***
Шону перенял бизнес своего отца рано, когда ему было только восемнадцать. Это, впрочем, и неудивительно: вечные разборки между компаниями, борьба за рынок и активы. Отца подстрелили, так что только успевай перехватывать дела, пока их не перехватил кто-то со стороны. Правда, чтобы установить повторный авторитет, парню потребовалось время, за которое он остепенился и стал более рассудительным, понял, каким он хочет, чтобы его видели другие. Первое время он очень часто устраивал облавы на мелкие фирмочки, которые пытались пристроиться паразитами к его компании, которая так скоропостижно потеряла лидера, много убивал и быстро потерял цену человеческой жизни. И ему это помогало, потому что в дальнейшем приходилось часто избавляться от тех, кто был близок с его отцом, а затем уже и с ним. Многие предавали, все погибали. Сон набирал себе новых людей, потом они отсеивались, снова набирал, затем перешел на систему повышения по службе. Вместе с ним людей отбирал и Хосок, который взял себе в привычку расправляться с ненужными, вскоре совсем освободив от этого Хену. Относительно долгое время Шону не мог подыскать себе достойных людей, но потом они нашлись как-то в один момент. Минхек, а затем Чангюн и Чжухон. Он запомнил их еще с набора, потому что один был чересчур активным и жизнерадостным, другие наоборот напуганные и совсем маленькие. Но говорили, что большие. Проверить этого Сон не мог, но ему стало так забавно: пусть посмотрят, все равно перепугаются и убегут. Но они не убежали. Более того быстро освоились и начали выполнять поручения успешнее всех. Пришлось их повысить, а затем еще и еще, пока они не дошли до самого верха. А после Хену и не заметил, как переспал с Чжухоном. Он в общем-то обратил на него внимание еще в самую первую встречу - такой хиленький худенький подросток, по сравнению с ним самим, но тогда у Шону были кандидаты получше, поэтому он и не стал тратить на это время. Только позже пошли какие-то полунамеки, полувзгляды - между ними что-то сверкало, но ни один, ни второй ничего не предпринимали. И Сон оправдывал это рабочей дисциплиной, хотя какое там..? А потом. Потом очередной прием, выпивший Чжухон, лезущий к нему открыто и вторящий: хоччу тебя, хен и...ничего. Хену тогда оставил его на своей кровати и ушел курить. Он хотел Ли, но не хотел настолько пьяного. Позже. Все произошло позже. А потом еще и еще. Шону не отличался постоянностью, но почему-то после случившегося с Чжухоном, уделял время только ему, оправдывая это тем, что и искать никого не надо, да и глаза тот всегда так щурил по-лисьи, вздыхал так, что мурашки по спине шли, и постоянно шептал на ухо это - хен. Чжухон позволял быть нежным с собой, страстным настолько, что старший совсем не боялся потерять авторитет перед ним. Он и не помнил о нем в такие моменты, помнил только о Чжухоне. И все бы хорошо, если бы Сон раз чуть не снес голову Шину, когда увидел его в кабинете с Ли, и они слишком любезничали друг с другом. Они, конечно, общались очень тесно - Чжухон вообще находил подход к каждому - но конкретно в тот момент, Сон увидел руку Хосока на пояснице младшего, и этот жест был слишком хорошо знаком парню. Чжухон вышел тогда, буквально поджав хвост, а Вонхо в растерянности глядел на Хену, после улыбался по-дурацкому, отпускал такие же шутки и первый раз сказал эту фразу: не доведет тебя он до добра. В тот момент Шону оправдал себя...ничем не оправдал. Свалил все на злость и проблемы в компании. Время шло, Чжухон уже переехал жить в крыло особняка, где жил Сон, а тот так и не нашел себе оправдания, старался не думать об этом. А теперь. Теперь поздно искать себе оправдания. Чжухон у Минхека, и Шону думает, что отдаст все лишь бы вернуть его обратно, поменять его, хоть на себя, но он никак не хочет, чтобы младший оставался там, чтобы над ним могли надругаться. Потому что у Сона гребанные чувства, и это самое худшее, что с ним случалось в жизни.***
