БДСМ

Десять лет спустя. 10 августа 1991 года.       За столом, накрытым в честь празднования дня рождения Джеймса, собралось всё наше небольшое семейство. На главном месте восседал именинник, которому сегодня по документам должно исполниться одиннадцать лет (на деле это произошло десять дней назад, но конспирация важнее более раннего празднования).       Из маленького карапуза Джеймс вырос в не самого высокого для своего возраста, подвижного, черноволосого и зеленоглазого сорванца. Несмотря на обильное питание и постоянные занятия в секции восточных единоборств, он оставался худощавым.       По правую руку Джеймса сидела наша старшая доченька Сарочка, ей в марте исполнилось девять лет. Они были похожи, как родные брат и сестра. Сара имела такие же густые чёрные волосы и зелёные глаза, прямо как у матери. Слева от Джеймса сидела наша младшая дочь Хана, ей пятнадцатого августа должно исполниться семь лет. Не знаю, в кого она пошла внешностью, но явно не в нас с Софой. Девочка имела кудрявые тёмно-каштановые волосы и голубые глаза.       Неожиданно для всех раздался дверной звонок. Софья встала и пошла посмотреть, кто там. Вскоре от двери раздался её возглас:       — Хайим, ты ронял вилку?       — Нет, Софочка.       — Может, ронял ложку?       — Нет, дорогая.       — Тогда почему к нам припёрлась гостья?       — А я знаю?!       В комнату вернулась Софья, за ней по пятам следовала высокая женщина довольно сурового вида с собранными в строгий пучок тёмными, местами седыми волосами, в квадратных очках. Она была одета в строгое зелёное платье, а на голове имелась широкополая шляпа. Я безошибочно опознал в гостье Минерву Макгонагалл.       — Убиться веником! Вы к нам надолго или даже руки не помоете?       Макгонагалл замерла и смутилась.       — Хайим, ты её знаешь? — упёрла руки в бока супруга.       — Дорогая, это же Минерва Макгонагалл, преподаватель трансфигурации в школе магии и волшебства Хогвартс.       — Вы ко мне? — вскочил со своего места Джеймс.       — К-хм… — прочистила горло Макгонагалл. — Да, если вы Джеймс Миллер.       — Таки да, это я! — обрадованно подтвердил мальчик.       — Я так понимаю, что вам нет смысла рассказывать о магии? — обратилась ко мне с супругой Макгонагалл.       — Вы таки будете нам рассказывать за магию? — усмехнулась супруга. — Не смешите мои тапочки, у них пух становится колючим!       — Простите, я думала, что иду в дом к маглорожденному волшебнику, — поведала Макгонагалл.       — Не понимаю — это был комплимент, что мы хорошо знаем за маглов, или же вы хотели нас оскорбить, сказав, что многие поколения предков-волшебников в вашей Англии не котируются? — вновь уперла руки в бока Софочка, сверля недовольным взглядом гостью.       — Извините, я не хотела вас оскорбить, просто принесла пригласительное письмо в Хогвартс.       — А шо, таки совы уже не справляются или у них сегодня тоже шабат?! — продолжила Софа.       — Так значит, вы оба иностранные волшебники, — пространно произнесла Макгонагалл. — Ну, раз я всё равно пришла, хотелось бы сразу получить ответ, согласны ли вы на обучение сына в Хогвартсе?       — Момэнт! — вскинула руку Софья. — Давайте поговорим за деньги!       — Э-э-э… — подвисла Минерва, пытаясь расшифровать послание. — Если вы о плате за обучение, то оно бесплатное. Вам необходимо будет лишь купить вещи по списку, прилагаемому к письму.       — Ох! Ваши слова радуют мои уши. Так бы и слушала, — расплылась в улыбке Софа.       — Папа, ты это слышал? — радостно воскликнул Джеймс. — Меня таки будут учить на шару! Я имею вам кое-что сказать — раз мы экономим на оплате обучения, ты таки купишь мне летающую метлу?       — Ха, молодой человек… Вы посмотрите на этот мир — и вы посмотрите на ваши слова. Во-первых, не мы экономим, а я экономлю. Во-вторых, летать на метле опасно. Если бы папа играл в квиддич, вместо того, чтобы делать деньги, то где бы вы все были? Именно там!       Печально вздохнув, Джеймс опустил голову и тихо пробурчал:       — Папа, а твое детство тоже было тяжелым и безрадостным?       — Сына, если бы ты знал, насколько тяжёлым и безрадостным было моё детство, то ты бы себе завидовал чёрной завистью.       — Кхе-кхе! — подала голос Макгонагалл, обращая на себя всеобщее внимание. — Первокурсникам запрещено иметь собственные мётлы.       — Вы таки специально льёте бальзам на душу моему супругу или хотите его соблазнить? — с ревностными нотками спросила Софа.       — Софочка, может, предложим гостье чаю?       — Папа сегодня очень щедр, — тоненьким голосом почти шёпотом заметила младшенькая Хана.       Супруга усадила Макгонагалл за стол.       — Наливайте чаю, берите торт, но только сами, — произнесла Софа. — У нас шабат, ничего нельзя делать руками. Таки скажите, как у вас в школе кормят? Мой Джеймс будет хорошо кушать кошерную пищу?       — У нас питание одинаковое для всех, стандартная английская кухня, — осторожно наливая чай в чашку, ответила Макгонагалл.       — Папа, ты это слышал? Нас в школе будут кормить дордочками! — скорчив недовольную мордашку, сказал Джеймс.       — Слышал, сын. Она сказала на шару! Когда не идёт вопрос за деньги, то и дордочки покажутся кошерными.       — В таком случае я буду питаться исключительно кошерной свининой! — хулиганисто произнёс Джеймс.       — Сын, не надо мне делать нервы, их есть кому портить! Ты думаешь, что мои нервы как канаты, а они как рваные нитки.       — Папа, а можно мне купить летающую метлу? — подключилась Сара.       — Сарочка, ты же слышала профессора Макгонагалл, до второго курса Хогвартса нельзя.       — Но если очень сильно хочется? Хотя бы одну на нас троих! — продолжила Сара.       Все трое деток, словно сговорились, они посмотрели на меня умоляющими взорами.       — Хорошо, завтра пойдём в Косой переулок делать покупки к школе и посмотрим за метлы, но только самые безопасные, а не этот ваш смертоубийственный уборочный инвентарь для квиддича.       — Я же говорила, что папа сегодня щедрый, — прошептала Хана, наклонившись к уху Джеймса.       — Молодец, сестрёнка, — прошептал в ответ Джеймс и подмигнул Саре.

