Stories

      Приятный полумрак комнаты мешает разглядеть чужую ссадину на предплечье, но босс запретил включать основной свет, так что Ричарду приходится хмуриться и довольствоваться тем, что есть.       Сильные, ловкие от постоянной игры с ножом-бабочкой (нужных людей его мастерство пугает иной раз до обмоченных штанов), легко обрабатывают рану, и Аркей может только радоваться, что они не дрожат и не выдают этим волнения: босс злится на все, что может выставить его хоть сколько-то слабым, в том числе и беспокойство подчиненных.       Гэвин Рид молча наблюдает, только шипит, когда щиплет особенно сильно. Они сидят слишком близко, так что ничто не мешает Гэвину видеть, как на бледном лице его личного телохранителя двигаются желваки, как тот хмурится. Но все внимание Рида сосредоточено на выглядывающем из-под горла темной водолазки бутоне алой камелии. Четкое изображение, точно передающее каждую линию, вызывает желание поднять руку и потереть темное пятно на своей шее — прошлой ночью оставила девица по вызову. Засос остался ровно на том же месте, где у Ричарда сейчас красуется цветок.       Аркей поднимает голову, почувствовав на себе чужой взгляд, и неуютно ведет плечами, поняв, куда тот направлен. По всему телу бегут мурашки. Бутон на шее будто бы жжет.       — Вы должны быть осторожнее, босс, — говорит Ричард, выбрав между возможным гневом босса и неясным молчанием первое.       Засмотревшийся Рид вздрагивает от неожиданности. Его взгляд мечется по невозмутимому на первый взгляд лицу телохранителя, цепляется за потемневшие то ли от сдерживаемых эмоций, то ли от освещения глаза с расширенными зрачками. Во взгляде Аркея Гэвин на мгновение видит что-то неуловимое, что видел уже много раз, но до сих пор не мог разобраться, в чем дело. Теперь, кажется, понял.       — Не указывай, — беззлобно отзывается Рид, и в голосе его звучит непривычная хрипотца. Ричард внутренне содрогается, но внешне ничем того не выдает. В глазах его — бесконечная преданность, но и только. — Цветы. Давно ты знаешь?       Все еще есть вероятность простого совпадения, но Гэвин в совпадения не верит. Он хочет задрать рукав водолазки телохранителя и проверить, появился ли там цветок аконита, но не успевает.       — С самого начала работы на вас, — закончив с перевязкой, Аркей поднимает взгляд, сталкиваясь с взглядом Рида, и у того сбивается дыхание. Что-то ему подсказывает, что зрачки у Ричарда расширены отнюдь не благодаря освещению.       — Почему молчал? — выдыхает Гэвин все так же хрипло. — Столько лет…       Он, не спрашивая разрешения, оттягивает ворот чужой водолазки вниз, чтобы получше рассмотреть изображение цветка. На своем теле он никогда не обнаруживал такого — и даже грешным делом думал, что его родственная душа либо слишком правильная для секса с кем-то кроме соулмейта, либо какая-нибудь мелочь, которой и до первого-то поцелуя жить и жить.       От тона босса Ричарда просто прошибает, а последующее прикосновение добивает — все, что было в руках, тут же валится, а сердцебиение чуть запоздало ускоряется. Из-за шума крови в ушах Аркей боится упустить что-то — Рид все это время говорит тихо, только для него.       — Метки можно подделать. Если бы я просто пришел и заявил, что вы мой соулмейт, вы бы поверили? — наконец выдавливает из себя Ричард, оставив тщетные попытки поднять с пола пачку ваты и бутылек с перекисью водорода. Гэвин молчит, давя сиюминутное желание наклониться и оставить засос самому, чтобы потом полюбоваться на камелию на своей шее. — Вас мечтает заполучить полиция пяти штатов и половина преступного мира. На вашем месте я бы никому не верил.       — Что бы помешало мне просто проверить самым простым путем? — фыркает Рид, погладив пальцем цветок на чужой шее. То, как напрягается и тягуче сглатывает Аркей, вызывает удовольствие вперемешку со слабой виной — все-таки след остался от кого-то постороннего. Ричард вчера сам отвозил его в клуб и забирал оттуда же, непривычно хмурый — теперь понятно, почему. — И все это время ты просто смотрел, как я снимаю шлюх? И не хотел вмешаться?       — Важнее всего для меня — вы, босс, — заверяет телохранитель. По глазам его видно, что не врет. Гэвин все же не выдерживает — хватает Аркея за короткие волосы на затылке и тянет к себе. Ричард безропотно приближается и смотрит пронзительно, так что Рид чувствует, что вот-вот потеряет контроль над ситуацией. — Если вы счастливы…       — Вчера, и на прошлой неделе, и в тот раз после вылазки, — я всегда представлял на их месте тебя, — Гэвин рычит, перебивая. Если бы Ричард не сидел на коленях перед широким диваном, на котором расположился босс — осел бы на пол. Вместо этого он сам приближается к лицу Рида, что их носы почти соприкасаются, и смотрит неясным взглядом. — Только потому ей и удалось добраться до моей шеи — я забылся и не оттолкнул.       