Драбблы.

Летний лагерь. О боги, словами не передать, как ты ненавидишь это место. Начнем с того, что даже лето особо не любишь, ведь знойная жара мучает тебя изо дня в день, а жажда преследует чуть ли не каждую минуту. Но если дома есть возможность освежиться под прохладными струями воды, то в этом адском месте вы ходите в душ по расписанию. Тут даже особой роли не играет расположение лагеря у моря, ведь к нему вы тоже ходите по расписанию, в строго заданное время. — К черту все! — шипишь себе под нос и раскрываешься в душной комнате, вытирая ладошкой мокрый лоб. Все неприятно липнет, раздражает, а привычка укрываться ночью добивает двойным жаром, но ничего с собой поделать не можешь. Тебе нужно чувствовать себя защищённой в это время суток, подобное чувство дарит тебе лишь покрывало, или любая другая тряпка, прикрывающее тело целиком. Зубной скрежет грозился разбудить каждого человека в общей комнате. Но те сладко спали, пробуждая раздражение, готовое атаковать тебя огнестрельным оружием. Ты держишь себя в руках, пару раз глубоко вдыхаешь и на цыпочках следуешь к выходу. Вдохнуть бы свежего ночного воздуха, разбавленного морскими нотками. Вся территория окутана безмолвной чернотой звёздной ночи. Нигде не горел свет, не было слышно привычного хохота или другого постороннего шума. Лишь шелест зелени и редкое уханье здешней совы. Атмосфера чудесная, так почему бы сейчас не насладится ею, нежась в умиротворяющей ряби почерневшего моря? Луна соблазнительно ласкает волны своим блестящим светом и в голове крутится лишь одно желание: коснуться мерцающей водички и искупаться в ней. На горизонте никого не наблюдалось. Неудивительно. Все спят да так крепко, что без всякого страха идёшь к песочному пляжу. Но резкий всплеск щелкает предупреждающе в голове и ты прячешься за ближайшим столбом, пытаясь угомонить испуганное сердце. Широкие плечи, игривые блики на кофейной коже и блестящие иссиня-черные волосы только что откинутые с широкого лба. Чон Чонгук стоит среди безмятежных манипуляций волн и смотрит на сияющий диск полной луны, да так завороженно, что сама любуешься, но не небесным телом, а его. Мышцы то и дело заметно сокращаются, удерживая его на плаву, и ты видишь, каким контрастом падают тени, очерчивая формы, придавая природной красоты. Любуешься им вот так уже не знаешь сколько, позабыв даже о собственной задумке. Вот только его слова приводят тебя в чувства и заставляют вздрогнуть всем телом. — Я знаю, ты стоишь там. И не капли не удивлен тому, что это именно ты, Т/и, — он плавно поворачивает корпус и с загадочной улыбкой смотрит на твою торчащую мордашку, перекореженную удивлением в перемешку со страхом. Ты не хотела, чтобы тебя раскрыли, кто же мог подумать что этот чудак такой внимательный. Из-за этого щеки начинают пылать, а тело гореть вместе с ними, наверняка краснея на несколько тонов. Мнешься в нерешительности и даже убежать не можешь, потому что тело приковано к чертовому столбу и не двигается, лишь мелко дрожит. — Если не собираешь уходить, то присоединяйся. Водичка то, что нужно для такой прекрасной ночи, — его брови неоднозначно подпрыгивают, а плечи подрагивают от тихого хохота в груди. — Или ты пришла намеренно поглазеть? — Вот ещё! Больно ты мне нужен. Я даже не знала, что окажусь здесь не одна… — яростная речь вдруг стала переходить в еле различимый шепот, а парня это забавляло, ему почему-то сейчас весело. Чон Чонгук тебе не нравился. Слишком напыщенный и горделивый, от таких мама учила держаться подальше, а в случае каких-либо проблем сразу давать сдачи или убегать без оглядки. Но сейчас все твои предрассудки рассеялись, словно тучи, стоило лишь засмотреться на его такого спокойного и неконфликтного, правда до сих пор чутка вредного. — Тогда чего же стоишь истуканом? — он словно берет на слабо, а ты почему-то ведешься, хочешь доказать, что все равно на него и не смущает ничуть пристальный взгляд темных глаз. Сбрасываешь на песок футболку, следом короткие шорты и не без удовольствия отмечаешь его ошарашенный взгляд. Он явно не ожидал от тебя такой смелости. Это заводит и не на шутку. — Чтож, а ты не промах, — хмыкает Чон, косясь на тебя боковым взглядом, как только ты становишься у правого плеча. Такая маленькая, совсем хрупкая, но внутри вольная и храбрая, что язык не повернется обозвать слабой. Ты ему нравилась. Индивидуальная, неповторимая. Всегда выделялась на фоне остальных девушек и этим привлекала его внутреннего охотника, побуждала того в предвкушеннии потирать руками, облизываться. И вот сейчас ты стоишь перед ним, светя голыми изящными плечиками и выпуклыми ключицами так близко, но почему-то чувствовалась лишь холодная даль между вами. Вы испытываете друг к другу абсолютно противоположные чувства, являетесь коллизиями, что сталкиваются и отталкиваются каждый раз на приличное расстояние. Чонгуку это надоело. Он хочет не колючий взгляд в спину, не тяжёлое напряжение, а как сейчас: интимную близость, любопытство и нежность, с которой твои глазки минутами ранее скользили по его телу. — Поцелуемся? — с ухмылкой говорит совсем не подумав, идя на поводу у чувств, а тебя это ставит в тупик и замешательство. — Ты что д-дурак? — мечешься и вдруг резко прикрываешься, пытаясь держаться от него чуть дальше. — Да шучу я. Пошли лучше на берег, прохладно, — Гук сам краснеет, смущается немного твоего вида и вылазит на сушу, позволяя тебе без постороннего взгляда одеться и успокоить клокочущее смущение. Возможно этого не заметно, но вы стали на шажок ближе друг другу. Эта ночь особенная. Она оголила перед тобой совсем другого Гука, не такого дерзкого и самоуверенного хама, а обычного паренька, у которого есть маленькие шансы покорить твое сердечко. Но путь ещё очень долгий и тернистый, ведь парень не такая уж и паинька, а ты не падка на смазливые личики девица. Но время все расставит на свои места, и когда-нибудь поможет вам стать друг другу в плотную, позволив насладиться глубокими и обжигающими чувствами в победном поцелуе.