Ведьма

      Мюриэль задумчиво разглядывает ворох карт перед собой и непонимающе хмурится. Карты показываю какую-то несуразицу, но не верить им Рури не может, все-таки она специально, подгоняемая тонким перезвоном обострившейся интуиции, подгадала самое благоприятное время для гадания и точно уверена, что именно сейчас колода ей не врет.       Впрочем, еще с тех далеких времен прошлой жизни у Мюриэль не очень хорошо получалось именно это ведовское искусство, в отличии от ритуалов или зелий.       Ведьма устало откидывается спиной о кровать и откладывает карты в сторону. Тсуна бросает недовольный взгляд, приподнимая голову с ее колен, а после снова утыкается в новенький томик манги про какого-то супергероя.       Рури тепло улыбается, зарывается рукой в волосы брату и размышляет о том, что все-таки что-то среди увиденного она поняла не так, иначе что за таинственный человек в одеждах мага, приведший шута на колеснице, дарующий одновременно и погибель, и спасение.       Мюриэль переводит взгляд на растрепанную макушку парня и думает, что Тсуна со всей своей неуклюжестью, ленностью, верой в лучшее и прямо-таки мистической теплотой к тем, кого признал своим может оказаться в совершенно отвратительном положении. Аккуратно перебирая мягкие пряди, Рури думает, что неплохо было бы провести ритуал защиты. Как раз и Луна находится в нужной фазе. - Эй, Тсуна, - чуть дергая торчащий локон, задумчиво тянет девушка. - М? - парень шипит и поднимает обиженно-возмущенный взгляд на сестру. - Хочешь, кое-что покажу? - Мюриэль улыбается заговорщицки, зная, как братцу нравится наблюдать за редкими проявлениями магических возможностей.       Вот и сейчас тот резко подскакивает с места, всем своим видом показывая, что вот он готов внимать всему вот прямо сейчас.       Девочка заливисто смеется и просит брата принести несколько свечей, ведь они сейчас будут проводит самый настоящий ритуал. Пока Тсуна спешит за свечами, Мюриэль достает плотный лист бумаги, выпрошенный у Наны еще с пару месяцев назад, и выписывает на нем необходимые руны. Да, это конечно не природный источник, не кровью написанные знаки, да и без жертвоприношения придется обойтись, но даже этого должно хватить для столь необходимой временами капли удачи.       Когда брат вваливается в комнату всклоченный, с новенькими синяками, но совершенно довольный, Рури остается только тяжело вздохнуть и продолжить выводить рунную цепочку.       Ритуал защиты несложный сам по себе, особенно если он завязан на маге, проводящем этот ритуал. Просто маг создает связь и добровольно передает свою силу подзащитному. В те моменты, когда ему грозит опасность, магия, воспринимая защищаемого как своего носителя, сделает все сама.       Поэтому девочка усаживает брата перед собой, зажигает свечи и затягивает монотонный речитатив. Тсуна перед ней восторженно ерзает, наверняка, ощущая себя героем какой-нибудь сказки или, что вероятнее, манги. Поэтому спокойно берет протянутую сестрой иглу и протыкает собственный палец, капая алую жидкость точно на указанное сестрой место. Сама Мюриэль вторит его действиям, но кровь размазывает по губам брата.       Томительные несколько минут тихая песнь вьется по помещению, а когда замолкает, девушка подносит лист к свече, и пламя обращает цепочку рун в пепел, который Рури сметает в ладони, а после развеивает за окном. - Ну, вот и все, как ощущения? - девушка хитро смотрит на парня, ожидая реакции на свои действия.       Тот несколько мгновений смотрит на нее задумчивым взглядом, слизывает кровь с губ, а после, будто возмущаясь, взвивается на ноги. - Это… Ты… Все? - как-то обиженно и умилительно по-детски тянет Тсуна и с плохо скрытой надеждой смотрит на сестру.       Та разводит руками и как-то очень довольно сверкают ее глаза.       Парень еще пару минут смотрит недоверчиво, а после тяжело вздыхает и, подхватив мангу, валится на кровать, по пути что-то неразборчиво бормоча. Мюриэль улыбается этому большому ребенку и лезет под бок к брату, будто нашкодивший кот, выпрашивающий прощения у добросердечного хозяина.       Тсуна, несмотря на показательное игнорирование, чуть сдвигается, уступая место, и выдыхает тяжело, когда Рури едва ли не заползает на него, закинув и ноги, и руки, а после и вовсе тянется прижать сестру к себе.