«Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им».
Притчи 1:19
— Эй, смотри, куда прешь! — его в плечи нагнал возмущенный вопль, но Кайло даже не сбавил шага. Кулаки чесались вмазать кому-нибудь по роже, только вот на улице, заполненной людьми, это было совсем неудачным решением. Это не какая-то затхлая пыльная Такодана, такая пустая, будто все нормальные посбегали оттуда лет пятьдесят тому, оставив только стариков и калек. Здесь каждый носил с собой пушку, а чаще всего даже не одну. Хотя для буднего дня здесь было как-то даже слишком людно. И, хоть никто не задерживал на нем взгляда, Кайло знал, они следят за ним. Они следят друг за другом, за теми, кого не знали, и за теми, кого знали лучше всего, опасаясь не зря. Чертова валькирия! Он зацепился взглядом за вывеску бара и притормозил. Напиваться в начале дня? Отличная идея, Кайло. У него полно дел, сперва покупки, потом отогнать в мастерскую машину, пусть чинят, а уж потом напиваться как последняя скотина... Она назвала его Бен. Она назвала его по имени. Это все крутилось в мозгу, зацикленное, доставучее — Бен, Бен, Бен... — и Кайло решительно направился к бару, толкнув дверь от себя. Внутри царил полумрак, разгоняемый только желтыми пятнами светильников по углам, над столиками, сейчас пустыми — еще бы, кто пойдет пить в будни с самого утра? Музыкальный автомат, поблескивая кнопками, выдавал старого доброго Джонни с его концом света, поджидающим каждого, и даже у бильярдного стола никто не ошивался. Хотя к ночи, Кайло мог бы поспорить на полтинник, тут будет тесно от народа. — Эй, — он махнул бармену, подойдя к стойке, и уселся за нее, выбирая наугад, чем бы закинуться. Подойдет что угодно. — Налейте вот этого, — бутылка в ряду других отличалась разве что цветом этикетки, в остальном одно и то же пойло, разбавленное, перемешанное. Кайло выложил двадцатку и принял стакан, наполненный на два пальца. Виски ожег рот, потек по горлу огнем, лишь немного утихомиривая злость. Кажется, чтобы успокоиться, ему понадобится целая бутылка. А то и две, и вторую можно будет разбить о голову валькирии, если примется за старые фокусы. — Эй, мистер... — он пощелкал пальцами, и бармен повернулся к нему с вопросительным взглядом. — Сделайте погромче, пожалуйста, — на широком экране, подвешенном под потолком возле витрин со спиртным, сейчас что-то бормотала миленькая дикторша, и выражение ее личика было непередаваемым. Под холеной маской улыбчивой вежливости прятался самый настоящий страх, его Кайло мог прочитать и без слов. Что-то случилось. Она договорила, и ее сменила нарезка из видео. Горящее здание школы, суетящиеся кругом пожарные машины, а еще две дюжины тел, укрытых белым пластиком. Рука крайнего из трупов, высунувшаяся из-под покрывала, была совсем чистой. Бармен кивнул и прибавил звука. "... количество погибших в стрельбе детей на данный момент насчитывает двадцать два человека. Еще двое находятся в тяжелом состоянии и отправлены в местный госпиталь. Как передают наши службы, власти подозревают, что у нападавшего могут быть сообщники-нелюди. В Питтсбурге введено чрезвычайное положение..." Вот дерьмо! Он планировал ехать через их пост, потому что там можно было дать на лапу и договориться насчет валькирии. Старина Джон всегда закрывал глаза на дамочек, которых Кайло провозил незаконно. А теперь... Кайло выругался, в этот раз вслух, и бармен понимающе закивал, подливая виски прямо в стакан, видимо в этот раз за счет заведения. — Сначала дети, конечно, — взгляд старика был тяжелым, понимающим, словно своих внуков он тоже похоронил, — они самые слабые. А потом они примутся за нас, я вам говорю. И пяти лет не пройдет, как мир будет принадлежать нечисти, — он принялся за бокалы, в бесчисленный раз натирая блестящие бока. — Но я их нутром чую, ага. И заявись тут кто-нибудь из них, он даже до стойки не дойдет, мигом свинцом нашпигую. Бармен отставил бокал и вытащил из-под столешницы дробовик, любовно оглаживая приклад. — Я бы к охоте присоединился, как и все. Да только кто ж за баром следить будет. — Охоте? — Кайло отвел взгляд от обреза, так вот почему тут было так пусто. — Какой охоте? — теперь он пожалел, что привез сюда валькирию. Если они хоть что-то заподозрят. — Один сбежал, — бармен скривился так, словно под нос ему сунули кучу дерьма. — Маленький ублюдок, я потом так Джеку, шерифу нашему, и говорил, повесить его надо было. На первом суку, чтобы эти твари сюда больше не совались. Да только он двоих задрал и давай в лес. Но далеко не ушел, ему ногу раздробило. У погани этой все заживает как на собаке, но он мелкий еще. Наверное, и оборачиваться толком не сможет. Ну вот его все и ищут. Вот так-то. Еще? — и он протянул бутылку, предлагая. — Нет, — Кайло допил остатки и вытер рот. Горечь все еще жгла язык, но забила мозги ватным безразличием. Пусть все ищут оборотня. Их с валькирией тут уже наутро не будет. Сейчас следовало подумать о том, как довезти эту мелкую засранку Сноуку. После того, как она вылиняет.***
