Мемуары Лаффориэль

      И вот мне уже шестьдесят девять лет. По меркам людей — стар… женщина в возрасте, по меркам альтмеров — подросток. И сейчас мне предстояло непростое испытание — пересечь пешком пустыни Эльсвейра, чтобы добраться до Торвала, столицы провинции, для лечения довольно богатого вельможи-каджита.       Каждый, кто хоть раз пытался совершить этот самоубийственный переход, скажет, что второй раз он на это не пойдёт. Этот был моим первым и последним.       Когда я, наконец, добралась до Оркреста, огромной орочьей крепости почти в центре пустыни, избежав при этом смерти от диких тварей, жажды и диких племён каджитов (я и не такое могу), даже эта клоака казалась мне раем. Правда, иллюзия быстро растаяла.       Хотя Оркрест и подпадал под влияние Гривы, владыки Эльсвейра, и императора, но на деятельность внутри города закрывали глаза, пока орки не лезли повоевать в округе. Поэтому в городе царил первозданный хаос, по меркам цивилизованной альтмерки, по крайней мере. Над входными воротами висели трупы преступников с выклеванными стервятниками глазами — результат правосудия орков. Даже за стенами были слышны дикие крики и гвалт этого города.       Как только я вошла под арку, то увидела настоящую войну: стражники перед вторыми воротами сражались насмерть с какими-то солдатами. Ко мне сразу же подбежал разгорячённый орк-страж в традиционной орочьей броне (и как только ему не жарко), как будто он только что крушил головы, а сейчас ему нужно на пост.       — Чего надо, эльфка? — грубо спросил страж.       — Э-э-э, мне в город нужно… — я живо растеряла всю свою спесь.       — Зачем?       — Отдохнуть от путешествия и поработать.       — Тогда слушай сюда, девка! В Оркресте правит один закон — наш вождь Гузон. Как он говорит, так и происходит. Ввозить и вывозить можно всё, что угодно, но если поймают за воровство, — злобно зыркнул на меня громадный орк, — живо отправят над воротами висеть! А теперь плати.       — Чего? За что это?! — от такого хамства я всегда становилась желчной.       — За право войти в город, конечно. А, так ты не хочешь платить, девка? Тогда после того, как мы тебя изнасилуем, твой труп отправится вслед за этими белыми уродами, — показал он на то, как мёртвые изрезанные тела солдат волочили в направлении выхода из города. — Ну что, платить-то будем? Гони двести монет!       — Двести монет?! — моя нижняя челюсть была готова упасть в песок. — А, ладно, держи! — пришлось живо отдать деньги, представляя себе все угрозы верзилы.       — Да, вот ещё, советую не закрывать глаза, девка!       После такого пожелания мне и вправду стало страшно. Было совершенно ясно, что, в отличие от более-менее мирных крепостей севера, которые насчитывали от пятидесяти до семидесяти орков, Оркрест, который населяли почти две тысячи орков и боги знают сколько остальных представителей рас, был полностью лишён порядка и спокойствия.       После прохождения вторых ворот моему взгляду открылась большая площадка с озерцом в центре. А вокруг него располагался огромный рынок, на котором, я уверена, можно купить всё, начиная от ковров и заканчивая рабами. Подойдя к водоёму, я решила, наконец, утолить жажду. Однако, увидев, что в этом озерке плавают не только груды мусора, но и орки, оттуда же пьют слоны и прочие звери, подумала, что потерплю до таверны.       Когда мне посчастливилось-таки отыскать что-то отдалённо напоминающее трактир, он оказался полон орками и редгардами, между ними шла массовая потасовка. Протиснувшись между нещадно бьющими друг друга мужланами, я села за ещё не разбитую часть барной стойки и заказала себе чего-нибудь похолоднее. То, что мне принесли, очень напоминало прокисшее молоко, только чьё, не знаю.       — Эй, трактирщик, — окликнула я имперца за стойкой, — не расскажешь новенькой, как тут живут?       — Я те чё, проводник, остроухая? Вали отседова, если только ты не готова выложить сто монет за разговоры.       — Сколько?! — возопила я так, что многочисленные постояльцы даже на секунду перестали лупцевать друг друга. — Да пошёл ты, скампово дерьмо! — вконец разозлилась я и вышла из провонявшей навозом таверны.       