Living is easy with eyes closed, misunderstanding all you see. The Beatles
Сквозь решетки в трейлере пробивалось багровое, наконец-то выбравшееся из-за туч солнце, и было не понять, рассвет это или закат. Нет, все же, скорее — закат. Рей отчаянно зевнула и приподнялась на кровати, с некоторым удивлением обнаружив, что опять разлеглась поперек. Кайло судя по всему еще даже не ложился. Некоторое время она сидела, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего не болело, от дроби на плече не осталось и следа, и даже ее эскапада нагишом не закончилась простудой. Не то, чтобы она была рада поумирать тут лишний раз, но было непривычно ощущать себя... в порядке. Не хорошо, не плохо — просто... обычно. И в этом было самое удивительное. Она могла теперь носить чуть приталенную рубашку Анук, которая пришлась ей почти впору. Да она могла ходить и вовсе без рубашки, никто и внимания не обратит — она теперь не отличалась от сотни других девчонок, которые разгуливали в крохотных топиках по жаре. Она могла зайти в любой магазин. Она могла не бояться, что их с Кайло тормознет полицейский, ну если, конечно, Кайло снова не будет палить из окон. Но теперь в этом не было надобности. Ее жизнь не стоила теперь и пяти долларов, но она не настаивала на большем. И о чудо, она могла спать лежа на спине. Это тоже было ужасно непривычно, и позвонки немного ныли. — Кайло? — она прошлепала к выходу из трейлера и выглянула наружу. Солнце уже зашло, вокруг стояла тишина — ни вороньего карканья, ни криков, ни ругани, только футах в пятидесяти от трейлера потрескивал костер, да слышалось приглушенное бормотание, прерываемое треском и негромкими ударами. Что они там, изловили брухо и разделывают его на ужин, что ли, вместо черепахи? Оказалось, что тот щуплый хмырь, Митака, колол дрова. Вид у него был совсем зашуганный и несчастный, потому что Кайло комментировал каждое его движение. — Между сучков бей и ближе к краю! И ноги шире расставь! Рей хихикнула и скользнула ближе. Кайло определенно тоже полегчало, но то ли из-за ноющих ран, то ли из-за вынужденного безделья, характер у него испортился окончательно. Она плюхнулась у костра на почтительном расстоянии от него. Мало ли. Вот как знал, что надо было запереть Рей внутри. Потому что Дофельда колка дров теперь волновала куда меньше, чем какая-то там валькирия, ставшая внезапно человеком. Все же знали — твари рождаются тварями, даже оборотнем мог стать не каждый укушенный, большинство просто умирали от жара, что выжигал все внутренние органы, ломал кости, так и оставив мешаниной под мешком из кожи. Таких потом в закрытых гробах хоронили, чтобы не пугать родных, кто придут проводить бедолагу в последний путь. Митака снова промазал и чуть не выпустил из рук топор. Он смотрел на Рей во все глаза, даже не пытаясь скрыть это. Ее крылья он видел, может, пару раз, когда она скидывала куртку, так что все время пытался глянуть ей за спину, будто они могли выскочить из лопаток обратно в любой момент. — Черт бы тебя побрал, Митака! — окрикнул его Кайло. — Нечего глазеть на нее, — Анук дала Рей свою рубашку, одну из этих, обшитых бахромой. Не хватало только заплести косичку, вставить пару перьев в макушку, и будет та еще индейская принцесса. Босая, конечно. — Аккуратно, — он предупредил ее, потому что босые ее ступни были в опасной близости от деревянных щепок, разлетевшихся, наверное, по всей округе, благодаря рвению Митаки. Колол он дрова точно так же, как и на тварей охотился. Хреново. Рей глянула вниз и поджала ступни, заголив бедро. Митака покраснел. Черт. — Так, все, — не выдержал Кайло. — Собирай давай то, что раскидал тут. А ты иди ко мне, — и он похлопал по бревну рядом с собой, поманив к себе Рей. — Ты помнишь, где оставила свои кеды? — поинтересовался он въедливо. Дырявые ноги, снова залатанные Анук, больше не болели, но желание сделать что-нибудь, что-нибудь нехорошее, тлело внутри, и ему требовалась всего крохотная искорка. Вроде бестолкового Митаки, уложившего дрова в кривую поленницу. — Безрукие все пошли, все самому делать надо! — он только привстал, но Дофельд замахал руками, буквально умоляя его не бередить раны. — Поперек укладывай, крест-накрест, знаешь слово такое?! Он повернулся к Рей. — Ну? Та заморгала ресницами с невинным видом. Мол, о чем ты вообще. Но Кайло было так легко не провести. Он готов был играть с ней в гляделки до утра, сдабривая каждую секунду их немого спора все большим неудовольствием на лице. — Нет, — сдалась она. — Они... я не помню. — Ага, — зато вот он помнил. Кажется, к этому времени Ремлу должен был уже вернуться в лагерь вместе со всем барахлом валькирии и вестями о брухо. Шансы, что Рей в припадке безумия попросту растерзала эту тварь или сделала что-нибудь... были большие. Во-первых, стихли вороны, и это было хорошим знаком. Во-вторых, Чуи больше не рыскал по кустам с настороженным видом, рыча на каждую тень, а лениво спал неподалеку, у начала тропы к воротам. — А зачем нам вообще столько дров? — поинтересовался Митака. Сложенное им шаткое сооружение напоминало небольшой тотемный столбик, только кривой. — Вы же сказали, что колдун не вернется. Как мы вообще собираемся ловить его и на костер? Кайло хмыкнул. — Это не для брухо. Анук будет говорить со своими духами сегодня. — А-а-а, — Дофельд как-то скуксился и снова посмотрел на свою убогую поленницу. — Так, может, я переложу по-быстрому? — ради Анук и ее духов он бы расстарался, конечно. Это совсем не то, что какого-то брухо жечь. — Не, — Кайло махнул головой. — Вторую начинай. О второй — запасной — куче дров и речи не шло, зачем оно