Самым безопасным местом поблизости Рей показался парк. Лысый, с вылинявшей, высохшей на солнце травой, но это был парк, и в мелких островках зелени можно было укрыться, пока ее не засек кто-то из местных. Голова снова болела немилосердно, ей было то слишком жарко, то слишком холодно, и она сдалась, заползла в кусты шиповника, оставляя на колючках клочки платья и капли крови, и свернулась там клубочком. И очнулась от того, что кто-то тряс ее за плечо. — Вставай, ты! Это наше место! — голос был высокий, писклявый. — Да оставь ее, Джеки, может она больная. Или под кайфом, прямо как Тод с утра пораньше, — откликнулся грубоватый мужской голос. Их было трое, оборванные, грязные, как сама Рей, и от них скверно пахло. Она застонала и попыталась забиться поглубже под куст. — Святая Мария-Иосиф, вы только поглядите, парни, она из этих, - ахнула женщина. Она откинула назад сальные, мышиного цвета волосы, и смотрела на Рей, слегка склонив голову. Смотрела не с ужасом, скорее с любопытством. И странной жадностью. — Да ты гонишь, Дже... — света стало резко меньше, теперь вокруг нее сгрудились все трое. Кто-то схватил ее за ноги и вытянул на свет, а у Рей даже сопротивляться и орать сил не было. — Дохлая она какая-то, — с сомнением сказал тот, которого называли Тодом, щуплый и с язвами на щеках. — Никто ее на торги такую не возьмет. Второй мужик, постарше и покрупнее, пнул Рей под ребра, несильно, но чувствительно, та дернулась и застонала. — Может хоть полтинник и дадут, — в голосе у него, впрочем, тоже не было уверенности. — Грузи ее, все равно она не сбежит. Не возьмут на торги, так хоть распотрошат. На что-то да сгодится. Ее подняли, и швырнули на что-то мягкое и такое же вонючее, как одежда этих троих. Сверху почти сразу легла мерзкая, слегка липкая ткань. Скрипнули колеса, и Рей поняла, что ее куда-то везут, то ли в тележке, то ли в коляске — как пакет с едой или с мусором. Сейчас она отчаянно жалела, что не осталась у Рена.***
Раздувшиеся от еды пакеты он не донес до порога мотеля совсем чуть-чуть. Хмель совсем выветрился, оставив только дрянное послевкусие во рту, и Кайло согнулся над кустом, чтобы сплюнуть, как в лицо шибануло ветром. В воздухе закружилось, поднимаясь выше, маленькое белое перо, ужасно похожее на птичье, только вот Кайло знал, кому оно принадлежало. Наверняка знал. Дерьмо! Он так и бросил пакеты рядом с кустами, а сам рванулся в сторону, откуда оно прилетело. Огибая припаркованные постояльцами машины, он нашел еще два. Они жалко трепыхались под колесами, напоминая саму валькирию, когда та пыталась вырваться. А потом Кайло увидел окно. Нараспашку. Она выбралась отсюда, рухнула в кусты, разодрала колени или ладони — крови на асфальте было совсем немного, пару пятнышек, и понеслась куда-то. Чертова валькирия! Перегнувшись через подоконник, он быстро обшарил глазами пространство ванной. Наручник свисал с трубы, весь в бурых пятнах. А на полу валялась куртка. Кайло замер, понимая, что все планы, продуманные и совсем еще возможные, катятся ко всем чертям. Чертова Рей! Он осел в кусты и закрыл глаза. Успокоиться, это он мог. Сосредоточиться — уже сложнее, но все же мог. Почувствовать ее запах... Кровь — тонкий аромат, уже почти рассеявшийся в воздухе, коснулся ноздрей и протянулся ниточкой вдаль. Шрам закололо, пробрав до самой кости, и привычно заныла челюсть. Теперь он мог примерно сказать, куда она направилась. Пока что — потому что ветер, принесший ему первое перо в качестве предупреждения, мог сменить направление в любую секунду.***
В парке было людно. Вдоль деревьев расхаживали мужики с обрезами в руках, готовые стрелять по первой команде, а сбоку у входа с кем-то говорил шериф, покачиваясь на каблуках ковбойских сапог. Белые баки переходили в косматые усы, придавая лицу несколько добродушный вид. А вот глаза, глаза, что цепко впились в Кайло, когда он переступил через низкий газончик, опоясывающий парк, были колючими как мороз. Джек, кажется, так назвал его бармен, вспомнил Кайло. Рация на плече шерифа жалобно крякнула, выдав целую порцию непонятных нормальным людям слов, и тот закивал ей в ответ, словно она была живой, а потом заложил в рот пальцы и громко свистнул. Мужчины с оружием, шарившиеся по кустам, подняли головы и посмотрели на него. — На запад, сказали, что он шел туда, — голос у шерифа был зычным. — Сворачивайте тут, пока след не пропал. Кайло принюхался. Да, запах крови Рей уже почти рассеялся — еще секунду тому назад он вился у самого носа еле заметной струйкой, а сейчас вместе с ветром пришел новый, куда более яркий. Мускусный, тяжелый, запах шерсти. Оборотень тоже был здесь, и в отличие от валькирии, всего лишь оцарапавшей ладони — Кайло надеялся, что она не переломала себе пальцы, ведь придется еще кормить ее с руки — мальчишка был тяжело ранен. Сказали, ему почти отстрелили ступню. Что ж, похоже. И хотя оборотни быстро восстанавливались, у ребенка вроде него это заняло бы куда больше времени. Он шел на запад, припадая на правую ногу, но потом сменил направление к югу. До копов это дойдет позже, чем до собак, с которыми они тут ползали по кустам, но и те пока что только жалобно скулили, все время теряя след. Потому что спутали его с тем, что остался от Рей. — Эй, — засвистел, подзывая к себе пса, один из мужиков. — Ты чего это? Что, голубя задрал? — морда у псины была вся в белых перьях. Кажется, валькирию там что-то потрепало, и Кайло больше всего хотел бы пойти туда, но не мог. Шериф следил за ним, а потом кивнул, приподнимая край шляпы. — Сэр, — Кайло помнил первое правило общения с такими людьми. Уважение и никакого страха. — Ты чего тут ищешь, сынок? — у шерифа действительно мог быть сын его возраста, но вот нежности в его тоне не было от слова вообще. — Чем могу помочь? Кайло отвел полу рубашки, показывая пистолеты, упрятанные в кобуру под мышками, он знал, что лучше не юлить и не врать. — Охотник. Думал, могу помочь вам... с тварью. Сперва шериф скривился, но все же задержал взгляд на Кайло, словно они в дуэль тут играли. — Охотник, говоришь? У нас тут и местных хватает, — любезности в его голосе еще поубавилось, зато появилась новая нотка, еле заметная, угрозы. — Сами разберемся. — Ага, — он так и понял. Еще бы они отправят кого попало со своими. Копы будут стрелять на поражение, а вот чужак... Он вполне мог бы захотеть забрать тварь себе. Чтобы перепродать в другие руки. — Не буду вмешиваться, сэр. Кайло развернулся и медленно пошел прочь, обшаривая глазами парк. Куда могла деться валькирия? Куда эта засранка пропала, не взлетела же, в самом деле. Запах обрывался тут, но в кусты Кайло никто бы не пустил — шериф все еще косил в его сторону, да и следы все уже затоптали, смели своей вонью. Черт. Он сделал шаг, еще один, а потом оступился, попав пяткой в колею. Откуда она тут? Копы с собой тележек не брали. На след от детских колясок похоже не было. Кайло медленно опустился на колено, все еще чувствуя сверлящий спину взгляд шерифа, и, бормоча ругательства как можно громче, принялся счищать с сапога землю. Свежие темные пятнышки. И вонь, грязная, сладковатая гниль. Если это была коляска, то младенец в ней давно уже сдох и разложился. А вот кровь принадлежала Рей, он чуял ее снова. Вопрос был — она пошла по своей воле или же ее попросту оглушили и утащили? Поднявшись, Кайло побрел следом за колеей, старательно глядя в другую сторону. Чертова валькирия, укатившая в этой коляске, конечно же, не могла выбрать другую дорогу, как ту, по которой унесся раненый оборотень.***
