Рубашка тоже чёрная у него, как и…» — Ву Бин не успевает додумать, как в него врезается Джи Ху, поднимает глаза и весь бледнеет, пытаясь поздороваться на корейском. — Почему ты тут? — спрашивает, вернув себе вид гетеросексуального, только что не целовавшегося человека. — Я проездом. Подумываю купить этот клуб. Не знаешь, кто Дзи Сяо Мин? — Он только что вышел. — Ты шёл за ним? — Нет. «Врать так и не научился» — проскальзывает мысль в голове Ву Бина. Но он считает её хорошей. Пусть лучше вообще не врёт, не другу. Не о таком. — Пойдём. Я тебе всё покажу. — Ты же куда-то спешил? — Это уже не важно. Ву Бину важно. Но посвящать в личную жизнь Джи Ху, похоже, сам его не собирается. Обычно Ву Бин не интересуется чужими отношениями без надобности. В идеале он предпочитает не знать, кто и с кем встречается. Но друзья… это те, кого он подпускает близко. И отношения Джи Ху с парнем — не то, что Ву Бин считает нормальным. Родители Ву Бина более двадцати лет в браке. И Ву Бин с детства привык видеть гетеросексуальные пары. Вроде бы все в их компании так привыкли… А если Джи Ху любит мужчину… то как давно началось это отклонение? На памяти Ву Бина был случай, когда по школе об одном неудачнике ходил слух. Джун Пё тогда подкинул пареньку очередную красную карточку, и парня недели две избивали другие школьники. «Мерзкий гей, за то, что сосёшь в туалетах». — Многое изменилось? — Что? — Как без меня Сеул? — Джи Ху приподнимает уголки губ, но они будто никак не хотят складываться в улыбку. Он скучает. Скучает по родному городу, по самым близким людям, которых в нём оставил. По вечерним разговорам с ними. По всей четверке в целом, и по каждому в отдельности. — Город? Развивается. Открылось несколько неплохих заведений. Недавно были в новом ресторане втроём. Там отлично готовят. Я название не запомнил, но у И Чжона должно быть записано. Как вернёшься, мы обязательно сходим все вместе. «Только вернись». — Отличная идея, — голос Джи Ху ничуть не радостный. Он решил вернуться. В старом блокноте, уже давно записана дата. Только Джи Ху позабыл, что осталось совсем немного времени. Учителя часто спрашивали его, точно ли он планирует забирать документы, но… неужели осталось всего десять дней? Он думал, что есть по меньшей мере вечность на то, чтобы сообщить об этом Мину. А её не оказалось. Ву Бин и Джи Ху довольно долго обсуждают нюансы, отвлекаются на воспоминания и пытаются вести себя как друзья. Оба не уверены, что сносно выходит. Оба чувствуют напряжение. Но только когда выходят во двор, когда уже жмут руки на прощание, Ву Бин вдруг предлагает пройтись… Парки Джи Ху на самом деле не любит. В них всегда что-то происходит. Самое тихое место всегда привлекает самых странных людей. И разговоры в парке имеют какую-то ауру… Мрачную. — Так ты… Купил этот клуб, а потом передарил сыну бывшего владельца, да? — будто они не тридцать раз обговорили это, переспрашивает Ву Бин. — Просто странно, что он решил не присутствовать. Среди бизнесменов такое доверие — редкость. — Он — мой друг, — от этих слов в горле Джи Ху пересыхает, и он едва сдерживается, чтобы не попытаться прокашляться. — Не знал, что ты такой щедрый на подарки… На лице Ву Бина эмоция слабовыраженная, задумался о чём-то. — Это какая-то проблема? — Я не понимаю, почему его отец не переписал на него клуб самостоятельно? И зачем это тебе? — Я пробовал то, что мне не подходит, и в скором времени планирую вернуться в Корею. Управлять и распоряжаться клубом, который фактически должен принадлежать ему, неправильно. Я сделал то, что должен был. Так спокойнее. — И тебя здесь больше ничего не держит? Джи Ху нелегко даются воспоминания, приправлять их ложью ему совершенно не хочется. Да и Ву Бину когда-то он доверял, как никому другому. Как старшему брату и близкому другу. Но то и секреты были другие. Сейчас Ву Бин вряд ли поймёт. — От тебя пахнет сигаретами, — неправильно переводить тему так резко, но Джи Ху нужны эти спасительные секунды, чтобы собраться с мыслями. — Я курил. — Меня нечему здесь держать. Ву Бин кивает. Кажется, он не планирует лезть Джи Ху в душу и переворачивать там едва устоявшееся. То, как