надо, если греться они все равно будут как нормальные люди, каждый в своем трейлере, но надо же было заставить Митаку работать. Всяко лучше, чем если бы он снова начал пялиться на валькирию. На девчонку, поправил себя Кайло. Никакая она больше не валькирия. Рей внимательно следила за Дофельдом, обхватив свои грязные босые ноги ладонями, словно ей было холодно. — Если не найдем кеды, — внезапно для себя буркнул Кайло, — я тебе какие-нибудь другие найду. — А у меня тоже есть, — тут же встрял Митака. — Жмут совсем, маломерки какие-то, я их только разок поносил, они как новенькие, честное... — топор врезался в сухой сук и расщепил его пополам, заглушив остатки клятвы. — Не надо, — валькирия была его. Сам позаботится. Обиднее всего было, конечно, что она тут же засияла. Как будто ей в жизни никто подарков не дарил. На браслетик, который она тоже умудрилась порвать во время побега по лесу, она так не реагировала. Кстати о нем... Кайло похлопал себя по карманам и только потом вспомнил, что снова сменил штаны. Отдаст его потом, и пусть она только не засияет лампочкой при этом, так он тут же ее нахрен со своим браслетом за дверь выставит. И пусть у Митаки спит. С его драными кроссовками в обнимку. Солнце окончательно заползло за деревья, раскрасив воздух ало-синей пеленой, и к костру вернулся Ремлу. Шел он не спеша, но уверенно, только чуть водя лицом со стороны в сторону, будто принюхиваясь или прислушиваясь. Впрочем, так оно и было. — Уже закончили? — ему и глядеть на сложенные дрова не надо, он и так все знал. Митака что-то пропыхтел и снова затих на шезлонге Анук. Надо же, всего две стопки дров наколол, а упал как будто дня четыре в погоне провел или сам с колдуном схватился. — Вот, fågel, — Ремлу выложил рядом с Рей все, что она сбросила с себя этим утром, и Кайло покосился на вещи. Выглядели они ужасно. Куртка пострадала меньше всего, наверное, валькирия была еще не слишком безумна, а вот от леггинсов и майки остались в буквальном смысле одни ошметки. Словно она сдирала их с себя как лишнюю кожу. Черта с два их залатаешь, придется покупать новое. Рей недоуменно уставилась на единственную кроссовку, выглядевшую как распотрошенное животное с вывороченными внутренностями лопнувших шнурков. — Вторая где-то тут должна быть, — Ремлу глянул на Кайло. — Он ее до самого лагеря выпустить из рук не мог, меня бить порывался, чтобы быстрее идти спасать тебя. — Не было такого! — оборвал его Кайло. Черт, хватит с него гвоздей в ляжке, теперь они еще подтрунивать начнут, мол, он спасителем девчонок в беде заделался, а когда вернется Джей, то и вовсе не заткнутся. — Просто мы на мели, а если она так и будет обувью разбрасываться, то... — Я больше не буду, — Рей пискнула со своего места. — Честно, не буду. И где он это уже слышал? — Ладно, — Ремлу похлопал по стопке рваной одежды. — Мне нужно помочь Анук с ужином. А потом подумаем, кто сегодня дежурит, хотя я не думаю, что брухо вернется. Fågel его здорово потрепала. А вы пока посидите. Рей все перебирала свои старые шмотки, пальцами оглаживая блестящие камушки на куртке, но надевать ее на чистую рубашку было глупо. Куртка побывала в грязи и стала совсем дубовая. Налипшие на рукав пару перышек валькирия смахнула и втоптала в землю. — Завтра поедем в город, — предложил Кайло. — Мне по делам надо, а ты пока там погуляешь. Тебя теперь никто не тронет. Он просто опасался оставлять ее тут. Вдруг вернется, а ее больше нет, забрал чертов брухо, пусть она и без крыльев уже. Ну и... и куртку пусть постирает вместе с остальной грязной одеждой. — Ага, — преувеличенно бодрым голосом сказала Рей. Она ощущала, что задница у нее почти примерзла к бревну рядом с Кайло, но еще ближе к нему, даже в поисках тепла, придвинуться не решалась. Митака открыл один глаз, жалостливо посмотрел на нее, ерзающую, и скинул с себя джинсовку. — Вот. Рей с облегчением вздохнула, сложила джинсовку вчетверо и подоткнула под себя. Выражение лица у Кайло стало такое, как будто он только что проглотил лимон, и она втянула голову в плечи. Надо будет найти какую-нибудь бечевку и прихватить чем-то штаны, выданные Анук, чтобы они не спадали. Иначе всю завтрашнюю поездку Кайло и будет смотреть на нее... вот так, как будто от нее одни хлопоты. Хотя, приходилось признать, что так оно и было. Металл звякнул о металл, и из темноты вынырнул Ремлу с большим котелком и мисками. — Ну-ка, помоги разлить, — тут же приспособил он Рей к делу, будто почуял ее напряжение, и та благодарно на него посмотрела. Мисок он принес всего четыре, но, когда Рей спросила про Анук, Ремлу махнул рукой. — На сытое брюхо никто с духами не говорит. Вот закончим тут и запалим для нее большой костер. В этот раз мяса в похлебке бултыхалось пару кусочков, больше травы и каких-то корешков, и Рей сникла. Должно быть Кайло действительно был совсем на мели. Ели в основном молча, только Ремлу и Кайло переговаривались приглушенно, решая какие и где расставить по периметру ловушки, да так, чтобы вернувшиеся Кинг и Джейсен в них случайно не вмазались. Ветер снова усилился, и стало ясно, что заканчивать ужин лучше в трейлере. Митака поднялся, неловко собирая шезлонг, подбирая початые пачки сигарет, банки и заворачивая в брезент топорик, и Рей подорвалась с места. — Давай...