Рей опять потеряла счет времени, провалившись в полусон, наполненный лицами и голосами. — Что ты здесь забыла, мелкая? — подросток с бледным лицом и черными вихрами смотрит на нее сверху вниз, и он опять похож на Рена. Не такой здоровый, правда, скорее тощий, со смешными оттопыренными ушами. — Вали отсюда, здесь опасно, это место не для таких как ты. Они стоят на самой кромке оврага, в котором возятся старшие ребята. Они строят то ли форт на дереве, то ли просто развешивают тарзанки и платформы для тренировок, кто их разберет. — Почему опасно? — девочка упряма, и ей скучно. Все остальные малыши уехали с пастором в Национальный музей, ее одну оставили в городе, из-за простуды. — Потому что... — мальчишка на секунду задумывается. — Потому что сюда ночью приходят стрр-рашные чудища, их глаза как... как светящие циферблаты у часов в холле, и они живьем сжирают таких мелких пигалиц. А-ам и все. Он наклоняется над ней и корчит рожу. Девочка тревожно оглядывается и отступает на пару шагов. На глазах у нее выступают слезы. — Пойдем, я уложу тебя, — смягчается мальчишка. — Дядя мне из-за тебя башку оторвет, если узнает, что ты встала с постели. Рей почувствовала, что ее за плечо схватили чьи-то пальцы, и вяло махнула рукой. — Бен, отстань. — Здесь нет никакого Б-бена, к-к-расотка, т-только ты и я, — какой-то мужик лет пятидесяти, ощупывал ей руки и ноги, ворошил перья. Одет он был почти как те бродяги, но от него хотя бы не воняло. И вокруг больше почти не воняло, разве что от нее самой. — Д-давай-ка тебя п-п-одлатаем, прежде чем показать п-публике. Выглядишь как д-дерьмо. Под лопатку ей ткнулось что-то острое, видимо игла, и Рей коротко взвыла, с удивлением поняв, что к ней возвращается голос. Тем временем оборванец ловко перевернул ее на другой бок, поцокал языком, осматривая запястье и пальцы и ловко наложил тугую повязку, словно лет сто только тем и занимался, что лечил покалеченных во время линьки валькирий. — Орешь, з-значит жить будешь. — удовлетворенно покачал головой мужик. — Б-без обид крошка, у меня тут большой заказ, т-так что через пару часов т-ты должна стоять на своих двоих, если жить х-хочешь. Я-то тебя не п-пристрелю, а вот те, кто заказывал этот б-банкет, вполне могут. — Где я? — откашлялась Рей. Перед глазами все еще временами возникал туман, и она никак не могла разглядеть, где лежит. Больше всего это было похоже на фургон, в которых иногда передвигались пэйви и бродячие актеры. Ворох тряпок, какие-то амулеты и зеркала под потолком, резкий запах пряностей и аромамасел. — Аукцион Нал-Хатты, — ухмыльнулся мужик. — И такие как ты идут по б-большой цене. Если т-тебе п-повезет, всю жизнь пров-ведешь в тепле, и н-никаких т-тебе п-помоек и п-пряток. Рей глухо застонала, закрыла лицо руками и тут же зашипела от боли в запястье. Про рабовладельческие аукционы она тоже слышала. Такое же дерьмо, как и охота, только вот да, остаться в живых было больше шансов. И попасть к какому-нибудь любителю экзотики, который будет тебя лениво потрахивать по выходным. Если это называлось везением, то она точно предпочла бы общество Рена.***
Колея оборвалась у обочины, с другой стороны парка, где был заезд на небольшую автостоянку. Люди шерифа с ружьями еще не добрались до этого места, собаки упорно вели их на запад, прилично так отклонившись от цели. Оборотни так умели, и иногда их вонь затихала совсем, терялась в море других запахов, но Рен был не таким, как остальные. Как сказал однажды Сноук, ты лучше пса, мальчик. С тобой еще и поговорить можно. Машин, припаркованных на каменном пятачке было немного, две с одного края, одна в самом центре, и посередине здоровенное пустое пятно, напоминавшее выдранный зуб. Здесь что-то стояло, что-то большое, похоже на микроавтобус, может, пикап, и грязный земляной след обрывался именно тут. Рей была достаточно глупой, чтобы жить одной, без своих старших сестер, способных защитить ее, но не настолько, чтобы лезть в чужой фургон. Кайло оглянулся и опустился на колени, почти приникая к самому асфальту. Больше ни единого перышка или пятна. Куда они ее дели? Уж не придушили в самом деле и закатали в пластик? В любом случае, Сноуку могла сгодиться даже мертвая валькирия. Кайло понятия не имел, что с нею такой он будет делать, может, закинет в одну из тех здоровенных колб у входа в церковь, где они болтались в зеленоватой жиже как напоминание о том, что будет с каждым, восставшим против воли господа. Или надерет перьев и сделает из них подушку. По крайней мере, они были мягкие, это уж точно. Фургон с Рей отправился отсюда прямиком по центральной дороге, и след от покрышек был еще заметен. Вот дерьмо, не бежать же ему вместе с машинами, это будет слишком странно даже для поднятого на уши из-за сбежавшего оборотня городка. Кайло поднялся, стряхнул пыль с колен. Все шло не так, совсем не так, и ему следовало паковать вещички в Сокол и валить отсюда. Валькирий на свете много, найдет еще одну, вот беда. Судьба Рей больше от него не зависела, живая или мертвая, она была уже далеко. Чтоб ее! Он не удержался и вдоволь отпинал фонарный