***
Хенвон дорабатывает смену и идет домой. Возле подъезда снова стоят машины. В груди начинает бурлить мини истерика, хочется упасть на землю, задрыгать ногами и громко закричать, расплакавшись, что он не хочет. Но парню не пять лет, это не сработает, поэтому он уверенно идет к двери, открывает ее. В подъезде снова нет света, только парень теперь не идет прямо, а крадется вдоль стены. Со стороны это выглядит глупо, но он не знает, что еще можно сделать, чтобы избежать встречи с Вонхо. Когда парень уже наступает на ступеньку, на его плечо ложится тяжелая рука. - Опять рыпаться будешь или сам в машину сядешь? Че так вымотан за последние дни. - Нет. - Что нет? - Я устал, отнеси меня сам. Парень понимает, что его не тронут, что Хосок по-любому приказал привезти его целым, да и сами охранники не захотят получить десяток ударов, так что, грубо говоря, он может командовать этими людьми. Хенвону кажется, что мужчина скрипит зубами, после чего его поднимают и перебрасывают через плечо. - Поаккуратнее можно? - А то что? - Скажу вашему боссу, что вы меня ударили, или еще чего, думаете, ему это понравится? - Че не нравится это говорить, он не такой, он не грубый, он не угрожает. Снова скрежет, после которого парня бережно подхватывают одной рукой под колени, другой придерживают спину и несут к машине. - Ваше величество соизволит сесть или приляжет? - Лягу. Перед Хенвоном открывают дверь, и он становится на ноги, сразу заглядывая внутрь и видя в салоне еще одного мужчину. - А он так и будет там сидеть? - А тебе что-то не нравится? - Да. Он мне не нравится. Пусть выйдет. - Не борзей и залазь! - Борзей, залазь...хм. Как думаешь, сколько тебе выпишут ударов за такое обращение ко мне? - Че не знает откуда в нем тихом и мирном человеке берется столько наглости. Он меряется взглядом с мужчиной, который нес его, и побеждает: последний сжимает челюсть и кричит. - Юхо, сам поедешь, наша принцесса капризничает. - А вмазать ей просто так нельзя? - Я сказал вылазь! Иначе я тебе вмажу. - Ты серьезно? У нас же только одна машина. - Если сейчас же не выйдешь из нее, я тебя сам вытащу! Меня ждет босс, и я не хочу, чтобы он злился, потому что из-за очередного его мальчишки я не хочу оказаться виноватым, раза уже хватило. Дверь с другой стороны открывается, и на улицу выходит ворчащий мужчина. - Принцесса довольна? Че поджимает губы в виде улыбки и быстро залезает внутрь, лежа располагаясь на сиденьях. Он планирует поспать тот промежуток времени, пока они будут ехать, так что не реагирует больше ни на что, только дергается от того, как хлопает дверца возле его головы, вороша потоком воздуха белые волосы. Парень и вправду начинает дремать и проваливается в очень неглубокий сон, сквозь который он ощущает, как они останавливается как-то слишком быстро, но на самом деле машина стоит уже у той самой высотки, что и в прошлый, и в позапрошлый раз. - Мы приехали вставай. - Я же говорил, что устал. Донесешь? - Быстро вжился в роль, только не думай, что будешь долго интересен боссу. Когда он решит, что ему плевать, то он оставит тебя и тогда уже держись, парень, потому что мы злопамятные. - Ну, этого пока не случилось, - парень подползает к краю сидений и тянет руки. Его снова подхватывают, и он пытается погрузиться в дремоту еще на пару минут, пока они доедут до офиса. Улица, холл, лифт. Дзинь! Хенвон не открывает глаз, только слушает. - Наконец-то, - парень думает, что этот тянущийся голос, слегка шепелявящий, он сможет узнать из тысячи других, - что с ним? Вы опять его не смогли адекватного довезти?! - Нет, босс... - Все в порядке, я просто сплю, - Че тянет вверх руку в подтверждение своих слов, но больше ничего не делает, продолжая лежать на руках мужчины с закрытыми глазами. В комнате повисает тишина. Вонхо осматривает младшего, как бы не веря и не врубаясь в ситуацию, охрана стоит не зная просто, что делать: отпустить парня, ждать приказа босса или самим отнести его куда-то на диван. Неловкость порождает в Хосоке замешательство, и он гаркает. - Отпустите тогда его, чего встали? - Так.. - мужчина кивает на спящего. - Все-все, я встаю. Хенвон слезает с чужих рук, глубоко облегченно вдыхает и вытягивает вверх руки, отходя к центру комнаты, стягивая затем шарф и пальто. Шин заинтересованно наблюдает за этим, а после обращает внимание на охранников, которые еще не ушли. - Чего встали? - Мы больше не нужны, босс? - Нет. Только..