Ненавижу этот город!!!       — Женщина, вы что-то хотели узнать? — услышала я за спиной мягкий голос.       Обернувшись, я увидела каджита, судя по всему, торговца с рынка, возвращавшегося домой, ведь время уже подходило к девяти.       Я, если честно, всегда питала жуткую привязанность к этим кошколюдям. Милая мордашка, пушистый хвост, острые ушки, мурлычащий голос и обходительные манеры — ну просто душеньки, а не разумная раса.       И мне было совершенно всё равно, что каджиты прекрасно преуспели в двух профессиях: убийствах и воровстве, — из-за их феноменальных способностей в акробатике, скрытности и шпионаже. Я считала, что это всё предрассудки, ведь не все же норды — пьяницы и бандиты!       Я несколько раз лечила каджитов. Больше всего меня поражало то, что в зависимости от фазы луны у матери могут родиться дети очень разных пород. Грубо говоря, у разговаривающего со мной торговца мог оказаться брат, напоминающий самую обычную домашнюю кошку.       — О да, — еле сдерживала я своё негодование, — очень хотелось бы знать, как тут себя нужно вести, чтобы не нарваться на нож, стражу или чтобы не оказаться над воротами!       — Женщина в первый раз в этом плохо пахнущем городе? Тогда Ра’Ваша считает своим долгом предупредить, чтобы собеседница следила за своим кошельком, потому что крадут тут часто. Также Ра’Ваша советует никак не привлекать внимание орков. Их закон тут — главный. Убил орка — смерть, ограбил орка — смерть. Правда, Ра’Ваша уверен, что если тебя за преступлением не застукали, то никакого расследования не будет, будь ты хоть трижды не орк.       — Так стало чуточку понятнее, благодарю, любезный. Не подскажете, где я могу переночевать? — задала я мучавший меня столько времени вопрос. — А также поесть с дороги.       — Ты — женщина, к тому же не орчиха. Так что Ра’Ваша советует зайти в западную часть города. Иди вдоль стены до самого водостока. Там и будет место для ночлега. Еда там же. А сейчас прости, Ра’Ваше нужно идти по своим делам. Ой, вот ещё, учти, что за выход нужно заплатить триста монет, это единственный вид налога тут.       — Триста монет?! — в ужасе вскрикнула я, но слушать меня было уже некому.       Как и советовал каджит, я прошла вдоль западной стены. Но, увидев водосток, я поняла, как же меня надули: это оказалась большая ночлежка бездомных! Дёрнувшись за кошельком, я обнаружила его отсутствие. Тот хитрый каджит, отребье Малаката, обокрал меня, а теперь мне и вправду придётся ночевать тут. Все проклятия даэдра на голову этого кошака!       Но это было только начало. Как оказалось, едой тот вор назвал сточных крыс, которых нищие вытаскивали из канализации и жарили на огне! Отвратительно!!! Процесс ловли был следующий. Водосток был размером как раз с одного человека. Нищие разбивались на пары: один лез в тоннель и лежал там, пока ему не удавалось поймать хоть одну, а второй его вытягивал, когда тот ловил в трубе крысу. Мне пришлось быть в трубе, так что выглядела я ужасно, пахла, наверное, так же.       В общем, после «обильного» и «сытного» ужина я легла под открытым небом и начала придумывать, как мне скорее раздобыть денег, хотя бы триста монет, а по-хорошему около пятисот. Так ничего и не придумав, я решила дождаться утра и легла спать в надежде, что меня не убьют или не изнасилуют этой ночью.       Утром, правда, ни одной дельной мысли мне в голову так и не забрело. Видимо, разбежались от запаха крысиного харча, до сих пор вспоминать больно. Вот так благородная уроженка Саммерсета попала в блошиный конец Оркреста.       Делать нечего, я отправилась бродить по городу в поисках работы. Я почти сразу поняла, что быть больным или раненым в орочьем городе не принято. Тут только три состояния: жив, обворован и мёртв. И перейти от одного состояния к другому было крайне просто. Только на моих глазах за первые три часа уже забили до смерти трёх человек, в том числе и одного орка. Как я не пыталась им помочь, но оживить не сумела. На меня тоже пару раз пытались наброситься, но я быстро убегала прочь от неприятностей.       