***
И К ДРУГИМ НОВОСТЯМ — Если колонка выше показалась вам скучной, тогда вам точно будет глубоко безразлична эта херня. Еженедельная колонка Узумаки Наруто Недавно в Коноху прибыла новая компания, «Финансовый Холдинг Учиха», которая тут же завоевала интерес всего города; она управляется крайне востребованными сыновьями её создателя, Учиха Фугаку, с которыми нам не удалось добиться интервью и поспрашивать, какие у них первые впечатления о нашем городе, однако мы слышали из одного источника, что Итачи Учиха, несмотря на положительное мнение о Конохе, считает её новую политику о поиске попутчиков «немного гейской». Большинство жителей рады прибытию братьев Учиха, однако внутренний источник докладывает о как минимум одном недовольном: как сообщается, домашнюю кошечку Учиха не устраивает присутствие других кисок в их резиденции, под которыми, конечно же, подразумеваются светские львицы, которые отчаянно борются за своё финансовое будущее и пытаются добиться супружеского союза с империей Учиха. К несчастью, мы не смогли связаться с братьями для получения комментариев по этому вопросу, скорее всего они очень заняты.***
Я ВИДЕЛА, ЧТО ВЫ ТАМ ДЕЛАЛИ — Серьёзно, народ. Если вы абсолютные чайники в сексе, можете оставить это недоразумение в пределах своих кухонь? Еженедельная колонка Хинаты Хьюга Мне нравится наблюдать. Но это не значит, что вы должны наблюдать в ответ. Вот сообщение паре, которая живёт от меня дальше по коридору: секс втроём действительно может начаться спонтанно, но всё же не в центре общественного пространства (если это не Марди Гра*, однако сегодня речь не об этом), так что поцелуи в конце коридора и жуткие поглядывания в мою сторону не сработают. Раз уж вам так скучно друг с другом, что вы стараетесь привлечь в свои отношения первого встречного, пожалуйста, не начинайте свои неубедительные, хромые ППЧ, пока не найдёте того, кто по-настоящему вам интересен. Никто не оценит ваши скучные ППЧ, так что просто хватит.***
ТУПИЦА ДНЯ — Иногда чужая тупость достойна награды. Еженедельная колонка Инузука Кибы Ребят, я понимаю, что цены на концертные билеты растут, понимаю всей душой, но насколько маленьким должен быть мозг, чтобы напиться, обдолбаться и потом в таком состоянии пытаться перелезть через забор, обнесённый колючей проволокой? Наверное, ответ заключён в самом вопросе, однако несчастная группка студентов колледжа явно оказалась не на том конце палки. Не знаю, как насчёт вас, а я лучше бы заплатил девяносто баксов за билет, чем упал бы на направленную вверх сухую ветку и отправился бы потом прямиком на операционный стол.***
С ТОБОЙ ХЕРНЯ КАКАЯ-ТО СЛУЧИТСЯ — По крайней мере знаешь ты теперь. Еженедельный гороскоп от Абураме Шино Сказать с сожалением должен, что в следующие 24 часа обрушится саранчи нашествие на всех, кто в год крысы, быка и змеи родился. Убегайте, словно ветер бегите и постарайтесь о кроликов-ублюдков не споткнуться, трахаются которые на улице прямо. Шанс есть небольшой, что будет секс сегодня у года обезьяны — из шанса этого выжмите всё. В безопасности остальные на неделю.***
СПОРТИВНЫЕ НОВОСТИ! — Спорт — праздник вечной молодости! Присоединяйтесь и упивайтесь им так же, как и я! Еженедельная колонка Рок Ли! Если вы считали себя слишком слабым, толстым или бездарным для карьеры спортсмена, то сейчас у вас появился шанс воплотить мечту в реальность — теперь у вас есть возможность управлять виртуальной спортивной командой! Особенно это актуально в наше время, когда большинство настоящих на грани банкротства или скандала! Сохраните спорт в чистоте! Сделайте его воображаемым! Чтобы отпраздновать это нововведение, я проведу воображаемый ультра-марафон! А ещё — [Ой, простите. Мне снова сообщили, что — из-за нехватки места на нашей веб-странице — мне придётся закончить свою публикацию здесь. Но на следующей неделе! На следующей неделе в интернет добавят больше места! И тогда я опубликую больше!]***
