Компромиссы

      «Эдди, ты всё время ешь какую-то пакость».       Эдди на секунду замирает перед открытой дверцей кухонного шкафчика, с рукой, протянутой к пачке растворимой лапши. Он привык питаться фастфудом и разогретыми в микроволновке полуфабрикатами. Иногда берёт еду на вынос в китайской забегаловке на углу или заказывает по телефону пиццу, но никогда не готовит. Просто не умеет, предел его способностей — бутерброды. И его это вполне устраивает.       Сейчас идти в магазин неохота, делать бутерброды — тоже, заказывать доставку и ждать — долго, так что разводная лапша вполне сойдёт за еду.       — Да кто бы говорил, — отмахивается он, бросив добытую из шкафчика пачку на стол и наполняя чайник.       «От того, что ем я, у нас не болит желудок».       — От моей еды тоже не болит.       Шум льющейся из крана воды приглушает реплики, но Веном его, определённо, слышит. И возмущается:       «Только потому, что я за этим слежу!»       — Да как же… Обходился я как-то до тебя, и ничего, гастритом не обзавёлся.       «Уверен?»       — В чём?       «В том, что у тебя не было этого… гастрита?»       — Ты вообще знаешь, что такое гастрит? Что-то не похоже.       Веном урчит что-то невнятное, не желая признавать поражение.       Может, на самом деле, и знает, просто сформулировать не может. Особенно учитывая, что во время его последней командировки «гостил» у Энн, а у той парень — медик, и кто знает, что они обсуждают за ужином.       Хотя чайник ещё не вскипел, Эдди собирается открыть упаковку с лапшой: можно пока и так погрызть, она прикольно хрустит. Но высунувшийся из его рукава чёрный жгут отодвигает её в сторону. Эдди, нахмурившись, пытается всё-таки дотянуться — щупальце симбиота ловко закидывает пачку обратно в шкафчик и захлопывает дверцу.        «Не ешь всякую дрянь. Если ты не можешь, — ворчит Веном, — я сам сделаю».       — Что сделаешь?       — Еду, — отвечает он уже вслух, высовываясь из-за его плеча.       — Еду? — глупо повторяет Эдди, почти уверенный, что ослышался.       — Это несложно. В телевизоре рассказывали, пока ты спал.       Он вспоминает, что да, как-то раз уснул перед телевизором. Наверное, даже не один раз: с его-то непредсказуемым рабочим графиком — неудивительно. Чем в это время занимался Веном — да кто его знает, по-человечески он не спит, да и на тот его отдых-медитацию, вроде как, времени уходит меньше, чем у людей. Он никогда не жаловался, что ему скучно, пока носитель «вне зоны действия сети», так что Эдди не заморачивался.       Он решает не спорить. В конце концов, ему ничто не мешает почитать на телефоне сообщения в мессенджерах и почте, пока симбиот чего-то там шебуршит щупальцами между холодильником, плитой и микроволновкой. Пока ни плита, ни холодильник не пищат и ничего не разбивается — всё в порядке.       — Только давай побыстрее, — напоминает он. — Я голоден.       Посмеивается, потому что такую же реплику часто слышит от Венома, но тот, похоже, слишком увлёкся, чем бы там на самом деле ни был занят, так что не реагирует. Эдди листает ленту фейсбука: медицинский симпозиум, Гавайские острова, котята, гамбургеры, снова котята, пожар в торговом комплексе в Атланте… Ничего такого, чему стоило бы уделить больше пары минут внимания. Разве что пожар мог оказаться чем-то по его части — но Атланта далековато, а в Сан-Франциско обычно нет недостатка в темах для журналистских расследований.       Через четверть часа явно довольный собой симбиот объявляет: «Готово», — и Эдди откладывает телефон. Чёрное щупальце роняет на стол перед ним зелёную пластиковую тарелку, на которой выложены горячие бутерброды. Хлеб, ветчина, сыр, оливки, помидоры, зелень — кажется, Веном выгреб всё, что нашёл в холодильнике.       Эдди с подозрением присматривается внимательнее.       — На хлебе плесень, — вздыхает он. — И на помидорах, кажется, тоже.       (Он вообще не помнит, когда покупал помидоры. Сколько они провалялись в холодильнике, две недели, месяц?)       «Что это значит?»       — Что они испорчены. Их нельзя есть.       «Я не знал, — через несколько секунд отзывается Веном. — Извини».       — Ладно, с кем не бывает…       Эдди, пожалуй, верит, что он просто не замечает такие нюансы. Всеядная тварь, предпочитает живую добычу, но в принципе может сожрать любую органику… Увы, Эдди на «любую органику» не согласен.       Бутерброды отправляются в мусорное ведро.       — В следующий раз получится лучше, — уверенно обещает симбиот.       Эдди не возражает, но всё-таки заваривает многострадальную лапшу.       И, спрашивается, а микроволновку кто мыть будет?       Веном скрупулёзно выясняет, какие ещё есть признаки того, что продукт пришёл в негодность, кроме плесени (о том, что бывают сыр и колбаса с плесенью, в которых "так и задумано", Эдди решает пока ему не рассказывать, чтобы не усложнять). Разбирается со сроками годности и с тем, что если еда просрочена, то она не обязательно испортилась: кажется, поначалу концепция несколько сбивает его с толку, но он справляется.       Возражения Эдди, что во всём этом нет необходимости, разбиваются о железобетонное: «Я не хочу, чтобы ты ел всякую дрянь»       «И это говорит мне тот, кто жрёт гопников в тёмных переулках» как аргумент не работает. Веном осваивает плиту и даже духовку, хотя от высоких температур явно не в восторге, так что когда нужно достать что-то из горячей духовки — это приходится делать Эдди. Что-то подгорает, брызгается, выкипает — он смиряется и просто не обращает внимания, пока дело не доходит до уборки. Если не со второго, то раза этак с пятого у симбиота действительно начала получаться съедобная еда.       Так что он уже не удивляется, когда через пару недель Веном заявляет: «Нам нужно купить сковородку». В конце концов, омлет и правда лучше готовить на сковородке, а не в микроволновке.       И ещё, пожалуй, не помешает посудомоечная машина, а то кое-кто наотрез отказывается мыть посуду: мол, бытовая химия «невкусная».