те я помогу! — Р-рей, — как-то особенно грозно буркнул Кайло у нее за спиной, но она даже бровью не повела. — Вот так, — она подхватила деревянные раскладные ножки, придерживая хлопающую на ветру ткань. — Спасибо, — похоже Митака совсем смутился, а Рей ловко запихала в сумку остатки нехитрого скарба. Из-за этого ей пришлось догонять Кайло, который, прихрамывая, убрел вперед, к трейлеру. — Ты чего? — дернула она его за рукав. — И это... может, давай я завтра продуктов достану? Ну... я умею. В пиццериях часто отдают всякие остатки, и платить за них не надо. Или стащу что-нибудь. Стащить? Чтобы их и отсюда прогнали? И без того договор с городком ниже по дороге вышел шаткий, в основном, из-за Джейсена и его пьянок и буйств в местном баре. В прошлый раз кий обломал о хребет какого-то местного алкаша, не поделив выигрыш. А теперь она еще и воровать начнет? Так ей и крылья не нужны, и без того жизнь окажется короткой. — Нет! Я запрещаю тебе воровать, слышишь? — он перехватил ее пальцы, и они оказались слишком холодные. Черт, надо было что-то еще дать наверх, кроме этой рубашки. Еще одну рубашку, только свою? — Или так хочется, чтобы пальцы все переломали? — могли, конечно, и не только руки поломать. Но и шею, если попадется местным, это Джея они побаивались трогать, сразу звали шерифа на подмогу. А вот мелкую тощую девчонку они попросту зажмут где-нибудь в углу и изобьют. Или того хуже, изнасилуют и прикопают заживо. — Я сам что-нибудь придумаю. Там есть люди, что должны мне, — таких было почти в каждом городе, где они охотились. Люди, потерявшие близких из-за тварей, жаждавшие мести. Или такие, кому срочно был нужен клык оборотня, перо гарпии или саламандровая кровь для каких-нибудь непонятных зелий, амулетов, оберегов — все ненавидели монстров, но хотели хоть что-то принадлежащее им. Суеверные идиоты. — Чуи? — пес, медленно трусивший за ними по дороге к трейлеру, внезапно гавкнул и рванул в кусты. Только бы не колдун или один из его шпионов — воронов. Кайло мигом вытащил Беретту и взвел курок, заталкивая Рей за спину, но чертов пес пошуршал еще и вынырнул со второй кроссовкой в зубах. Рей хихикнула и тут же прикрыла рот рукой. — Чего смешного? — напустился на нее Кайло. — Там мог быть брухо или еще какая-нибудь тварь! — после всего случившегося она еще смеяться могла? Чуи поднес кроссовку Рей и выплюнул ей под ноги. Мало того, что шнурки лопнули напрочь, еще раньше, так теперь и слюнями залило. Но валькирию это не волновало. Она просияла и, присев, принялась чесать и гладить пса. И тот — охренеть же! — спокойно подставлял ей свою лобастую башку и только что на спину не повалился, подставляя пузо. — Эй! — он понятия не имел, к кому это обращалось. Вот предатели. Особенно Чуи. Он должен был эту валькирию в ошметки порвать еще в первую встречу. А не изображать из себя лучшего четвероногого друга. Кайло наклонился за Рей, и по ногам снова пробежалась боль. К ночи снова станет хуже. Чертовы гвозди, чертов Ремлу, счастье, что еще медвежьих капканов под ноги не нашвырял, чертова валькирия, из-за которой все это и произошло. — Так, подбирай свой тапок, и пошли уже. Рей с сожалением вздохнула и напоследок потрепала Чуи за ухо. — А ты... — Кайло наставил на него палец. — Тебя я видеть тут не хочу. Иди сторожи лагерь. Пес наклонил голову и рыкнул. — Неа, тебе места сегодня не найдется. Ее за это поблагодари, — в трейлере и без того было не протолкнуться от гостей. Валькирия, любопытные гости в виде Ремлу или Анук, которой до всего было дело. Хорошо, хоть Митаку с собой не позвали. Чуи чмыхнул, ничуть не расстроившись, боднул Рей под колено и потрусил в сторону костра. — Предатель, — тихо буркнул Кайло и потащил валькирию за собой.***
В трейлере было куда теплее и тише. На полу все еще валялись его драные джинсы, все в бурых подсохших пятнах крови. С таким количеством дырок в них, включая те прорехи, что украшали зад, их можно было сразу выбрасывать. Их он подцепил концом палки и отшвырнул в сторону душевой. За неимением свободного места там можно устроить склад для грязного белья, которое они повезут на стирку завтра с утра. Больше костыль ему был не нужен, и его Кайло оставил в углу. — Ты еще есть хочешь? — он наклонился к шкафчику рядом. Там где-то должна была остаться банка или две консервированных ананасов, как раз к чаю. Валькирия утвердительно кивнула и прошлепала мимо него, усаживаясь на стул. — А у тебя веревочка есть? — вдруг спросила она, и Кайло, старательно удерживая в руках кружки, банку с чайной травой и сахарницу, хмыкнул: — Тебе повеситься? — Шнурки перевязать, — кажется, она даже обиделась. Или сделала вид, что было вполне в ее стиле. Ах это... Он поскреб подбородок. — Возьми с моих старых, вон там, — все равно она и так перетаскала большую половину его вещей. — Спасибо, — Рей подскочила со стула, поднырнула ему под руку и понеслась к обувному стеллажу, где вповалку стояли запасные сапоги, ботинки, и завозилась там, увлеченно распутывая шнурки. Займи ребенка, называется. Кайло вздохнул и принялся заваривать чай, плеснув в свою кружку добрую порцию виски. Может, хоть это утихомирит ноющую боль в ногах. Ананасы были совсем засахаренные, и от сладости челюсть сводило, но он все равно прожевал одну дольку, выложив еще три для Рей. Вдруг она такое любит. — Эй, иди уже сюда, — он махнул ей. Эта мелкая зараза зашнуровала наконец свои кроссовки и принялась переставлять его обувь. Черта с два она тут свои порядки наводить будет! Ему ужасно хотелось спать, и Кайло зевнул, растирая глаза. Хорошо хоть с ночным дозором разобрались. Анук с ее духами отпугнут любую нечисть, что попытается приблизиться к лагерю на добрые десять миль. Рей захрустела дольками ананаса, а потом засунула в банку пальцы, соскребая со стенок засахарившийся сок. В Джакку ей такого не перепадало вовсе. — Я потом воздушную газировку сделаю, — оптимистично пообещала она. — Ну, знаешь, в стакан с колой бросаешь шарик