Язычник не умирает, ибо он никогда не жил, чтобы он мог умереть. Евангелие от Филиппа
— Тихо! — он не много думал, думать было некогда. Тело среагировало раньше, само рванулось и накрыло ее, навалившись сверху и вдавив в траву. Рев машин и выстрелы перемещались, делаясь то ближе, то дальше, но не желали пропадать. Эти придурки выслеживали кого-то — не их, на одного охотника целую толпу не снарядят. А тут для погони им понадобились пушки и колеса, а значит, дело было серьезное. Уж не того ли крылатого преследовали? Ох, неспроста он появился на дороге, да еще и замок... Кайло был стопроцентно уверен, что запер валькирию, и изнутри она бы вряд ли вскрыла его, ни когтями, ни отмычкой такое не проделать. Однако же... Она трепыхнулась под ним, крыльями толкаясь в ребра, а потом как вцепилась зубами в руку. От неожиданности он чуть не заорал. Вряд ли бы его услышали, при таком-то шуме — один из грузовиков наворачивал круги совсем рядом с их укрытием, тарахтя как одержимый, — но это было чертовски больно. И он не мог пошевелиться — трава была недостаточно высокой, чтобы скрыть его, поднимись он на колени. Оставалось шипеть сквозь зубы, позволяя ей грызть его. Чертова валькирия! Даже без заостренных — на манер эльфийских, почти акульих — клыков она прокусила ладонь до крови. — Я сверну тебе шею... если... не отпустишь, — Кайло налег сильнее, но добился только того, что она тоже усилила хватку. Как маленький бульдог, черт бы ее побрал! — Рей! Трава совсем рядом зашуршала, потревоженная колесами — им следовало убираться поскорее. Черные шмотки были плохо видны в сгустившейся темноте, но на этот случай у местных были фары, да и оказаться задавленным никогда не входило в список лучших смертей Кайло. Он не сдохнет вот так, в грязи, с маленькой девчонкой в обнимку. — Отпусти, — на нее не подействовала даже рука на шее, хотя Кайло давил, что было силы. Но помог пистолет, приставленный к виску. — Считаю до трех. Три, два... Рей разжала зубы, и он вытащил ладонь, всю липкую, саднящую, дрожащую, и кое-как вытер о рукав. По фалангам прострелило болью. Ему еще повезло, что левая. — Надо убираться отсюда, — сообщил Кайло девчонке, как будто у нее были какие-то другие планы, — и побыстрее. Если их найдут, его пристрелят, а ее пустят по кругу, а потом тоже, скорее всего, убьют. Здесь с тварями никто не стал бы церемониться. Он приподнял голову, вслушиваясь. Да, как раз сейчас грузовик заходил на новый круг, удаляясь, и Кайло скатился с Рей. Ее нельзя было упустить, ни за что, поэтому он рванул пряжку ремня и вытащил его, затянув узлом на тонком запястье. Держаться за другой конец он мог с трудом — прокусила, наверное, до самых костей — поэтому обмотал вокруг ладони и дернул, натягивая поводок. — Ползи давай. Быстро, если жить охота. Если он прав, то им повезет. И их не раздавит колесами. Они остановились и рискнули подняться на ноги, только когда рыхлая земля под ладонями и коленями сменилась растрескавшейся поверхностью проселочной дороги. Рей потерла ноющее запястье, шкуродер то и дело дергал за ремень так, словно в отместку решил оторвать ей руку. Но она уже не брыкалась, не кусалась и не вопила — ее страх на короткое время отступил, снова сменился призрачной надеждой. До машины оставалось футов двадцать, когда она потянула своего похитителя за полу куртки. — Зач-чем ты это делаеш-шь? — ее речь звучала чуть уверенней чем раньше, тише, а может просто голос сел. — Делаю что? — тот явно не ожидал ее очередного выверта, не сейчас, когда у них на хвосте сидела толпа вооруженных и явно не сильно трезвых фермеров. — Охотиш-шся, на таких