Ближе к полудню, окончательно заблудившись в бестолково построенном городе, я услышала рёв толпы и звон оружия. Я, конечно, слышала про боевые ямы Оркреста, но не думала, что они такие большие. Огромный вырытый колодец, в который с двух сторон подводились тоннели для сражающихся, плотно окружала толпа людей, делавших ставки на бойцов.       — Подходите, подходите! — орал что есть мочи зазывала перед трибунами. — Сегодня у нас в программе: бои вольных бойцов и рабов, стенка на стенку, один на один и против ужасных чудищ! Вы можете поставить на исход боя сто, двести или триста золотых, если выигрываете, получаете в два раза больше!       «И почему в этом городе всё меряется в сотнях?» — думала я, проходя мимо ямы и направляясь в залы бойцов, быть может, там у меня получится немного подзаработать?       Я с трудом нашла туда вход, а спустившись в сами казармы, поняла, что мне ещё повезло спать у водостока. В полумраке помещения теснилось человек пятьдесят, кучковавшихся около различных манекенов. Дышать было нечем, вентиляция явно не справлялась с таким количеством народа. Неудивительно, что довольно часто бойцы падали в обморок из-за нехватки кислорода. Найти главного тут не составило труда — это был самый большой и крикливый орк во всём Тамриэле.       — Чего тебе, вонючая эльфка? — безо всякого приветствия перешёл к делу зеленомордый. И почему среди орков столько расистов? — Проваливай, если только ты не пришла сражаться!       — Нет, уважаемый, — со всей возможной вежливостью отвечала я. — Не нужна ли вам целительница высшего разряда, чтобы оказывать медицинскую помощь раненым в боях гладиаторам и зверям?       — Чё ты вякнула, желтушная? Врачевать? Гладиаторов?! Ах-ха-ха-ха, — дико заржал верзила. — Ты чё мелешь, дура?! Ты либо выиграл, либо сдох, ах-ха-ха-ха! — не переставал он хохотать так, что заглушал все звуки вокруг.       — А как же травмы выигравшего? Его же могут ранить! — совершенно растерянно возразила я.       — Я тя щас раню, если ты не отвянешь от меня! Катись прочь, эльфская шлюха, пока твою башку не размозжил! — внезапно вышел из себя распорядитель, и мне пришлось быстро ретироваться.       Я тихо присела у стены, стараясь отвлечься от страшной вони в подземелье, но даже тут мне спокойно посидеть не дали.       — Эй, узкоглазая, ну-ка вали с моего места! — наехала на меня невесть откуда взявшаяся орчиха.       — Мать твою! Зеленорожая, может быть, будешь повежливее со мной, а? — не выдержала от постоянных оскорблений я.       — Как ты меня назвала, шлюха?! — взбеленилась грубиянка, но тут же с судорожным вздохом осела, держась за стену. — Тебе повезло, дрянь, что эта тварь всё-таки зацепила меня, иначе я бы отпинала тебя до полусмерти! Всё-таки у того саблезуба были хорошие когти.       — Дай посмотреть, — резко поменяла я настрой. Мне хватило лишь взгляда, чтобы понять: без помощи эти три глубоких пореза на икре грозили обернуться потерей ноги.       — Да пошла ты, уродина узкоглазая! Ни септима тебе не заплачу!       — Ты рискуешь потерять ногу и остаться беспомощной в городе, где правят сила и естественный отбор! И тебе жаль десяти монет на первоклассное лечение?! — окончательно отчаялась я понять логику, по которой живут в этом полном расизма городе.       — Сколько?! — крикнула грубиянка, будто бы я назвала какую-то непомерно большую сумму. — Да что же ты раньше не сказала?! Деньги получишь, как на ноги встану.       За то время, которое прошло с моего отъезда из столицы много лет назад, я стала гораздо меньше заботиться о материальных благах. Даже не знаю, как это назвать, но я научилась сочувствовать людям, стала меньше воротить нос от больных нищих (но только от больных), которые мне и септима дать не могли.       За эти девять лет я повидала много клоак мира, но эта дыра вызывала у меня больше всего смешанных чувств: в этой вонючей помойке, кроме расистов и воров, наверняка ещё остались честные люди. Так что я вдохнула спёртого воздуха и сконцентрировалась.       Подобные порезы для меня — сущая мелочь, у моей неожиданной знакомой аж глаза на лоб полезли, когда она увидела, как стягиваются рваные раны на её икре.       — Да ты волшебница! — восторженно громыхнула орчиха, будто бы это было непонятно. — Эй, народ! Тут волшебница раны лечит всего за десять монет! — крикнула она на весь зал.       Вот она — сила рекламы. Местные грубияны и убийцы, услышав от своей соратницы подобные новости, сразу же выстроились в очередь. Похоже, что десяток септимов — сущая мелочь здесь. Тут же посыпались странные просьбы, вроде заделать дыру от стрелы, но оставить шрам, за которые я, чего греха таить, брала дополнительно по пять септимов. Мелочь, а приятно. Чего только у меня не просили: улучшить зрение, слух, отрастить палец или целую руку, срастить кости, вылечить диарею, которая поражала чуть ли не каждого в этом подземелье. Один мужлан даже просил усилить потенцию, на что получил вежливый отказ.       Единственным, кому не нравилась моя деятельность, был орк-распорядитель. После официального закрытия ям я уже собиралась уходить, позвякивая кошельком с почти 300 септимами, как этот верзила подошёл ко мне.       — Слушай сюда, дырка с ножками, — схватил он меня за горло огромной лапищей. — Если ещё один разочек придёшь сюда, я кину тебя дурзогам в клетку! Ясно, желтушная?       Мне даже отвечать не нужно было, по моим полным страха глазам он увидел, что я всё уяснила. Отпустив меня, он удалился, мерзко ухмыляясь.       — Эй, волшебница, ты в порядке, — окликнула меня, подбегая, моя недавняя знакомая. — Смотрю, ты рассердила Орума, да ты не промах!       — Чего он так, будто бы я ему что-то сделала?       — Сделала и ой сколько! — радостно улыбалась клыкастая. — Он имеет долю с доходов в яме, а ты лишила его всех денег за лечебные мази, которые он продаёт втридорога. Но, хоть ты и подлатала почти всех, кто того хотел, завтра им опять это понадобится.       — А что тут завтра? — исключительно из вежливости поддержала разговор я, не выпуская из виду мешочек с монетками.       — Большая Бойня — ежемесячная большая-пребольшая драка. Там много смертей и много денег. Мне завтра предстоит сражаться с неизвестными противниками: зверями и… ну, не-зверями!       — Погоди, а где держат зверей? — поинтересовалась я, а в голове у меня зарождался план.       — В вольерах с северной части арены. На клетках написаны имена бойцов, с кем они будут сражаться. А тебе зачем? Зверей-то лечить не нужно, это всем известно! Да и гладиаторов туда не пускают.       — У меня есть план, как мы можем хорошо разбогатеть, — хитро улыбнулась я, увидев алчный блеск в глазах «напарницы». — Но сначала я пойду есть, ибо у меня почти весь день во рту даже крыс не было.       — Тогда пошли, я покажу тебе местечко, где можно недорого перекусить, кстати, меня зовут Бамф гра-Гаш.       Бамф очень понравились мои рассказы про путешествия, особенно про Сиродил. Когда-то она жила на родине орков в Рогтарианских горах, но сбежала сюда и теперь сражается в ямах каждый день.       — В Орсиниуме слишком холодный климат. Тут гораздо теплее! — ответила она на мой вопрос о её родине.       Далее я изложила ей свой план: поскольку я не гладиатор, а зритель, к тому же женщина, мне ничего не стоит отыскать зверя, который будет с ней сражаться, и…вытянуть из него все его силы. После такого он ещё долго не сможет нормально сражаться.       — Это жульничество, волшебница, — справедливо заметила Бамф. — Просто шикарный план!       — Золотишко поделим так: треть мне, две трети тебе, идёт?       — С чего это ты вдруг берёшь себе меньше? — засомневалась Бамф, напрягая извилины.       — Просто мне не так много нужно! Всего лишь набрать на выход и на еду в дорогу и всё, честно, — прямо ответила я.       — Ладно уж, надеюсь, твой план сработает. До завтра!       На следующее утро я чуть свет сразу же прибежала к вольерам. Как и предполагалось, из охраны были одни орки. Я очень-очень надеялась, что хоть кто-нибудь из них в своих сексуальных предпочтениях окажется не расистом.       И тут я заметила выходящую из вольеров альтмерскую девушку. Да это же всё упрощает! Когда невинная жертва моего алчного плана тихо присела за углом, чтобы справить нужду, я вышла и предстала перед ней.       — Эй, может, ты отвернёшься, попрошайка? — попыталась выгнать меня отнюдь не стыдливая работница зверинца.       