мороженого и пшш-ш-ш-ш! — Она махнула руками так, будто пыталась обнять огромный воздушный шар. — Меня Финн научил. И еще он учил меня, как топить сахар, чтобы получались такие карамельки. Кайло вяло кивал, с полузакрытыми глазами. Было похоже на то, что он согласился бы сейчас на все, даже предложи она отправиться завтра на русские горки или праздник урожая в Канзасе. И Рей подскочила, засуетившись. — Я постелю. Кровать, после того как она на ней вертелась во сне, напоминала побоище. Или гнездо. Рей вздохнула и поморщилась. Возможно, если она позаимствует еще пару простыней у фермеров в округе, Кайло не заметит? Она аккуратно расправила единственное оставшееся одеяло, даже подушки как смогла взбила, втайне порадовавшись, что внутри был всего лишь плотно слежавшийся синтепон, а не пух, который бы мог снова разлететься по комнате. Матрац с одной стороны топорщился, и, когда Рей подтыкала под него простыню, ее пальцы нащупали плотный пластик. Она потянула его на себя, и на пол шлепнулся пакет с какими-то сушеными травами. Может он тоже был из запасов Анук или Ремлу, а может из таких, которыми дымили хиппи неподалеку от ее старого укрытия. В шутку они как-то угостили ее, немую девчонку в пончо косяком, и ей стало худо после второй же затяжки. Может теперь, когда она... когда ее крылья, наконец, пропали, она поймет, что люди в этом куреве находят? Рубашку Анук она тоже аккуратно разгладила, и сложила на одной из мелких полок. Запасной рубашки и у нее не было, все футболки Кайло уже отправились в грязное белье, а если и эту завтра придется стирать, то она так и просидит весь день в трейлере нагишом, и никакой поездки в город не выйдет. — Все! — с гордостью объявила она, ныряя под одеяло, и на всякий случай засунула пластиковый пакет обратно под матрац. Пока валькирия суетилась возле кровати, он только успевал зевать. Как бы не заснуть прямо за столом, наутро же не разогнется. И Кайло, заглотнув остатки чая — горьковатой травы, которую Анук сушила, а потом растирала в мелкую труху буквально килограммами, уверяя всех, что это лучшее средство от любых хворей и бессонницы — направился в спальню, избавляясь по пути от рубашки. Черт! Он как раз успел заметить мелькнувшее в проеме между пластиковыми створками ширмы бедро. Голое. И спину, ровную, с идеальной линией позвонков, двумя аккуратными лопатками, и ямочками на пояснице. Задница у малявки тоже имелась. И тоже голая. И именно в таком виде она собиралась лечь спать. С ним. Кайло покачнулся, захрипел, чувствуя, как в горле запершило от чертовой травы, и закрыл глаза. На что он надеялся, что это все только видение? Когда он моргнул, Рей никуда не исчезла. Повернулась боком, разглаживая подаренную Анук рубашку, и плюхнулась под одеяло. Теперь оттуда торчала только ее растрепанная голова и голые острые плечи. Но можно было представить, что еще ожидало его там. Черт, он ведь всю ее видел, и не раз. Но одно дело было тащить ее из земли, грязного испуганного ребенка, и совсем другое — сейчас. Сколько ей было, пятнадцать? Шестнадцать, как она божилась, дурацки скрещивая пальцы? Вот дерьмо. Теперь он понимал, почему ему следовало запереть ее в клетке снаружи, для удобства выдав пару одеял. В одежде. Возможно даже в двойном комплекте, чтобы наверняка. — Я... — Рей уставилась на него с каким-то странным выражением на лице, понять которое он не смог бы вообще, и Кайло прочистил горло. — Пойду покурю. Ага. Он отступил назад, и еще, задев пяткой обувной стеллаж, и все загремело, застучало. Но отступать было поздно. Вернее, отступать следовало немедленно. Пока эта сумасшедшая валькирия не подумает что-нибудь и не поскачет за ним по трейлеру нагишом. А ведь она вполне могла. Кайло выпихнул себя за дверь и старательно прикрыл ее, удерживая ручку, чтобы Рей не вылетела следом. Сигареты остались внутри, на холодильничке, или на полке рядом, но вернуться назад он уже не мог. Кайло вздохнул и прислонился затылком к жестяной двери. Когда все стало так сложно? Как и почему он вообще ввязался в эту дурацкую авантюру со спасением бедных девочек? Потому что она действительно должна была напомнить ему Киру, которую он вообще не помнил, как и все остальное с той ночи? Потому что она была Кирой? Он раздраженно прикусил губу и стукнулся затылком в дверь. В ответ ему бухнуло что-то справа, гулкое, низкое, вибрирующее остатками эха. Барабан Анук. Она звала своих духов. Сквозь деревья пробились рыжие искры костра, и гул стал четче, дробнее, набирая свой ритм. В другое время Кайло мог бы пойти к Ремлу, доспать в его фургончике, ну или взломать тот, что принадлежал Джейсену — все, что принадлежало одному, принадлежало и второму, это был их личный девиз когда-то. До того, как Джей спер его пакет травы и пару пушек, а Кайло в отместку оставил его на целых трое суток в местной каталажке. Но сегодня он не мог. По теням к центру лагеря уже стягивались духи, их подманивал бой барабана, тихое песнопение и свет костра. Тот, кто попадется им на пути, живым может и не уйти. Кайло снова вздохнул, процеживая холодный воздух сквозь зубы и пытаясь удержаться за это спокойствие, и вернулся обратно в трейлер. Валькирия не спала, конечно же. Она по-прежнему сидела в коконе одеяла, тревожно прислушиваясь к барабанному бою за окном. На остром плече играл маленький блик, словно у нее все еще были крылышки. Она ребенок, черт побери, подумал Кайло снова. Вот и относись к ней так же! — Все хорошо, — прохромал он к кровати и выключил свет. Блик пропал, а вместе с ним и ее лицо, совсем недетское, с излишне упрямыми, сильными чертами. Лицо совсем не ребенка. — Мы в безопасности, — он словно предвидел, что она тут же потянется к нему своими руками, теплыми, мягкими, голыми, поэтому и не стал снимать одежду. Она стала надежным барьером между ее острым худым телом и его, почему-то совершенно наплевавшим на возраст девчонки, уткнувшейся ему в плечо. — Спи, Рей, — он пристроил ее у себя на плече, дотронувшись до лопатки, мягко выступившей под кожей, и погладил по спине. И ждал, пока не утихнут барабаны. Один, принадлежавший Анук. И второй, в его груди.***
