Мнимое превосходство

В следующее утро открытия нового слова, мистер Питрик еще до обеда трансгрессировал в дом Грейлов. Эта новость привела его в восторг, и долгое время они не приступали к обсуждению следующих шагов, так сильно Говард хвалил Изабель. Все повторял, что он знал, знал, что эта сиротка сильна в наблюдательности. Изабель лишь поправила на последнем: прошлое теперь так далеко, впреди будущее с небывалыми открытиями. Ричи же только шутил над домыслами жены о кладбище и вампирах в Том-Самом сейфе. «Нам нужно отталкиваться от этой истории нормандского мага. Есть какие-нибудь коллекционеры древней магической литературы или частные библиотеки?, — сразу включилась в дело миссис Грейл. — Теперь я просто обязана разгадать эту надпись, и открою этот чертов сейф. Правда, Говард?». Но гость уже успел трансгрессировать обратно в Министерство. И он не попрощался. «Милая, конечно, в мире волшебников есть подобные библиотеки. Если нам будет мало архива Министерства Магии, то стоит двигаться в направлении Уилтшира, — подводил итоги Ричи, — в родовое поместье старинного рода Малфоев». Уже ночью начались последствия открытия Изабель. Мистер Питрик и очень перепуганный эльф разбудили Грейлов глубоко за полночь. Первый, непривычно спокойный, говорил, что все в порядке, и предложил спуститься в гостиную; второй, напряженный от возбуждения, еле моргал и пятился по коридору. Эльф только смотрел на своих господ и волнительно бормотал: «Подам завтрак, подам завтрак сейчас. А! Нет, лучше с собой, точно, где корзинка?». В гостиной ожидали люди из Министерства. Один из служащих собирал разложенные книги, другой записывал все в учетную тетрадь, остальные двое ожидали начала разговора. Все расселись в темной комнате, не нарушая покой соседей светом своих окон. Зажгли лишь один свечной ночник, который бросал луч на главный предмет разговора. Точнее, два предмета. На столе лежало два небольших пергамента, разных по количеству слов. «Вы же понимаете, что Вам просто повезло, миссис Грейл, — начал первый из сотрудников отдела тайн, — такая книга продается в каждом книжном в мире волшебников». Это был не столько допрос, сколько высказывание негодования представителей Министерства. По сообщениям Говарда, в отделе слишком долго засиделись в догадках о мертвых языках и кровавых жертвах. Кстати, именно он и сообщил о прогрессе Изабель, так он объяснил свое внезапное исчезновение в тот день. После долго перечисления прочитанного и изложенного из рядом лежащих книг, мистер Питрик начал объяснять свой план: — Я до сих пор придерживаюсь мнения о важности включения в процесс разгадки Изабель Грейл, аргументируя это отсутствием магических способностей. Считаю, что именно это важный ингредиент, знаете, как в десерте, когда без крема пирог уже… — Мистер Питрик, мы вас внимательно выслушали еще при заполнении отчета, — перебил его сотрудник, — мы здесь для того, чтобы убедиться в пригодности миссис Грейл к этому делу. — Так я и говорю, пригодна с рождения, — стараясь смягчить разговор продолжал Говард. — Она не изучает магических дисциплин, она не будет ориентироваться на известных всем волшебников, таких как Великий Подрик Бэтворфи. На правах главы архива Министерства заявляю о необходимости привлечения к делу миссис Грейл, которой, в свою очередь, собираюсь полностью содействовать, —он подмигнул ей в конце. — Как Вы и делали до этого, без ведома ответственных, поручившихся за это, коллег, — с грубостью закончил один из сотрудников. Как выяснилось, никакой подозрительной литературы в доме не оказалось. А Изабель только еще раз напомнила, что для дальнейшего прогресса ей необходимы другие книги. Для сохранения тайны, она готова продолжить разбирать рукописи в стенах Министерства. Но ей ответили, что проживание там возможно только в камерах временного содержания. Этот разговор закончился изъятием книги Вильберна и пергамента с разгаданным словом. Последний трансгрессировавший сотрудник по-дружески сообщил Говарду: "Либо кандидатуру Изабель одобрят, либо ей применят заклинание Обливиейт, не исключая насильственного принуждения». Ночной разговор сгладил мягкий свет рассветного солнца, и прибежавший эльф с корзинкой с завтраком: «Подождите! Или я успел?». Каждый день Изабель была готова ехать в офис Министерства. Или куда еще её можно уехать, лишь бы продолжать путь разгадки шифра темного волшебника. Она чувствовала, что силах понять написанное. Просто пока не пришло время. «Возможно, нужна какая-нибудь определенная луна или созвездие, — идеи продолжали копиться в голове, — но, главное, конкретнее узнать про те чары на аллеуров. Что там пошло не так?». Её мысли прервал домашний эльф, сообщая, что «опять пришли ночники». В Министерство Магии её доставили раньше