В ту же секунду она была вырублена ударом камня по голове. Да тут даже сородичи считали меня дерьмом! Мой расчёт был прост: насквозь пропитанные расизмом орки в городе не заметят разницы между двумя альтмерами, к тому же в одинаковой одежде. Но не всё пошло так гладко…       — Эй, ты! Ты не Эйлонви! Ты тут не работаешь, куда это ты направилась? — остановил меня орк-охранник, положив огромную лапищу мне на плечо.       Это был бы крах моего гениального плана, если бы не способность к импровизации!       — По-жалуйста, про-о-стите! Эйлонви сегодня нездоровилось, и она попросила меня подменить её…       — Ах она, желторожая дрянь, отлынивает от работы! Ладно, заходи, сегодня ты вместо неё!       Ожидание длилось вечно, но, в конце концов, толпа на трибунах заревела, приветствуя кого-то. Впоследствии я узнала, что это был никто иной, как Гузон гро-Ротвор, вождь Оркреста.        — Братья мои, наступил очередной праздник бойни! — под громогласные вопли толпы начал вождь. — Во всём мире нас, орков, презирают и ненавидят, считают свиньями, но тут, в нашем Оркресте, мы, орки, презираем и ненавидим всех! В наших собственных крепостях жестокие вожди заставляют наших братьев работать в шахтах во славу Малаката, забирая себе всех женщин крепости! Но тут, в Оркресте, вы, орки, вольны делать всё, что пожелаете, брать ту женщину, которую пожелаете! В нашем королевстве, Орсиниуме, наши братья живут как в тюрьме, наслаждаясь жалкой землёй, которую им бросили, как кость! Но тут, в Оркресте, мы, орки, по-настоящему… свободны!!! — последнее слово было выкрикнуто с особенным одухотворением, присущим проповедникам.       Последнюю фразу самой бредовой речи в мире огласили множество боевых кличей с трибун, видимо, орков-почитателей.       — И сегодня, братья орки, много славных воинов будут драться, чтобы порадовать вас своей победой или смертью! Да начнётся бойня!       Далее начались бои, во время которых я слышала всё, что происходило на арене. И когда объявили Бамф, медведь уже был готов. Сильные заклинания поглощения — очень сложная штука, но мне они по зубам. Косолапый после него еле передвигался, мне даже его жалко стало. Неудивительно, что выводили его на арену долго.       Разумеется, что Бамф одолела его спустя секунд двадцать. Стадион встретил эту победу вяло, уж больно быстро она убила медведя.       Следующий противник — дурзог. Эти средних размеров твари встречаются в подземельях Морнхолда, столицы Морровинда. Но и без этого их ареал довольно широк, так что непонятно, откуда его привезли. На вид они неопасные, но их когти и челюсти могут порвать даже кольчужный доспех, делая дурзога опаснее медведя.       Снова небольшая вспышка красного, пока никто не видит, и бедная животина уже еле челюстями щёлкает. Выход на ринг, и…толпа ревёт от восхищения и жажды крови. Хоть орчиха и туповата, но сообразила, что стоит потянуть бой для разогрева зрителей.       Я ходила от клетки к клетке, но не нашла больше вывесок. Бой на арене уже закончился, но тут объявили следующий бой Бамф… с гладиатором, сражавшимся в другой яме! Я бросилась на трибуны как можно скорее, жаль, на ставку потратиться пришлось. Противником моей напарницы стал данмер-маг, даже на первый взгляд выглядящий так убого, что я успокоилась и решила просто насладиться боем.       Не тут-то было: способности к магии у данмера были самые что ни на есть посредственные, да вот его оружие, красивый резной посох, было просто потрясающим! Сразу видно, что купленный, да вот только на какие деньги? Наверное, богатый малыш купил красивую игрушечку, чтобы ею хвастаться.       Первый же выстрел показал, что ни разу это не игрушечка! Яркая синяя молния прошелестела в воздухе и только благодаря плохой наводке не попала в цель. На месте попадания произошёл взрыв молний, зацепивший Бамф. В первую же секунду после атаки мы обе поняли кое-что. Орчиха — что не переживёт прямого попадания по себе, а я — что безмерно хочу этот посох! К сожалению, все трофеи оставались в казне игр, но не об этом сейчас.       