Саске садился на свой вечерний рейс в международном аэропорту Джона Кеннеди в Нью-Йорке. Взяв на себя эту сторону отцовского бизнеса, Саске быстро привык к дальним командировкам; поначалу их темп сильно его утомлял и чуть не довёл до срыва — Саске оставалось удивляться, как отец справлялся с ними последние тридцать лет, но всё-таки сумел освоиться и сейчас считал деловые поездки если и не приятными, то хотя бы терпимыми. В каюту первого класса зашёл мужчина в тщательно выглаженном деловом костюме. Любитель, усмехнулся Саске: сам он был одет в тёмную футболку с длинными рукавами и низко висевшие на бёдрах удобные чёрные штаны, чей мягкий материал отлично демонстрировал подтянутые ягодицы. Прежде чем нацепить профессиональное жизнерадостное выражение лица, стюардесса с ярко накрашенными губами и красными туфлями окинула взглядом всё его тело. — Мистер Учиха, так приятно снова вас видеть. Могу я повесить ваш костюм? Как обычно, глаженный костюм Саске висел на плечиках: так он не помнётся в чемодане и сэкономит ему время перед приземлением. — Да, спасибо, — ровно сказал Саске женщине, позволяя ей забрать у него вешалку; её палец слегка коснулся тыльной стороны его руки. — Добро пожаловать в первый класс, мистер Учиха. Пожалуйста, дайте мне знать, если я могу чем-то вам помочь. Ни вопрос, ни ответ никогда не менялись. — Нет. Я лягу спать сразу после взлёта. Не будите меня, пожалуйста, из-за еды или беспошлинных товаров. Хорошенькая белокурая стюардесса вздохнула, но улыбка её не дрогнула. — Конечно, сэр. Саске приучил себя засыпать быстро, примерно за десять минут после взлёта — другой возможности, кроме этих шести с половиной часов на самолёте, у него не будет. В Лондоне уже назначено пять важных встреч с клиентами, включая обед с одним и ужин с другим, и приземлится он туда в семь утра по местному времени, на обратный рейс в Токио сядет только вечером: слушать предложения различных компаний в полусонном состоянии — не самый разумный выбор, ведь именно от него зависят окончательные решения, куда инвестировать деньги, а куда нет; одна ошибка — и целевые показатели прибыли нарушатся. Саске спрятал дипломат и сумку на верхнюю багажную полку. Он расположился в широком, удобном сидении, с облегчением убедившись, что рядом никого нет, и снял обувь. Пришла стюардесса и предложила ему апельсиновый сок, шампанское, воду и напиток на выбор. Он заказал бокал Мерло и две бутылки воды, на что стюардесса ему подмигнула и сказала, что с радостью выполнит заказ. Вынудив себя расслабиться, Саске, неторопливо покрутив красную жидкость в бокале, принялся отпивать вино маленькими глотками. В первом классе достаточно неплохой выбор, хотя здешнюю пищу он старался не употреблять, ведь даже в первом классе еда в самолёте… оставалась едой в самолёте, потому то, что он пропустит приём пищи, пока будет спать, его особенно не беспокоило. Он вытащил телефон и просмотрел расписание на грядущий день, каждая минута которого была кому-то посвящена, и мысленно перечислил ключевые вопросы, которые ему стоило выяснить во время встреч. Когда раздалось извещение о закрытии двери, он закончил и переключил телефон в режим самолёта. Откинувшись на спинку сидения, Саске закрыл глаза и внутренне перебрал впечатления от нескончаемых встреч последних двух дней, тесно перетянувших всё его время пребывания в Нью-Йорке. Ему нужно отдохнуть за этот полёт, так что отвлекаться на незаконченные дела нельзя; вино помогло расслабиться, но пить дальше он не собирался: на