положенного часа, явно желая поиздеваться над смятением магла. Двери в отдел тайн были заколдованы так, что исчезали и появлялись в стене с разными номерами. Оставалось дождаться своего номера, чтобы один раз зайти, и выйти уже в совсем другой стене здания. Так же просто, как ждать на остановке нужного автобуса. Оказавшись в кабинете, присутствующие все же иронично отметили всю сложность этого действия и успешность его преодоления. «Семнадцать черное, Ваша ставка победила, Вы здесь», — ухмыляясь, приветствовал незнакомый ей маг, пока двое других обменивались монетами-выигрышем. В кабинете был лишь круглый стол, удобный для споров и дискуссий, множество книг на стеллажах и стол с напитками и перекусами. Появление магла все еще поддерживало возбуждение в воздухе, и еще один волшебник протянул к ней руку. Для Изабель Гарри Поттер был героем всевозможных героических мифов, начиная с его эпизодов детства и заканчивая поистине великой победой для магического мира.Часто другие молодые, даже маленькие, волшебники рисовали молнию на лбу, подражая Поттеру. Но более заметной объединяющей Изабель и Гарри меткой было сиротство обоих. Для нее такая связь казалась глубже, чем магический шрам на коже. И насколько приятно оказалось знакомство с героем войны Гарри Джеймсом Поттером, оказавшимся таким отзывчивым человеком. После приветствия он перестал быть для нее популярным персонажем всех газетных полос. Так близко увидеть исключительную знаменитость магического мира и одновременно легкого и простого человека, по-настоящему великого волшебника. «Теперь я не смогу сказать, что все волшебники такие высокомерные, что носятся со своей магией», — радостно подытожила для себя Изабель. «Это сотрудники министерства, и будет лишним знать их имена, но ко мне Вы обратиться можете, — административным тоном говорил Гарри, — я не участвую во всем процессе расшифровки, но буду в курсе всех новостей. Вот Ваша команда на все это время». Гарри удалился, и только после этого команда "приняла" Изабель в свой расчет. Присутствующие назвались Метлой, Котлом и Черным Котом. Последний же отдельно выделил Черный как имя: «В заклинании важно каждое слово, вдруг ты не запомнишь». Она все так же рьяно и отчаянно хотела найти разгадку. Но каждый день это давалось все сложнее. Её окружали шутками-предрассудками: надетый на голову ведьминский колпак и исчезающая бородавка. Пока еще безобидное развлечение: чашка с чаем у самых губ превратилась в жабу. Сильнее всего прогресс тормозило незнание многих вещей магического мира. Пока Метла и Котел подбирали варианты алгоритма шифра и колдовали в присутствии девушки, ожидая её по-детски удивленные возгласы, Изабель от объема новой информации чуть ли не плакала. Особая сложность была в изучении темной магии, темных артефактов, неизвестных проклятий. Пока читаешь о мучительных смертях и историях коварной мести всему семейству, эта тьма отчетливо проникала в натуру Изабель. Её уже не так злили маленькие летающие метла, переворачивающие её чернила. Больше злило невозможность применения всех этих заклятий на эту «команду». «Чувствую себя по-настоящему пустой, у меня нет ни йоты той силы, что есть у самого маленького волшебника», — расстроено говорила Изабель мужу. — Я больше не хочу к ним возвращаться, все равно коллективно ничего не решится. Мне нужна другая библиотека, и главное, опыт темных заклинаний. Дай мне бумагу, я напишу письмо Поттеру, — и после паузы добавила, — и Малфоям». Она решила продолжить действовать самостоятельно. Составлять жалобное письмо Изабель не собиралась, но долго не могла подобрать нужный тон. Гарри не был столь чванлив к не магам, это поддерживало её решение отказаться от работы с коллегами из министерства. Как стоит написать об отказе, не подтверждая свою слабую позицию магла? До этого момента у нее еще не было стольких противоречивых чувств внутри: кому-то девушка - магл часть волшебного общества, а кому - то постоянный объект шуток и иронии. Какому отношению стоит подыграть, собираясь к известной аристократической семье, одним из самых известных сторонников чистой крови? Хотя, в настоящее время, Малфои открыто сотрудничали с Министерством, в газетах их именами часто подтверждали новые факты преступлений. Держа перо над бумагой, Изабель подбирала содержание письма. Насколько широко семья откроет двери поместья? Позже, эльфу было дано указание отправиться в дом Питриков за министерской печатью: «Пусть это будет гостевой визит представителей правительства. Наверно, архив еще ими не интересовался». Перед сном Изабель много думалось об удивительной судьбе семьи: их сейчас так распинают, но они все равно сохраняют свой имидж. Как иногда бывает, кому-то по заслугам, а кому-то по обстоятельствам.

***