Кихен думает, что отоспится и сможет прийти в себя, но его сны - сплошные кошмары, перетекающие в реальность. Он просыпается несколько раз за ночь весь в поту и с клокочущим сердцем, пытается успокоиться, только руки трясутся, а воздуха не хватает. Встать же и открыть окно нет сил и...страшно. Состояние отвратительное. Ю кутается в одеяло, хотя ему жарко, закрывает глаза, многократно глотает из-за сухости в горле. Его всего трясет, будто поднимается температура. В очередной раз парень просыпается в слезах, плачет, выходя из состояния сна и затихает. Он вымотан. Это все не его жизнь. Он работал в кафе, он никого не трогал, а доставалось от него только клиентам, которые по-хамски к нему относились. Неужели только из-за этого карма к нему так жестока? Бросить бы все, сбежать от этого, ведь что его держит? Только страх? Страх. Слишком сильный. Кихен уже насвоевольничал и до него наконец дошло, что он не имеет никакого влияния, никакого права голоса в этой ситуации. И для того, чтобы выжить...выжить...ему необходимо спрашивать, прежде чем делать. Ю отключается и просыпается утром. В голове свистит пустота, в комнате - ветер. Кто открыл окно? Парень точно не поднимался, он это отлично помнит. Кихен скидывает с себя одеяло и выглядывает в коридор, в гостиную - никого, в кухне - тоже. Парня снова накрывает паника: где Чангюн? В квартиру кто-то заходил? Ю пытается дышать, пытается, но все равно задыхается тревогой. Кихен выходит в коридор, смотрит на дверь, и тело пробирает дрожь, по пояснице и позвоночнику бегают жуткие мурашки, поэтому парень возвращается обратно на кухню – кажется, что это самое безопасное место. Он садится в угол, не понимая зачем, не зная, сможет ли он сдвинуться с места. Его состояние совсем не изменилось со вчерашнего дня - он все еще жутко боится. Когда щелкает входная дверь, парень чувствует себя, как в фильмах ужаса. Сейчас шаги будут становиться все ближе, и в проеме двери появится Минхек. Ю сжимается весь, не отводит глаз от прохода в кухню, а после слышит взволнованный голос Чангюна и звон в ушах. Он спятит, если будет так реагировать на все. Глубоко дышит. Кихен начинает думать об этом. Он не реагирует на Има оставшийся день, практически не реагирует. Он копается внутри, ищет силы на то, чтобы пережить все это, в итоге полностью замыкаясь в себе, но не замечая этого. Даже когда младшему приходится уйти, Ю реагирует слабо, просто не совсем осознавая, что остается один. Он все еще думает. К вечеру Кихен возвращает себе более-менее устойчивое спокойствие, принимая тот факт, что он - никто в сложившейся ситуации, и повлиять на нее никак не сможет. Единственное, что ему остается - довериться Чангюну. Потому что больше некому. И с тем же...а можно ли ему доверять? Старший думает о том, что Им обещал ему защиту, но в итоге на него нападали несколько раз; вроде бы и переживал, недвусмысленно высказывал свои намерения по-поводу Ю, но после так холодно и безразлично отреагировал во время погони. Он действует так, как ему вздумается, и не всегда способен заботиться о том, как его действия будут выглядеть в глазах других. Это вызывает тревогу, но у Кихена правда больше нет выхода. Либо его спасет Чангюн, либо его не спасет никто.***
Don’t tell me your lies once again
Вонхо возвращается в свой офис вечером, на этот раз снова заставая Хенвона в сознании, только не реагирует на него. Че реагирует, а старший - нет. Он думает над тем, откуда Минхек мог узнать про их наступление. Людей они абсолютно точно проверили, и среди них нет перебежчиков, иначе бы и зачистка не удалась. Тогда как? Шин думает, думает, а после все-таки внезапно вспоминает наконец про Хенвона - возможно, из-за злости и напряжения. Вспоминает, что хотел разобраться с ним, потому что парень - слишком умный, думал, что раз спас Хосока, то все остальное сойдет ему с рук. - С какого перепугу ты решил докопаться до того, что я не виновен? - Вонхо говорит это слишком громко, пугая парня, который почти уже успокоился и решил так же не реагировать, как не реагируют на него. Хенвон распахивает глаза и видит, как врач скрывается в дверях лифта, а Шин уверенно идет к его кровати. Живот скручивает от такой резкости, и Че продолжает просто смотреть. - Ты услышал, нет? - кивок, - тогда почему не отвечаешь? - Хосок останавливается у кровати. - У меня должны быть причины? Старший удивленно фыркает. - А иначе, зачем вообще что-то делать? Думал, что я от тебя отстану? У Че на мгновение уголки губ дергаются вверх, обнажая на мгновение пренебрежительную улыбку, будто бы Вонхо сказал только что жуткий бред. - Я просто...