горьком опыте он узнал, что чем больше алкоголя, тем сильнее обезвоживание из-за и так сухого самолётного воздуха, которое, в свою очередь, вызывало сильную головную боль, что создавало отвратительную мешанину вместе с постоянной усталостью из-за частой смены часовых поясов; потому одного бокала в такси и ещё одного перед взлётом было достаточно, до конца рейса он пил только воду. Самолёт ждал своей очереди на взлёт почти полчаса, типичное явление для этого аэропорта, так что Саске не возмущался; напротив, это время он использовал, чтобы набросать у себя в голове, как лучше подвести итоги и какие важные моменты выделить, чтобы потом предоставить Итачи и исполнительному комитету собственные решения по возвращении в Японию. Острый, аналитический ум быстро структурировал вопросы и проводил их краткий анализ, так что к моменту, когда самолёт разворачивался и набирал скорость, Саске уже принимал окончательную резолюцию и знал, как её обосновать и сформулировать. Он придержал порожний бокал от скольжения, пока самолёт набирал скорость — это любимая часть его поездки: сколько он уже летал, но каждый раз ощущение мчащегося по взлётной полосе самолёта дарило лёгкий прилив адреналина. Как только тот поднялся и взял курс на Лондон, Саске удобно откинулся в кресле и поставил фужер на приставной столик — он знал, что через несколько секунд его уберёт внимательная дежурная. Он распаковал подушку и одеяло из стерильной пластиковой упаковки и выдвинул спальное место. Натянув на голову одеяло, чтобы глаза не беспокоил мерцающий свет, он, дабы заглушить окружающий шум, который создавали жующие люди и статичные объявления пилота, всунул в уши наушники и поставил плейлист «сон» на повтор. Через десять минут он уже спал, не ведая, какими тоскливыми взглядами окидывали стюардессы его скрытое пледом тело. Саске проснулся через шесть часов, когда самолёт начинал посадку в аэропорту Хитроу; чтобы возместить недостаток жидкости в организме после долгого рейса, он опустошил две бутылки воды, после чего сложил одеяло и подушку в пакет, который забрали подошедшие стюардессы. — Вот ваш костюм, мистер Учиха. Надеюсь, вам понравился полёт, — сказала женщина, всеми силами стараясь не порозоветь от его немного сонного и растрёпанного вида: ей бы хотелось, чтобы он просыпался таким не в самолёте, а в её тёплой постели, однако молодой привлекательный бизнесмен казался слишком безразличным, слишком холодным, так что ей не хватало смелости предложить. . . . . . . Первыми покидали самолёт пассажиры первого класса, так что особых проблем с быстрым прохождением паспортного контроля и таможни у Саске не было. Также у него не имелось сдаваемого в самолёт багажа, потому он сразу направился в бизнес-зал «Вёрджин», располагавшийся в самом аэропорте, где принял горячий душ, повесив перед этим костюм на дверцу шкафа, где его погладят ещё до того, как Саске закончит. Он ненавидел запах самолётов. Топливо и душок других пассажиров вызывали у него лёгкую тошноту, и потому он был благодарен обилию горячей воды в одной из отделанных со вкусом душевых, которую запросил ещё в зале первого класса. Пусть сам таким шампунем и гелем для душа он никогда не пользовался, предложенные здесь были качественными и не источали резкого аромата. Быстро закончив с душем, он высушил волосы, добавив немного геля для укладки. Отдавая дань самолюбию, он размазал по телу внушительное количество лосьона, чтобы заодно увлажнить кожу после сухого самолётного воздуха. Разглядывая своё подтянутое тело в зеркале, Саске гордился — несмотря на вечную занятость, он всегда держал себя в форме. Найдя свой костюм уже почищенным и выглаженным, он оделся, поправил галстук и вышел к ожидающему его