Драбблы.

      По щекам скатываются крупинки. Сахар это, соль, а, может быть, песок? У тебя никогда не хватало времени об этом поразмышлять, ведь веки цепко смыкались, а долгожданный сон назревал в гости без стука, даже без приглашения. Чудесный запах ночи обволакивал густым туманом и сопротивляться этому бесполезно, только вот сквозь размытые клубочки марева все же видно поплывший силуэт. И все, что запоминается после таких ночей: лишь две ясные звездочки, горящие на уровне расположения глаз.       Всю жизнь хотела лишь одного — узнать, что заставляет прогонять твою бессонницу. Ведь лечение почти не помогало, а кошмары мучали, не давали сомкнуть спокойно глаз и хохотали по-адски утробно, бодрили лучше холодной воды с утра. Но лишь щепотка волшебного порошка заставляла выкинуть все лишнее из головы. Спокойствие тут же нежило тебя в своих ласковых объятиях, а сон заботливо напевал колыбельную, поглаживая нежно взъерошенную макушку. Только вот действительно ли это сон? Ведь рука была теплой и такой реальной, как и тихий смех, что проскальзывает многогранным эхом. — Спи, — снова этот глухой шепот.       Ты перестала пугаться его уже давно, ведь знала, что опасности никакой не несёт. Ты доверяешь этому голосу больше, чем кому-либо из друзей. Расслабляешься, когда шепчет с заботой на ушко и вновь посыпает щепоткой чего-то, что пахнет душисто. Но сегодня ты в действительности не хочешь спать. И в планах даже нет такого предсказуемого пункта. Но там жирным, черным шрифтом выделено «узнать, кто является твоей колыбельной». — Попался! — восклицаешь громко после того, как отпарировала очередную горстку порошка, высыпанную из бледной костлявый ладошки, резким выдохом воздуха из лёгких, что затаила в решающий момент.       Юноша кашляет, морщится от попавших в глаз крупинок собственного песка и суетится на месте, отряхивает судорожно с щек остатки. А ты пользуешься моментом, сидишь на своей кровати в восхищённом ступоре и жадно пожираешь глазами каждую деталь, которую можешь рассмотреть. Но это ведь обычный паренёк, только в фиолетовой мантии и зелёным поясом, на котором висит пару увесистых мешочков, явно с тем самым порошком. Он не имеет никаких отличий, разве что болезненно-бледный весь и дряблый, будто в последнее время совсем не кушал и не отдыхал. — Кто ты такой? — в словах лишь праздный интерес и ни капли страха или же осторожности. Если ты доверяешь голосу, то его обладателю готова раскрыться тут же, вывернув душу наизнанку.       Парень успокаивается, смотрит на тебя испуганно и не знает, куда деть себя, в какую щель прыгнуть, дабы спрятаться от нежеланного взгляда. То, что его видят, разоблачили так легко, не есть хорошим предзнаменованием, но хуже всего: его угостили собственно изготовленным средством.       Он бы сейчас, возможно, выпрыгнул быстро в окно, или же взмахнул широким рукавом и бесследно исчез, но глаза смыкаются так же, как твои, устало, крепко и в ту же секунду он падает бессознательно на кровать, на тебя саму.       Будь он впервые увиденным незнакомцем или же обычным малознакомым человеком — заверщела, срывая к чертям голос, и молила бы о помощи. Но в твоих руках тот, кто дарит сон наверняка не только одному, но и остальным людям, чьи души терзают гнусные кошмары. Ты держишь настоящее сокровище, перебираешь его пряди и ощущаешь у шеи размеренное теплое дыхание. Так спит изнуренный человек. Только сейчас видишь темные мешочки под глазами. В них вся накопленная усталость и желание наконец поспать. Они чересчур контрастируют с кожей, режут без ножа по сердечку при мысли, что он отдыхает гораздо меньше всех людей на планете. Он дарит его абсолютно чужим, жертвует и не жалеет.       Обнимаешь сильнее, прижимаешь к себе, словно порванную, но любимую игрушку, и целуешь с печалью в лоб, закрывая глазки. Слышать чужое дыхание странно, ощущать его всей грудью ещё страннее, но это успокаивает, действует с точно таким же принципом, как и та пыль, что хранится в чужом мешочке, подписанная: «сонный песок».       И ты пропадаешь в этом мире. Падаешь в пучину снов сама, добровольно, с улыбкой полной удовольствия и счастья.       Ты впервые засыпаешь без сонного песка. Ты впервые засыпаешь, обнимая самого важного человека на земле — твою дорогую колыбельную.