Утром лежать рядом с Кайло стало... как-то неудобно. Он и без того спал жарко и тревожно, похоже ему самому снились кошмары, а потом и вовсе чуть не раздавил ее, прижимая к себе. Она бы не возражала, но дышать стало совсем трудно, и она осторожно, тихо-тихо высвободилась, старясь не разбудить. Занять себя было решительно нечем, книг или телека у Кайло в трейлере не водилось, а шастать по лагерю и в окрестностях в одиночестве она все еще не рисковала. Рядом с кроватью, правда, лежал серебристый нетбук, и Рей аккуратно перенесла его к себе на колени, не вылезая из-под одеяла. Пару последних лет у Платта она разбирала и собирала для его комиссионки такие десятками, "отрабатывала хлеб", как он говорил. Но возиться с техникой ей хотя бы нравилось, не то что обслуживать его гостей. Вот только посмотреть или почитать что-то удавалось нечасто. Пароль она подобрала с четвертой попытки. Кайло не морочился, как и большинство клиентов в комиссионке на Джакку. Она уже усвоила, что все эти парни со стволами и красных ковбойках могли виртуозно взломать банковский сейф, разобрать и собрать тачку, пересчитать ребра кому-нибудь в пабе, но с компами обращались хуже десятилеток. Вай-фай ловил еле-еле. Рей срезала звук почти до минимума и уныло пощелкала по последним загруженным файлам. Содержимое загрузок тоже было... предсказуемым, хотя у нее все равно запылали щеки. Она украдкой взглянула на спящего Кайло и осторожно, стараясь шевелиться как можно меньше, прибавила звук на пару делений. К середине второго ролика ей вспомнились все подколки Кинга и Джейсена насчет ее груди, и она все же беспокойно завозилась под одеялом. До вчерашнего дня она как-то не задумывалась может ли она кому-то нравиться вообще, и по всему выходило, что нет. Кайло заворочался снова, застонал сквозь зубы, и Рей снова чуть приглушила звук, и отставила нетбук в сторону, нахмурившись и пытаясь решить, будить его или нет. В прошлый раз после побудки он поставил ей фингал под глазом, но и смотреть, как он мечется, тоже не слишком хотелось. — Ре-ен... — она тихонечко подергала его за плечо, готовясь отшатнуться, если он снова вздумает ее душить или что-то вроде этого. У нее было мягкое, нежное тело, и оно так соблазнительно терлось о него, прижимаясь, вдавливаясь, стискивая ногами и руками, что он почти захлебнулся в его теплоте. Словно вода оно поднималось, на самом пике стона, тянущегося откуда-то из глубины, а затем опускалось, снова нажимая на плечи, грудь и живот. Это был сон, конечно, сон, и у нее не было лица, только золотое тело, маслянисто блестящее, манящее плавностью движений. — Эй, детка, — застонала она и потерлась бедром о его пах, — хочешь позабавиться? Я знаю, как сделать тебе хорошо, я... — и это сработало. Он дернулся ей навстречу, путаясь в жарком липком коконе, облепившем его, стянувшем по рукам и ногам, и застонал в ответ. — Да-а-а-а, — она умело объезжала его, раскачиваясь, и тело ее блестело, наливаясь смуглостью, обретая все больше ясности, наклоняясь все ближе. Мазнув острым темным соском по губам, она выгнулась и откинула назад свои каштановые волосы, до боли знакомые, растрепанные и кое-как прихваченные в странный пучок на макушке. — Рен, — ее голос стал тихим, молящим. — Ре-е-ен... — на мгновение Кайло увидел ее, увидел всю, тонкую, худую, с запрокинутым горлом, в которое ему так хотелось впиться зубами, и понял... — Ре-е-ен! — его дернуло за плечо, и он очнулся. Весь в поту, запутавшийся в одеяле, нелепо вытянувшийся, словно тянувшийся следом за нежным голосом. На него смотрела Рей. Прямиком под аккомпанемент из порно на экране нетбука, по звукам там все было в самом разгаре. Лицо у нее было красное, а взгляд метался от лица к бугру под одеялом. — Твою мать! — он потянул одеяло на себя, потому что одно дело дрочить на телочек под порнушку, и совсем другое, когда на тебя смотрит мелкая пигалица, которую не приглашали. Зря потянул, потому что оно сползло с Рей, открыв ее грудь, которую — хоть в этот раз — она попыталась прикрыть ладонями. Было бы что прикрывать, конечно, но нет, вот сейчас ему меньше всего на свете хотелось смотреть на это. Черт, она же валькирия! Окей, не валькирия, но несовершеннолетняя девчонка. — Какого хера, Рей! — она вздрогнула и снова опустила глаза. — Ты... Ты стонал, — ее оправдывающийся голос звучал жалко. Черт, конечно, он стонал. Он же трахал ту... ему вспомнилось ее тело, худое и тонкое, и Кайло зарычал. — Кыш, кыш отсюда! Выметайся, Рей, пока я тебя не... — он понятия не имел, что с нею сделать, но тут брюнетка на экране, скачущая верхом на чьем-то члене, закричала так, словно ее пополам разорвать собрались, и тут уже валькирия не выдержала. Наверняка подумала, что он ее так же... того. Она так отчаянно забарахталась на постели, вскидывая ноги, что чуть не свалилась. Цапнула свою рубашку с полки и рванула к пластиковой ширме, светя голой задницей. — И закрой ее за собой! — заорал ей вслед Кайло. Чертова валькирия. Ролик с брюнеткой закончился, начав загружать следующий, и он обессиленно повалился в подушки. Ему понадобится еще парочка, чтобы прийти в