где Юхо? Мужчина заминается, кидает взгляд на Че, а после снова смотрит на босса. - Ну? - Его этот прогнал.. - В каком смысле? - парень осматривает младшего и возвращает взгляд к своим подчиненным. - В прямом..он не захотел с ним ехать и угрожал вами, - мужчине самому стыдно от своих слов. - Чего? - Вонхо начинает улыбаться, - и Юхо правда не поехал? - Нет. Старший бросает быстрый взгляд на Хенвона и начинает хохотать. Его смех заливистый, не добродушный, но полный, раскатистый, такой, что не может быть подделан. Че смотрит на содрогающегося Хосока и думает, что смех это наверное единственное настоящее, что есть в парне, потому что так открыто нельзя смеяться специально. К тому же, пока он смеется, его глаза практически закрываются, веки так плотно прижимаются друг к другу, что сквозь них не видно этого жуткого взгляда. Пока он смеется, он становится добрее, пусть это и ложь, но Че лучше бы видел такого ненастоящего Шина с настоящим смехом, чем Шина реального с обгладывающим взглядом. - Потрясающе! - Вонхо успокаивает свой хохот, но улыбаться не перестает, - проваливайте, мне сейчас не до вас. И еще. Я все еще жду объяснений от дежурных. - Мы ищем.. Старший их не слушает уже, лишь отмахивается, уходя к диванам. Мужчина поджимает губы, разворачивается и уходит вместе с остальными. Хенвон в это время уже успел снять с себя верхнюю одежду и подойти к панорамным окнам, начав разглядывать сквозь них город. - Можно мне душ принять? А то я за несколько дней так до дома и не доберусь. Хосок щурится и все еще улыбается, с интересом следя за действиями младшего, он кивает, делая небольшой глоток виски. Че отворачивается и идет к дверям, приостанавливаясь и стараясь вспомнить, какая из них ванная. - Крайняя справа. Парень дергает ручку и заходит внутрь. Он снимает с себя одежду, которая совсем не пахнет свежестью, включает воду и на всякий случай закрывает дверь. Хочется хотя бы душ принять спокойно, мало ли, что взбредет в голову этому придурку в следующий момент. Хенвон проводит в душе достаточно много времени. Он не стесняясь использует шампунь, какие-то бальзамы, стоящие на полке, гель, скрабы, молочко для тела. Он купается, только ощущение будто он чистит себя, чтобы быть облитым еще большим количеством помоев. Кожа распаривается и становится мягкой, бархатной, лицо освежается, волосы наконец-то скрипят, а не проскальзывают сквозь пальцы. Че выходит, становясь мокрыми ступнями, с которых капает вода, на мягкий коврик, вытирает тело, просушивает волосы. После протирает запотевшее зеркало и рассматривает свое тело, покрытое еще относительно новыми темными пятнами. Скоро их станет еще больше. Парень отворачивается и смотрит на свои вещи. Смысл их надевать, если через несколько минут они все равно полетят на пол? Хенвон заматывает бедра огромным полотенцем, накидывая почти такое же на плечи, и открывает замок, выходя в основную комнату. Вонхо, кажется, так и не сдвинулся с места, хотя несколько минут назад ему все-таки наскучило ждать и он попытался войти в ванную, дернул ручку и с улыбкой вернулся на диван. Стакан, который он поставил перед собой на столике, кажется, так же не двигался с места, хотя старший уже успел опустошить его один раз и налить новую порцию алкоголя. - Малыш, что так долго? Че по-свойски проходится перед парнем и забирает полный стакан со столика. - Купался. Шин наблюдает за происходящим, не растеряв интереса. Младший же разом глотает содержимое стакана и морщится. Он не знает, зачем делает это, он не пьет слишком крепких напитков, тем более так залпом. После хватает бутылку со стола и наливает себе еще одну порцию. - Что теперь? Снова трахнешь меня? - парень смотрит на Хосока, который сидит на диване, расставив ноги, уперевшись локтями в бедра и сцепив руки в замок, смотрит снизу вверх. Хенвон начинает пить, теперь уже более мелкими глотками. Старший поднимается к нему, забирает стакан, расплескивая виски, которое пачкает небольшими пятнами белоснежные полотенца на теле Че. - Тише-тише, а то напьешься и мне совсем неинтересно будет. Парень тянется взглядом за стаканом, который ставят на стол, а после поднимает глаза на Вонхо, стоящего перед ним. - Ну? - младший как-то тупо смотрит и ждет. Ничего не происходит, поэтому Хенвон выдыхает, хватается руками за шею Шина и обхватывает его губы своими. Он не знает, зачем делает это, он не хочет его целовать, просто...