смотрит, как говорит, всё это… — Друг… Вы с Мином разве не встречаетесь? Воздух у Джи Ху из лёгких, кажется, сейчас окончательно вытрясли. Он смотрит на Ву Бина, идущего рядом с ним и, прежде чем честно ответить, уточняет у него: — Видел? — Как вы целовались? Да. Вы не пытались скрываться, как по мне. — Думали, время ещё есть… Да, я встречаюсь с ним. — Как это вышло? Раньше тебе нравилась Со Хён. Это ведь не серьёзное увлечение? Джи Ху опускает голову, смотрит на листву под ногами и не знает, что ему ответить. Со Хён… Конечно, нравилась. Возможно, ранее он даже был ею одержим. А серьёзно ли у него с Мином? — Не думаю. Ву Бину, кажется, и этого хватает. Он подтверждает детали сделки и напоследок советует Джи Ху поскорее прекратить «зависать с парнями»… Нельзя, чтобы кто-то узнал. А под этими «кем-то», скорее всего, подразумевались И Чжон и Джун Пё. Они для Джи Ху как братья. Видимо, он во второй раз потеряет семью… Не принимают никаким и нигде. Они тоже отвернутся, тоже уйдут. Уйдут, как ушёл дед, если узнают… Он им не соответствует. Чёрт, а ему ведь почти удалось скрыть, что с ним что-то не так. Раньше Джи Ху боялся причинить боль другим, именно поэтому переехал в Макао. Все неприятности временны. И Джи Ху с ними справился. С неприятностями, со сломанным механизмом внутри. Теперь он не боится, он умеет контролировать. Он лишь чуть-чуть оступился. Он попался с парнем. С Ву Бином странно говорить обо всём и ни о чём одновременно. Будто ничего не менялось, и людям свойственно оставаться прежними. Но нет. У Ву Бина голос стал как-то глубже, мысли собранней, и сам он — серьёзнее. Джи Ху чувствовал повисшее между ними напряжение так же отчетливо, как и его друг. По-хорошему нужно было продолжить общение где-нибудь на нейтральной территории, в кафе, к примеру. Можно было куда-то сходить. Но не было смысла. Джи Ху необходимо поговорить с Мином, а Ву Бину переварить полученную информацию. На том и решили. Ву Бин всё взял на себя. Предложил Джи Ху отдохнуть после работы, пока сам Ву Бин отдыхает с дороги. Они ещё успеют всё обсудить, успеют поделиться радостями, проблемами, планами на жизнь. Воссоздадут доверие. Почти два года назад, когда Джи Ху только-только въехал в это общежитие, он решил, что Мин — парень аккуратный и это очень здорово. А прямо сейчас, наступив на деталь из лего, он начал сомневаться. Нет, детали из лего — это ещё не самое худшее из того, что Мин мог бы раскидать по полу. — И? — Что «и»? — Ты только лицо сморщил. А где традиционное корейское матерное? — Что это? — кивнув на постройку Мина, спрашивает Джи Ху. — Вроде бы замок, но на гараж больше похоже. На элитный гараж, ладно. Гляди, какие башенки! — Я тебе сейчас эти башенки!.. — Что? — Мин улыбается и тут же поднимается с пола. — Извини, что я разбросал… Думал успею убрать до твоего прихода. Я не специально. Как встреча прошла? — В целом… хорошо. Как оказалось, этот покупатель — мой друг. — А, тогда мне не стоило уходить. Надо было познакомиться. — Как раз об этом я хотел поговорить с тобой. — Примчался на всех парах? — Да. — О, боже! Только не начинай нудеть! — Мин закидывает обе руки Джи Ху на шею и в одно мгновение приближается к нему телом. — Вечер был грустный. Я тут сидел, строил, а чувствовал, будто всё ломается, — он приближается губами к шее Джи Ху, но не целует, хотя и хочет. К сожалению Мина, жизнь не лего, и не так-то просто переставить детальки, чтобы держалось крепче. — Если строить слишком высокую башню, на маленькой платформе, она непременно упадёт. — О чём это ты? — Просто хочу, чтобы ты никогда не делал, как я. — Мы же собирались поговорить про клуб? — А, да? Говори. Мин тут же убрал руки с шеи Джи Ху, словно их там и не было. — Что мне не делать, как ты? — Знаешь, у меня бывают предчувствия, но… Ты не обязан в это вникать. — Я скоро уеду, и я думаю, что ты догадался об этом. Хочешь обсудить? — Не-а. — Избегать проблему проще, чем признать её существование? — Угу. Типа, я не тоскливый подросток, ну, уедешь… «И хрен с тобой». «Ждать тебя не буду. Простимся без обид, все дела». Ничего подобного. У Мина без обид не получится, и в данный