себя. И избавиться от стояка. И выбросить из головы все мысли о девчонке и ее длинных загорелых ногах. — И стоило так орать из-за какой-то порнушки! — выкрикнула Рей звонко, с трудом нащупывая пуговицы на рубашке. — Она даже... неинтересная! — И со всей силы треснула дверью трейлера. Чуи выполз из своего закутка наружу и вопросительно на нее уставился. Так, как будто она ему должна была колбасок на десять лет вперед. — Извини, приятель, еды нет, — виновато сказала она, усаживаясь на нижнюю ступеньку трейлера, и ткнула в лохматый бок босой пяткой. Чуи немедленно завалился на спину и подставил живот. Рей прислушалась, но из-за закрытой двери было сложно понять, вырубил Кайло нетбук или нет. — И ведь они даже ненатурально стонут! — пожаловалась она Чуи, возя пальцами ноги по палевым завиткам на пузе — Ни один живой человек так не стонет, поверь мне, я насмотрелась. Ооаааа! Уууеееееес! Трахни меня, мой ковбой! — завыла она на самых высоких нотах. Пес от неожиданности отпрыгнул в сторону, но потом решил, что с ним играют, и подвыл из солидарности. Справа от Рей кто-то вежливо кашлянул и в первую секунду у нее сердце ушло в пятки. — П-привет, — она спешно натянула рубаху пониже, закрывая колени, и спрятала в ладони горящее лицо. — Если ты пропустишь меня внутрь, fågel, я смогу отдать вам завтрак, — Ремлу старательно делал вид, что он не только ослеп, но и еще оглох. — Опять поругались? — Вроде того, — Рей тяжело вздохнула и слезла со ступенек, распахивая дверь и с мстительным удовольствием запуская Ремлу внутрь. Если Кайло там не успел одеться и насладиться остатками роликов, это его проблемы. Из котелка в руках Ремлу пахло мятой и тушеной курицей. Желудок предательски заурчал, но Рей из принципа не хотела возвращаться. Теперь дверь была открыта, но не было слышно ничего, кроме возни Ремлу у плиты, звона крышки и перестука плошек. Потом скрипнула пластиковая перегородка, и Ремлу негромко, и, как ей показалось, даже сочувственно проговорил: — В старину в таких случаях в постель клали меч. Жаль, что у тебя такого не водится. Кайло что-то буркнул, слов Рей не расслышала, но была уверена, что там не было сказано ничего доброжелательного или хотя бы приличного. Обида накатила с новой силой. Может, ну ее нахрен, эту поездку в город? Можно вместо этого взять Чуи, пойти в лес и снова поймать черепаху. Или насобирать ягод на верховом болоте. Только для этого все равно придется возвращаться за штанами. И просить у Кайло ремень. Кайло высунулся из трейлера, и Рей демонстративно отвернулась, стараясь не то что не сопеть, но даже не дышать. — Ты что, не голодная? — он рявкнул, и ее спина еще больше напряглась, сгорбившись. Вот ветер подует, и вообще снесет валькирию нафиг. — Я тогда твою порцию Чуи отдам, — она и не пошевелилась. Черт. — Рей, — позвал Кайло снова. Еще бы Ремлу ему выговаривал с самого утра. Она же даже штаны не надела, так и сверкала голыми бедрами. Что хочешь, то и думай. Что он не просто так выставил. Нет, выставил он ее за дело, но теперь не знал, как и что сказать. — Давай возвращайся обратно. Пожалуйста, — вот это сработало. Она шелохнулась и искоса глянула на него через плечо. Покривила носом и гордо прошлепала в трейлер обратно, не удержавшись и вполголоса застонав, явно пытаясь перекривлять ту брюнетку из порно-ролика. У него даже уши полыхнули, но не мог же он пристукнуть ее вот прямо здесь, на ступеньках. Ремлу снова сделал вид, что ничего не услышал, и продолжил разливать воду по чашкам, заваривая свои травы. Пальцы его придерживали каждую пиалу за край, тщательно отмеряя высоту ароматной жидкости. — Ты собираешься в город сейчас? — Ага, — Кайло почесал подбородок — надо бы побриться, колючая щетина его раздражала, но утро пошло наперекосяк, и уже стало вообще не до того. — А что? — Анук составила список необходимого. Вернее, составлял Митака, под диктовку, она сейчас даже карандаш в пальцах не удержит, — Ремлу посторонился, пропуская Рей, и она забилась на свое старое место. Подальше от Кайло, но с вызовом в глазах. — Попросила позаботиться. Вот, — и он вытащил из кармана сложенный бумажный квадратик, раздувшийся от денег внутри, и отдал Рей. Не ему. Кайло щелкнул зубами, захлопнув рот. Плевать. Все, что угодно, только бы валькирия перестала смотреть на него вот так. Рей выхватила бумажку с деловым видом, будто ей каждый день давали такие важные задания, и аккуратно развернула, придерживая купюры, чтобы не свалились в ее миску. — Эй, этим после еды можно заняться! Валькирия воинственно выпятила подбородок и продолжила изучать бумажку. — Я все сделаю, — пообещала она Ремлу. — Будь спокоен. — Спасибо, fågel. Они словно вообще позабыли о нем. Черт подери, это был его трейлер! Но только ему нового осуждающего взгляда от Ремлу не хватало. Кайло уселся за стол и принялся быстро есть. — Это же не из ворона? — откуда они вообще мясо взяли? Рей выпустила ложку из руки, расплескав суп, и скривилась, уставившись в свою миску. Она что, еще один палец там найти собиралась? Судя по виду, да. — Нет, расслабьтесь, — тут же постарался успокоить ее Ремлу. — Вчера ночью Чуи притащил. Унес курицу с фермы. Хорошо, конечно, если его никто не увидел, но с собой в город брать его я бы не стал. На всякий случай. — Ага, — вместо собаки у него теперь будет мелкая соплячка. Одно другого не легче. — Так поедем. Ты со мной? — вообще и спрашивать было нечего, но Кайло уже понял, что с Рей по-другому будет сложнее. А так, может, снизойдет до его просьбы и перестанет закатывать глаза на каждое слово. Рей кивнула и с серьезным видом похлопала по списку. — Подвезешь. Ремлу хмыкнул и тут же раскашлялся, будто подавился. Ну точно, час от часу не легче.***