может, если парень проявит хоть какую-то инициативу, от него отстанут? На языке щиплет алкоголь, поцелуи никакие: не противные, потому что это Хосок, от него приятно пахнет, его губы мягкие и умеющие двигаться, и не приятные, потому что это Хосок. Они целуются и целуются, старший только заводит свою мощную ладонь за поясницу парня, а другой подхватывает подбородок. Уверенность же Че медленно улетучивается, на смену ей приходит смятение, потому что поцелуи не перерастают ни во что, они даже не становятся более напористыми, все продолжает в одном и том же неспешном ритме. Парень отрывается, удивляется тому, что ему дали так спокойно отодвинуться, и заглядывает в глаза напротив. Они все те же, только сейчас в них больше какой-то хитрости, в них еще больше запутываешься. - Я подумал, что с тобой, может, надо понежнее? - от такого голоса у любого побежали бы мурашки. Он такой сладкий, такой мягкий, такой ласкающий, такой..искусственный. Старший смотрит в глаза, затем на губы и начинает приближаться к ним, словно он подросток, неуверенный, целующийся второй раз в своей жизни. Ладно, плевать, если он отстанет попробовав понежнее, то все равно, пускай. Хенвон отвечает на поцелуй, закрывает глаза, не от удовольствия, а чтобы не видеть ничего, он думает, что от того, что Вонхо захотелось понежнее, хотя бы не так сильно пострадает его тело. Шин так долго целует, что от этого губы начинают ныть, вспухают до безобразия, хотя у младшего они и так непозволительно большие. Рука Хосока незаметно стягивает с плеч полотенце, и парень наконец-то отпускает измученные губы, переходя на шею и плечи. - Ты ведь не любишь засосов, да? - голос горячий, Че не знает, как это назвать по-другому, но голос на самом деле горячий. Парень не ждет ответа, он продолжает целовать и подталкивает легко, не спеша, так, что, если бы младший отдался происходящему, то и не заметил бы, как они шаг за шагом продвигаются к кровати. Ладони старшего дотрагиваются до каждого сантиметра кожи Хенвона, обводят плечи, локти, ребра, придерживают за шею, тянутся пальцами к волосам и зачем-то ворошат их мягко. Парни оказываются у постели, и Вонхо снимает рубашку, после бережно опрокидывает младшего на спину, а сам нависает сверху. Он снова возвращается к лицу, покрывает поцелуями всю верхнюю губу, нижнюю, только потом спускается на подбородок, проходится по кадыку, спускается к груди, прижимаясь лишь губами, никак не касаясь языком и уж тем более не используя зубы или оставляя засосы. Это мучение растягивается, и Че уже не радуется этому понежнее, лучше бы быстро, грубо и отпустили, а не издевались этими невесомыми поцелуями, которые парень успевает ощутить и хорошо осознать, что с ним происходит. Ощущения такие, словно по телу ползают пауки или змеи, которых хочется сбросить с себя, только этого не сделать, потому что Хенвон думает, что если сейчас начнет сопротивляться, то его привезут сюда снова. Но кто гарантировал, что, приняв все происходящее сейчас, парня оставят в покое? Шин не останавливается, он спускается ниже, стягивает и второе полотенце, покрывает поцелуями выпирающие тазобедренные косточки, а после водит губами по внутренней стороне бедра, и все настолько медленно. Настолько медленно, что у младшего спирает дыхание, ему становится так стыдно из-за всего происходящего, от того, что с ним делают. Стыдно и обидно. Парню снова хочется закатить истерику, только он сдерживается и, чтобы хоть как-то отвлечь себя и облегчить это смущение, тянет Хосока на себя, заставляя целовать губы, а не где-то там, внизу. Старший ухмыляется сам себе, думая, что