как ты с-сам. Ей важно было понять. Нет, Рей повидала всякое, в конечном итоге Ункар Платт тоже собирался продать ее подороже, когда она оперится. Но тролли и гноллы вообще могли и сожрать, и продать любого, это было у них в крови, в костях, в воздухе, котором они дышали. Шкуродер был другой породы. Таких она еще не встречала. Все ее инстинкты вопили, приказывали ей держаться от него еще дальше, чем если бы он был из детей Евы. Кстати, кем он все же был? Точно не оборотнем, этих она уже узнавала по запаху за милю. Ее губы до сих пор саднили от его крови, рот жгло, как будто она наглоталась живого огня. А по телу все сильнее разливалась истома, и теперь она не могла заставить себя сделать даже шаг в сторону, словно ее удерживал рядом с ним не кожаный ремень, а стальные канаты. — Чего? — девчонка что-то несла своим слабым, почти неразличимым голосом. А от слов, старательно выговариваемых, но от этого не менее непонятных, уже болела голова. Охотиться? Как он? Неужели она снова пыталась влезть ему в мозги и задурить, чтобы сбежать? Или разжалобить этим своим страдающим тоном? Он дернул за поводок и подхватил Рей до того, как она свалилась ему под ноги. Впрочем, ремень был коротким, так что повисла б где-нибудь на серединке, даже не сильно пострадав. Но Кайло был не готов сейчас разбираться еще и с ее моральными травмами. — Говори нормально, если уж решила рот открыть, — он намотал еще один круг на ладонь, и поводок стал короче. — А не то подумаю, что язык тебе не нужен и укорочу его слегка. По ее негодующему взгляду стало понятно, что она и так старается. Изо всех сил. Она вообще была странной валькирией. Жить одной, без своего народа, в период взросления? Неужели она все свое детство в лесу и провела? — И не воображай, будто сможешь задурить мне мозги, я не такой, как ты, — о неет, он был человеком. Тем самым, что поклялся уничтожить их всех — валькирий, ведьм, оборотней и упырей — до последнего. Отомстить за все. Шрам вспыхнул болью при воспоминании, а потом и в глазах полыхнуло. Кайло зажмурился, смаргивая резь, и замер. Слепящее пятно принадлежало раздолбанному корыту, подкатывавшему к его Соколу. Машина остановилась, и из нее вылезли трое с ружьями наперевес. Местные. — Вот дерьмо... — Кайло стоял неподвижно, мысленно скрестив пальцы наудачу, не шевелясь и даже не дыша. Крылатая пигалица вцепилась в его бок, одна рука ее очень уж подобралась к пистолету в кобуре, но убрать ее он не мог по одной простой причине — двинься хоть кто-то из них двоих, тут же пристрелят. — Замри. Рей покорно замерла. Для строптивой девчонки, уже дважды за полдня устраивавшей дурдом — не рекорд, конечно, были и похуже, ту эльфку, угрожавшую откусить ему яйца, никто не переплюнет, — она вела себя просто отменно. Того и жди, что следом начнется. Мужики с ружьями были очень удивлены стоявшему на обочине Соколу. Обошли его трижды, осматривая и переговариваясь между собой. — Не местные номера-то, Джек, — заорал тому, что стоял сейчас на стреме, один из местных бандюганов. Они явно были дружками тех, что сейчас прочесывали поле в поисках вороноподобной твари. — Чего делать будем? Мужик повел ружьем в сторону леса, но, ясное дело, в темноте ничего так и не разглядел. Хоть Кайло поклясться был готов, что эта мелкая слишком громко дышит, и их слышно, чертовски слышно, и сейчас он насторожится и как начнет палить... Господи, да он бы ей снова свою погрызенную руку в глотку вогнал, только б потише была. — Ну глянь, что внутри, — посоветовал другой, а сам полез к капоту. — На ходу вроде, но двигатель стылый. Час какой тут стоит. Ого. Битый час