увидел помарки со временем и сказал Ч... - Зачем, я тебя спрашиваю, а не что ты там сделал?! Младший вздрагивает, а Шин играет скулами и сжимает кулаки. - Что ты хотел этим сказать, ну?! - Ничего... - Хенвон выглядит таким перепуганным. Настолько сжавшийся от страха человек врать не может. И что это значит? Хосок со злости фыркает и хлопает дверью в свою спальню. Что за херня? Просто так, от нечего делать взял и спас его? Бред. Че Хенвон - это сплошной бред. И Вонхо не понимает ничего: ни Чжухона, ни Минхека, ни Шону, ни теперь еще и Хенвона. Кажется, легче доломать все логические рамки до конца и выстроить новые, потому что собрать цельную понятную картинку из этого не представляется возможным.***
If this is already over If there’s nothing to restore Hope has no meaning to me no more
Минхек присылает еще несколько фотографий, и Чжухон на них уже выглядит хуже. Хену шлет кучу писем с требованиями сказать, что Ли нужно, что так не делается, что если он хочет обменять парня на что-то, то пусть говорит, а не молчит. Только Минхек молчит. Не говорит ни слова и все шлет фото. Сон начинает медленно сходить с ума, изо всех сил хватается за рассудок, но поскальзывается и летит. Часами сидит, смотря на фотографии и все пытаясь дозвониться до Минхека, отсылает письма, делает все возможное, чтобы связаться с ним. Он не представляет, что вообще может сделать в сложившейся ситуации, чтобы не навредить Чжухону. А это сейчас для парня первостепенная задача. Единственное, чего может требовать Шону и требует - показывать Чжухона живым, потому что если тот погибнет, шантаж не имеет смысла. Минхек это отлично понимает и с удовольствием выделяет каждый день время, чтобы снять на видеозвонок парня, который в основном находится без сознания. Отследить досконально этот звонок не представляется возможным, следственно его первоисточник также, а исходя из этого и местоположение обоих Ли. Так проходит день, второй, третий. Сон отчаивается совсем, а над ним продолжают издеваться. Когда звонит телефон, показывая на дисплее: Минхек, Хену находится в кабинете один. Он быстро поднимает трубку. - Доброе утро, Хену-хен! - Что тебе от него нужно?! Что тебе от меня нужно?! К чему все эти фото и дни выжидания?! Чего ты ждешь?! - Тебе придется вспомнить. Звонок сбрасывается. - Не бросай трубку, тварь! - Шону прерывисто вдыхает. К чему эти загадки, к чему эти издевательства?! Ли знает, что Сон способен сделать что угодно для возвращения Чжухона, так зачем медлить? Для чего?! Старший и так уже выбился из сил, он, кажется, может отказаться уже от всего: от своего имени, статуса, дел и компании. Буквально от всего. Только этот извращенец продолжает его мучить, создавая ощущение, будто ему только это и нужно. Телефон пищит от сообщения, и парень мгновенно проверяет дисплей. 1 сообщение От кого: Минхек Время: 20:44 Что-то ты совсем раскис;( Может встретимся поболтаем на что ты сможешь обменять твоего хилого рыжика?) Завтра часиков в 10 утра в Nebulous знаешь ведь где это?) Шону отправляет ответ буквально мгновенно, сжимая телефон в руках так, что белеют костяшки. Я буду. А Минхек и не сомневался.***