смог все-таки укротить этого паренька, его эго захлебывается в гордости самим собой, и он не видит, что Че на самом деле не получает ни капли наслаждения. Парень тянется к подготовленной заранее смазке и, не отрываясь от поцелуя, выдавливает себе гель на пальцы. - Малыш, я хочу, чтобы ты раздвинул ноги, - фраза мешается с поцелуями, проходящими по щекам. Младший часто моргает, вдыхая побольше воздуха, и делает, что его попросили. Он проводит дурацкую параллель с визитом к проктологу, думая, что от этого ему станет легче, только он давится неудачным смешком, и ему становится еще более гадко. Вонхо ждет, пока смазка согреется, и только тогда опускает руку к ягодицам. Хенвон задерживает дыхание, напрягаясь, когда в него входит один палец и выдыхает воздух мелкими порциями, потому что ему неприятно и хочется соскользнут, отодвинуть бедра, а Шин думает, что это от возбуждения, что парню нравится. Он долго двигает только одним пальцем, прежде чем добавить второй, который вводит до звона в ушах медленно. Старший не торопится, растягивает медленно, так, чтобы парню уж точно не было больно, чтобы после он стонал под ним точно от того, как ему хорошо. И Хосок надеется, что хотя бы сегодня Че будет стонать, а если нет, то по крайней мере должен кончить так, чтобы ноги дрожали, чтобы мышцы пульсировали, чтобы щеки залились румянцем. Младшему уже тошно от этих поцелуев, из-за которых уже будто бы болит кожа, от этих пальцев внутри, которые не доставляют боли, но доставляют дискомфорт просто потому, что они внутри. Его грудная клетка двигается хаотично, а Вонхо принимает это за медленно разгорающийся зеленый свет, радуется, ослепленный самодовольством. Последний добавляет третий палец, снова не спешит, делает все аккуратно, у Хенвона в голове пролетает: профессионально. Время невыносимо тянется, ошпаривая тело Че горячими губами и полосами, выводимыми чужой сильной ладонью. Терпение парня пропадает, а вместе с ним возвращается уверенность и откуда-то взявшаяся теперь злость. Он вдыхает глубоко и смотрит вниз на лицо, которое нависает над грудью и ласкает сосок. - Хватит уже, - младшему кажется, что он говорит громко и четко, но на самом деле он тихо шепчет. Шин невозможно медленно поднимает голову, совсем на немного, так, чтобы только позволить своим глазам посмотреть исподлобья, чтобы дать возможность парню пожалеть о том, что он обратил на себя внимание. У Хенвона словно пережимает трахею, а сам он вдавливается в постель и уже хочет забрать свои слова обратно. Парень сжимает простынь руками и следит за тем, как старший, не отрывая взгляда, поднимается к его лицу. - Что, так не терпится? - парень уже привык к этому жаркому голосу и практически не ощущает его температуры на себе. Че ничего не отвечает, только глотает и смотрит. Старший тянет уголок губ и вынимает пальцы, хватает салфетки, обтирая о них ладонь, и расстегивает брюки, снимая их вместе с бельем. Хосок раскатывает латекс и проводит несколько раз по своему члену, пока он не становится достаточно упругим, выдавливает на него смазку и, снова вытерев ладонь, подхватывает парня под колени, поднимая ноги выше. Он трется членом меж ягодиц и шепчет что-то неразборчивое, что-то, что младший не может разобрать, потому что сконцентрирован на том, что скоро ему снова будет больно. Хенвон чувствует, как к нему приставляют головку, как он старается расслабиться, как внутрь проскальзывают, как он ищет отголосок боли. Но ее нет. Парень прекрасно ощущает, как его стенки растягиваются, как внутри все заполняется чужой плотью, но боли никакой нет, только дискомфорт и дышать становится сложнее. Вонхо не спешит опять, а младшему хочется послать его, потому что не понимает, почему тот к нему привязался и чего от него хочет добиться такими действиями. - Ммм..