гонялся за валькирией, а, между прочим, к этому времени мог бы уже отдыхать в каком-нибудь придорожном мотеле. Черт. — Заперта, — мужик даже попытался стукнуть по стеклу, сперва кулаком, потом прикладом ружья, но пуленепробиваемое стекло выдержало. — Нетнетнет... — Кайло снова взмолился про себя, когда поднятый с земли камень полетел в окно. Там был не только его арбалет, к дьяволу пистолет и патроны, но и права. И лицензия охотника. В этих краях на эту корочку всем было плевать, но тогда они поднимут тревогу и снова обыщут весь лес. Стекло опять не поддалось. Даже после трех ударов и тонны ругательств. Фух, не зря кругленькую сумму выложил. — Да заберем ее на тросе, бросай дурное, — хоть один дельный совет, — нам ее Тэм циркуляркой вскроет. Вдруг че полезное найдется. А нет, так спалим. Кайло с облегчением выдохнул. Сердце колотилось как бешеное, а Рей подняла на него глаза, как бы спрашивая, чего это он. — Пойдем за ними, — одними губами ответил он. Там же и бензин будет, а то с почти пустым баком далеко не убежишь. Возились эти придурки недолго, все оглядываясь на лес, один раз чуть не стрельнули, но в противоположную сторону. Им там что-то почудилось, и они очень не хотели оставаться с этим монстром наедине. Кого они ловили? Кайло нахмурился, провожая отъезжающий на тросе Сокол. Вороны? Ясное дело, что всех тварей наизусть не назвал бы даже сам Сноук. Ну не ведьмака же? — Ты чего? — он глянул на Рей. Та смотрела не на него, а в темную гущу деревьев, словно пытаясь поговорить с кем-то или чем-то. В ее глазах была надежда. — Ну нет, — черта с два он даст ей сбежать. Снова. — Иди сюда, дорогуша, — она была и так ближе некуда, прижавшись к нему, и Кайло поднял ее как прежде, перекидывая через плечо. После долгого ползанья по полю тело болело, в покусанной руке словно рой пчел поселился, но он все выдержит. — Кого ты там выглядывала, м-м-м? — разговаривать с задницей было так себе развлечением. — Того, кто помог тебе удрать? Та брыкнулась — кровь прилила к голове, чужое плечо вдавливалось в живот, — и издала слабый скулящий звук. Неужели шкуродер сам не знал, что у него в крови яд, который, может, и для человека был бы смертельным? Даже ей, привычной ко многому, сделалось дурно. Так что, может, и к лучшему, что не придется идти на своих двоих, а то с него и вправду станется пристрелить ее, если она упадет посреди дороги и этим решить все проблемы. Лес молчал, только листья вязов чуть подрагивали от ветерка, но кто-то невидимый, почти неслышимый следовал за ним по пятам, не подходя слишком близко к опушке. Рей и вправду надеялась, что это мог быть колдун с вороновыми крыльями, хотя и понятия не имела, с чего бы вдруг ему было ей помогать — тут бы ему самому уйти подальше от людишек с ружьями и дрекольем.***
Местные придурки оттащили машину недалеко — к автомастерской на окраине. Поселок процветающим было не назвать — автомастерская была, пожалуй, единственным обитаемым местом на этой улице, а вокруг зияли выбитыми окошками брошенные домишки. Возле одного такого шкуродер снова опустил ее на землю, шикнув для острастки, но она и сама понимала, что надо затаиться. Головорезы снова сгрудились возле машины и, судя по скрежету, явно пытались сломать в ней все то, что не было повреждено во время последней перестрелки. — Хэй, Эдди! — подал голос румяный толстяк в оранжевом комбинезоне, выходя из мастерской. — Что за шум сегодня на заправке был, неужто вы прямо там ведьм решили поджечь, вместе с колонками? Зарево аж отсюда было видно. — Заткнись, Тэмми, — угрюмо бросил ему лысеющий бородач, тщетно пытаясь отжать дверь. — Прихвати-ка