Чудо всё-таки есть

      Игорь рад был съесть в Новый год кучу всего того, что он с некоторым трудом приготовил. Его радость даже не омрачила утренний токсикоз, который заставил проснуться в шесть утра.       Теперь он был счастлив по-настоящему. Где-то в спальне дрых Артём, поклявшийся как можно дольше оставаться с ним. Катя с детьми обещала приехать после рождества. И у него под сердцем сидят два очаровательных, а в этом он не сомневался, малыша.       Игорь присел на ковёр, осторожно прикладывая ладони к животу. Признаваться не хотелось, но спина стала постоянно болеть и поясница, а ещё вечно хотелось жрать и спать. Игорь широко зевнул и лег на пол, подкладывая под живот махровый халат. Он сразу же уснул и даже не слышал как к нему подошли. - Нашёл где спать, - вздохнул Артём, с усилием поднимая омегу на руки. - Ощущение, что ты хочешь моей смерти. Я думал, что уже отплатил тебе сполна, мой милый манипулятор.       Игорь крепко спал, очаровательно причмокивая, и совершенно не слышал Артёма. Поэтому речь альфы была впустую произнесена.       Артём бережно опустил Игоря на кровать, прикрывая его одеялом. Он уже вознамерился уйти, но его схватили за край футболки. - Что-то принести? - заботливо спросил Дзюба, присаживаясь на край кровати. - Куда-то отнести? Принести то не знаю что? - Футболку, - слабо попросил Акинфеев, пытаясь держать голову, но она постоянно падала. - Дай футболку. - Какую принести? Ту черненькую? - спросил Дзюба, сдерживая смех, ведь омега выглядел до невозможности мило. - Нет, - помотал головой Акинфеев, протянув руку к альфе. - Дай свою. Запах успокаивает. Малышня перестаёт пихаться.       Артём задохнулся от наплыва милости и спешно стянул свою футболку, протягивая Игорю, который незамедлительно уткнулся в неё носом, сворачиваясь клубком, почти мурлыча. - Ты слишком милый. Даже язык не поворачивается сказать что-то пошлое, - вынужден был признаться Дзюба, зарываясь рукой в небольшие кудри. - Ты на барашка похож. Беременного барашка. - А ты на ... Ты на ... - возмутился Акинфеев, мило фыркая. - Ты волк. Истинный вожак стаи, который за беременную волчицу и члена стаи готов пожертвовать всем. - Спасибо, - благодарно выдохнул Дзюба, нежно целуя омегу в губы, мягко скользя пальцами по его лицу. - Я ведь никогда не дам своих ... наших волчат в обиду. Мы выложимся на все сто. Ты будешь нами гордиться. - Надеюсь, - кивает Акинфеев, зевая. - А теперь я спать. Потому что хочу. - Спи-спи. Я пока немного приберусь, - соглашается Дзюба, выпуская омегу из объятий и быстро выходя из комнаты.       Игорь закрывает глаза, но ... С сожалением понимает, что сон пропал. Вообще. Поэтому он просто погружается в свои мысли.       Вот родятся у них дети и ... что? Как они их назовут? И главное как жить-то будут? Игорь переедет к Артёму или Артём к нему? Тогда как с клубом? Уходить? Но ведь недавно подписал контракт на четыре года. Тогда жить на два города и видеться по выходным, или через Скайп. Тогда дети останутся у него. Хотя по другому нельзя, ведь первые месяцы рядом должен быть папа или мама, то есть тот кто родил, если в наличие таковой имеется. И будут ли сообщать общественности? А о положение своём? Хотя, по нему и так понятно, что это не ожирение, а беременность.       