водителю. — Мистер Учиха. Рад вас видеть. Позвольте взять ваш багаж. Передав тому сумку на колёсиках, Саске оставил себе дипломат, чтобы сейчас, в машине, просмотреть детали предстоящих встреч; через двенадцать часов он вернётся, снова примет душ и сядет на самолёт в Токио. Первые четыре часа полёта он уделит составлению доклада для Итачи и совета директоров, в котором предложит собственные мысли и рекомендации о тех предложениях, что он так внимательно оценивал последние тридцать шесть часов, а также разработает быструю финансовую модель для оценки их рисков и возможностей для существующего капитала. Потом у него останется восемь часов на сон, необходимый для полного рабочего дня уже в Японии. Саске меланхолично задумался о том, что отцу повезло с заранее организованным браком, — забирающая каждую минуту твоей жизни работа просто не оставляла времени для каких-то социальных контактов. Хорошо, что Саске не интересовали отношения: к людям он особенной симпатии не питал, и, не считая компании брата, предпочитал оставаться наедине с собой.***
Сакура обожала свою новую работу: она работала тут всего месяц, но всё это время чувствовала необъяснимый подъём духа. Являясь руководителем отдела связей с общественностью и коммуникаций «Финансового Холдинга Учиха», Сакура имела дело со случайными вопросами прессы, запросами на интервью с владельцами компании, внутренними коммуникациями и решением проблем в сфере общественных отношений. Вряд ли стоило ждать последнего — Учихи всё держали под контролем, и сама мысль о связанном с ними скандале казалась невозможной. Она включила компьютер и начала день привычным образом: просматривала заголовки различных изданий и проверяла, нет ли каких статей о её начальниках. Еженедельная встреча с Итачи запланирована на позднее утро, и до неё оставалось ещё целых полчаса. Этого времени хватит, хотя вряд ли она на что-нибудь наткнётся. Наслаждаясь первоклассным вкусом, она сделала глоток кофе, который подавали в офисе — даже напитки здесь отличались высшим качеством, не говоря уже об остальном, но и братья-совладельцы ожидали высоких результатов в ответ, потому Сакура не имела права их подвести. Её подружка Ино шутила, что Сакура так старается только из-за симпатичных боссов, но Сакуре нравилась сложная работа и повышенные требования — она имела серьёзный подход к тому, чем занимается, и всегда желала проявить свои качества. Еженедельные встречи с Итачи, самым красивым человеком в её жизни, — лишь приятный бонус, но никак не приоритет. Шутки ради Сакура перешла на новостной сайт, который вели её друзья — оставалась ещё пара свободных минут, а ей всегда нравилось читать то, что выдумывали эти чудики. Их работа — полная противоположность работе Сакуры: ей всегда приходилось использовать осторожную лексику в то время, как они оставались настолько наглыми и некорректными, насколько это вообще возможно — задумавшись, она не смогла сдержать улыбку. Дойдя до второй статьи, она обрызгала экран рабочего компьютера кофе и чуть не задохнулась от возмущения. — Нет… О, нет, нет, нет, нет… Наруто, я тебя убью! Она схватила телефон и в панике набрала номер. Она звонила Наруто каждые пару дней после его болезненного разрыва с бывшим, пока Наруто, наконец, не сказал ей найти другое хобби и перестать с ним нянчиться, чему она с большой неохотой подчинилась и стала звонить только раз в неделю. Потом Наруто взял на себя большую нагрузку и вне «Ежедневного Рамена» практически ни с кем не виделся, а Сакура оказалась занята поиском новой работы и чуть позже новой должностью — со времени их последнего разговора прошло почти три месяца. Но это не значит, что она не даст ему за такое по щам. — Эй, Сакура! Сто лет тебя не слышал! Как