лучше дрель, эту дрянь придется высверлить. Сбежали они. За ними брухо пришел, ясно? — Да какой еще брухо, — хохотнул Тэмми. — Сроду они здесь не водились, здесь тебе не Мексика. — Какой-какой... Такой! — показал лысый тому кулак и медленно отогнул средний палец. — Смуглый такой, кучерявый, росточка невысокого в куртке этой своей драной. И, еще с корочками из Куантико, прикинь? Перекусить он, видите ли, зашел на заправку, с-сука. Мы-то дурни его впустили. Он рукой махнул — все стены в масле, пальцами щелкнул и полыхнуло. А потом обернулся вороном — и поминай как звали. Колдун брухо как есть!. Старик Роб еле ноги унес. Пока тушили, пока копы доехали... А ведьм к тому времени и след простыл. Толстячок сочувственно кивал, а Рей прижалась к стене и хихикнула в кулак. От этого Тэмми пахло пивом, лошадьми и свежим хлебом, а густые волосы торчали в беспорядке на голове. Эд явно не подозревал, что один из притворщиков, точно куда ближе, чем он думает, а Тэмми-брауни явно наслаждался новостями. — Ты чего? — Кайло с подозрением глянул на нее. Было бы чего ржать, еле дотащил на плече, хоть девчонка-то была и легче перышка, а все равно будто милю с препятствиями несся. И кончиком крыла, выбившимся из-под пончо, всю шею защекотала. — Знаешь кого тут? — а что, это вполне бы объяснило ее побег. Может, тут кто из знакомых затаился, спрятал бы валькирию эту неоперившуюся, пока силу не наберет, но Рей отрицательно покачала головой и снова приникла к щели, вслушиваясь в треп мужиков. Тот, что все еще пытался взломать Сокол с помощью ломика, сдался и, затейливо выругавшись и плюнув на землю, пошел вскрывать багажник. На него Кайло никаких замков не навешивал, в нем живых ведьм перевозить не станешь, он же не маньяк какой, вот и сейчас, ничего не найдя, тот, кого звали Эдди, принялся выбрасывать все, что было внутри. Короб с инструментами жалобно звякнул всем своим содержимым, следом полетела запасная — пустая — канистра, старая собачья подстилка... — Тут ничего нет... — сообщил остальным Эдди. — Че дальше? — Ну внутри поищем. Кто вообще мог ее бросить на дороге? Слушай, а может, его этот твой брухо сожрал? Ну а что, остановился такой и помогите, спасите... — А тело где? — Ну в лесу же, ясное дело, — лысый приник к окну, пытаясь вглядеться внутрь. — Тут чисто. Погоди-ка... Там пушка на кресле. Ага, и Кайло бы она сейчас очень даже пригодилась. Он нахмурился и попытался вспомнить, сколько патронов осталось. На валькирию ушли два, так что десять. Хватит, чтобы уложить их прежде, чем они начнут палить в ответ? Он огляделся в поисках запасного входа в мастерскую, чтобы застать этих бандюганов врасплох, пока они не раскурочили ко всем чертям двери Сокола и не нашли арбалет — вот его ему будет очень жалко. И что делать с девчонкой? Из нее плохой шарфик, на шею не повесишь, за спину не спрячешь, только мешать будет. — Ты, — он ткнул пальцем ей в нос. — Стой тут, — ремень, конец которого Кайло еще держал в руке, следовало намертво привязать к какому крюку, чтобы снова не сбежала, только вот времени не было. Да и крюка под рукой. — Ни звука, потому что валькирия вроде тебя придется им по вкусу... — да ладно, и он глянул на нее: маленькая, грязная, в лохмотьях, на такую соблазнится только тот, что женщину лет десять не видел. — Понятно? Если вдруг пойдут в твою сторону, спрячешься в этой конуре, — выбитое окно ближайшего дома зияло чернотой, обрамленной острыми осколками, но выбор небольшой, не через скрипучую же дверь. — А если сбежишь, я найду снова. И в этот раз отстрелю тебе ноги. Это тоже понятно? Она кивнула. Ну а что ей