ах, - парень дрожит от того, что все происходит так не быстро, возбуждение успевает прокатиться по всем клеточкам тела, кажется, что возбуждаются даже те его части, которые априори не должны возбуждаться. Шин не двигается, а плавно качает бедрами. Ему самому уже нравится затея с тем, чтобы сегодня быть с Че мягче, пусть он обычно и делает все резко, грубо, но это наверное и играет большую роль в том, что так ему хочется только сильнее. Парень упивается этими щекочущими мелкими судорогами, проходящими от поясницы вверх по позвоночнику, каждый раз, когда его бедра подаются вперед. Упивается тем, как трепещет Хенвон под ним. Только тот трепещет от того, что его сознание вылетает из тела, потому что его выворачивает. Парень раздражается, тянет Хосока за шею, кусает его губы, лишь бы только тот ускорился, и чтобы это все скорее закончилось. Вонхо шипит, кусается в ответ и все-таки увеличивает темп, толкается отрывистей, глубже, чувствует, что скоро кончит и спохватывается. Не совсем послушной ладонью тянется к члену младшего, обхватывает его и безрезультатно пытается возбудить плоть. Парень хмурится, на лбу выступает испарина от приближающегося оргазма, он массирует основание, головку, только никакой реакции не следует. - Что опять не так?! Голос Шина сипит сбитым дыханием, он втягивает воздух через нос и впивается колким взглядом в глаза парня. - Ничего. Заканчивай быстрее, - совершенно безучастно. У старшего закатываются глаза, мышцы начинают дрожать, вены на руках взбухают и синеют длинными линиями под кожей, по всему телу проходится дикая дрожь, разрывая оргазмом нити связи с реальностью. Через пару секунд сознание с треском возвращается обратно, распахивает глаза и позволяет выдохнуть воздух, который заперся спазмом в легких. Хосок остервенело смотрит вниз: он не понимает, почему парень снова не кончил, хотя и отвечал на все, что ему давали, не понимает и злится, потому что самодовольство, прыгнувшее высоко, сваливается на землю, хорошо шлепаясь на нее пятой точкой. - Чего ты добиваешься?! Младший пугается внезапно накатившей злости, напрягается, не смея оторвать взгляда. - Ничего, только надеялся, что если подыграю тебе, ты будешь доволен. У Вонхо вскипает кровь. Подыграть? Чтобы ему в постели подыгрывали? Самодовольство, кажется, не только падает, но и скатывается в болото, полностью вымокая. Он не знает, как реагировать на такое, с ним такого никогда не было. Никогда до теперешнего дня. - Что?! - парень смеется до жути искусственно. Шин встает с кровати, стягивает презерватив и надевает на себя одежду, дергает рубашку, подходя к столу. В нем сейчас столько гнева, негодования, но только, куда их деть? Парень просматривает какие-то бумаги на столе, берет целую стопку и швыряет ее. Куча листов разлетается по всей комнате. - Выметайся! Выметайся отсюда, иначе я сброшу тебя с крыши! Че и не сомневается. Он вскакивает с кровати, не чувствуя никакой боли, и вспоминает, что оставил одежду в ванной. Парень скорым шагом направляется туда. - Куда пошел?! - Там вещи.. - Ты не понял?! Выметайся! - Вещи.. - Мне все равно! Старший разворачивается и начинает догонять парня, только тот успевает влететь в ванную и закрыть за собой дверь на замок. Сердце стучит где-то в горле, танцуя хаотичный танец со страхом. В дверь один раз со всей силы бьют кулаком. Хосок скрипит зубами, набирает номер и хватает куртку, заходя в лифт. Не отыграется на этом парне, найдет другого. - Ван, я надеюсь вы кого-то нашли, потому что если нет, то я перережу глотку тебе. Это последнее, что слышит трясущийся Хенвон, прежде чем двери лифта закрываются и кабинка едет вниз. Он не понимает, он ничего не понимает. Что он сказал, что сделал не так, чем он мог провиниться перед этим человеком? Парень продолжает сидеть в ванной, судорожно пытаясь натянуть на себя вещи. Ему кажется, что он сойдет с ума, если все будет так продолжаться. Или..может это Вонхо уже сошел с ума? Может это он ненормальный? Иначе, как объяснить его поведение? Парню страшно, нервное напряжение достигает пика и его тошнит. Он еле успевает открыть крышку унитаза и схватиться за край рядом расположенной раковины, как живот обхватывает спазмом. На глаза набегают слезы и вместе со всем Че кажется, что из него выходит все то, что он сдерживал, весь пережитый ним стресс. Горло начинает першить после последнего спазма, и парень еле поднимается на ноги, открывая кран. Хенвон полощет рот, умывается, старается отдышаться, только все тело теперь пробивает жестокой дрожью, а челюсть сжимается так, будто бы старается расколоть зубы. Парень практически не держит равновесия, поэтому выходит, опираясь о стену, со страхом все же заглядывая, точно ли здесь нет Шина. Он осматривает комнату, концентрируя почему-то свое внимание на разбросанные кругом бумаги, пробегается глазами по некоторым из них, а после в голову стукает новая волна страха, он заскакивает в лифт, забрав верхнюю одежду и спускается вниз. Тут его никто не перехватывает, поэтому он выходит из здания и прыгает в первое попавшееся такси.***
