Жихарь возвращается

Всяк народ - кроме разве степняков, у которых лишней водицы не имеется - банное дело уважает. Хоть и кличут все друг друга перед побоищем грязными да нечистыми. Где только Жихарь не парился: и в дружинной каменке в Столенграде, и в шахском хаммаме в Грильбаре, и в сухой бане у знакомого убогого чухонца. Сказывают, на Вишнёвых островах, что рассыпались в море-океане ещё дальше Чайной земли, мужики и вовсе в кадку с кипятком на морозе сигают - и ничто им не сделается, сидят нахваливают. Но в империи Эбистос бани были - всем баням бани! А особливо в стольном Метрополе. Иные закладывались поболе арены Бумазея и побогаче храмов священного Астрополитена - через них же громадный город пропустить надо, да ещё столько люду заезжего. Жихарь и Яр-Тур, конечно, и ранее метропольскими банями не пренебрегли. Но они-то сидели в недорогих термах Писикрата у Неталийских ворот, куда не столько за мытьём ходят, сколько к девкам. А тут - термы Антидота, лучшие во всей державе! Жихарю с непривычки показалось, что он в кумирню попал: всё блестит, куча народу, по углам мраморные болваны со всяким снарядом. Только народ голый. В том числе бабы. - Прошу, дорогие варварские гости! Прямо - тёплый бассейн, налево - горячий, направо - холодный! За углом - ароматный бассейн с пузырьками очищающих кожу газов от лучших магов восточных провинций! В том закутке - массажные кабинеты и кабинеты для депиляции, сиречь лишних волос выдирания... - не затыкаясь ни на минуту, хвастал Антидот своим хозяйством. - Ой, врёшь, лысая башка! - сказал многоборец. - В Чайной земле вон апелляция твоя самой лютой пыткой почитается, а у вас, стало быть, за неё добрые люди золотом платят? - Что ты, доблестный Джихар, это совсем недорого! Да и у чайнецов на теле толком ничего не растёт, это всем известно! Но вам как воинам, я полагаю, больше интересен великий и светлый зал для гимнастики, где есть тысячи приспособлений для разминания мышц! - распевался банный повелитель. - Мы всего лишь странствующие рыцари, и у нас головы идут кругом от такого разнообразия, - вступил в разговор Яр-Тур. - Не могли бы вы, добрый сэр Антидот, для начала выделить маленькую уютную купальню, где можно было бы без посторонних ушей обсудить личные дела джентльмена? - Конечно-конечно! Пожалуйте в бассейн с пузырьками, дорогие герои! Обычно я, - банщик перешёл на шёпот, - приберегаю его для отдыхающих с мальчиками сенаторов и жрецов... Но сегодня он принадлежит вам! - Это сколько ж ты с нас шкур сдерёшь за такую милость? - покачала головой деловая Сонька. - Вы избавили белокаменный Метрополь от вонючей и позорной гибели! Для вас всё даром! Но - только сегодня, не стоит вызывать зависть богов! - рассиялся Антидот масленой улыбочкой. Одёжу после канализации богатырям пришлось нести не в раздевалку, а в прачечную, где Антидотовы рабыни из неё поносный дух выводили в семи водах со скипидаром. А оружие хозяин строго-настрого наказал сдать в камору хранения, где его заодно и помыли бы. Только Сонька пронесла меж грудей белых острый неспанский кинжальчик. А Яр-Тур незаметно спрятал в простыню трофеи - диамант и три тайные руны. Бассейн с пузырьками расположился в ярко расписанной палате, с колоннами, пальмами в кадках по углам - Антидот там даже райских птиц под потолком завёл, не поленился. У лежанок по бокам Жихаревых соратников уже ждали накрытые столы со всякой снедью и винищем марок премногих. - Леди и джентльмены, да здесь сущий рай! - восхитился Яр-Тур. - Кайнозойское, мезантийское, капернское, кажется, даже красное эсторское и дорогое ируканское... - Ну-ка погоди, - Сонька вынула кинжальчик, другой рукой шутя отщёлкав по носам уставившихся на её красы побратимов. Из рукоятки выковыряла синий камень и стала его то в одну миску макать, то в другую. - Коли потравить нас хотят, так он