столб, пока нога не загудела от боли. А потом замер. Из-за куста на него пялился совсем мелкий розовощекий пацан в красной кепочке. Сунув палец в рот, он методично сосал его, следя за Кайло. — Джорджи! — донесся откуда-то неподалеку взволнованный женский голос. — Джорджи, ты где? Тебе нельзя уходить от мамочки, здесь водятся страшные волки! — она надрывалась где-то сбоку, возле дорожек, так что было непонятно, куда она смотрела все это время, чтобы потерять своего ребенка. Кайло прищурился: — Бу! — детей он не любил точно так же, как и тварей, а в такие моменты, возможно, даже больше. Пацана это не испугало. Он икнул и снова принялся терзать большой палец. Ну ладно. — Слушай, мелочь, здесь фургон был? Машина, — и Кайло показал на пустое место. — Видел? Ребенок выглядел слегка туповатым для своего возраста, другой бы носился тут уже кругом с воплями, а этот только сонно покачивал свою красную башку. — Ага, — кивнул пацан. — Белый. — Белый? — он поверить не мог в удачу. — Большой? Женщина, выскочившая на стоянку, должна была быть его матерью, но вопила как гарпия, прищемившая себе хвост. — Джорджи! Тебе нельзя разговаривать с незнакомыми людьми! А вы кто, чего вам надо от мальчика? — невысокая, тощая, она подлетела к Кайло, глядя снизу-вверх. Пацан снова вяло кивнул, и можно было только надеяться, что это не нервный тик, и он в самом деле что-то видел. — Эй, мистер, я с вами разговариваю! — завелась женщина. — Я позову копов, они мигом вас при... — А куда он поехал? Не видел? — самым большим преимуществом сейчас был его рост. Вопли женщины неслись ему в грудь, а прыгать она бы точно постеснялась. Джорджи вытащил палец изо рта и медленно повел им на юг. — Ага, спасибо, — Кайло выслеживал и по меньшему следу. Белый фургон, значит. Сколько в этом городишке найдется белых фургонов? Он кивнул пацану — мелкий и тупой, тот все же оказался полезен — и потрусил с автостоянки по обочине. На юг.***
Один из фургонов был брошен год тому, может, больше, и врос в землю спущенными колесами. Другой принадлежал мороженщику, и странного вида парень, такой тощий, что казалось, будто его в детстве через каток прокатили, заведенно качал головой, все твердя о другом маршруте. Что-то странное было в нем, в косых почти прозрачных глазах, в растянутых по-лягушачьи губах да и вообще в фургоне — он пах как-то совсем гадко, никаким не мороженым, но Кайло было некогда разбираться с местными. Нечисть они или обычные люди. Третий — его фургон — он увидел возле мусорок под мостом. Грязные оборванцы сгрудились у бака, будто грея руки над огнем, но когда он подошел ближе, то увидел обрывки одежды, тлеющие на решетке. Одежда принадлежала не Рей, но вот перо, застрявшее в складках, было белым. Кайло знал, что пальбу под грохочущим проносящимися составами мостом услышать нереально, так что начал с ног. Они действительно видели валькирию и даже подобрали ее, но тут же сбыли с рук. — Аукцион, аукцион! — вопила побирушка, вся то ли седая, то ли припорошенная белой пылью, зажимая дырку в икре. — Мы продали ее Ди-Джею, он ее пристроит куда надо! Пожалуйста... — она все косила на своего напарника, ему повезло меньше, он полез с ножом, и Кайло решил, что обойдется и без его слов. — Пожалуйста, отпустите меня... я... — она всхлипнула и завозилась, путаясь в тряпках. — Я скажу, где оборотень! Плевать Кайло было на оборотня. — Ди-Джей? — он тоже знал его. Этот заикающийся мудак умел выскальзывать целым и невредимым из любой передряги, бросив остальных, как крыса, отгрызшая себе хвост. Но еще он был хорошим слухачом. Ни одна сплетня не могла проскользнуть мимо его уха. — Он тут причем? — Так они аукцион устраивают! — всхлипнула женщина. — Нам сказали найти звереныша, но он удрал, и мы откупились той девчонкой с крыльями! Но я знаю, где он прячется, мистер, я все вам скажу, вы только не убивайте меня... — Она правду говорит, — закивал тот, что остался в живых. — К старому колодцу побежал, точно вам говорю. — Где Ди-Джей? — повторять снова Кайло не стал. Просто прострелил мусорщице вторую ногу. — Где он? — У в-в-выезда, старый до-о-ом... — она захлебнулась слезами, подвывая, — там сегодня все будет. — Спасибо, — что ж, теперь, когда он все узнал, можно было уходить. Он проверил обойму — там осталось достаточно пуль. На этих двоих.***
На аукцион Кайло мог, конечно, заявиться и с полным мешком пушек, только это нисколько не помогло бы. Там, где был Ди-Джей и его ценные вещички, была и охрана, вооруженная до зубов. Полсотни человек в дозоре, такое одному не под силу. Если бы здесь были рыцари Рен... Кайло чертыхнулся. Они за пару часов сюда не доберутся, разве что угонят самолет, но тогда Сноук их всех живьем съест. После того случая с Туанулом Кайло был у него на особенном счету. Еще один проеб — и все. Вали на все четыре стороны. Угнанный самолет и поднятая национальная гвардия вполне могли оказаться этой последней каплей далеко не бесконечного терпения Сноука. — Ну ладно, — он вернулся к Соколу и пересчитал деньги, запрятанные в потайном отсеке под креслом. Негусто. Свою же валькирию он не выкупит, а если заявится с вежливой просьбой отдать ему ее, его пристрелят в два счета. Да и с продажи краденых ружей он много не получит. Кайло вздохнул и долбанул по рулю. Ему нужно что-то... равноценное. Одна тварь взамен на другую. Колодец, так она сказала? Он завел Сокол — двигатель требовательно кашлянул, намекая на то, что ему тоже срочно нужен отдых, ну и перебрать бы — и покатил обратно в город. Сначала фургон, теперь колодец, ему бы сейчас точно пригодился этот мелкий пацан в кепке... Хуже всего, что время поджимало. Небо уже начинало наливаться алым.***