- Ты на самом деле собираешься ехать? - Да. - И что потом? - Что он скажет. - А ты уверен, что скажет? Что это не засада? - Откуда мне знать? - Вот именно! Собираешься просто так попасться ему? - Да мне уже все равно!... - От того, что тебя прикончат лучше никому не станет! - От того, что мы сидим здесь, ничего не делая, Чжухону тоже лучше не станет! - Да?! А кто его вытащит, если тебя не станет! Шону одумайся! - Он сказал, что собирается обменять его на что-то, зачем ему моя смерть?! - Обменяет и прикончит, ты об этом не подумал?! Да и Хон ему не совсем бесполезен, знаешь.. - Не смей за это... - А ты сам будто не видишь? И что, собираешься его обменять на все, чего бы не захотел Мин? - Да. Шин напрягает руки и выдерживает небольшую паузу. - Где твои мозги, хен? Что это за абсолютное повиновение ситуации? Ты когда-нибудь соглашался так просто на чужие условия или провокации?! - Раньше Чжухон был рядом, здесь, в этом кабинете! А сейчас он там! - Прекрати психовать и отворачиваться от меня! - Хосок с силой дергает старшего, хватая за плечо, а тот спотыкается и валится на диван. В кабинете тишина. Вонхо восстанавливает дыхание, глотает несколько раз и морщится, потому что последний раз он толкал Хену, когда им было по семнадцать, и они дурачились. Шин делает несколько шагов и присаживается на кресло, потирая руки и ожидая, когда Сон заговорит. Последний же продолжает сидеть не двинувшись и закрывать лицо ладонью. Они проводят так несколько минут, а может быть пять или десять - тишина затягивается и не позволяет ощутить себя, скрывая за немым звоном секунды. - Я совсем выбился из равновесия...и не могу больше смотреть на те фото и записи. - Хосок не отвечает, только смотрит на то, как Шону проводит по лицу двумя ладонями и сцепляет руки на шее, захватывая их в замок. - Нам нужно вытащить Чжухона...Минхек ведь держит его где-то в своем офисе? Так? Иначе бы он не смог так быстро перемещаться между звонками из своего кабинета и тем местом, где находится Хон. То место...ты ведь не смог определить, откуда конкретно он звонил? - Нет. Минусовой этаж, не ниже расположения его подземной парковки, и все. - Ладно, допустим, мы сможем сориентироваться на месте. Погоди, не перебивай, - парень кидает быстрый взгляд на Вонхо, который собрался что-то сказать. - Его офис от бара, в котором он назначил встречу, находится не так уж и далеко. Добраться до него можно минут за пятнадцать. Устраивать засаду до встречи и пытаться атаковать бессмысленно, Мин может быть к этому готов. Поэтому мне по-любому нужно присутствовать на встрече, чтобы он ничего не заподозрил. Как только сбежать посреди нее... - Сон закусывает верхнюю губу. - Помнишь на записях, которые Чангюн откопал из Nebulous-а, проход к туалетам, он как-то раздваивается или что-то типа того, и там есть выход на задний двор. - Мне отпрашиваться в туалет? - Если сыграешь перед этим достаточно достоверно свою разбитость, то думаю, что он не будет следить, зачем ты пошел в туалет. - Допустим, а дальше? Мне бежать? - Подослать к заднему входу машину и дать тебе сигнал. - Машину? Наши номера, конечно, никто не знает. - С его территории. - У нас есть там машины? - Взломаем, угоним, сложно что ли? - Допустим, как я узнаю, что машина на месте? - В бар завалится какой-то пьянчужка или наоборот приличный человек с темно-зеленым галстуком, к примеру? - Хорошо. Тебе нужно будет создать видимость, что все наши остановились на дороге, по которой мы будем въезжать на нейтралку. Сам же подгонишь всю группу дальше по границе, как можно ближе к его офису. По камерам отследите, когда я выйду, и сразу же пересекаете границу. По пути отстреливать всех - чем меньше останется его людей, тем лучше. Если доберетесь раньше, поставьте человека на входе, чтобы я знал, мне-то придется ехать через дворы, чтобы не засекли. Главное, чтобы Мин опомнился, как можно позже. С ним по-любому будет охрана или кто-то из окружения, так что обратно к офису он вернется уже готовый. - Так. Давай теперь с самого начала и поконкретнее... - Позови Чангюна только...***