оставалось? — Вот и славно, — Кайло нагнулся и подобрал мелких камушков с земли, сейчас даже они пригодятся, и крадучись двинулся вдоль пустых домов, собираясь зайти с тыла. И побыстрее, потому что толстяк в оранжевом уже вынес пилу и дрель, примериваясь, с чего бы начать. Но он был безоружен, так что его можно было оставить напоследок. А вот того, с ружьем наперевес... Кайло остановился у гаражной двери и осторожно выглянул, замахнувшись камушком. Тот свистнул в воздухе и врезался в лобовое стекло пустого форда, уже наполовину разобранного. — Ты слышал? Какого хе... Второй он запустил повыше и подальше, за границу света, а сам нырнул обратно за дверь, затаив дыхание. Ни звука. Они не должны понять, откуда он летел, пусть думают, что в лесу что-то есть. — Ты пойдешь проверять? Давай, бери винтовку и топай! — теперь они разбирались, кто будет крайним. Никому ведь не хотелось встречаться с этим брухо, и это был его шанс. Десять. Он высунулся из-за двери — так и есть, глядели на лес и тревожно переминались с ноги на ногу. Лысый затылок сверкнул на свету, став лучшей мишенью, так что Кайло ждать не стал. Отдача от выстрела мягко толкнулась в ладонь, а он уже нажимал курок снова. Девять. Восемь. Кайло выдохнул и понесся дальше, в темноту, стараясь шуметь как можно меньше. Шрам ныл, раздирая лицо, словно предупреждая о каждом препятствии на пути, так что он не переломал себе ноги. Или шею. Их было пятеро, минус один. Он замер уже с другой стороны мастерской, обежав ее за считанные секунды, и пополз вдоль ржавых остовов машин, оставленных здесь догнивать. Второй раз с затылком ему уже так не повезло, и со своего места Кайло мог видеть только их спины, мелькающие за Соколом. Они шли туда, где он был минуту тому, значит, не настолько идиоты. У одного из них — того, что был повыше остальных — нервы сдали первыми, и он принялся палить в темноту из дробовика. Очень близко к тому месту, где должна была ждать Кайло Рей. И как же не вовремя Рей решила отойти уже на пару шагов от чертового домика. Понадеялась, что в темноте не будет видно крыльев. Что там шкуродер ей хотел отстрелить — дело десятое, все равно ее выпотрошит, не сейчас, так позже. Боялся он разве того, что кто-то попортит товар раньше, чем он сам из нее вынет все ценное и набьет чучело. Или что там он планировал еще? Дробь брызнула с громким хлопком, разлетелась, оставляя щербины на облезшей стене, и Рей издала жалобный высокий звонкий звук, когда часть дробин впилась ей куда-то в район правого плеча, она отпрыгнула, и полетела на землю, едва не напоровшись на лежащий на земле секатор, забытый вместе с домом и всем нехитрым хозяйством. — Эй! Тут кто-то есть! Девка! Может из тех как раз? Гребаный стрелок шел прямо на нее, вот-вот должны были подтянуться остальные. Рей стиснула ржавые ручки секатора и ударила, снизу-вверх, что было силы. Лезвие вошло прямо в пах, и мужик над ней взвыл намного громче, чем до этого орала она. Тратить время, на то, чтобы добить его она не стала, и сиганула в ближайшие кусты, только ветки затрещали. — Вон она, хватай ее! — они затеяли беспорядочную пальбу, целясь по дому, по кустам и подозрительным пятнам в темноте, а если прибавить вопли умирающего от кровопотери мужика, то это выглядело как конец света. Но, к счастью, Кайло это было очень даже на руку. Да, они, кажется, слегка покоцали его валькирию, но судя по тому, что она удрала со своего места, ноги ей не отстрелили. А еще она умудрилась поднять такой переполох, что эти идиоты уже и забыли, что стреляли слегка не с того места. Умная девочка. Ну или везучая. Ему было плевать, свою