— Т-тебе это п-поможет успокоиться. Еще один укол, и Рей захотелось взвыть от безнадеги. Разумеется, торгаш не хотел, чтобы она еще себе что-нибудь повредила, пытаясь вырваться. А она пыталась, очень пыталась. Так что половину морды Ди-Джея, так его звали, уже украсили царапины. Она отпустил ее, перестал давить на гортань, а по телу разливались слабость и безразличие. Не такие, как во время лихорадки. Просто мир за одну минуту стал ломким и хрупким, ей дышалось легко и никуда уже не хотелось идти. — А т-теперь нам надо п-приодеть тебя. Т-тебе же нравятся блестяшки? — Ди-Джей тряхнул перед ее носом бледно-голубым куском ткани, и она вспыхнула-зазвенела. Рей хотела возразить, оттолкнуть его, потому что органза и шифон решительно ничего не смогли бы закрыть, но движение получилось вялым, как будто она плыла под водой. — Стой, что это? Монетка, которую Кайло снял с брауни, все еще висела на своем шнурке, и Ди-Джей рассматривал ее с нескрываемым любопытством. — Я уже видел такие, — сощурился он. — Т-только не говори м-мне, что вслед за тобой сюда заявится б-банда п-повстанцев. Повстанцев? Каких повстанцев? Рей распахнула глаза. Это слово не имело для нее никакого смысла. — В л-любом случае она тебе уже н-не пригодится, — Ди-Джей сунул монетку к себе в карман. Он переодел ее, движения были четкими, и руки его двигались по ней так, как будто она была одной из тех мателловских кукол с зеленой кожей или рогами на голове. Не живой. Лишенной человечности вовсе. — А т-теперь надо скрыть т-твои синяки, — чужие пальцы касались ее век, губ и рук, в голове и груди все еще танцевали воздушные пузырьки, а в небольшом зеркале на стене фургона было видно, как под слоями тоналки и шиммера преображается ее лицо. — Г-готово. Н-ну-ка повернись? Он явно гордился своей работой, судя по голосу. Рей привстала, ткань вокруг нее шуршала и отливала золотом. — А т-теперь на выход, д-детка, карета п-подана, — ДиДжей толкнул ее к двери фургона. Ее ждала, конечно, не карета. А ажурная клетка на колесиках, снаружи которой, видно для надежности, было еще и толстое стекло.***
Пацана он нашел не возле колодца, а куда ниже, он, подволакивая простреленную ногу и оставляя за собой густой насыщенный запах боли, пытался удрать из города. Как эти идиоты с собаками упустили его? Кайло покачал головой. Иногда ему казалось, что у всего мира напрочь отшибло нюх и зрение, и один только он оставался нормальным среди этого хаоса. Мальчишке было около двенадцати, и выглядел он настоящим волчонком — грязный, косматый, в засаленной рубашке, явно стащенной у кого-то из взрослых. И босой. Во время первых инициаций на этих тварях все рвалось напрочь. Когти на ногах были длиной с лезвие перочинного ножика и такие же острые, так что неудивительно, что обувь он потерял по дороге. А еще он, в отличие от тех бродяг под мостом, не умолял отпустить его. Только злобно зыркал из-под грязной челки и скреб ногтями по сетке, отделившей его от Кайло. Видимо, понимал, что будет дальше. Да ничего хорошего. Конспиративность Ди-Джея была, конечно, на высшем уровне. Снаружи заброшенный дом выглядел абсолютно мертвым. Темные провалы окон, зияющие пустотой, шатающаяся на петлях входная дверь, скрипучая настолько, что мертвых могла бы поднять с могилы. О том, что место было занято, Кайло понял по запахам. Их было много, и все разные, они стелились по подъездной дорожке, стекаясь внутрь. Куда делись все машины? Не пришли же они пешком. Кайло подъехал ближе, остановившись у заросшей плющом арки, венчавшей начало дорожки, и моргнул фарами трижды. Затем еще раз. И, подождав секунды четыре, снова три раза и один. Он уже бывал на торгах и знал, что в другом случае, даже тряси он мешками с банкнотами, подбрасывай их в воздух, как безумный дядюшка Скрудж, его никуда не пустят. Аукцион проводился только для своих. Кайло же... Зачем покупать то, что можешь добыть сам? От темноты под аркой отделилась здоровенная тень и направилась к Соколу. У мужика было два ружья за плечами и по пистолету в каждой руке. Ого. Шел он спокойно, значит, где-то в тени его прикрывал еще один, а может, и больше. Они ведь тоже не хотели, чтобы сюда нагрянул шериф со своими верными псами и забрал все запросто так. Мужик стукнул по стеклу, требуя опустить его, и Кайло нажал на кнопку. — Пароль? А вот с этим было посложнее. В прошлый раз Хакс упоминал какой-то "Крайт", только вот этот рыжий ублюдок вполне мог специально соврать, так что пришлось идти напролом. — У меня тут оборотень, — глухо рявкнул Кайло, стараясь придать голосу нотки угрозы. — Его тут все ищут в округе. Не надо, так в другие руки пристрою. Вот этот, — и он включил свет в кабине. Пацан отлип от решетки и зарычал, показывая клыки. Глаза его отливали желтым, значит, до нового обращения оставалось немного. Мужик нахмурился, прикидывая, не засада ли это, но сунутая под нос карточка охотника его переубедила. — Сейчас, погодите, — он отступил назад и забормотал что-то по рации. Пацан, до которого дошло, куда его доставили, снова зарычал и рванул сетку. Жаль, что она была слишком крепкой. — Проезжайте на задний двор. Там вас уже ждут. Пароль "Крайт", — охранник вытащил фонарик и указал в самую гущу бурелома. Мальчишка-оборотень рвал сетку ногтями, пытался укусить, словно обезумевший. — Без обид, — Кайло поднял арбалет с парализатором и нажал на рычажок. Он вполне будет стоить тощей, неоперившейся валькирии.***