почернеет, - объяснила богатырка. - Ну что вы, миледи! - усомнился принц и процитировал устареллу о подвигах непобедимого сэра Джеймса: - Тот, кто любит "Дом Периньон" пятьдесят второго года, не может быть законченным злодеем! - В самом деле! - поддержал братку Жихарь. - Свои же есть не дают! Что ж такое! - Ваша правда, мужики - чисто всё тут, - Золотая Ручка обшарила весь стол, но камень заветный окраса не поменял. - Но я бы всё равно ухо востро держала. Бани-то в честь Герпеса освящали. Этот бог купчишками ведает, ворами да писцами императорскими - один ведь хрен. И жрецы ему под стать. Ежели что в городе худо лежит - мимо них не пройдёт, и добыча наша тоже. - Обойдутся, - показал богатырь кулак неведомо кому. - Ни пяди не отдадим! - В самом деле, - подхватил Яр-Тур, сторожко спускаясь по скользким ступеням в пузырьковые воды. - Сэр Акрид наверняка берёт столько мзды с цехов и гильдий, что наш диамант даже не заметит. А капитан любого судна в Жемчужной гавани за такую награду отвезёт нас с сэром братом хоть в Неведомую Южную Землю, где детей вынашивают в сумках... Пока побратимы щекотку в пузырьках претерпевали, плоды да плов с осьминогом откушивали да с Сонькой не чинясь заигрывали - часа два пролетело точно. - Теперича для отдыха и делом можно заняться, - рассудил Жихарь. - Ну, братка, сказывай, как ты в дерьме свой алмаз яхонтовый откопал? - Когда мы с вами, леди и джентльмены, добивали гидроцефала, я заметил, что меж зубов у него блеснуло нечто ярчайшее - но солнечные лучи в клоаку не попадают. Только когда тварь нашла наконец вечный покой, сумел я выловить в нечистотах её челюсть и выковырять оттуда щепкой этот волшебный камень. Заметьте, сэр Джихар, к нему не пристаёт ни капли грязи, и даже тут он сияет ярче факелов! - Ого! - восхитилась Королева Воинов. - Это часом не камень Кара-Ндаш, который с острова Чайлон утянули? Вещь ценная, за него любой чернокнижник родную мать в Костяные Леса отправит! - Может, и Кара-Ндаш, не слыхал про такое, - не стал спорить многоборец. - А на что он чернокнижникам-то? - Сказывают, в нём Красный Луч обитает, который всё на свете разрезать может. Хоть гору пробуравить, хоть столетний дуб свалить. Колдуны исстари за Кара-Ндаш в кровь дерутся, чтобы луч себе на службу поставить. - Никогда бы не подумал, что у меня в руках подлинный алмаз раджи, как в древних сказаниях о подвигах Хлоризеля! - подивился принц. - Но теперь, я полагаю, пришло время леди Софии поведать о своей находке. - Ты говоришь - у подлянина убитого такую же бедулину сыскала, - добавил Жихарь. - Только как же он с Эбистосом-то повязан был? До подлянской земли ж отсюда семь вёрст до небес, да всё лесом! - Чего не ведаю, того не ведаю, - отмахнулась Сонька. - Может, в бою её Изжога добыл. Может, втридорога укупил. Но добрые люди три тайные руны на шее носить не станут, ни к чему им такое... Никто не помнил, с какой седой давности пошли тайные руны гулять на свете - сказывают, ещё с тех времён, когда и следа людского на земле не бывало. Но мощь в них была премогучая. А уж если кто их свежей безвинной кровью при полной луне начертит на Холодном Железе - то обретёт оберег, каких мало. И удача воинская с ним прибудет, и наследники здоровые народятся, и урожай сам-три заколосится... Одна беда с таким оберегом - в самый неурочный час заберут руны в уплату за великую пруху жизнь хозяина. Тупой меч кольчугу под сердцем пробьёт, стрела ровно в глаз свернёт, откуда не ждали, от малого укуса комариного лихоманка разыграется и в домовину сведёт. Потому и свершилась месть князю Изжоге, потому и бросила его тайные руны Сонька в самое глухое болото. - Эх, неклюду бы бляшку нашу снести, чтобы тот всю силу нечистую вытравил, - затосковал Жихарь. - А ну как руны кого из нас в хозяева выберут, а потом и... - Магов, мистиков, демонологов и