работу она выполнила, так что теперь он мог выбраться из-под машины и расстрелять того, что стоял ближе всего к нему. На мужика понадобилось три пули. Две в спину — видно было хреново, потому что горе-охотники вышли за пределы светового круга, — одну в хребет пониже затылка. Пока оставшиеся в живых — тот самый мужик с циркуляркой, и двое, в темноте выглядевшие как близнецы в одинаковых клетчатых рубахах — поворачивались, очень удивленные, он еще одному из близняшек успел пробить колено. — Рей! — заорал Кайло, даже не зная, на что надеется. На ответ, что ли? Надо было быть полным идиотом, предполагая, что она отзовется, но... заорал же. — Не смей сбегать, ты слышишь меня?! — он доставит ее живой Сноуку, ленточкой обвяжет, если понадобится, а потом отправится отдыхать на целый год. И никаких больше непроверенных заказов, никаких валькирий и других тварей. Солнце, песок и океан. — Тут еще один! Монстр! — подстреленный мужик почти визжал от боли. — Прикончите его, это он призвал ту тварь! Вон туда, туда она побежала! Третья из оставшихся в магазине пуль заткнула его навсегда, и тело рухнуло в траву. Ну теперь-то его заметили. Пуля зажужжала совсем рядом с ухом, забрав с собой только клок волос, но шрам словно взрезали, располосовали до кости, и лицо онемело от боли. Ярость, поднимавшаяся изнутри, была нечеловеческой. Она существовала за пределами ее, звериная, безумная, и Кайло подался вперед, наискосок, уже ничерта не соображая — он пытался убежать от выстрелов или наоборот подставить им грудь? — Не трожь ее! — он бил его левой, и боль была острой, яркой, только поджигающей ненависть. В лицо, по кадыку, пока толстяк не начал кашлять, в солнечное сплетение. — Не смей трогать мои вещи! — Рей и Сокола. Его неповоротливая оранжевая туша прикрыла Кайло от выстрелов оставшегося из близнецов, а дрель, зажатая в руке, была достаточно острой, чтобы с хрустом пробить грудную клетку. Но чтобы они уже точно не поднялись, он вышиб каждому мозги. Левую руку до локтя отняло от боли — зубки валькирии оказались болезненнее укуса ядовитой змеи, а легкие буквально горели, заставляя Кайло кашлять снова и снова. Чертова работа, нет, ему точно надо на отдых. Эта девчонка будет последней. — Рей... — позвал он ее снова. Обойма была пуста, все десять пуль пригодились, так что Кайло убрал его в кобуру и потянулся за ружьем. — Выходи уже. Драка далась ему нелегкой ценой, и сквозь кровь, стекавшую из рассеченной ударом брови, Кайло видел тонкую черную тень, поднявшуюся над травой. Ей хотелось убежать... и она не могла, едва услышала его голос. Что бы ни было в этой жгучей крови, которой она наглоталась всласть, но _это_ тянуло ее обратно, держало на привязи, сковывало движения хуже, чем парализатор. Она подошла к шкуродеру, замерла, слушая, как он дышит, тяжело, со свистом, и уставилась на него. Ее зрачки в ярком свете фар сузились до крохотных точек, но она не моргала. То, что он сделал, было... неправильно, он не должен был подставляться, это было глупо; и все же инстинкты ее племени заставляли сердце сильнее колотиться в груди, потому что он дрался за нее и это был славный бой. — Бол-льно? — спросила она шепотом. Но даже шепот ее получился звонким, почти восторженным, как будто где-то бряцнул дверной колокольчик. И провела рукой по его лицу, касаясь вздувшегося шрама. Ее собственное плечо горело, боль отдавала в межреберье и в шею, одежда превратилась в сущие лохмотья, испачканные в крови, своей и чужой. Но она быстро привыкала к боли. До сих пор на ее бедрах виднелись застарелые шрамы от сигаретных ожогов — в память о каморке