Не оставив Аркею возможности что-то сделать, Гэвин подается вперед, впивается в его губы жестким поцелуем. Ответить Ричард не успевает — Рид уже отстраняется, чтобы прижаться губами к чужой шее, дернув за воротник водолазки, и оставить свой след, чтобы после с удовольствием почувствовать, как собственную шею мимолетно обжигает проявляющейся меткой.       Аркей может перехватить инициативу в свои руки — эту вольность Гэвин ему оставляет, — но не делает этого. Он позволяет боссу делать все, что вздумается. Позволяет утянуть себя в новый, уже настоящий поцелуй, позволяет усадить себя на диван — рядом. Ненавязчиво пробегается сильными пальцами по напряженным мышцам чужих рук, избегая места ранения, оглаживает плечи и спину, помогая расслабиться. Откидывает голову, давая больше доступа к шее.       Рид целуется отчаянно, так, словно бросается в омут с головой. Слишком давно он хотел Ричарда, и теперь, получив его, может сделать столько всего! Старые фантазии напоминают о себе, так что Гэвин мечется, целуя то щеки, то губы, то переносицу, то возвращается к бледной шее, и резко тянет водолазку Аркея вверх, потому что шеи и лица ему уже мало.       — Ну же, — сбивчиво требует Рид, и Ричард, прежде пассивный, вдруг оживает.       Прижимает к себе, целует остервенело, на пару секунд отстраняется, чтобы все-таки снять водолазку, и возвращается к припухшим губам босса, торопливо водит по чужому телу руками, сдергивая мешающую рубашку, и изредка прерывается, чтобы Гэвин мог снять и его одежду тоже. Путается и едва не рвет свои брюки, поспешно спихивая их куда-то на пол.       Рида прошибает мелкая дрожь, когда Аркей все-таки отрывается от его лица и спускается ниже. Целует-гладит-лижет, выбивая хриплые вздохи и стоны. Ричард не слишком опытен, но уже одно то, что это он, и то, как он старается, ломает Рида пополам, что он забывает, как дышать, и может только ерзать на неудобном диване, притягивать Аркея ближе и беззвучно умолять не останавливаться.       Ричард счастливо улыбается, когда Гэвин бьется в его руках, ловит губами каждую каплю и смотрит так, что Рид едва не скулит. Он дергает Аркея на себя, и тот поддается, целует снова, с не меньшей страстью.       Едва опомнившись, Гэвин обхватывает Ричарда за шею сзади, запускает пальцы тому в волосы, перебирает пряди. Другую руку он опускает вниз, обхватывает чужую плоть, желая отплатить той же монетой. Наградой ему служит лихорадочный румянец на бледных щеках, мутный взгляд и тяжелые вздохи, перемешанные с едва слышными стонами.       Вскоре Аркей вскрикивает приглушенно и обмякает. Рид позволяет ему устроиться на своей груди, положить голову на плечо и отдышаться, а сам довольно щурится.       На их телах — россыпь новых цветов и темные отметины засосов, и Ричард с удовольствием оглаживает каждую. После он переходит на лицо и ощупывает каждый шрам. Гэвин прикрывает глаза, позволяя касаться себя, но когда Аркей доходит до самого большого — на переносице, — неуловимо напрягается.       — Представляю, каково тебе было ходить с цветком на всю рожу, — хрипло смеется, и Ричард не может сдержать улыбку. Он еще более легким прикосновением очерчивает старый рубец и давит в себе желание спросить, откуда он.       — Два месяца все взгляды одногруппников были моими, — весело усмехается Аркей. — А я радовался, что после такого мой соулмейт хотя бы остался жив.       — Заставил я тебя поволноваться, а? — от этой усмешки у Ричарда мурашки бегут по коже, и он в отместку прикусывает Рида за ключицу. — Вижу, заставил. А потом ты ко мне в телохранители подался. Зачем?       — Чтобы такого больше не было, разумеется, — Гэвин слегка пасует перед серьезным взглядом и залипает на темно-серые радужки. — И теперь… что бы ты ни надумал, позволь мне продолжать защищать тебя.       Изучающий взгляд Аркей выдерживает с легкостью. Ластится, когда Рид гладит его по щеке. А от теплой улыбки и вовсе может растаять.       — Я не смогу найти телохранителя лучше, это факт, — Гэвин понижает тон, смотрит в глаза Ричарда и ощущает, как внутри все дрожит от нетерпения. — Ты всегда можешь быть рядом. Хочешь — защищай. Но не вздумай погибнуть. Я не прощу тебя, если умрешь.       Вместо ответа Ричард целует костяшки пальцев Рида.