И Истина явилась

      Подземное сооружение       Скалли провела ночь в борьбе с беспокойным сном и в страхе, что охранник снова начнёт приставать. Её удивило, что ничего не произошло, ведь прошлой ночью его действия говорили сами за себя. Она повернулась на бок и посмотрела на спящего у противоположной стенки охранника. Спи там хоть весь день.       Встав и потянувшись, она прошла за тройную перегородку, чтобы воспользоваться удобствами. Зная, что он может проснуться в любую минуту, она начала свои ежедневные утренние процедуры. Когда она уже протирала лицо единственным имеющимся выцветшим серым полотенцем, в зеркале внезапно возник охранник. Выражение его лица невольно заставило Скалли напрячься.        — Позволь-ка, — произнёс он, проходя к туалету.       Скалли быстро вернулась к себе на койку.       Выйдя, он тоже сел на свою кушетку, закурил и сделал долгую, глубокую затяжку.        — Ничто не сравнится с первой утренней сигаретой, — сказал он. — Самое лучшее начало дня. Если бы там ещё с завтраком поторопились…        — Загадочное мясо, пюре и спаржа. Это трудно назвать завтраком.        — Ну да… Женщины любят фруктовые смузи и гранолу. А мужики хотят мясо.       Скалли сразу уловила суть этой двусмысленной фразы, и внутри у неё всё сжалось. Чтобы успокоиться, она сосредоточилась на смене стерильной марли, обвязанной вокруг её руки. Изучив ожоги, она убедилась, что процесс заживления идёт вполне успешно. Если продолжать лечение, через неделю раны заживут. Ещё несколько полос пластыря…        — Вы загораживаете свет, — произнесла она, не поднимая глаз. Охранник присел перед ней на колени и попытался взять у неё бинт, — Скалли обдало запахом сигаретного дыма, и она отстранилась: — Сама справлюсь.        — Ты какая-то нервная сегодня с утра, а?        — Становлюсь такой, когда лишена утреннего кофе с пончиками, — ответила она, прикладывая последнюю полоску пластыря.        — Может, тебе нужен совсем не кофе?        — Что мне действительно нужно, так это выбраться отсюда к чертям собачьим.        — Да… Я знаю, как тебя отсюда вытащить, — сказал он и схватил её за шиворот, рывком поднимая на ноги.       Скалли боролась изо всех сил, но охранник был сильнее. Чтобы сломить её сопротивление, он швырнул её на кушетку и оседлал сверху, придавив своим весом. Прижав обе её руки у неё над головой и удерживая их одной своей рукой, другой он разорвал футболку у неё на груди.       Когда он прижался к ней всем телом, Скалли закричала и взвилась подобно дикой кошке. Она уже чувствовала на своей груди его горячее дыхание, но чем больше сопротивлялась, тем успешнее были его усилия. Его было не сдвинуть, не остановить…       Она боролась, но силы быстро покидали её.       Береговая линия — Национальное побережье Кейп Код, Массачусетс       Байерс и Гибсон молча шли вдоль побережья Кейп Код. Гибсон остановился, огляделся по сторонам и стал пристально всматриваться в океан.        — Здесь, — сказал он, указывая себе под ноги. — Вот на этом месте ощущается сильнее всего.       Байерс тоже посмотрел вниз, но не увидел ничего, кроме песка.        — Нет, — ответил Гибсон ещё до того, как в голове у Байерса сформировался вопрос. — Это не сверху. Это находится… глубоко под землёй… и сильнее всего чувствуется в направлении восток-запад. Там что-то движется. Перемещается. Стоит мне услышать мысль, как она сменяется другой.       Гибсон посмотрел на океан. Он не мог видеть горизонта, но донёсшаяся оттуда волна паники охватила его.        — Она там, Байерс, и ей что-то угрожает. Я знаю это.       Байерс всматривался в океан сквозь сверхмощный бинокль, который, как он думал, делает его похожим на туриста.        — Там ничего нет, Гибсон.        — Мы просто не видим её, но она там… А опасность как-то связана с воздушной базой. Я в этом уверен.        — Нам потребуется немало времени, чтобы выяснить, как попасть на эту платформу.        — Тогда нам нужно пошевеливаться, — заявил Гибсон. — У меня нехорошее чувство, что мы опаздываем.       Закусочная «У Кларенса и БиДжея» — Хилл Сити, Канзас       Когда Малдер и Скиннер вошли в закусочную, сил у них уже не было. Они забыли, что такое сон, да и о еде вспоминали всё реже. Уставшие, они сели за стол в углу.       — Ya’at’eeh, — приветствовал их Сэм. — Это значит «привет». Моё имя Сани, но все зовут меня Сэм. Приятно познакомиться, — сказал он, вытирая руку о передник и протягивая её для рукопожатия.        — Уолтер, — Скиннер пожал руку в ответ.       Малдеру Сэм не стал жать руку. Вместо этого он оседлал стул, придвинув его ближе к столу, и пристально посмотрел Малдеру в глаза.        — Интересная татуировка, — сказал Малдер об узоре на груди Сэма.        — Да, таких больше нет… Можно сказать, это был подарок. У тебя индейское имя. Ма-и.        — Малдер.        — Как скажешь… Фокс.       Малдер и Скиннер переглянулись и снова посмотрели на Сэма.        — Ну, так что привело в эти края ФБР?        — Кто сказал, что мы из ФБР? — удивился Скиннер.        — Ну, не компьютеры же вы продаёте.        — Давайте к делу. Каким-то образом вы знаете, зачем мы здесь, — сказал Малдер, доставая фото Уильяма из кармана и показывая его Сэму. — Где он?        — А, тот мальчик… твой сын. Он был здесь.        — Откуда вы знаете, что он сын Малдера? — спросил Скиннер тихо, но сурово.        — По глазам вижу, — ответил Сэм, продолжая смотреть на Малдера. — Это хорошо, что вы пришли. Мы знали, что вы придёте.        — Вы?        — БиДжей и я. Вас мы ждали. А вот других…        — Каких ещё других? — перебил Малдер.        — Суррогатов. Они тоже ищут мальчика.        — Где он?! — Малдер повысил голос так, что на них стали оборачиваться.        — Он в безопасности. БиДжей отвечает за это. Они отправились в Хот Спрингс…        — Поехали, — прервал его Малдер, поднимаясь.        — Не так быстро, — распорядился Сэм. — Сначала вы поужинаете. А потом… поговорим.       Сэм встал, задвинул стул обратно под стол и исчез в кухне.       Подземное сооружение       Охранник уже расстёгивал ширинку своих форменных штанов, когда дверь в камеру открылась. Вошедший Грант выронил всё, что было у него в руках, и кинулся к кушетке. Швырнув охранника на пол, он принялся наносить ему удар за ударом.        — Грант, остановись! Ты убьёшь его! — закричала Скалли, пытаясь оттащить его от охранника, который уже был без сознания.       Грант встал, тяжело дыша. Пытаясь успокоиться, он принялся шагать по камере, а потом повернулся к Скалли и обнял её.        — Ты в порядке?       Она отстранилась от него и, кое-как запахнув разорванную футболку, повернулась к нему спиной, едва сдерживая эмоции.        — Прости. Вот, возьми, — сказал он, поднимая с пола одежду, которую уронил, войдя в камеру.       Скалли схватила вещи и скрылась за перегородкой. Грант слышал, как она борется со слезами. Когда прошло несколько минут, а Скалли так и не появилась, он приблизился к ширме и заговорил:        — Дана? У тебя всё хорошо? Дана?       Не получив ответа, Грант зашёл за перегородку. Она сидела на полу у стены, уткнувшись лицом в колени. Он присел рядом и осторожно положил руку ей на плечо.        — Мне очень жаль, — сказал он с чувством.        — Ты не виноват, — ответила она, подняв голову. По щекам её текли слёзы. — Это я виновата! Не нужно было отдавать его. Я должна была найти другой выход! Тогда я хотя бы знала, где он. Знала бы, что он в безопасности.       Грант слушал молча.        — И Малдер был бы здесь! Он всегда оказывался рядом со мной в трудную минуту, и это моя вина, что сейчас его здесь нет!        — Я могу чем-то помочь?       Скалли посмотрела на Гранта. Она знала, что он влюблён в неё, и хотела всё прояснить.        — Ты уже и так многое сделал для меня, только пойми, пожалуйста… Я не могу дать тебе того, что ты хочешь. Грант, я не смогу полюбить тебя.       Грант отвёл взгляд.        — Я уже понял, — признал он. — Ты достаточно ясно давала понять это. Наверное, я просто надеялся, что ты можешь передумать.        — Извини. Ты такой славный.        — Ну да, все так говорят, — сказал он с горечью.        — Как ты вообще ввязался в это? Ты знаешь, что это за место? — Скалли обвела рукой камеру.        — Я был призван защищать национальные интересы.        — А ты хоть знаешь, в чём они заключаются?        — Чёрт возьми, я даже не знаю, где мы находимся. Нам не разрешали подниматься на палубу, когда мы плыли сюда.        — Ты не виноват, — заверила его Скалли. — Они ещё и не таких обводили вокруг пальца.        — Кто?       Скалли покачала головой, чувствуя, что пока не готова рассказать ему обо всём.        — Но зачем им нужен твой сын?        — Он проявил телекинетические способности в очень раннем возрасте.        — Телекинетические?        — Способность передвигать предметы силой мысли. Впервые я заметила это, когда он, лёжа в колыбели, привёл в движение детскую вертушку, — сказала она с таким же изумлением, как и в тот день, когда это случилось. — В правительственном синдикате прознали об этом и попытались убить его по причинам, которых я до сих пор не знаю. Не было такого места, где мы могли бы укрыться от их преследований.        — А его отец?        — Он был в бегах. Его поймали и хотели казнить за то, что он собирался их разоблачить. Они преследовали нас… преследовали Уильяма. Тогда я и поняла, что ему будет лучше в приёмной семье, — из глаз её полились слёзы… — Я даже не спросила Малдера, чего он хочет. Я просто отдала нашего сына.        — Похоже, ты сделала всё возможное, чтобы защитить его, — уверенно сказал Грант. — Но зачем ты им нужна сейчас?        — Они думают, что я знаю, где он. Но я не знаю. Его усыновили, и больше я его не видела, — сказала она печально. — Я предполагаю, что они всё ещё хотят его убить.        — Должно быть, они не нашли его. Потому что, если бы нашли… ты была бы им уже не нужна, — сказал он, понимая, что обязан помочь ей бежать. — Так этот… Малдер… это он отец Уильяма?        — Да. В тот день, когда я пробралась в помещение с компьютерами, я отправила ему сообщение. Я написала ему, чтобы он нашёл Уильяма и защитил его. Я не оставила ему выбора: знала, что он будет разрываться, пытаясь решить, кого искать сначала — меня или сына. Я не хотела, чтобы он был вынужден выбирать одного из нас.        — А он бы и не смог, — сказал Грант, взъерошивая себе волосы. — Должно быть, я спятил, но… пойдём-ка, — он поднялся. — Мы вытащим тебя отсюда.       Охранник начал шевелиться. Грант подошёл к стопке полотенец на полу. Когда он встряхнул их, оттуда выпали липкая лента и пара наручников.        — Поможешь мне? — спросил Грант, позвякивая наручниками.        — С удовольствием, — согласилась Скалли.       Закусочная «У Кларенса и БиДжея» — Хилл Сити, Канзас       Выйдя из закусочной через чёрный ход, Малдер и Скиннер остановились, ожидая объяснений Сэма. Тот порылся в карманах грязного белого передника и вытащил две маленькие шкатулки. Их крышки были украшены странными знаками. Держа их в руках, он заговорил:        — У меня когда-то был брат. Перед смертью он рассказал мне о человеке, которого святые вернули на этот свет. Я подумал, что старый индеец выжил из ума. Да и никогда особо не верил таким историям. Но, когда брат умер, у меня было видение. Он явился мне, передал вот это и велел хранить до тех пор, пока человек, которого вернули святые, не придёт за своим сыном, — сказал он Малдеру. — Ты и есть тот, о ком говорил мой брат.        — Альберт Хостин, — вспомнил Малдер индейца навахо, который однажды спас ему жизнь.        — Теперь они ваши, — кивнул Сэм и протянул шкатулки.       Как только Малдер коснулся одной из них, в голове у него раздался пронзительный вибрирующий звук. Скривившись, он схватился за голову.        — Что случилось? — забеспокоился Скиннер. — Что в них такое?        — Я не могу сказать. Брат говорил, вы поймёте, что с ними делать. Только не открывайте их здесь. А теперь езжайте, — приказал он и подтолкнул их к машине. — Здесь небезопасно.       Выехав из города, Скиннер остановил машину на обочине.        — Ты в порядке? — спросил он.        — Да, — сказал Малдер и потянулся за одной из шкатулок, лежащих на центральной консоли.       Он дотронулся до шкатулки и сжал зубы от боли, однако открыл её. Внутри лежал кулон, на котором были выгравированы те же узоры, что и на крышке. У Скиннера в шкатулке оказался такой же кулон.        — В пакетах с крекерами мне такой ещё не попадался, — сказал Малдер. Он потёр висок, взял цепочку и поднял серый металлический кулон.        — Сэм сказал, мы разберёмся, что с ними делать.        — Одно из двух: либо мы их надеваем, либо гипнотизируем друг друга, — Малдер раскачал украшение из стороны в сторону. — Не знаю, как на тебя, Уолтер, а на меня это не действует.       Выбрав первый вариант, они решили надеть цепочки. Вдруг, слившись с биением их сердец, обе подвески засияли красным, прожигая кожу. Мужчины схватились за кулоны, и в этот момент салон залило ослепительно-белым светом. Выбираясь из машины, оба кашляли и задыхались от запаха горелой плоти. Мокрые от пота, шокированные, дезориентированные, они несколько минут лежали на земле, корчась от боли. Первым встал на ноги Скиннер.        — Какого чёрта?! — он обошёл автомобиль и прислонился к нему спиной, пытаясь перевести дух.       Малдер тоже поднялся и, пошатываясь, направился к Скиннеру, в изумлении указывая тому на грудь. Бывший начальник смотрел на него в таком же замешательстве. Малдер поднёс руку к кулону — но его не было, остался лишь узор, выжженный на коже.        — Почему-то оно уже совсем не болит, — удивился Малдер.        — И словно всегда там было, — добавил Скиннер. — Малдер, разве то, что сейчас произошло, вообще бывает на свете?        — Не знаю, — ответил Малдер. — Но, если где-то на свете и бывает, то точно не на планете Земля.