Платта. — Недостаточно, чтобы убить, — о да, это была славная заварушка, из которой они вышли живыми и почти даже целыми. Рей потянулась к нему, и на мгновение перед его глазами мелькнуло другое место. Золоченый зал, под колоннами, вознесшимися ввысь, уставленный столами, и валькирия была там, но не такая. Не жалкая, не грязная оборванка, ее крылья распахнулись за спиной, сияя нестерпимым светом, глаза ее торжественно улыбались, приветствуя словно кого-то равного, а в руках она протянула ему чашу. — Пей... — прозвенел ее голос, чище хрусталя. — Эй! — она коснулась шрама, и он заныл снова. Видение пропало, будто и не было, вернув его в реальность. Наполненную болью и стремительно утекающим сквозь пальцы временем. — Я уже сказал тебе, не пудри мне мозги, — Кайло перехватил ее за руку и отпихнул. — Это не поможет, как бы ты ни старалась! — он почему-то думал, что только ведьмы способны на это в подобной степени. Чертово видение показалось слишком уж... живым. А значит, он был слаб. И в следующий раз эта маленькая валькирия возьмет над ним верх. — Иди к Соколу, — он толкнул ее в плечо, и она зашипела. Черт, ее все же ранили. — Подбери то, что эти уроды выбросили из багажника, и принеси мне канистру. Быстро, — даже с дырявой рукой справится. Ему нужно было обыскать трупы, и Кайло наклонился над телом, выгребая из карманов патроны для дробовика. Отлично. Теперь у него полная тачка пушек. Толстяк в комбинезоне был просто неподъемным, будто весил целую тонну, но когда он перевернул его на спину, то из-за ворота выкатилось что-то и блеснуло на мгновение, отразив свет. Кайло потянулся и словил монетку, покачивающуюся на простом шнурке, с дыркой, просверленной специально для подобного ношения. Ну надо же — он дернул за шнурок и глянул на монету поближе, — это был не доллар, совсем не он. Выщербленная, затертая пальцами, с непонятными символами по аверсу. Она легко нагрелась в ладони и казалась довольно тяжелой. — Эй! — Кайло позвал Рей, и та подняла на него взгляд. — Смотри, что у меня есть, — в ее глазах сверкнуло что-то среднее между жадностью и восхищением, и он понятия не имел, раздражает его это или нет. — Пообещай, что будешь хорошей девочкой, и я подарю ее тебе. Рей потянула было к монетке руку, но потом покосилась на тела, снова глянула на монетку и с трудом подавила новый смешок. Из всех убитых ей было бы слегка жаль лишь брауни, если бы не одно но — его застывшее лицо было каким-то уж совсем серым для свежего покойника. И теперь он ничем не пах, словно кто-то швырнул посреди стоянки чудовищно тяжелую сломанную куклу. Старый как мир трюк. — Е-сссть сэр-р! — протянула она, стараясь как можно более точно воспроизвести человеческие интонации, и побрела к машине. Правая рука еле шевелилась, при каждом движении по телу проходила судорога, перед глазами было бело от боли, так, что и когда она ковыляла обратно, волоча канистру, то споткнулась об замшелый валун, который местные идиоты видно так и не сподобились откатить от ворот мастерской. Валун сдавленно хрюкнул, а Рей поспешила дальше, искренне надеясь, что ее спутник не приметит, как огромный камень потихоньку все дальше и дальше отодвигается от места побоища. Пожалуй, взять монетку, за то, что не сдала этого хитреца шкуродеру, будет отличной платой. Она швырнула канистру на землю, морщась от боли, и раскрыла ладонь вопросительно и с вызовом глядя на Кайло. Вдалеке протяжно завыли сирены и Рей поежилась. Кто-то в округе вполне мог слышать стрельбу, и стукнуть копам, а любая новая стычка ничего хорошего не предвещала. Для такой захолустной дыры как-то многовато шума. Сперва они