шарлатанов в этом городе не меньше, чем кошек, сэр брат. Но тем, с кем мы встречались, я не доверил бы и ломаный пенни, не говоря уже о талисмане такой силы, - отрезал Яр-Тур. - Разве что достойным сэрам Лю или Беломору, но от них нас отделяют тысячи миль. - Вы, робяты, потише, - Сонька заметила дырочки, проделанные в стенах ровно на том месте, где у крылатых карапузов с луками намалёваны были уши. - Тут подслухов - что на обрыве ласточкиных гнёзд! - Не иначе сэр Антидот или клир Герпеса шпионят здесь за знатными лордами, когда те наивно мнят себя в уединении, - рассудил Яр-Тур. - Стало быть, могут и за нами. - Сейчас посмотрим, кто там ушки на макушке держит, - Жихарь осерчал, слез с лежанки, полотенце откинул, чтоб не мешало, и пошёл вдоль стеночки, аккуратно перстами постукивая. Королева Воинов, отжимая мокрые волосья, на него засмотрелась и еле заметно губами причмокнула. Наконец стена посерёдке купальни отозвалась на Жихарев перестук гулким гулом. - Так, тут, значит, схрон твой устроен, - сказал богатырь и врезал по заветному месту кулаком. - Эй ты, соглядатай неведомый, а ну вылазь! Я нонче добрый, авось не до смерти проучу! Что-то внутри тихо хряпнуло, но стена осталась неподвижной. Жихарь приложил к ней ухо и заметил, что с той стороны зашушукались. Второй удар богатырь выдал с разбегу и размаху, чтобы наверняка. Кулак многоборец себе разбил в кровь, но и кусок стены заметно пошатнулся. Лёгкий пинок ногой окончательно выломал потайную дверь. За стеной Жихаря ждала целая свора - головорезы в кожаных ремнях да медных шлемах с личинами, из тех, что нанимаются в Бумазей друг дружку кромсать. И был с ними сухой старичок в зелёной тунике, на которой золотым был вышит человек с длинными руками да шилом в одном месте. Воин вспомнил, что так обычно в Эбистосе кумиров Герпеса ваяют. - Вот мы и встретились, Джихар-варвар, - молвил старичок, презрительно оттопырив нижнюю губу и поигрывая жезлом-кадуцеем. - Как ты уже догадался, я послан сюда коллегией слуг Герпеса трижды хитрейшего - забрать то, что является нашей законной добычей. Ибо нерушим древний зарок, данный нашим жрецам великим Мартом Апрелием - "Что упало, то вам попало!". - Нет тут нигде добычи твоей, дедушка... - начал Жихарь и осёкся. Дедушка-то при кадуцее да при страже, а он с побратимами - голые да безоружные. Не считать же Сонькин кинжальчик против тесаков с арены! - Я обшарил весь ваш жалкий скарб, но не нашёл ни талисмана, ни камня. Значит, они при вас, в купальне. Тем лучше - вы отдадите их Герпесу сами, по доброй воле. Мой владыка - бог сделок, не всегда честных, но он не принуждает никого. Это вам не пребуйный Бухус с его неистовыми буханками, что по престольным праздникам силком упаивают мужей через священную воронку и рисуют им фингаллосы под глазами... Наймиты из Бумазея беспрепятственно вошли в купальню и встали у двери, чтобы никто не мешал. Жрец ухватил кадуцей обеими тощими руками и стал им вертеть в воздухе затейливые загогулины, повторяя нараспев: - Откройся, земля, Да откроются гласу моему вместилища дождей, Да прекратят свой шелест деревья, Да успокоятся ветры, Да получат сии смертные от мудрости Твоей Возрождение и покой, Возрождение и покой... И почувствовал Жихарь, как тяжестью наливается всё его тулово, руки да ноги, будто он весь сам себя отлежал. Уже не понимал многоборец, что он творит и зачем, только как ветром понесло его за грудой полотенец, где спрятаны были их страшные находки. Как во сне увидел он, что Яр-Тур медленно и плавно берёт в одну руку - алмаз, в другую - три тайные руны и несёт их новым владельцам, как вышибают дверь и вламываются в купальню метропольские стражники во главе с префектом Акридом... - Возрождение и по... - жрец прервал колдовство и сам остолбенел. - Что ты здесь делаешь, почтенный Акрид? Разве Псевдоним не велел