дела? — Ты чёртов покойник, Узумаки! — Что? Ты из-за того парня, которому я дал твой номер, когда он приставал ко мне в баре? Просто я был в зюзю пьяный, и вообще это Киба виноват, потому что… — Что? Ты дал какому-то гею мой номер вместо своего? Почему ты его просто не придумал? — Стой, ты не из-за этого злишься? Это из-за того, что я сказал Шике, что твои волосы смахивают на волосы Ники Минаж? Я просто шутил и… — Наруто! Как ты вообще… что ты… — Эм, ладно, я перестану гадать, а то сделаю только хуже. Сакура, почему ты звонишь? — Я звоню, потому что я, мать твою, руководитель общественных отношений в финансовой корпорации Учих, а ты только что напечатал на первой полосе своей дурацкой газеты заголовок, в котором говорится, что мои боссы гомофобные нимфоманьяки! Я отпинаю тебя до самой Австралии! Удали эту статью, пока кто-то… Сакура застыла, услышав покашливание. Чувствуя себя главной героиней фильма ужасов, она медленно обернулась и увидела стоящего позади себя Итачи. — Что там насчёт твоего друга и его статьи о том, что мы с Саске гомофобные нимфоманьяки? — Наруто, мне надо идти. Убедись, что написал завещание. Сакура повесила трубку, не отводя взгляда от невозмутимого босса. — Итачи-сан. Вы сегодня рано, — проговорила Сакура, пытаясь выдавить из себя улыбку и зная, что это бесполезно. — Думаю, тебе стоит распечатать то, о чём ты только что говорила со своим другом, и встретиться со мной в кабинете. Похоже, сегодня у нас дополнительная тема для обсуждения. Сакура вздохнула, когда Итачи повернулся и вроде бы спокойно направился к своему угловому офису. Если из-за Наруто её уволят, она переедет к нему в квартиру и будет там жить, пока тот не найдёт ей новую. А ещё будет съедать весь его рамен просто из вредности. Сделав глубокий вдох, Сакура нажала «Печать», после чего взяла ещё тёплые страницы и понесла их в кабинет босса. Радовало только то, что ещё не вернулся Саске: если Итачи оставался вежливым в любой ситуации, то младший язвил и кусался даже будучи в хорошем настроении. А если злился… ну… награда «Мисс Дружелюбность» ему заказана. Хотя в конкурсе мокрых футболок что-то да заработал бы.***
Итачи закончил читать распечатки, которые принесла ему Сакура; та показала ему несколько выпусков «Ежедневного Рамена», чтобы дать возможность осознать суть газеты, но не знала, улучшает это её положение или наоборот. — Итак, ты сказала, что ходила в старшую школу с двумя основателями этого… периодического издания… и что вы близкие друзья с Узумаки Наруто, который написал на этой неделе колонку, в которой говорит обо мне и моём брате? — промолвил Итачи лишённым, как всегда, интонации голосом. — Эм, да, Итачи-сан, — произнесла Сакура, жалея, что не может распознать благодушие, злость или безразличие своего работодателя. — И запрашивал ли этот господин Узумаки интервью со мной или Саске для этой статьи? — Нет, Итачи-сан. Наруто не знал, что я начала здесь работать, так что… — Понятно. Тогда ладно. Раз уж он уже проявил такой интерес ко мне и моему брату, я предлагаю пригласить господина Узумаки для интервью. Ты ведь об этом позаботишься, правда? — Д-да, конечно, Итачи-сан. Но… только должна вас предупредить, что Наруто немного… — Я уверен, мы поладим. Просто сделай всё, что нужно, чтобы он как-нибудь зашёл на неделе. Уверен, Саске тоже хотел бы с ним познакомиться. И затем Итачи сделал то, от чего у Сакуры кровь застыла в жилах. Он улыбнулся.***