Кихен пялится в стенку перед собой, после того, как уходит Чангюн. Тишина звенит, стуча пустотой, словно тарелками возле ушей. Ю пытается понять, что сейчас вообще произошло, только мозг совсем не работает. Мысль за мыслью парень прокручивает происходящее, пытается осознать произошедшее, только отвергает все, что предстало перед ним за прозрачной вуалью. В итоге он скидывает все на то, что Чангюн на самом деле устал, просто устал. Когда парень вернется в следующий раз, старший просто толкнет его и укорительно посмотрит, а Им виновато сощурится и засмеется, отвернувшись и буркнув что-то себе под нос. Кихен не собирается думать о том, что случилось, всерьез, потому что и так много всего. Ю не двигается, продолжает смотреть в стенку и вздрагивает, когда в квартире раздается звон. Сердце сразу заходится бешеным ритмом, и парень идет к двери. Через глазок видно Хенвона, и старший ругается сам на себя из-за того, что так разволновался. Он открывает дверь. - Привет. - Привет....Я могу у тебя переночевать? - Конечно..проходи. Че заходит внутрь, а в груди Кихена начинают ворочаться их разговоры и общение. К тому же у парня сплошная каша в голове из-за сегодняшнего вечера, поэтому придумать, что сказать сейчас другу, он не может, также, как и спросить, почему он решил сегодня ночевать у Ю, так что о причине принятия такого решения остается лишь догадываться, и эти догадки оказываются не самыми приятными. Старший защелкивает замок и смотрит на хлопнувшую дверь в ванную, вздыхая. То, что Хенвон первым делом пошел не на кухню, уже не говорит ни о чем хорошем. Парню кажется, что его голова сейчас треснет, поэтому он не собирается приставать к младшему с расспросами. Кихен раскладывает диван, взбивает хорошо подушки, положив еще несколько дополнительных, потому что Че так любит, и подогревает воду в чайнике. Ю подходит к двери и стучит три раза. - Вон-а...если захочешь поесть, там лапша..., - парень не знает, что ему еще сказать, хотя кажется, что сказать надо что-то еще, что-то более значимое. - Угу, не беспокойся, Ки, иди отдыхать, я сам справлюсь. Старший поджимает губы, смотрит на дверь и заходит в спальню. Вокруг словно ураган прошел. Вокруг словно ураган прошел. Хенвон смотрит на то, как по его коленям стекает вода. Он уже не старается отмыться, все равно бесполезно. Тело Че наконец-то успокоилось, его больше не трясет, но в голове все равно сплошной хаос. Он наверное осознает, что после сегодняшнего его не оставят, хотя парень не понимает, что сделал не так. Он всеми силами старался показать, что увлечен процессом, только в конце концов его захотели сбросить с крыши. Прелесть. Хенвон почему-то улыбается. Не истерически, а нормально, ему почему-то становится очень смешно, и Че чуть ли не смеется вслух. Думает, что это какая-то ненормальная реакция, но не может заставить свои губы перестать растягиваться. Сознание успокаивает само себя. Ничего страшного, сейчас он жив и это главное. Как-то с этим Вонхо он все же должен справиться, либо надоесть ему. Не мог ведь этот к нему привязаться? Нет, очевидно. Поэтому парень решает, сцепив зубы, перетерпеть, потому что в полицию заявлять смысла нет, как-то с этим бороться...нет, конечно, если кто-то знает способы укрощения таких людей, как Хосок, то пусть непременно позвонит парню, а так, с ним невозможно бороться, не хватит ни сил, ни нервов. Хенвон думает, что плохо, наверное, становиться принимающей жертвой, но другого выхода он не видит. Он жутко устает, если пытается противостоять или искать пути выхода из ситуации, границы которой он и не видит. Отдает все свои силы на это и совершенно забывает про свою собственную жизнь. Так что Че решает игнорировать это до тех пор, пока он вне влияния Шина, пока он находится в своей жизни без насилия и этого дурацкого Вонхо.***