Аукцион проводился в бункере, вход в который был спрятан в амбаре. Отличное место. Здоровенное деревянное строение опоясывали мостки, на которых сейчас стояли охранники. В случае чего они были готовы стрелять на поражение. Таща на себе безвольную тушку оборотня, Кайло старался незаметно пересчитать их. На десятом он сбился. Да уж, идея завалиться сюда одному с ружьями была сразу обречена на провал. Вход вниз, под землю, сиял золотистым светом, и изнутри неслась идиотская музыка, годящаяся для какого-нибудь кабака. — Сдайте оружие, — попросил его мужик в бандане. За его спиной в шкафчиках, притащенных из дома, высились горы пистолетов и ружей. — Он опасен, — Кайло мотнул головой на оборотня, вытянувшегося на его плече. Обездвиженный, парализованный, он мог разве что шипеть и пускать слюни на рукав. — Арбалет оставьте, так и быть, — согласился с ним мужик. Идея запустить в толпу безоружных людей одного оборотня, пусть и раненого, и ему показалась опасной. — Приятно провести время, сэр. Внутри было удушливо тесно и накурено. Основное пространство расчистили, устроив у дальней стены подобие сцены, на которой должны были демонстрироваться лоты. Остальное место занимали разномастные стулья, выставленные в три ряда. Дальше столики, за которыми полагалось сидеть гостям побогаче. — Хэй, красавчик, ищешь чего? — к нему притерлась Базине. Ее Кайло тоже знал, встречались пару раз в таких вот местах. Она была одной из крыс Сноука, но в последнее время работала сама на себя, торгуя свежими сплетнями. — О, да ты уже занят, — она сверкнула густо-накрашенными глазами. — Не знала, что ты по мальчикам, — Базине цокнула и царапнула его по плечу. — Жаль. Наслаждайся аукционом, сегодня тут аншлаг. Она была права. Кайло бывал на нескольких аукционах, но сегодня тут было не протолкнуться. За один из столиков усаживал свою спутницу в черном платье Драйден Вос. Он был любителем редких вещей и тварей, но тощими валькириями не интересовался. Тогда почему он приехал? Кайло нахмурился и пошел сквозь толпу. Ему нужно добраться до Ди-Джея как можно скорее, предложить обмен и свалить с Рей прежде, чем начнется самая жара. Свет заморгал, меняясь с желтого на мертвенно-синий, и погас, оставшись только у импровизированной сцены. Музыка стихла, и вместе с нею погас гул голосов. Аукцион начался. Дерьмо. Он слегка опоздал.***
Они были выставлены в ряд в каком-то огромном холле. Прозрачные клетки с женщинами, мужчинами, детьми. Из-за наркотика зрение все еще туманилось, а сознание было спутанным, поэтому Рей не была уверена, что ей мерещится, а что происходит на самом деле. Напротив нее, вцепившись в серые стальные прутья по-паучьи распластался мальчишка с четырьмя руками. Он беспрестанно моргал налитыми кровью глазами и жмурился от яркого света. Обнаженная женщина в роскошной клетке справа напротив, была совершенно спокойна. Она сидела будто в позе для медитации, положив руки на колени. Ее кожа была золотистой и почти сияла, может от притираний той же пыльцой, которую щедро высыпали на Рей. Только один раз она обернулась и подмигнула, оскалив зубы. Из ее рта выпал крупный жук с зеленой спинкой и деловито пополз прочь из клетки. — Осади, Люми! — Ди-Джей раздавил жука, стукнул что есть силы тростью по стеклу и по холлу пронесся звон. Рей зажмурилась в ожидании того, что вот-вот, сейчас посыплются осколки, но стекло выдержало, прямо как те, что стояли у Рена в автомобиле. Женщина продолжала улыбаться, и Рей почувствовала необъяснимую потребность оказаться как можно дальше от нее. Она явно была опаснее всех охотников и работорговцев вместе взятых, и находиться рядом в тот момент если (или когда) эта самая Люми выйдет из своей клетки, было чистым самоубийством. Медленно, очень медленно прозрачные кубы двигались все ближе и ближе к алому занавесу в конце холла. Оттуда, снаружи, слышались выкрики и смех. Рей подобрала ноги и свернулась в углу, снова погружаясь в полудрему. Она подходила к тому блаженному состоянию, когда переспать все, что происходит, казалось самым лучшим выходом. Клетку с женщиной с золотистой кожей толкнули вперед и красный занавес хлюпнул, как пасть какого-то хищника. Рей была следующей.***
Вообще уже на третьей твари, вывезенной на центр сцены Кайло стало понятно, к чему было столько суматохи, столько охранников у входа. Некоторые из них очень заинтересовали бы Сноука. Может, не тощие нахохлившиеся гарпии, но вот ту дамочку, спокойно восседавшую в своей клетке, будто она служила исключительно для спасения ее от надоедливых людишек, он бы точно захотел в свою коллекцию. Усыпанная искрами кожа мягко сияла, создавая видимость, будто была на самом деле золотой, а взгляд казался почти сонным, безразличным, но Кайло знал — к этой женщине лучше не подходить. Ни спереди, ни сзади, ни даже с арбалетом и полным запасом снотворных дротиков. Как Ди-Джей вообще раздобыл ее? Он, конечно, любил потрепаться насчет связей везде и всюду, но чтобы настолько... Женщина за стеклом лениво потянулась, зевнула, и из ее рта поползли скарабеи. Шлепаясь на спинки, они копошились в ее ногах, пытаясь прорваться сквозь толщь клетки. Но не могли. Удивительно, что ее вообще вынесли — по залу пошел такой громкий гул, что Кайло понял, они еще долго будут спорить, кому она достанется. Хотя... не факт, что счастливый владелец до утра доживет, получив такую ценность. Не от руки незадачливых соперников, так сама тварь прикончит. Мальчишка на его плече снова трепыхнулся, и Кайло снова принялся пробиваться к центру сцены. Сейчас это было почти нереально, все желающие поглазеть на золотокожую красотку лезли вперед, даже Драйден Вос изменил себе и своей манере ждать до последнего предложения и тогда уже перебивать цену. Он встал — великая невидаль. — Она с-с-станет лучшим ук-к-крашением ваш-ш-шей коллекции, — надрывался во все горло Ди-Джей, размахивая руками, и все плевать было на его заикание. — П-п-прошу начать торги! Цены сыпались как из ведра, настолько баснословные суммы, что Кайло только хмыкал, локтем пробивая себе путь вперед. Пусть отдают все сейчас, и после такой красотки никому чахлая и даже не оперившаяся валькирия и даром будет не нужна. — Эй... — он позвал Ди-Джея. Вдруг еще была возможность обменять одного на вторую без суматохи и проволочек. Запихнут в такую клетку этого волчонка и плевать, что с ним будет, но чертов Ди-Джей не слышал ничего. Он даже сбежал на другой край сцены, завлекая публику с той стороны. Рев стал невыносимым. — П-п-продано мистеру Восу! Ну конечно же, Кайло даже не