момент именно за это он себя и проклинает. У него на лице всё написано. — Мин? — Что ещё? — Мин присаживается на стул и осматривает поверхность стола. Слишком педантично убрано. Стоит только сахарница и одна мытая кружка. Мин присматривается к ящику кухонного шкафчика, до которого дойти ему катастрофически лень, и предполагает, что там находится заварка. — Да, давай обсудим. Только сперва покушаем, если ты ещё не ел? — Я поел. — О, моя курица погрелась! — Мин счастливо улыбаясь, достаёт жареную куриную ножку из микроволновки. — Горяченькая! — дует себе на руки и облизывает пальцы, которыми доставал тарелку. — Приятного мне! Зря отказался, так тебе нигде не приготовят. А насчёт клуба, на случай, если тебя ещё интересует моё мнение… — Что? — Он же друг твой, да? — Мин ест и посматривает одновременно на Джи Ху, словно почувствовав, что испачкал рот в масле, вытирает его тут же салфеткой. — Свинью ты ему подкладываешь. — В смысле? — Вот завтра будет у тебя прощальная вечеринка, поймёшь, о чём я. Может, Су Ён как маркетолог и хороша, но сферу, мне кажется, выбрала не ту. Зажатая какая-то. Мы поболтали вчера, выпили с Роу по паре шотов. И её к нам позвали. Ты бы видел это лицо. Просто бледнющее и потерянное. А вчера на сцене девушка танцевала, та, на которую ты всё время смотришь… Вот и Су Ён смотрела, не отрываясь. Её будто парализовало. И вряд ли её мысли были чем-то похожи на твои. — Смотрю? А как я смотрю? Как на временного работника? — Ага, сам и гнал всех. И мне недавно заявил, чтобы я не подбирал новеньких. — Пока эта девушка останется. — И имя её не помнишь? — Уже незачем. Честно, Мин… я устал. Если тебе так нужны танцовщицы, что машут каблуками почти у самого бара и лиц клиентов, то предложи эту идею Ву Бину. Ему нравятся девушки с огоньком. А я хочу на банальный выходной. — Ты самый странный парень из всех, что мне встречались. — Я пытался понять, как устроена работа в клубе. — И у тебя получилось! — Нет, я провалился. — Шутишь, что ли? Мы стабильно третий месяц выходим в плюс! — Это ещё не показатель успеха. Так ли всё будет в следующих месяцах? — Э-э-э, я не знаю. — Это отсутствие контроля. Мои расчёты были значительно выше наших показателей. — Э-эй, — Мин придвигает стул к Джи Ху, сидящему рядом с ним, и приобнимает его за плечи. — Вот вздумал хандрить на пустом месте! Не сдался тебе клуб, мне с ним возиться не хочется, но ничего! Вон отец мой прифигел от твоей дерзости. И на ремонт в MGM Grand до сих пор высылает. Он не вкладывает в ненадежных людей. — Конечно, — с лёгкой усмешкой, вспоминая инвестирование Дзи Чена в Лэя, произносит Джи Ху. — А зря! Зря смеёшься. Представляешь, он как запоёт! — Мин разводит руками, изображая раскачанный зал, что в любой момент готов разразиться аплодисментами. — У него голос есть, но не поставленный. А вообще, не надо тут мне… На чём мы там остановились? А! Не хандри, да! Я в тебя верю, ты у меня со всем справишься. — Сентиментальности? — Они самые. — Подойди. Мин обходит стул и встаёт рядом с Джи Ху. Джи Ху притягивает его за запястье и сажает к себе на колени, зная, как Мину это нравится. Он хотел удержаться от поцелуя, но губы Мина слишком манят. Джи Ху слегка касается их. — Почему ты такой? — ведёт головой вдоль шеи Мина, приобнимает его. — Какой? «Тяжёлый», — проскальзывает мысль. — Добрый. — Я добрый? — возмущается сладко поцелованный Мин, которого вот бы и дальше просто целовали, а не грузили проблемами и возможным расставанием. Он додумал всё, как и всегда, но понимает, что они с Джи Ху проверку расстоянием не пройдут. А Мин не может позволить себе расстаться с ним. — Ты, — глупо повторив и тепло улыбнувшись, отвечает Джи Ху. — Ты хороший… Да, именно называя человека хорошим, можно провести черту, обозначающую «слишком не для меня». Хорошие — они для хороших. Для Джи Ху надо наизнанку. Надо так, чтобы всё было неправильно. Неспокойно и некомфортно. Нет так тихо и размеренно, как с Мином. Этот покой он не заслужил. — Я думаю, мы… — слова подбираются с трудом, режут по сердцу, хотя и из-за Мина оно не должно болеть. Возможно, это сочувствие. Мин в самом деле прав, Джи Ху козёл. — Нам