Телефон недалеко вдруг разразился мелодичным рингтоном и Игорь поспешил взять его. На дисплее высветилось имя жены. А что же с Катей? Что будет с их браком? - Да? - ответил он на звонок. - Привет. Как ты там у меня? Пьешь витаминки? Ходишь ли гулять? Не ел цитрусы? Что-то экзотическое или необычное хочется? - закидала его вопросами Катя, волнуясь о состоянии мужа. - Всё хорошо. Пью, гуляю, не ем, не хочу пока, - покладисто сообщает Игорь, откровенно привирая. - Молодец, - хвалит Катя. - У нас тоже всё хорошо. Уже скучаем. Как там Артём? - Подумываю послать его за пудингом или березовым соком, - делится Игорь, задумываясь на мгновение. - Как думаешь, что лучше? - Пудинг, - спешно отвечает Артём, выхватывая телефон. - Катя, скажи, что пудинг. Он ведь и правда пошлёт. - Хорошо, - смеется бета. - Я выбираю персиковый пудинг и хороший стейк, а лучше три. - Слышал? Она за пудинг, - обрадовался Артём, получая по лбу. - Слышал, - надувается Игорь, отбирая трубку. - Привези мне варенья, пожалуйста. А то жутко как хочется. - Ладно, - соглашается Катя. - Только не съешь там своего альфу, а то трупа мне только не хватало. Пока. - Я подумаю. Пока, - прощается Акинфеев.       Омега кладёт телефон рядом и поворачивается к Артёму, немигающе на него взирая. Альфа мнется от такого пронзительного взгляда. - Игорёк, ну я ведь не подслушивал, просто вовремя зашёл, - оправдывается Дзюба, разглядывая свои носки. - Не верю, - тихо шепчет Акинфеев и от такого шепота по спине альфы пробегает холодок, целый айсберг. - Клянусь, - бледнеет Дзюба, испуганно глядя на омегу. - Хорошо, - как бы соглашается Акинфеев. - А теперь вали за пудингом. Персиковым и клубничным. - Уже, - спешно козыряет ему Дзюба, убегая в коридор. - Только дождись меня. - Не факт, - кричит ему вслед Акинфеев, удобнее устраиваясь на кровати. - Хотя, куда мне идти-то? Дверь хлопает возвещая, что альфа ушёл.       Артём возвращается через час или больше и застаёт спящего на кухне Игоря. Он закутан в плед, а рядом валяются баночки из-под печенья и парочка пустых пакетов из-под молока. - Такое ощущение, что в моём присутствии ты сдерживаешься, - удивленно выдыхает Дзюба, собирая баночки и пакеты.       Альфа разбирает сумку, убирает пудинг в холодильник, выкладывает мясо на стол и принимается мыть посуду. Он ставит на полку последнюю чашку, посуды больше не остается, когда слышит шуршание. - Что-то едим? - торжествующе говорит он, резко разворачиваясь.       Омега сидит на табуретке, сбросив плед, скрестив ноги по-турецки, в одной футболке Артёма и с куском ветчины в зубах. - Это ... Хлебушка дать? - теряется Дзюба. - Или чаю? - Нет, - мотает головой Акинфеев, хлопая глазами. - Что-то не так? - Да вот тебя увидел и аж сердце защемило от нежности, - улыбается Дзюба. - Ты хоть в трусах? - Ага. В твоих, - отвечает Акинфеев, солнечно улыбаясь. - Зачем вообще спрашивал? - Дзюба с размаху бьёт себя кулаком в ногу, шипя от боли. - Я в ванну. А ты живо переоделся! - Но мне так удобно, - насупился Акинфеев. - Тебе жалко что ли? - Вообще нет, но несмотря на ... твоё положение, ты всё еще вызываешь у меня дикое и неоднозначное желание, - облизываясь сообщил Дзюба, вертя головой. - Если так, то я могу, - с готовностью сообщил Акинфеев, вставая.       Альфа его уже не слышал он заперся в ванной и пытался как можно скорее решить свою ... проблему.       Игорь мурчит, когда его за спину обнимают. Артём пахнет терпко, сильно, головокружительно, в общем, собой. Он прижимается к спине омеги, зарывается носом в затылок Игоря и вдыхает легкий омежий флёр. По телевизору что-то идёт, но Артёму откровенно плевать. Сейчас весь его мир сузился до омеги в его руках и двух малышах, что сразу начинают толкаться в ладонь отца, как бы приветствуя его. - Думаю, это и есть счастье, - шепчет Артём, прикрывая глаза. - Возможно, - дергает плечом Игорь, пряча нос за воротник футболки. - У каждого оно своё. - Моё сейчас в моих руках, пытается незаметно кайфовать от запаха моей футболки, - усмехается Артём, чувствуя как дергается в его руках омега. - Неужели угадал? - Ты сволочь, - надувается Игорь, зажимая альфе нос, и спешно целуя его в уголок губ. - Слишком притягательная сволочь.