Саске вышел из лифта на первом этаже роскошного здания, в котором проживал. Вчера он поздно попал домой и едва успел урвать шесть часов сна, как пришло время просыпаться и собираться на работу. Сегодня он должен представить совету рекомендации, но сначала нужно встретиться с Итачи, чтобы обсудить ключевые моменты. Боже, ему срочно требовался кофе: он не летал в командировки каждую неделю, но и раз в две истощало все силы; ему придётся заниматься этим самостоятельно, пока руководство бизнесом полностью не перейдёт к ним в руки и пока не устаканятся все рабочие процессы; потом он собирался предложить Итачи нанять глав венчурной компании — по одному для Европы и США соответственно: слишком велик рынок. Когда дело касалось бизнеса, отец совсем сходил с ума от необходимости держать всё под контролем и никогда не передавал полномочия кому-то другому, что и стало причиной повышенного риска инсульта уже к пятидесяти годам и операции с тройным шунтированием сердца. Совсем не та жизнь, которую хотел бы себе Саске в будущем. Едва он зашёл в элитную кофейню, удобно расположенную на первом этаже его дома, как внимание привлёк знакомый блондин, стоящий в небольшой очереди, — Саске отметил, что на нём опять джинсы и футболка. Когда человек перед блондином закончил делать заказ, тот подошёл к стойке, чтобы переговорить с бариста; Саске влез в очередь, чтобы стать ровно за идиотом, и невольно засмотрелся на задницу, так органично заполняющую поношенные джинсы, и контуры спины, выступающие из-под мягкой и тонкой футболки. Не то чтобы Саске особо интересовался. . . . . . . Пять минут назад Наруто зашёл в кофейню, расположенную прямо через дорогу от офиса; сам он давно бросил попытки сварить кофе самостоятельно, пусть кафе и обходилось намного дороже. Его собственные приготовления всегда заканчивались чёрной жижей, которая не становилась лучше даже после того, как он в сотый раз перечитывал рецепт на упаковке кофейных зёрен. Может, дело в кофеварке за десять долларов? Самая, кстати, дешёвая, которую он нашёл. Тратить шестьсот долларов на качественную кофемашину не слишком вписывалось в бюджет, к тому же ему не очень хотелось возиться потом с последствиями приготовления молочной пены — чтобы не убирать, он пользовался одноразовыми тарелками, что уж говорить о большем. Поэтому он и решил, что лучше заплатит четыре доллара за капучино в кофейне, чем будет потом разбираться с проблемами со здоровьем (в частности, с пищевым отравлением из-за его неспособности чистить кухонные принадлежности должным образом). Сама кофейня располагалась на первом этаже элитного многоквартирного дома, так что была недешёвой, но великолепный кофе определённо того стоил — пожалуй, единственное удовольствие, которое он себе регулярно позволял. Наруто никак не мог запомнить название заведения, именуемое каким-то витиеватым французским словом, но ради невероятного напитка он был готов игнорировать некоторый снобизм здешней атмосферы. Наконец подошла его очередь. — Я буду капучино с двойным молоком и сахаром, — заказал Наруто, рот которого наполнялся слюной от одной мысли о сладком горячем молоке с намёком на кофе. — Почему меня не удивляет, что ты даже кофе пьёшь как ребёнок? — раздался за спиной язвительный баритон. Тот самый долбанный высокомерный голос. Наруто нехотя повернулся — его взбесило то, что единственную позволительную ему роскошь омрачил этот мудак из продуктового. — Серьёзно? — спросил Наруто, настолько разозлившись, что не смог даже придумать какой-то остроумный ответ — весьма неординарное для него состояние, которое он, впрочем, списал на отсутствие утреннего кофе. Воспользовавшись кратковременным молчанием Наруто, Саске шагнул вперёд, чтобы сделать заказ; когда он потянулся за кошельком, тонкий хлопок дизайнерской рубашки туго натянулся на подтянутой груди и плоском животе, который плавно переходил в узкие бёдра, прекрасно контрастирующие с широкими плечами, скрытыми за пиджаком. — Зелёный чай, без сахара. Наруто закатил