стоит обсудить. Я вернусь вскоре в свою школу, к друзьям. Нам тяжело будет поддерживать связь. — Ну и брехня! — вскакивает и рукоплещет Мин. — Браво, правда! Корея у нас — другой континент теперь! Не написать и не дозвониться! — Мин, дослушай. — А что тут слушать ещё? Ты бросаешь меня? — Мы расстаёмся. — Когда? Завтра? Во вторник? Сейчас? — Наверно… сейчас. Извини, я не должен был так поступать… — Но поступил! Охереть! — Мин, пожалуйста, сядь. Я могу объяснить. — А, ну валяй. — Я говорил с Ву Бином и… честно говоря, всё же легче сейчас, чем затягивать. Мне лучше будет с девушкой. Я забочусь о будущем. — Он гомофоб? — Что? — Ву Бин гомофоб? — Нет… — Ты что делаешь?! — кричит Джи Ху, секунду назад его ударил Мин, почти впечатав затылком в стену. — Значит, гомофоб ты. И куда я всё это время смотрел? — Мину хочется сплюнуть себе под ноги, но он морально не готов потом ещё и полы в комнате мыть. — За кого держишь меня, спрашиваю? Хорошо поиграл? Джи Ху встряхивает Мина, вскипев от злости, и драка между ними разгорается. Парни не заботятся о том, что откинутый в сторону стул ломается, что на их лицах останутся синяки, что они друг друга так долго привыкали считать не чужими. Напрасно. Мину некуда и не к кому в этот раз идти. Он сползает по стене и садится на пол, вытирая рукавом кровь с губ, а Джи Ху, кажется, удаляется в душ. Как два поломанных идиота. Но Мин повышает себя до сверхполоманного и продолжает этим гордиться. Порвалась его одежда, саднит подбородок, и ощущение подбирается под рубашку, будто Джи Ху не хотел ему серьёзно навредить. Однако сил на него не жалел. Завтра боль отзовётся не только под его рёбрами, но и полностью вокруг них. Мин поглядывает на кровати, лохматит свои волосы испачканной в крови рукой и не представляет, как ему поступить. Он привык уходить, привык не мешать тем, кому он не нужен. Слишком противно ощущать на себе взгляд, которым спрашивают: «когда ты перестанешь травить мне жизнь?» Вот только Мин не знал, что травит. Несмотря на разрыв никто из них с общежития не съезжает, оба в глубине души надеятся, что помирятся. Поговорить в ближайшее время им не удаётся: ни Джи Ху, ни Мин принципиально даже не пишут друг другу сообщений. Личного общения тоже избегают. Каждый не готов уступить и показаться слабее. Мин сдаётся первым, и пишет Джи Ху в line, но его хватает только на озвучивание просьбы, чтобы Джи Ху поскорее избавился от клубов. Сделка по их продаже проходит гладко, Мин присутствует на последнем совещании, сидит в тени на прощальной вечеринке, устроенной коллективом для Джи Ху, с притворным спокойствием смотрит на то, как пьяненькая Роу заигрывает без капли лесбийской ориентированности с его бывшим «скорей вали в свой Сеул» парнем. «Пусть валит и радуется», — в плечо намарафеченного Лэя утыкаясь, ворчит Мин. Лэю до лампочки, кто ворчит в его плечо и что именно, хотя он, возможно, врёт. Мина окружают только лгуны. Ему пора привыкнуть. «В этот раз не дебил» ему любви навеки не обещал. Не бывает же вечного, точно. У Джи Ху в Корее друзья, Со Хён и прочие комплексы непрошедшей юности. А Мин — эксперимент. Был. — Было весело? — первое, что Мин говорит Джи Ху за прошедшую неделю. Алкоголь в его крови предельно повышен. Ответа он не ждёт. Ругается с трудом, уходит, не ожидая прощаний. Самовнушение недопрактиковано. По пути до другого клуба Мин ещё внушит себе, что весело было обоим. Он смирится. Во всяком случае, хочет верить, что сможет. Роу, по-дружески, может уложить Джи Ху в постель и там согреть. У Мина к ней даже претензий не будет. Свободные люди. Беспринципные, не влюблённые. Хорошо им, наверное, живётся. А Мин карает себя. Забивает на то, на что не может повлиять. Отшили. Оставили за бортом. Барахтаться больше смысла нет. Отец бы сказал, что нельзя тонуть в человеке. Но Мин не утопающий и не безрукий. Он безмозглый. Если ему приспичило страдать, то попробуйте остановить. У Джи Ху билеты на самолёт куплены, чем не повод? Из-за погодных условий подходящего рейса на завтра не было. Несколько дней Мину ещё придётся потерпеть его присутствие. Но на сегодня… на сегодня с него Джи Ху достаточно.