Вонхо заканчивает разговор и возвращается в свой офис, чтобы подготовиться: дает указания людям, сверяется по карте, проверяет дороги и снаряжение. А затем поднимается в кабинет и пересматривает в сотый раз запись звонков Минхека, на которых видно помещение. Вглядывается так, будто бы сможет понять, где это находится. Парень перекладывает ноутбук себе на ноги, садится на стул, разворачиваясь к окнам лицом, закусывает палец и проматывает запись снова и снова. - Что это? Голос тихий, но Шин чуть ли не роняет ноутбук с колен, дергаясь. Он думал, что Хенвон спит. - Тебе до этого нет дела, - Хосок встает со стула, возвращая ноутбук на место. - Мне кажется это знакомым. Ты... - он глотает, от того, что назвал парня на ты, - ...ты ведь пытаешься узнать где это...я слышал твои разговоры по телефону... - Не твое дело, повторяюсь. А за то, что подслушиваешь мои разговоры, тебе язык бы отрезать или и вовсе голову, - Шин говорит это легко и раздраженно одновременно. А затем понимает. Че был у Мина, и если первый говорит, что ему знакомо помещение с записи, то, возможно, их держали в одном и том же месте. Парень смотрит на младшего, снова берет ноутбук в руки, по пути открывая запись. - Если сможешь сказать, где это, будешь умницей, нет - отрежу тебе язык за то, что слишком много знаешь. Ноутбук оказывается прямо перед лицом Хенвона, который вздрагивает, приковывая взгляд сразу к человеку на записи, а не к самому помещению, и глотает, только слюны во рту нет. - Эт-то Чжу...Чжухон? - Я тебя попросил сказать где это, а не кто на записи! Че вжимается головой в подушку, не видя из-за экрана лица старшего, и всматривается в помещение. Это оно. То самое, где был и он. - Он меня там же держал. - Сможешь сказать, как туда пройти? - Вонхо убирает ноутбук и смотрит на парня - разговаривать с лежачими не совсем удобно. - Скажу только, как выйти, - Хенвон вздрагивает от воспоминаний. А Хосок думает: выйти, пройти - это важно? - Ну? - Эта камера - крайняя, в конце коридора, за ней стенка. Коридор, в который выходит дверь, достаточно длинный, в конце дверь на замке, за ней - небольшое пространство. Там есть ступеньки наверх, небольшое окно, есть ступеньки вниз, за ними еще одна дверь, тоже на замке. Эта дверь скрыта с другой стороны, замаскирована под стену парковки... - Парковки? - Да, подземной парковки, дверь туда выходит. - Можешь конкретно сказать, где она находится? - Вторая...я не уверен, но за второй колонной от входа. - Ты уверен, что от входа, не со стороны въезда машин? - Нет, - парень заходится кашлем, - прости...нет, от входа. Оттуда люди выбегали, и я туда же вышел. Шин щурится, думает: с какого перепугу парень извиняется за свой кашель, собирается уже уходить, но сначала хмыкает. - Умница, считай ты спас свой язык, - Вонхо уже собирается развернуться и уйти, но что-то снова останавливает его; он поджимает губы. - Зачем тебе это? У Че снова перепуганный взгляд и он снова...будто бы не понимает о чем вообще речь. - Неважно. Хосок отворачивается, раздражаясь, захватывает куртку и идет к лифту, но тот раскрывается, и из него выходит Шону. - Не представляешь, только подумал о тебе. Что-то случилось? Сон взволнован и явно спешил. - Кто это? - вместо новостей и цели визита. Вонхо даже не оглядывается на Хенвона, тревожно спрашивая. - Неважно, ты что-то хотел? - Да, но... - второй, недоверительный взгляд опускается на парня в кровати. - Пойдем, - Шин подталкивает Хену к выходу, - так что случилось? - Мы бы завтра прогорели...***
Минхек спускается по ступенькам и направляется к камере. В крови играет выпитое виски и предвкушение того удовольствия, которое он испытает завтра, когда заставит Шону подчиниться себе. Он, впрочем, уже и так считает, что Сон полностью в его власти и не рыпнется, опасаясь за Чжухона. Слабохарактерный придурок. Минхек открывает дверь и заходит внутрь помещения, еще у входа замечая, как покалеченное тело на матрасе шевелится, стараясь развернуться спиной к колонне и прижаться к ней. Ли подходит ближе, на ходу расстегивая ремень. - Чжухон-а, не поздороваешься с хеном? Вместо приветствия с пола вздымается взгляд, полный ненависти и презрения. Старший же словно и не замечает этого, смотрит с улыбкой и приспускает брюки, из которых наружу вываливается обмякший член. Парень берет его в ладонь и начинает водить по нему. - Как чувствуешь себя сегодня? Отвратительно. Я ненавижу