палили по брухо, потом по Кайло — такое ощущение, что поселок жил от драки до драки, черт бы их всех побрал. — На, — монетку он пихнул Рей в ладонь, и та тут же ее схватила и запрятала куда-то под лохмотья, видно побоявшись, что шнурок не выдержит. Ну или монета эта была ей очень важна, но разбираться, что она означает, Кайло пока не собирался. Будет свободное время, рассмотрит повнимательнее, а пока... Сирены выли протяжно, с надрывом, но совсем странно. Не как полицейские. — Да вы издеваетесь... — Кайло уже и не знал, что делать: брать девчонку в охапку и валить, наплевав на канистру и свои вещи, разбросанные по земле, или все же поторопиться и начать сливать бензин. В последний раз он слышал подобный вой, когда проезжал мимо мексиканского бара, сошедшего прямиком с экрана тарантиновского фильма. Округа была пуста, так что он долго колесил по дорогам в поисках приличного мотеля, готов был любого спросить, но так никого и не встретил. Навигатор плевать хотел на местную путаницу улиц и их номеров, он упорно намекал, что пришлым тут не место, а заночевать придется либо в машине, либо в соседнем городе. А еще Кайло видел тени, сгустившиеся над домами, они были достаточно живыми и быстрыми, чтобы он выжал полторы сотни по опустевшей дороге, позабыв про сон, и гнал так, пока не выдохся. Уже наутро — по ящику, бурчавшему в фойе мотеля, — увидел, что бар сгорел дотла. Брухо, больше двадцати, наверное, целый ковен поднялся в ту ночь. Сирены уберегли тех местных, что спрятались в церкви. Они очень хотели жить. Но то было в сраной Мексике, а что подобная система тревоги делала в таком захолустье? Да плевать, не его это дело. Брухо, вороны, да хоть сам дьявол из Джерси... Он набрал канистру на две трети, покидал в багажник инструменты, остальное барахло, все это время стараясь не упускать Рей из виду. Она следила за каждым его движением, неловко держась за раненое плечо, зажимая рану, а темных пятен на пончо становилось все больше. Кажется, ей досталось больше, чем ему. Но нестись к ближайшим кустам больше не спешила, две винтовки за спиной Кайло могли бы переубедить любого. — Так, все... — он отпер заднюю дверь и позвал Рей, поднял пончо и наскоро перетянул ей рану, оторвав кусок от ее же рубашки. Ее тряпки все равно придется выбросить, а так хоть не окочурится в машине, залив кровью весь салон, дотянет уж как-нибудь до мотеля. — Вот в чем план, ты больше не зовешь этого твоего крылатого дружка... — был он вообще ее знакомым, или же им просто повезло? — И мы живыми выбираемся отсюда. Идет? Она только открыла рот, чтобы согласиться или, может, возразить, но ее заглушил вой сирены. — Да плевать... — и в самом деле, почему он церемонился с нею? Эта маленькая девчонка была ему никем. Вещью, которую он нашел. С каких пор надо было спрашивать разрешения у пистолета, чтобы выстрелить? — Давай сюда, — и Кайло, быстро ощупав ее бока, запихнул Рей на заднее сиденье, а сам уселся за руль, поглядывая на нее в заднее зеркало. Под своим драным пончо ружья бы она не спрятала, это точно, так что за свою жизнь он не боялся. А если будет создавать проблемы, вкатит ей еще одну дозу парализатора. Хотя ему бы он тоже не помешал... Где-то в бардачке был викодин, и его он проглотил разом, даже не запивая. Да уж, видок у него был тот еще — лицо в корке грязи и крови и блестящий взгляд покрасневших глаз. Сирена взвыла снова, и Кайло завел Сокол. Тише едешь — дальше будешь, говаривал Сноук. Но к ним с Рей это в данный момент никак не относилось. На сегодня с него хватило перестрелок и перепалок. Душ, постель и сон — вот и все, что ему было нужно.