сомневался. Нет, с этим ламии придется тяжко, вот уж кто не выпустит ее из своих цепких лап, так это Драйден. Ходили слухи, что даже его нынешняя пассия, та, в черном и с золотой половинкой солнца была тварью. Ни крыльев, ни рогов, конечно, но черт знает, чем она его завлекала. Он любил таких, что тут скажешь. Клетка с женщиной, игравшейся со своими милыми насекомыми, уползла за сцену, вытолканная четырьмя здоровенными бугаями, а вместо нее вывезли новую. И там сидела Рей. Кайло чуть не поперхнулся. Да, против ламии она бы точно не выстояла, но Ди-Джей умудрился превратить тощую замарашку в почти привлекательную девушку. Прозрачные тряпки, расшитые золотом, подчеркнули ее почти неземную хрупкость, а затуманенный взгляд, наверняка под каким-нибудь наркотиком, глядел куда-то вдаль, приобретя достаточную томность, чтобы заставить чье-то сердце забиться. — Твою мать! — это было плохо. Не хватало еще сейчас сражаться за нее с каким-нибудь любителем несовершеннолетних девчонок. — Н-н-настоящая вальк-к-кирия! — Ди-Джей стукнул тростью по стеклу, и Рей встрепенулась, раскрывая крылья. Они были жалкими, слабыми, какими их помнил Кайло, но сейчас их белизна придала ей ангельский вид. — Ее к-к-красота будет лучшим украшением вашего д-д-дома... — кажется, реплики его особым разнообразием не отличались. В зале загудели снова, но уже как-то потише. Хорошая валькирия стоила прилично, но дело было в том, что Рей было очень далеко до хорошей валькирии. Она еще не оперилась, и об этом следовало напомнить как можно скорее. — Она слишком чахлая, — заорал Кайло, перекрикивая гул. — Еще сдохнет раньше, чем до дому довезешь, — шепотки стали яростнее, но теперь в них поселился разлад. Никому не хотелось платить за гнилой товар. Ди-Джей смотрел сейчас на него, и Кайло мог поклясться, что тот больше всего хочет убрать его как можно дальше, но боится. О, Ди-Джей хорошо знал тяжесть его кулака. — У нее перья детские! — снова заревел Кайло. — Она же до линьки не доживет, вон какая тощая! Ди-Джей побелел. Сколько он отдал за Рей тем мусорщикам? Да они могли сбыть ее за сотню, которой так и не насладятся. А сколько надеется получить? Трахать малолеток можно было и человеческого вида, те запросто велись на хрустящие баксы и конфетки, а вот валькирия во время линьки... Это куда хуже Флоренс, раскатавшей Северную Каролину в пласт. — Но я готов забрать ее, — предложил он уже потише. — Меняю на молодого оборотня, — и Кайло похлопал висящего на плече мальчишку по бедру, оборачиваясь и показывая всем собравшимся. Оборотни не были редкими, черт, да их в какой-нибудь Мексике в каждом городе по стае, но пацана... Пацана еще можно было вырастить для себя. Из него вполне может выйти хороший охранник, если заслужить его доверие. Все как с собаками. — Ну? — он глянул на Ди-Джея, сверля глазами и стискивая кулак так, чтобы тот видел. Взгляд Рей на несколько секунд стал чуть более осмысленным, она подалась чуть ближе к прутьям и мазнула рукой, хватая воздух, словно пыталась дотянуться до Рена. Ее губы шевелились, но было непонятно, бредит ли она, или пытается что-то сказать. — Д-дамы и г-господа, — с излишней поспешностью объявил Ди-Джей. — П-пятнадцати минутный п-перерыв! Наслаждайтесь вашими напитками и этими п-прелестницами! Он хлопнул в ладоши, и в зал как стая радужных птичек порхнули молоденькие девушки с подносами, почти одинаковые на вид, фигуристые, большеглазые, с молочно-белой кожей, глубокое декольте на спине у каждой открывало темный провал, вокруг которого кожа серела, грубела и становилась похожа на потрескавшуюся древесную кору. Над аппетитными ягодицами покачивались небольшие хвосты. Недовольный шум в зале чуть поутих, гости смаковали кто девиц, кто шампанское, и этого могло хватить на трижды по пятнадцать минут, если потребуется. Сам Ди-Джей спустился со сцены, махнул рукой, приглашая Кайло следовать за ним, и уже в дальнем углу взял его за грудки. — Т-ты что творишь, п-придурок? Т-ты хоть знаешь ч-через с-сколько нас с тобой п-пристрелят обоих, если ты с-сорвешь тут в-все? Он подал знак кому-то невидимому, прячущемуся за кулисами, и алый занавес схлопнулся, скрывая клетку с Рей от любопытных взглядов. — Этот твой об-боротень просто к-кусок мяса, н-ничем не лучше п-полудохлой д-девки. Нахер она тебе п-понадобилась? Чокнутый Ди-Джей сегодня был просто в ударе, раз решился полезть на Кайло. Видимо, на кону стояло что-то побольше денег, может, жизнь? Кому он опять задолжал? Впрочем, Кайло до этого дела не было. — Я тебе сейчас пальцы переломаю, если не отпустишь. Валькирия принадлежит Сноуку, так что если хочешь поговорить об этом, я вам мигом встречу устрою. В прошлый раз Ди-Джей удрал из церкви, прихватив с собой пару книжек Сноука, что-то очень ценное и раритетное, и от воплей суккубок, в неудачный момент попавшихся пастору на глаза, воздух звенел. Книжки эти потом пришлось выкупать по тройной цене, у Восса, а самого Ди-Джея Сноук ожидал с терпением паука, зная, что однажды тот все равно приползет. Ну или его привезут. Но обязательно живьем — кажется, там было что-то про содранную кожу, которая пригодится для драгоценных обложек. — Ключи, — Кайло протянул ладонь, и Ди-Джей нервно полез в карманы, выудил оттуда целую связку и отщелкнул один. — Вот и славно, что мы все решили мирно, — он стащил мальчишку-оборотня с плеча и бросил Ди-Джею под ноги. — Советую поторопиться, действие паралитика скоро закончится, так что лучше убери мальца в клетку, а то и сам к выходным будешь выть на луну. Ближайшие к сцене гости, привлеченные звуками ссоры, ахнули и поспешили отойти. Их желание остаться на аукционе до конца пропадало, сменившись неподдельным страхом. Еще пара минут — и того гляди, поднимут панику. Кайло перехватил ключ и пошел за сцену. Рей все еще сидела в стеклянной клетке, слегка обалдело оглядываясь кругом. Ее взгляд наконец