Фрустрация

      Вечер опустился на город незаметно, и на этот раз не было видно насыщенного заката — небо застелили тяжёлые кучевые облака. Недолгое ожидание на просторной территории Академии «Самедзука» сопровождалось повизгиванием птиц, разговорами людей неподалёку, а вскоре и каким-то непонятным шуршанием в кустах.       — Ну где же он? — жалобно донеслось оттуда.       — У тебя всё в порядке? — поинтересовалась девушка у парня, ползающего на коленях.       — Ничего у меня не в порядке! Я уже целый день не могу найти Жука-носорога! Это не так просто, знаешь ли.       — Эм, ладно, не буду мешать…       — Стой! А ты к кому пришла?       — К Мацуоке Рину.       — О-о-о, так значит ты его девушка?       — Ну, допустим… А что?       — Эх, я хочу понравиться его сестре, но у меня ничего не получается… Я даже пытался подарить ей Жука-оленя!       — Тогда оно и понятно… Уж лучше божью коровку.       — Думаешь? Кстати, не представился: я Микошиба Момотаро.       — А-а, я тебя помню. Получается, ты брат Сейджуро?       — Вечно о нём узнают раньше, чем обо мне… — вздохнул тот.       — А меня зовут Ватанабэ Рин.       — Рин встречается с Рин? Забавно. Вы как Жук-геркулес и Жук-листоед.       — Что?       — Правда, ты очень на «Геркулеса» похожа.       Девушка начала давиться смехом, даже не слыша, что паренёк пытается ей объяснить. Через пару мгновений она ощутила на своём плече руку недоумевающего Мацуоки, который, как показалось Ватанабэ, появился из неоткуда.       — Вижу, ты уже успела познакомиться с Момо?       — Семпай, а почему ты не рассказывал, что у тебя есть девушка?       — Не твоё дело, — Рин смутился и двинулся вперёд, утягивая за собой ту.       — А если я всё-таки найду этого жука, то ты передашь его Го? — бросил Микошиба вслед.       — Ни за что! — Мацуока даже не обернулся.       Ватанабэ позабавила эта ситуация, поэтому она широко улыбнулась Момотаро и крикнула через плечо:       — Удачи!       Пока они уходили, девушка ещё посмеялась, обнимая парня за руку, а затем спросила:       — Так этот чудик — твой друг?       — Да, — усмехнулся парень. — Но потенциал к плаванию у него есть.       — Тогда почему у вас в тот раз ничего не вышло? На эстафете…       — Мы никогда раньше не плавали вместе. Между нами нет той связи, о которой ты говорила. С остальными тоже…       — Эй, — Рин осторожно толкнула его в плечо, — вам просто нужно немного времени. Тренировки вместе помогут узнать друг друга лучше. И не мне это тебе объяснять…