глаза, стараясь не смотреть на тело мужчины. — О, так ты из этих. Саске понимал, что не должен отвечать. Но почему-то не мог сдержаться. — Каких этих? — Ну, из этих — тех самых людей, которые считают, что если уберут из своего рациона всё самое вкусное, оставив чай без сахара, пресные овощи, мерзкий бурый рис, то будут жить вечно. Хотя с чего тебе хотеть такого наказания — выше моего понимания. Если моя жизнь была бы такой стерильной, скучной, безрадостной, как твоя, я бы уже сбросился с первой попавшейся крыши. У Саске дёрнулся глаз. Безрадостной? Кто вообще использует в речи такие слова? — Ну, учитывая то, что ты абсолютно ничего обо мне не знаешь, я как-нибудь постараюсь удержаться от твоего мудрого совета и не сброситься с ближайшего здания. — Мне и не нужно тебя знать. Ты расхаживаешь в своих дорогостоящих, похоронно-унылых деловых костюмах и делаешь ехидные замечания посторонним, которые занимаются своими делами и наслаждаются простыми человеческими радостями. Из того, что я знаю, у тебя бывает только два выражения лица: насмешка и ухмылка; тут и без дедукции понятно, что ты сволочь. — И всё это мне говорит парень в одежде из комиссионки, который, наверно, тратит всю зарплату на кофе из заведения, чьё полное название он скорее всего даже не может выговорить. Наруто ухмыльнулся, облокотившись о стойку в ожидании кофе; это движение привлекло внимание Саске к чёрной футболке, туго обтягивающей ясно очерченный торс блондина и его руки. Наверное, зарабатывает на жизнь физическим трудом, снисходительно подумал Саске. У офисного работника такого тела быть просто не может. Скорее всего роет канавы или что-то в этом духе. — Вау. Ты не просто засранец, ты чванливый засранец! Всё новые и новые позитивные качества не перестают меня удивлять! — сказал Наруто, принимая у бариста кофе и благодаря её дружелюбной улыбкой. Он сделал глоток, не позволяя мудиле испортить момент удовольствия, за который он уже заплатил, и облизнул оставшуюся на губе сладкую пену. Саске проследил за розовым языком Наруто, после чего вернулся к его груди, где наконец заметил надпись: «Мне нелицеприятны люди, которые злоупотребляют словом "нелицеприятно"». Почему-то эти слова не соответствовали мысленному представлению о Наруто как необразованном канавокопателе. — Чья на тебе футболка? Тащишься с вчерашней пьяной оргии в чужой одежде? Тогда ясно, что ты делаешь в этом здании. Ты же едва можешь позволить себе кофе, что уж говорить об аренде. Наруто фыркнул. — Ага, жопоголовый. Целую ночь я потратил на выслушивание оскорблений от какого-то богатого интеллектуала, а утром украл у него футболку — ведь сам я бы никогда не выбрал такую вещь, я же простой безграмотный работяга неблагородного происхождения, которым ты меня и считаешь. — Жопоголовый? Очень зрело, — сказал Саске, забирая чай и стараясь блокировать всплывший в голове образ какого-то безликого парня, вколачивающегося в безупречную задницу Наруто. — Эй, не моя вина, что ты выглядишь так, будто тратишь всё утро на стильную укладку в виде утиной задницы. Просто признаю твои усилия, — сказав это, Наруто развернулся. — А теперь, уж ты меня прости, мне пора на стройку. Если опоздаю, прораб меня поимеет, а у него футболки не очень. — Значит, ты действительно работаешь на стройке? — спросил Саске: почему-то беседа становилась интереснее, если Наруто действительно траншеекопатель. Наруто только рассмеялся. — Боже, ну ты и скотина, — бросил он и вышел из кофейни, вспоминая, что даже не знает имени придурка, и надеясь, что их случайные стычки наконец прекратятся. Он ещё не успел глянуть в телефон и увидеть сообщение от Сакуры, в котором она просила завтра прийти в «Финансовый Холдинг Учиха».***
Продолжение следует…