тебя. Парень кладет голову набок, тяжело глотая и отрывисто дыша, приоткрывает губы дыша через рот, потому что он скорее всего заболел из-за холода, пусть ему и принесли какое-то захудалое одеяло, но оно не спасает. - Все еще будешь игнорировать меня? Чжухон шмыгает носом, моргая, и молчит. - А что, если я скажу, что твой любимый Шону все же согласился поговорить со мной, - губы приоткрываются, обнажая прелестную улыбку. Младший дергается, смотрит вверх, сопит через нос. - Ничего не скажешь? Ах, вот думаю: возьмет ли он тебя обратно такого молчаливого? Шучу. Знаешь, что я планирую с ним сделать? - Улыбка расползается, превращаясь в жутковатую, - я тебе не скажу. Это секрет, - парень опускается на колени, подползая ближе. Чжухон вздрагивает, сжимается, сцепляет зубы и старается не попасться в эти руки, только его голые худые лодыжки сжимают, тянут вниз. Сам же парень морщится от боли буквально во всем теле и старается не думать о том, что будет происходить дальше. Он выбился уже изо всяких сил, чтобы сопротивляться, да и контролировать свое тело, когда в него вкололи очередную порцию чего-то, становится сложно. - Да ладно тебе, Чжу, хватит извиваться, ты давным-давно должен был к этому уже привыкнуть, а так только меня раздражаешь. Минхек старается вывернуть тело в удобную для себя позу, только оно продолжает сопротивляться, слабо двигаясь. - Я вот подумал... Ли старший дергает цепи на себя, от чего тело прокручивается, поворачиваясь к нему головой, затем одним движением заставляет его перевернуться на живот, а после дергает цепи еще раз, принуждая его неуклюже упасть, упершись на локти. Минхек дергает парня за волосы. - Может, отсосешь мне сегодня? Он приставляет наполовину твердый член к губам, водит по ним головкой, постепенно оттягивая крайнюю плоть. - Ну же, открой ротик, - в голосе улыбка и мягкое принуждение. - Давай, Хон. Младший плотно сжимает губы и дергает головой, насколько вообще способен. - Открывай, Хон, давай же. Не беси меня. Хон. На щеку прилетает настолько сильный удар ладонью, что парень падает на матрас и жмурится от боли. Он еще ощущает ее, когда его ноги снова хватают и разводят так, что бедра выворачиваются слишком сильно, от чего парень дергается, хлопая руками по матрасу, и напрягает мышцы пресса, стараясь отодвинуться. Только, что его ослабевшие мышцы и воля против здоровых и крепких рук этого садиста? - Ох, раздражаешь ты меня. Сам ведь прибежал. Что, не нравится теперь? Минхек прижимает одним коленом ногу, рукой держит вторую, а сам сплевывает в ладонь и растирает слюну по члену. Она высыхает практически сразу, а особо вязкая просто капает на матрас, так что толку от нее никакого. Ли склоняется, приставляет член к окровавленному кольцу мышц и проталкивается тяжело, медленно, до конца, а поясницу Чжухона вздергивает от острой жуткой, захватывающей легкие спазмом, боли. Он смаргивает слезы, ощущая толчки, и старается не вскрикнуть, дергает цепи, напрягает ноги так, что их сводят судороги. Его тошнит, голова кружится, в глазах мутнеет. Он отключается на несколько секунд, а после приходит в себя и снова ощущает весь тот ужас, что с ним вытворяет Минхек. Эта нескончаемая тряска, толчки и хриплые выдохи старшего, он прикрывает глаза, а под конец закусывает кожу на ноге парня, мыча на выдохах. После делает глубокий выдох и отбрасывает от себя тело, которое сразу же застывает, стараясь тем самым уменьшить пульсирующую боль везде, чуть ли не перестает дышать, потому что буквально каждое движение выстрелом несется по нервным окончаниям. Он лежит на животе, едва поджав одну ногу в колене и уткнувшись в пыльный, воняющий сыростью матрас лицом. Он - это уже не Чжухон, а растерзанное, униженное, безвольное, потерявшее способность ощущать что-либо, кроме боли, тело без мыслей и эмоций. Минхек обтирает член салфетками, которые он приносит с собой каждый раз, и набрасывает одеяло на него. Старший не отдаст парня, впрочем, ему и отдавать будет некому - Шону также попадется в его руки. Он в этом чересчур уверен.