***

      — Кажется, совсем недавно я боролась с желанием свернуть тебе шею… Ты выводил меня из себя своим неуважением к Харуке и остальным, а сейчас я сижу с тобой и любуюсь океаном.       — Кто бы мог подумать, — добавил Мацуока. — И я нисколько не против.       Парень сидел сзади девушки, спрятав одну ногу под себя. Он стискивал Ватанабэ в объятиях, иногда оглядываясь по сторонам: вокруг было довольно мало людей, особенно если сравнивать с фестивалем кальмаров (тогда ребята были здесь в последний раз).       — Рин, а чем ты планируешь заняться этим летом? — неожиданно спросила девушка.       — Ума не приложу, — он склонился к её шее, глубоко вдохнув, а затем в наслаждении протяжно выдохнул.       Ватанабэ c тенью неловкой улыбки на губах поёжилась в его объятиях.       — А почему ты спрашиваешь?       — Я подумала, что, может, ты полетишь в Австралию для тренировок…       — Нет, что ты. Я, скорее всего, отправлюсь туда только после окончания школы.       — Уже всё запланировал? Мне нравится твой настрой, — сказала Рин и тут же почувствовала, как на лицо с неба упала первая холодная капля. — Чёрт, ненавижу дождь…       — Ненавидишь?       — Да. А что в нём хорошего? Давай поторопимся.       Ватанабэ поднялась, собираясь уходить, а Мацуока схватил её за запястье, тем самым остановив.       — Тогда я покажу тебе лучшее, что в нём есть.       Вдалеке стал нарастать шум, и накрапывающий дождь во мгновение сменился настоящим ливнем. Парень притянул девушку к себе и вовлёк в глубокий поцелуй, впиваясь своими улыбающимися губами в её, — тогда их настигла тяжёлая стена воды. Люди стали спешно разбегаться, а пара невозмутимо долго целовалась, намокая всё сильнее. Острые зубы Мацуоки всё ещё доставляли неприятные ощущения, но Рин уже приняла эту особенность. В конце концов девушке стало критически не хватать воздуха, отчего она оторвалась от губ парня и, рвано дыша, сказала вполголоса:       — Ты рехнулся…       Мацуока озарил Ватанабэ хищной, но абсолютно счастливой улыбкой, снимая с себя куртку. Он накинул её на плечи девушки, а затем бодро произнёс:       — А вот теперь давай поторопимся — дождь вряд ли скоро закончится. Я провожу тебя.       Они побежали по скользкому асфальту, расплёскивая лужи; каждому было холодно, мокро, но казалось, что им всё по плечу. Угнетённые тучи гнали их к отнюдь небольшому лесу.       Наконец, они переступили через порог дома, захлопнув дверь, и посмотрели друг на друга: футболка буквально прилипла к телу парня (из-за чего можно было подробно разглядеть весь рельеф его мышц), а у девушки смешно запутались промокшие волосы.       — Да уж, мы выбрали не лучший день для прогулки… — вздохнула она.       Мацуока выглядел привлекательно, и Ватанабэ упивалась наслаждением просто быть рядом, но её взгляд вскоре покосился на окно:       — Чёрт, так ещё и дождь почти стих. А мы рванули, как идиоты…       — Разве не здорово?       — Может и так, — девушка в смятении отвернулась, протягивая Рину куртку.       — И, в любом случае, именно я заставил тебя промокнуть. Хотя сам, кажется, освежился даже больше, — он оттянул футболку от груди. — Ну, раз погода наладилась, мне лучше поспешить вернуться в «Самедзуку».       Девушка прижалась к парню и взглянула ему в лицо: тогда Мацуока подарил ей короткий и мягкий прощальный поцелуй.       — Уйду — сразу переоденься и выпей чего-нибудь горячего, — строго скомандовал парень. — Не хочу, чтобы ты из-за меня простудилась.       Ватанабэ сначала прыснула, а затем твёрдо кивнула. Парень вышел: наблюдая за ним через окно, девушка заметила, что сумерки сгустились ещё сильнее. После того, как Мацуока исчез из её поля зрения, она обернулась. В горле тут же пересохло, и Рин едва не поперхнулась собственной слюной. Девушка в ужасе попятилась назад, нащупывая дверь, а огромный клуб чёрного дыма, будто живой и совершенно разумный, надвигался прямо на неё. Первой мыслью в голове стала попытка догнать Рина, докричаться до него… Однако, «нечто» позволило отдалиться от дома всего лишь на пару метров, резко возникнув перед девушкой — путь перекрыт. Она беспомощно посмотрела на него глазами, полными слёз, а затем обернулась — глухим ударом задвинулась входная дверь. Ватанабэ решила рвануть через лес, надеясь выбежать на дорогу.       Как потерянный огонёк металась она среди дряхлых деревьев, часто вдыхала свежий воздух, вязла в сырой земле, спотыкалась о толстые корни, а под ногами её непрерывно трещали ветки и шелестела мокрая трава… Было жутко и холодно как никогда раньше. Ещё одной неожиданностью для Рин стал человек неподалёку, которого она едва заметила. Тёмный силуэт неуверенно шагал, с опаской поглядывая по сторонам. Бег девушки сменился медленной ходьбой навстречу помощи, как ей показалось.       — Эй, — только крикнула Рин, как женщина — это стало ясно по голосу — запаниковала.       — Не подходи! Нет!       Девушка даже подняла руки, чтобы показать свою безобидность, но незнакомка не хотела верить: её охватил страх, казалось, даже более глубокий, чем у Рин.       — Не заставляй меня! — она схватилась за сумку, что свисала на её плече, и стала судорожно что-то в ней искать.       Наконец, в холодной тьме, что почти ничего не разглядеть, женщина вытащила, кажется, карманный нож и Ватанабэ сочла это за намерение защититься, но всё оказалось иначе: неизвестная внезапно и беспощадно вонзила нож глубоко себе в горло. Она больше не могла выдавить ни звука, задыхаясь.       «Нет! Это снова повторяется…» — тёмные мысли заполнили голову Ватанабэ.       Незнакомка резко выдернула холодное оружие, отчего пульсирующей струёй хлестнула кровь. Женщина упала на колени, захлёбываясь; она даже никак не попыталась прижать рану — её руки будто вовсе принадлежали не ей, а убийце. В последние короткие мгновения своей жизни несчастная рухнула на землю и вскоре умерла.       Ватанабэ попятилась назад, а затем и вовсе так слепо кинулась бежать, что тут же споткнулась, падая чуть ли не носом в грязь. Девушка и правда решила бросить ту незнакомку.       Когда Рин удалось оказаться дома, она сразу заперла дверь. Лицо покраснело от солёных слёз, которые просто невозможно остановить, с носа тоже потекло, но девушка с трудом нашла силы пойти умыться. После она скинула с себя всю мокрую, грязную одежду и её окутала боязнь выйти из ванной, чтобы снова не встретиться с нечистью. Ватанабэ сделала глубокий вдох и отодвинула дверь.       «В тот раз оно больше не появлялось. Значит и сейчас так будет, верно?»       В доме нет никого и ничего, что может ей навредить, но девушка с трудом переставляет ноги, колени дрожат, однако ей удаётся дошагать до шкафа, чтобы одеться. По всему телу пробегает трепет, волосы встают дыбом, кожа совсем холодная… Не ощущается ни голода, ни жажды, а лишь желание провалиться в крепкий сон, но она не может. Будучи уже в постели, забившись в угол в своей комнате, она пообещала себе не смыкать глаз всю ночь и теперь метает свой взгляд то на дверь, то на зеркало, то на лампу, которую оставила включённой, как дитя, боящегося вымышленных монстров под кроватью… Но, увы, «монстр» у Рин оказался настоящим.