тебе не вмешивать мирскую власть в его дела? Как бы не покарали тебя боги! - Если бы ты сам не лез в политику, Фтизиатр, я бы и пальцем не тронул тебя! Но не думай, что император не знает, как, прикрываясь Герпесом, ты играешь в дворцовые интрижки! - крикнул префект. - Не приближайся! - выставил Фтизиатр вперёд свой верный кадуцей. Тем временем Жихарь, Яр-Тур и Сонька словно очухались от наваждения. Пока жрец махал жезлом на Акрида, побратимы кинулись на ближайшего рубаку вдвоём и мясорезку у него изъяли. Ещё один боец Бумазея, получив неспанским кинжальчиком в живот, обвалился в купальню, а Сонька уже подхватила его оружие. - Всех убью, один останусь! - проревел Жихарь свой клич знаменитый, видя, как несутся к нему телохранители Фтизиатра. Но было их немного - с остальными схватилась стража, а Золотая Ручка била их по тылам. Жрец снова начал плести Герпесовы заклинания, но просвистело что-то в воздухе - и обронил сухой дед грозный кадуцей в воду, держась за руку, пронзённую неспанским ножиком. - Ты мне за это заплатишь, блудная макака! - завизжал адепт бога с шилом в одном месте, насилу освободив раненую руку и убираясь в тайный проём. Вскоре Жихарь и компания уже пересчитывали количество побитых врагов,а оставшихся стражники уже связывали по рукам и ногам. - Уфф, вы даже не представляете, что могло попасть в подлые лапы заговорщиков! - кричал возмущённый Акрид. - Камень и талисман ещё при вас? Именем кесаря, отдайте их законной власти! - Так что творится-то у вас, воевода, скажи толком! - ответил ему многоборец. - Ни рыла с вами, эбистосами, не разберёшь, против кого дружите, всё кружева плетёте! - Не след варварам вмешиваться во внутренние дела империи, - наставительно ответил Акрид. - Выдайте мне ваши трофеи, а я их снесу куда следует. А взамен - забирайте своё барахло! "Ну всё, понеслась... - подумал Жихарь. - Сейчас Сонька пожадничает, рогом упрётся, ещё и стражу надо будет месить...". Верней всего, так бы оно всё и вышло, но случилось непредвиденное. Из купальни пропали куда-то все волшебные пузырики. Зато кадуцей, в ней плавающий, крепко раздулся - видать, вобрал их в себя - и грозно загудел. - Благородные сэры, - сообразил Яр-Тур, - нам всем пора без страха и упрёка отступить отсюда! Сейчас начнётся Буря в Стакане и разнесёт весь бассейн! Но было поздно. Вода из купальни вместе с убитыми гладиаторами собралась в воронку и завертелась, сметая на пути всех и вся. Повалились колонны и голые мраморные мужики с дисками да копьями. Хлынули из бань не менее голые купальщики да купальщицы. Плакал на площади Круга и рвал на голове последние волосья Антидот. Выскочил водяной смерч через треснувшую стену да понёсся по улицам вечереющего Метрополя, распугивая честной народ. Но хватило чародейства недолго: выплеснул смерч своих полоняников на задворках и рассосался. Только в воздухе сыро стало, будто дождь прошёл, да валялся посередь улицы всеми забытый кадуцей. - Ууух, блин поминальный, - простонал Жихарь. - Господа дружина, а пошто мы голые на улице валяемся? Пили вроде в меру... К счастью, мокрая одёжка побратимов и Сонькин панцырь валялись тут же. Пока Яр-Тур и богатырка облачались, многоборец, пугая метропольчан голым передом, бегал по улице и собирал мечи, попадавшие леший знает куда. - А ведь и убить могло, радуйтесь! - крикнул Жихарь уличным мальчишкам, выскочившим его дразнить "Бар-бар-бар-бар!": так в Эбистосе спокон веков над чуженинами стебались. - Ну что, все в дорогу готовы? - сказала Сонька. - Надобно вам отсюда драпать, пока на Доске Позора за чужие грешки не распяли. Я короткую дорогу отсюда в гавань знаю. - Только вот на что домой поплывём? - спросил многоборец. - Камень да руны запропали, да и награду мы без них не получим... - Вы сможете получить её от меня, - раздался глубокий, мелодичный голос за их спинами.