***

      На следующий день мы всей семьёй отправились в Косой переулок. Дети впервые попали на эту улицу, до этого они прогуливались по обычному Лондону, поэтому много крутили головами. Наша семья разительно выделялась на фоне местных волшебников, которые в большинстве кутались в мантии. Хотя девушки в основном предпочитали платья. Я и Джеймс были в классических костюмах с шляпами, а женская половина нарядилась в яркие платья.       Белоснежное каменное здание банка Гринготтс разительно выделялось на фоне старых двух и трёхэтажных домиков. Гоблины напоминали маленьких евреев-карликов с заострёнными ушами и большими носами. Они были одеты в чёрные брюки, светлые рубашки и тёмные жилеты. За высокими стойками клерки перебирали крупные самоцветы.       — Ух ты! Папа, смотри какие большие драгоценные камни, — прокомментировал Джеймс.       — Сына, не позорь семью! Разве это драгоценные камни? Эти булыжники явно синтетические. Мне такие присылают по фунту за сто граммов! Самое дорогое тут изумруд, целых три фунта за грамм. Сына, эта дешёвка не стоит ничего, но запомни, после огранки в виде украшения за неё хорошо платят простаки, если поместить в красивую оправу.       Ближайший к нам гоблин поперхнулся и замер на середине процесса по перекладыванию крупных рубинов с одной стороны весов на другую. Мы тут же направились к нему.       — Уважаемый, глядите на меня, и будет вам счастье. С кем мы можем поговорить за деньги?       — Вам надо обменять деньги? — оскалился гоблин частоколом заострённых зубов.       — И почём нынче галеон?       — Пять фунтов и три пенса за галеон.       — Вы что спешите скорее чем я? Откуда такая цифра? И это на фоне удешевления золота на всемирных биржах. Не держите меня за фраера, говорите сюда, чтобы ухи слышали нормальную цену!       — Цена одна для всех волшебников, — проскрипел гоблин, недовольно поморщившись.       — Хайим, таки скажи, кто кого победил в этой дурной стране, если гоблины заправляют банком и ломят такие цены? — возмутилась Софа.       — Ох, Софочка, а я знаю? Ты же видишь то же самое — грабёж средь бела дня! Уже пора кричать караул или вы таки назовёте нормальный курс?       — Это нормальный курс, — продолжил настаивать на своём гоблин. — Но если вы хотите обменять крупную сумму, то банк готов пойти вам навстречу.       — Это уже разговор. К чему морочите мне голову, если всё и так очевидно?       — В таком случае я должен позвать управляющего, — тяжело вздохнул гоблин.       Клерк слез с высокого стула и направился в конец зала. Там он подошёл к пожилому гоблину в очках, который сидел за отдельной конторкой. Они активно общались, показывали на нас пальцами. В итоге пожилой гоблин с недовольным выражением лица вылез из-за конторки и направился к нам. Он занял место клерка.       — Вы хотите обменять крупную сумму фунтов на галеоны?       — А вы видите кого-то ещё?       — Наш банк может предложить курс четыре фунта девяносто восемь пенсов за галеон при условии, что сумма обмена будет составлять не меньше десяти тысяч галеонов.       — Видишь, Джеймс, таки всегда надо торговаться, а то останешься без штанов.       — Папа, скорее меняй деньги, и пойдём за покупками, — ответил сын.       — Ваше предложение греет мне сердце, — обратился я к гоблину. — Вы таки принимаете чеки или кредитные карты?       — Вы видите у нас терминал SWIFT (общество всемирных межбанковских финансовых каналов связи)? — с сарказмом вопросил гоблин, продемонстрировав оскал.       — А вы таки точно гоблин, а не из наших?       От моего вопроса гоблина передёрнуло.       — Это все вопросы? — спросил он.       — Таки нет. Скажите, Блэки уже всё, или придётся подождать?       — На такие вопросы мы можем ответить лишь Блэкам или их наследникам, — проскрипел гоблин.       — Уже! Можете говорить мине.       — Если вы Блэк или наследник, — усмехнулся гоблин, — то для доступа к сейфу необходимо пройти идентификацию с помощью крови на специальном артефакте.       — И шо вы тянете кота за шубу? Несите свою машинерию.       Вскоре к главному гоблину доставили пластину-артефакт. Он выложил её на стол.       — Капните кровью в центр пентаграммы.       