Шону сидит до глубокой ночи в своем кабинете. Сначала на его территории не заметили людей Кима, теперь сорвали перевозку. Сон только сейчас напрягается из-за этого. Он думал, что расправиться с этим типом, возомнившим о себе так много, будет легче, а теперь тот так свободно проскальзывает сквозь охрану и вновь проявляет в себе способность срывать сделки. Причем в этот раз не какую-то, а именно ту, в которой перевозилось оружие. Хену просматривает бумаги и подсчитывает сколько они потеряли, думает, сколько они могут выделить на еще один заказ, просматривает списки людей, подготовленных достаточно, чтобы быть использованы в случае, если план все-таки выравняет свои края и пойдет дальше так, как задумывалось. Рядом, над картой города, прочесывая волосы который раз пальцами, сидит Чжухон. Он выводит кучу линий, стирает их, некоторые жирно наводит маркером. Шея уже давно затекла, вместе с плечами и поясницей. Парень откидывается на диван, запрокидывает назад голову и потирает ладонью шею. Ли смотрит на старшего и залезает на спинку дивана позади него, начиная растирать его мышцы спины и массировать пальцами позвоночник. Шону откладывает все бумаги и прикрывает глаза, расслабляясь так, что голова провисает меж плеч и мягко покачивается по мере того, как рыжий пробирается ладонями по позвонкам вверх. - Мы все немного расслабились, да? - Да. Надо было пожестче с ним. Придушили бы тогда на переговорах, и Минхек остался бы жив, и сейчас проблем не было бы. - Надо было. Но мы ведь так не действуем? - Знаешь, я иногда жалею, что отец воспитывал меня именно так вести бизнес. Были бы жестче и конкурентов не было бы и дела шли бы более гладко. - Но мы ведь все равно самые-самые. Господин Сон не просто так поставил в тебе именно такое отношение к людям и компании. - Не просто так, - Хену перехватывает руку младшего, - наша вина, что позволили Киму так хозяйничать, да? - парень поворачивается назад, заглядывая Чжухону в глаза. - Ничего страшного и не с таким справлялись, верно? Шону отодвигается назад, умащиваясь между ног парня, а тот начинает аккуратно разглаживать кожу лица, проводя пальчиками по скулам и мягко массируя виски. - Верно. Рыжий наклоняется, выгибаясь, и оставляет на губах старшего недолгий поцелуй. - Едем домой? Вздох. - Езжай, если сильно устал. Планировка расстановки людей готова ведь? - Да. - Тогда можешь ехать отдыхать, я не все доделал. А ведь это еще одно правило отца, - Сон устало улыбается. Чжухон падает обратно на диван и забирает некоторые бумаги себе. - Правилам твоего отца я тоже следую, если ты забыл. Хену выдыхает и снова склоняется над столом. Через какое-то время Ли разлепляет губы, порываясь что-то сказать, но останавливается, через минуту снова открывает рот, но снова не решается сказать что-либо. - Если собрался что-то сказать, говори. Младший вздыхает, поворачивая голову к Шону, и подпирает щеку ладонью. - Я думал насчет Вонхо-хена. - Я тоже насчет него думал, - парень отрезает, понимая что хочет сказать рыжий. - Я понимаю, что вы с детства вместе, я сам доверяю ему не меньше твоего, но, вдруг, Чангюн прав? - Ты слышишь, о чем ты говоришь? - Слышу, хен, слышу. Я не обвиняю его ни в чем и не собираюсь клеветать на него. Но ты сам говорил о том, как он работает в последнее время, особенно после того, как Мина не стало и все его обязанности перешли на него. То, как он распоряжается некоторыми вещами, как он не поехал раз на переговоры, потому что с кем-то спал и сорвал нам сделку с достаточно крупным клиентом, как он прикрывал некоторые растраты, которые пошли черт знает на что. Он не работает совместно с тобой, не согласовывает важные решения, о некоторых решениях мы узнаем вообще в последнюю очередь. - Но работу-то он свою выполняет. - Выполняет...