сосредоточился на Кайло, но было видно, что она боится поверить, что он пришел за нею. — Погоди, — он налег на дверцу, гремя замком, а затем принялся вытаскивать Рей. Ее накачали чем-то серьезным, потому что она, жалобно бормоча начала отбиваться, руками и ногами, словно он не спасал ее, а похитить из родной Вальхаллы собрался. — Тише, тише... — понемногу, за щиколотки, обутые в какие-то аляповатые туфельки, ему удалось вытащить валькирию из клетки. — Это я, Кайло. — Кайло? — протянула Рей вопросительно. Это имя было ей незнакомо, этот большой человек назывался раньше иначе. Но ей некогда было раздумывать о таких мелочах, она крепче вцепилась в него руками и ногами, невзирая на боль в запястье, потерлась щекой о щеку, чуть оцарапавшись о щетину. — Он забрал... ее.. твой подарок... монетку, — пожаловалась она. Несколько красных огоньков заплясало на спине у Рена, на руках Рей, мазнуло ей по глазам, на секунду ослепив. Ди-Джей все же позвал охрану, и они сгрудились у противоположной стены — серые фигуры, прячущие лица за плексигласом. Рей взвизгнула, словно просыпаясь, выныривая из одного кошмарного сна в другой, что-то хлопнуло, щелкнуло, плечо Рена под ее пальцами стало вдруг липким. Он пошатнулся, и ее нос уловил терпкий, пряный запах его крови. Руки Рена разжались, и она полетела на пол, дезориентированная и осознающая только одно — сейчас они оба умрут. Он умрет. И оставит ее снова совсем одну, здесь. Она, закричала, громче, во всю силу своих легких, ужас и жжение в груди нарастали, совсем как тогда, на заднем сиденье "Сокола", и наконец это вырвалось из нее, белым светом — опаляющим, разящим, разошлось широкой ударной волной от кулис и дальше. Это двигалось как цунами, срывая тяжелый бархатный занавес, опрокидывая людей, впечатывая их в стены. Зазвенело стекло, заскрежетал металл клеток, и послышались крики. Сначала непонимающие, испуганные, а потом, меньше чем через минуту, к крикам прибавился нечеловеческий вой, хруст и чавканье. Притворщики вышли на свободу. Рей выпустила их. Она поднялась, слегка пошатываясь, зрачки превратились в крохотные точки, а лицо ничего не выражало, преобразившись в сияющий абрис. Наклонилась, поднимая длинный стальной штырь, вылетевший из гардины, в три шага оказалась у лежащего на земле охранника, того, что стрелял в Рена, и с размаху вонзила острие ему в горло. Что-то захлюпало, треснуло, капли крови оросили ей лицо, и коленопреклоненная Рей счастливо улыбнулась. Когда в его плечо что-то вонзилось, свистящее и жгучее как укус насекомого, вроде тех скарабеев, что волнами скатывались со сцены вниз, к пустым столикам. И Кайло не сразу смог пошевелиться. — Рей? — он захрипел, ощупывая рану. Навылет, слава богу, и пальцы двигались, значит, ничего важного не задели, кость цела. Эта чертова валькирия совсем сошла с ума. Ее не волновали пули, свистевшие мимо уха, нечеловеческий вой твари, рвавшей горло одного из охранников Ди-Джея в метре от нее. Валькирия развернулась и пошла мимо него, совсем не замечая. Ее платье сменило цвет, с небесно-синего на бурый от крови, а глаза были совершенно белыми, такими жуткими, что на мгновение Кайло дрогнул. Он знал, что ему нужно доставить ее живьем, но то, что стояло перед ним, было тварью, бездушной, лишенной человечности. Убить ее прямо сейчас — вот, что он должен был сделать. Сбоку на него налетела еще одна тварь, из тех, что разносили напитки, и вцепилась изо всех сил, щелкая кинжальными зубами и пытаясь достать до яремной вены. А он не мог разорваться. — Отвали-и-и! — Кайло с силой отпихнул хвостатую женщину, и та тонко завыла, покатившись по полу. К счастью, внимание ее тут же переключилось на раненую дамочку, пришедшую сюда в поисках редкой зверушки. Что ж, вот они и встретились. — Рей! — ему нужно было остановить эту мелкую засранку, пока она не обрушила весь чертов бункер им на головы. Она сражалась сразу с тремя здоровяками и в своем безумном состоянии вполне могла бы потягаться с одним из Ренов. А возможно даже с ним самим. Ее руки словно дирижировали стальной трубой, которую нормальный человек еле поднял бы с земли, и при каждом ударе во все стороны разлетались белые перья. Линька началась, и никто не сумел бы остановить это. — Рей! — он мог надрываться во все горло, она все равно не слышала. Тварь наконец расправилась с женщиной и снова оскалилась, готовясь прыгнуть на Кайло. Оружие... Он метнулся к мертвому охраннику, выдирая из рук ружье. Перезарядил, чувствуя тупую боль в плече, и вцепился в приклад. — Ну давай, иди сюда... — теперь Кайло был готов. Рей обернулась, словно почуяла опасность, угрожающую ему, и один ее взгляд заставил хвостатую дьяволицу отступить. Это был их единственный шанс. — П-п-пожалуйста, — внезапно в его штанину что-то вцепилось, и Кайло глянул под ноги. Там, под телами прятался Ди-Джей, вроде живой и более-менее целый, но весь в крови. — П-п-помоги мне. Я з-з-заплачу! От воя на заднем плане он содрогнулся и зажмурился, а на его шее что-то блеснуло, привлекая внимание Кайло. Монета! На шнурке болталась монета, которую он отдал Рей. — Без обид, Ди-Джей, — Кайло нагнулся и сорвал ее, зажав в кулаке. Теперь здесь каждый был сам за себя. Ну, кроме него и Рей. Она уже ждала его рядом с грудой тел, разглядывая своим безумным взглядом, как Кэрри в разгар праздника, и что-то мелькнуло в ее глазах. Что-то похожее на радость. Он все еще мог пристрелить ее и закончить все. Мог. — Идем, — Кайло не решался тронуть ее, так что ограничился взмахом руки. Под ногами вповалку валялись тела хульдр и обычных людей, что пришли сюда поглазеть на диковинки и умерли от их же когтей и клыков, какая ирония. Тот самый мальчишка-оборотень, которого Кайло принес сюда на плече, вытянулся рядом с охранником с удивленным взглядом, застывшим на мертвом лице. В двух метрах от выхода. Темные ступени наверх, из бункера были липкие от крови.