Используя метаморфизм, в котором за десятилетие добился неплохих успехов, я выдавил на пластину маленькую каплю крови, она тут же испарилась, пластина засияла голубым светом, который соткался в герб Блэков.       — Хм… Основной наследник, — удивлённо пробормотал гоблин.       Стоит заметить, что к нотариальному наследованию это никак не относится. Проведённая процедура нечто вроде обычной идентификации в банке по документам. Дело в том, что маги… хм… несколько причудливые. Есть такие волшебники, которые живут очень долго и меняют внешность, есть преступники или затворники, которые не желают встречи со знакомыми. Маги могут сменить внешность с помощью зелий, чар, метаморфизма, пластической операции, но при этом желают пользоваться своими деньгами.       У гоблинов в базе данных, построенной на артефактах, хранятся образцы крови привилегированных клиентов наподобие Блэков, Малфоев и им подобных. Артефакт проводит что-то вроде генетически-магической экспертизы и определяет, имеет ли волшебник доступ к названному сейфу, если у него нет специального ключа-артефакта.       Например, моя ситуация такова, что я Блэк, но при этом главной владелицей банковского хранилища является моя мама. Пока она жива и на меня обижена, то доступа к сейфу не даст. Но стоит ей покинуть этот бренный мир, как запрещать будет некому, то есть я получу доступ к сейфу Блэков.       Можно было бы подумать, что гоблины могут растрепать всем о том, что в банке появился Сириус Блэк, но это не так. Во-первых, им неизвестно, кому именно Вальпурга или предыдущие владельцы сейфа дали доступ или кто стал наследником семьи — это мог быть даже не Блэк, а первый попавшийся маг. Но при условии, если бы наследника, прошедшего через особые ритуалы, то есть меня, не было в живых, в противном случае можно получить лишь ограниченный доступ в сейф, что определяется той же пластиной-артефактом. Это может быть кто угодно. Для такой процедуры существует специальный ритуал, который известен многим чистокровным. А обычным магам знать не надо, ведь у них вряд ли есть сейф на нижнем уровне. Во-вторых, гоблины хранят тайны своих клиентов, особенно привилегированных, так что даже если пройду проверку, то никто не будет обо мне кричать на каждом углу.       — Значит, Вальпурга уже всё… — печально констатировал я. — Жаль… И таки сколько золота осталось в моём сейфе?       Достав здоровенный гроссбух, гоблин полистал его, после чего озвучил ответ:       — У вас в сейфе находится семь миллионов сто двадцать три тысячи галеонов и пятнадцать тысяч семьсот тридцать сиклей. Будете менять фунты?       — Вы шутите? Конечно, будем, мы же договорились на хорошие деньги.       — Пап, а причём тут Блэки, и почему ты их наследник? — спросила Хана.       — Дочка, папа умный человек, он знает, где найти хороший гешефт. Чем тебе плохи миллионы шекелей? Раз Блэки посчитали, что мы им должны наследовать, кто мы такие, чтобы спорить?       Джеймсу был открыт счёт в банке Гринготтс. Туда я вложил почти всю взятую с собой наличность в фунтах, в итоге вышло двадцать тысяч галеонов. Оставшиеся деньги были использованы на покупки.       Если моё нежданное «вступление в наследство» ещё можно объяснить, к примеру, тем, что являюсь внебрачным потомком Ориона Блэка или первым попавшимся под горячую руку Вальпурги оборванцем, то с Джеймсом не стал рисковать. Если бы он вступил в наследство Поттеров, то сразу же всем заинтересованным лицам стало бы ясно, кем он на самом деле является. Поэтому, несмотря на солидный куш, не стал затрагивать эту тему. Лучше остаться при своих капиталах, чем рискнуть и попасть под пристальное внимание Дамблдора.       Детям было приобретено три удобных утилитарных летающих метлы со всеми возможными чарами для безопасности полётов. По списку из письма были закуплены все вещи, в том числе волшебная палочка у Джимми Кидделла. Олливандер считается лучшим мастером палочек в Европе, но он мне ещё с детства не нравится, поэтому в его магазин мы не пошли. Под конец ребёнку была приобретена почтовая сова — маленькая и неприметная сипуха. Джеймс был счастлив.       Мы с Софочкой по случаю накупили множество ингредиентов для зельеварения, несколько свежих книг по волшебной кулинарии и трансфигурации, ну и всяких мелочей, которых зачастую не хватает волшебникам.