Через полчаса напряженного чаепития, во время которого Рей строила из себя деловую аристократку, отпивая мелкими глоточками и отставив мизинчик, как будто сидела где-нибудь в своем поместье, а не в обшарпанном трейлере в чужой рубашке на голое тело, по десятому кругу изучая свой список, а Ремлу молчал, беззвучно прихлебывая свой отвар, Кайло не выдержал. — Так ладно, — он допил все одним глотком, кривясь от приторной сладости, и пошел к спальне. Остатки заначки хранились там, между страницами книги, и вот сюда бы Джей точно не полез, даже переверни он весь фургон вверх дном. Последние пятьдесят баксов, плюс то, что осталось в карманах. Две скомканных десятки и еще добрая пригоршня монеток. Всю эту мелочь он сгреб в кулак и отнес к Рей, высыпав на стол рядом с чашкой. — Это тебе. Если что надо, — черт, ведь ей тоже что-то да понадобится. Она же девушка. И хоть это была не его забота, он предложил: — Ну или в список свой допиши. И я еще пару баксов подкину. Идет? Судя по ее глазам, там даже пятеркой было не обойтись. — И вот это твое, — Кайло выложил на столик ее браслет. Одно звено порвалось, но его еще можно было сцепить заново, и будет в порядке. По крайней мере, все побрякушки-амулетики вроде бы остались на месте. — Больше не теряй. Рей цапнула браслет со стола и крепко зажала его в кулаке, так что костяшки побелели. И еще минут пять искала, где положить в трейлере, чтобы не потерялся снова, пока не пристроила в жестяную сахарницу, на стенках которой наросли кристаллы. — Я потом его починю, как вернемся.***
Сидя в Соколе она больше молчала, все поправляла болтающиеся штаны, кое-как подхваченные старым, в беловатых проплешинах ткани, ремнем Кайло, и тянула шею, рассматривая себя в стекло заднего вида. Видно было мало — один глаз, щека вся в веснушках и выбившиеся прядки каштановых волос. — Ре-ен, — протянула она наконец. — Я сильно некрасивая? Кайло аж поперхнулся и зашелся в кашле от неожиданности. Выронил сигарету, и еле успел подхватить, пока она не прожгла ему последние целые штаны. Машина вильнула. — Что? Да нет, ты самая обычная, — судя по его виду, он даже не знал, что ответить. Так, чтобы это звучало не глупо или не обидно. — Не говори глупостей. — Угу, — Рей совсем сникла и уставилась перед собой. Но так у нее все время в поле зрения попадали ладони Кайло, лежащие на руле, с заусеницами на больших пальцах, в темных трещинках и мозолях, в том месте, где он стискивал приклад или нож. Дуться долго она не могла, быть в ссоре дольше пяти минут для нее и вовсе оказалось невыносимым испытанием, а лезть обниматься, когда он ведет машину, было бы очень тупо. Она вздохнула и отвернулась в сторону раскрытого окна. Погода наладилась, и теперь, при солнце, когда ее не мучила лихорадка, дорога казалась почти красивой, даже несмотря на высохшие деревья. — Мертвые земли отсюда совсем близко, да? — спросила она, и Кайло неопределенно хмыкнул. Рей много слышала про них. Какой-то супервирус, который разрабатывали против притворщиков с полвека назад, выкосил большую часть восточного побережья и добрался чуть ли не до границ Канады. Люди умирали, вспыхивали пожары, начиналось мародерство и грабежи, а потом кто-то умудрился спереть и грохнуть посреди всего этого великолепия боеголовку, полыхнули военные склады, и... В общем, теперь от Мемфиса до Индианаполиса добираться даже по воздуху было сложно — где-то шкалила радиация, где-то все еще хозяйничали банды, а где-то, по слухам, водилось то, чего даже любые притворщики боялись. Сокол притормозил на окраине, возле небольшого домишки — витая оградка, гномы, детские качели — все как на картинках. Только приглядевшись, Рей поняла, что веревка на качелях вся истончилась, краска на гномьих колпачках пошла пузырями, а в одном из окон дырка была прикрыта фанерой. Кто бы здесь ни жил, все его "долго и счастливо" было каким-то не слишком счастливым. — Обожди тут, — попросил Кайло. Хотел было приказать, но она бы все равно не послушалась, еще из машины могла выбраться и давай по округе разгуливать. Незнакомых тут сильно не любили. Больно близко к границе Мертвых земель, значит, или мародеры какие, или охотники, а что первые, что вторые больно любили приходить во время ночи с пушками и брать все, что плохо лежит. А одинокая девчонка с печальным взглядом, в шмотках явно с чужого плеча их только бы насторожила. Никак шпионку заслали, бывало уже такое. Ну или тварь беспризорная, раз одна не боится шляться. И хоть на тварь Рей теперь никак не тянула — ни клыков, ни когтей, ни крыльев, только эта ее колючесть, помноженная на выпендреж, — по лицу она бы схлопотала точно, только рот открыв. А если ее увидят с охотником, и не чужим, а своим — они даже договор с шерифом местным заключили — то подумают другое. Мало ли шлюха какая прибилась, или чей-то ребенок. Рей кивнула и потянула за кресло, откидывая спинку и устраиваясь поудобнее. Пальцы ее потыкали в несколько кнопок, пока доносящаяся из динамиков музыка не устроила валькирию больше чем полностью. Пел какой-то мальчик, судя по тембру голоса, слащавей, чем травяное пойло Ремлу, да еще о любви. Кайло закатил глаза и оставил-таки ключи в замке зажигания. — Сиди тихо и ни с кем не разговаривай, — вышло так, будто шестилетку уговаривал, и Рей слегка обиженно надулась. — Оке-е-ей, — она крутанула тумблер, сделав куда громче. Парень пошел на второй заход припева. Видимо, это означало "да". В любом случае, Кайло знал то, что она хотя бы не соберется сбежать. И одно только это не давало ему подозрительно оглянуться назад.***