только в последнее время почему-то делает такие оплошности, что выгодны Киму. Как это объяснить? - Но он ведь нашел тех, кто проскользнул сквозь охрану и сменил саму охрану. Он убрал людей Кима. - Но ведь не нашел крысу, да и что для Вонхо человеческая жизнь? Сон хмурится. Он не хочет и допускать возможности того, что его друг детства может оказаться предателем. - Хен, может, его все-таки нужно проверить? Дать Чангюну больше архивов, я передам ему то, что может быть полезно, он ведь у нас голова, если что-то есть, то точно это выкопает, а если нет, то тогда не стоит сомневаться, что что-то может быть. - Не нравится мне это. - Мне тоже, но это ведь ради безопасности всех нас. Если бы были сомнения ты что, и меня бы так отказывался проверять? - Нет. Чжухона словно изнутри щипают от быстроты ответа. Но, а на что он надеялся? - Ну вот. Так что, я могу дать Иму доступ ко всем архивам? - Да.***
Несколько часов назад
Чангюн приезжает к недостройке совсем немногим позже Вонхо. На полу уже валяется один труп с рассеченной глоткой, челюсть видимо сломана, от чего она не совсем закрыта и неестественно искривлена. Второй человек сидит перед Шином с широко раскрытым ртом, что-то мыча и пытаясь сдвинуть палку или прут, вставленный между зубов. Им с далека видит, как старший что-то спрашивает, а парень только дергает головой, после чего Хосок одним движением рассекает ему правую щеку лезвием вдоль челюсти. В рот заливается кровь, а парень не может сдержать крика. Вонхо наконец замечает идущего к нему Има и встает. - И это нападавшие? - Тот, что валяется у стенки - да. Эти двое с перехвата. Да заткнись! - Шин поворачивается и резко бьет парня по ребрам. Тот закашливается, давясь собственной кровью. - Их Хон притащил? - Нет, я, - Хосок щурится, с издевкой наклоняя лицо и заглядывая Чангюну в глаза. - Что-то сказали? - Тот ничего, - старший кивает на труп, - эти тоже пока что. Ну, ты подумал? - Вонхо толкает ногой парня с разрезанной щекой. Тот жмурит глаза, пытаясь справиться с болевым шоком. - Ясно. А ты? - Шин обращается к последнему, третьему. Парень кивает, и с его рта снимают повязку. - Я знаю только то, что Ким знал, что это за сделка. Он говорил, что ему не важны... - Ты закроешься или нет?! - Хосок еще раз впечатывает стопу в живот мычащего парня. - ..ему не важны сейчас деньги или товар. Он сейчас усиленно набирает людей. Это все, что я знаю, - парень бегает глазами от Вонхо к Чангюну. - Умница, - Им хлопает его по щеке, а затем поворачивается ко второму, корчащемуся на полу, - он, я так понимаю, нам больше не нужен? - Все, что только пожелаете, Ай Эээм, - старший манерно кланяется. Чангюн толкает парня и щелкает пальцами двум мужчинам у стены. Те подходят и парень, не отрывая взгляда от жертвы, поднимает руки, стукая ребро одной ладони о другую ладонь. Мужчины поднимают парня за руки и ноги, раскачивают и кидают в стену. Он влетает в нее, ударяясь головой, падая на пол, и сразу корчится в судорогах. Несколько секунд и его тело дергается последний раз. Третий парень видит все это и испуганно поднимает глаза на Има, который начинает подходить к нему. - Беги домой. Парень не может двинуться, поэтому Чангюн его подталкивает. - Давай-давай, ты же не хочешь также полетать? Парень еле встает на ноги, не понимая, когда с него успели снять все веревки, и начинает плестись к выходу спиной. - Ты ведь понимаешь, что когда придешь к Киму, он тебя прикончит не так интересно, как могли бы мы? Так может останешься с нами? Парень замирает на секунду, а затем пускается бежать. Младший осматривает Шина. Еще один отвлекающий маневр? Вот так вот найти людей, когда ситуация стала крайне неустойчивой. Чангюн ничего не говорит на прощание Вонхо, который прожигает его спину взглядом. - Людей Кима вернуть ему же, потому что я не совсем уверен, что третий побежал к нему. И вымыть здесь все, как обычно, - Им кидает это охране и выходит. Оповестить Шону, сказать ему о том, что не только они готовятся и набирают людей. Для парня это дело первой необходимости, поэтому он не медлит. Хосок наблюдает за тем, как фигура младшего скрывается в проеме и думает, что он наверное опять помчится к Кихен-и, естественно после того, как навестит Сона. Парень плюет на пол и смеется про себя.