Бамф резко бросила всё своё оружие. Её противник снова выстрелил из посоха, но орчихи там уже не было: она спряталась за одним из искусственных препятствий на арене. Я поняла стратегию напарницы: любое зачарованное оружие имеет свой предел использования, количество зарядов, так сказать, а у сильных зачарований, вроде этих молний, их обычно совсем немного. Только и нужно, что уклоняться!       Ловкость и скорость передвижения орчихи в тяжёлой броне просто поражала меня. Если взрыв и задевал её, то только чуть-чуть. Вскоре посох истратил весь магический заряд, Бамф не спеша взяла своё оружие и… ещё целых полчаса гонялась за данмером, уворачиваясь от слабеньких огненных шаров. В конце концов, финальный удар достиг-таки черномазого прямо по его темечку. Похоже, я становилась расисткой в этом городе.       Бамф праздновала победу, мне же было не до того. Я со всех ног бежала к сокровищнице ям, куда сносили трофеи после битв. Охранялась казна почище дворца, но моё природное обаяние, искусная маскировка и знание поглощающих заклинаний позволили мне попасть внутрь. Моему взору предстало довольно большое помещение, заполненное всякой всячиной: мечами, топорами, доспехами, золотом, посохами и прочим…       Как жаль, что у меня совсем не было времени хорошо осмотреться! Успела только доверху набить кошелёк септимами, схватить какой-то красивый шлем, стащить из корзины целую горсть колец, от некоторых, кстати, веяло зачарованием. Ну и цель моего визита — посох под красивым названием «Громператор», пустой, конечно. Заодно с ним я прихватила большой заполненный камень душ, чтобы зарядить его. В общем, неважно набрала, можно было бы больше. Кажется, ранее я писала, что начала отказываться от материальных благ? Я не лукавила!       Я решила не жадничать и сразу же бросилась бежать к воротам, пока меня не ограбили или не поймали. Вечерело, и в свете заходящего солнца я прибыла прямо к входным воротам.       — Что, на выход собралась, узкоглазая, а? — язвительно спросил охранник. — Плати 300 монет или…       — Да-да-да, я поняла уже, есть у меня триста монет, — я заплатила за проход и уже спокойно собиралась выйти, как сзади донёсся знакомый отвратительный голос.       — А ну, стоять, шлюха узкоглазая, жульё, — опять поносил меня расист Орум, надзиратель в яме. Видимо, следил за мной. Да как я не заметила эту гору за собой? — Думала, что сможешь обокрасть нас?! Болтаться тебе над воротами…       — Обзовёшь меня ещё раз, дерьмо скампово, и я тебя, мерзкий выродок, испепелю к скамповой матери! — окончательно потеряла терпение я.       Разумеется, тупой орк не понял намёка и попёр на меня со своими дружками. И, поскольку я уже была за воротами, оставалось только оставить прощальный подарок. Как хорошо, что я зарядила «Громператор». Прямого попадания сильнейшей молнии посоха не хватило, чтобы убить гигантского орка, но, чтобы оставить ожог размером с него и заставить сквернословящего ублюдка кувыркаться в конвульсиях, было достаточно.       — Счастливо оставаться, отребье Малаката! — бросила я назад самое страшное оскорбление для орка и бросилась наутёк.       Я бежала сломя голову, а когда остановилась и обернулась, то обнаружила, что за мной никто не гонится. Я осталась одна с кучей денег, отличным посохом и провиантом на всю дорогу.       Не знаю, удалось ли Бамф выбраться из города в тот день или в какой другой из дней. Забегая вперёд, скажу, что много лет спустя, работая в Бруме (самый северный город Сиродила, там произошла одна из переломных битв Кризиса Обливиона) лекарем, я наткнулась на кладбище на могилу некой Бамф гра-Гаш. Надпись на надгробии гласила: «Верной соратнице по оружию и лучшему учителю от преданных друзей из Гильдии бойцов. Пусть твоя сталь будет острой, а броня крепкой!» Я не уверена, что это именно та Бамф, которую я знаю, но имя полностью совпадает.       Вот так мне удалось покинуть самый отвратный город всего Эльсвейра, уж поверьте, я знаю. Грязная и воняющая, с больным от крыс животом, но сильно разбогатевшая, я пошла дальше на юг, где, согласно карте, можно было нанять транспорт до Коринфа.       Никогда, я подчёркиваю, никогда (это слово не забыть обвести несколько раз) не приезжайте в Оркрест!