Старого Луиса знали в округе все, он сидел за стеклом в участке от рассвета и до заката, а иногда оставался и на ночь. И все, абсолютно все дела проходили через его руки. Кражи, пьяные драки, стрельба, спертые кошельки в магазине, а еще подозрительные случаи в округе. Но кроме этого он был должен Кайло. После того как тот нашел его внука, заблудившегося в лесу. Пацан пару раз порывался сбежать в их лагерь, и все время его приходилось отвозить обратно, где он ограничивался воспитательной поркой и домашним арестом. На третий малой попросту пропал. Его искали... сколько, три дня? Хотели даже вертолеты подключить, но до Мертвых земель было недалеко, а там техника слишком сильно барахлила, двигатели могли просто нахрен сгореть в воздухе, и на такой риск решился бы не каждый. К тому же жаль было бы гробить вертолет. Кайло тогда как раз вернулся с торгов в Чарльстоне. Упырица была связана по рукам и ногам, и ее в гроб пришлось запихать, сверху обмотать цепями, а еще путешествовать только ночью, иначе от солнечного света ее попросту зажаривало заживо в этом гробу, и он очень хотел, чтобы его оставили в покое. Хотя бы на пару дней. Но пришлось вот идти искать того пацана. Теперь-то его уже, наверное, в местную полицию отправили — и это было лучшим выходом, как и предложил Луису Кайло. Лучше уж подстрелят в баре по дурости, чем сгинет в грязных лесах на севере, охотясь за тварями. Пулю, конечно, где угодно словить можно. Но... Луис послушал. И теперь отдавал ему все мало-мальски необычные дела. Может, конечно, и не монстры, а так, медведи или росомахи, но и за них Кайло бы заплатили. Пару-тройку двадцаток, а то и сотню. У старика был выходной, и он сидел в кресле-качалке, следя за тем, как невестка, полная рыжая женщина развешивает белье, и смолил трубкой. Правда, при виде Кайло тут же поднялся, и замахал женщине рукой, мол, все нормально. Та продолжила возиться с бельем, но пистолет, заткнутый за пояс, был куда красноречивее любых слов. Хотелось жить — тогда привыкни к пистолету под подушкой. — Здравствуйте, мистер Луис, — он кивнул в ответ. — Есть для меня что? Кое-что было. Пропавшая больше месяца тому девочка, маленькая, на южной окраине. Исчезла из дома посреди дня, ее неделю искали, и она уж точно не была одной из искателей приключений на свою задницу, как внук Луиса, ей было всего пять. И вернулась же потом, через неделю, вся в грязи, словно в норе какой побывала. И напрочь разговаривать отказалась с тех пор. Ни слова из нее никто не вытащил. — А потом соседка вот такие штуки на кустах заметила рядом с домом, — Луис потыкал заскорузлым пальцем в зернистую фотографию из отчета. — Штуки три, что ли. Сорвала и в участок принесла, — на фотографиях были маленькие обломанные веточки, обвязанные нитками. Чем-то они напоминали звездочки для новогоднего дерева. Или, под другим углом, подобие куклы. Только совсем кривое. — Она подумала, что это девочка сама такое сделала, мало ли, дети всякую дребедень мастерят, у них голова по-другому работает. Но зачем тогда их в кустах было оставлять... Старик почесал лысину. — Я нюхом чую, нечистое дело это. А Джек, новый заместитель шерифа тоже на сторону психолога стал и стоит насмерть. Мол, это сама такое делает. А где неделю пробыла, никому дела нету. Ну, в общем, вот так-то. Но много за такое не дадут. Дело уже в архив спустили. А родители там небогатые, сперва вообще подумали, что это они ребенка специально в лес отвели. Одним голодным ртом меньше, — Луис покачал головой, затянулся и пыхнул трубкой. — Ну а так-то проще, наверное, в магазине поспрашивать. Там вечно подсобных рабочих не хватает, все отсюда бегут. Все. Лучше уж на юге, хоть там и тварей под каждым кустом. Ну так и тут же... вон, руку протяни — и граница будет. Ладно, не буду болтать, время тратить. Это у меня его навалом, а вы-то поди неделями не спите, все охотитесь. Он всунул Кайло в руки папку и проводил обратно, до крыльца. — Из новых кто? — зрение у старика было до сих пор отменное, и он тоже разглядел Рей, смешно жестикулирующую в такт музыке, несущейся из Сокола. Она только что танцевать не начала, места не хватило. — Неа, — кем ему была валькирия? Так, никем, пойманной добычей, оказавшейся бесполезной пустышкой или тенью прошлого? — Родня. Пусть так все и думают в городе. И в следующий раз к ней не полезут, одна она будет или с охотниками. — О, — Луис одобрительно кивнул. — Это хорошо. Когда в безопасности, всегда хорошо, — он пожал Кайло руку и снова затянулся, вернувшись в свое кресло. — Ну что? — стоило ему только подойти к машине, как музыка стихла. И Рей тоже, только слегка зачесывая за уши рассыпавшиеся во время ее приступа любви к современной музыке волосы. — Что там? Обычно он просто кидал папки на соседнее сидение и ехал себе дальше. Но сегодня тут сидела валькирия, порозовевшая, запыхавшаяся. — Ну? Ну? — она не отстала от него, даже когда Кайло кинул папку на приборную панель, подальше от ее цепких пальцев. — Что там? Надо было щелкнуть ее по носу, чтобы не лезла во взрослые дела, или за ухо дернуть, но она ведь и ребенком не была. И уж точно ее бы не испугал мертвяк на фотографии. Или жутковатые фигурки, замотанные нитками. — Поехали уже, — Кайло пристегнулся и завел двигатель. — Неужели другой музыки не нашлось, ну? — он привычно заворчал, переключая каналы. — Вот, другое дело. Старый блюз был куда лучше. В тему, что ли. А с этим делом он потом разберется. Сам. Рей смешно надула щеки и засвистела в такт малоумной балладе Тома Уэйтса, несущейся из динамиков, делая вид, что ей все равно. И это было правильно.