It takes control and drags me into nowhere I need you help I can't fight this forever. I know you're watching, I can feel you out there Take me high and I'll sing Oh you make everything OK. We are one in the same Oh you take all of the pain away. Safe me if I become My demons. Starset — My Demons
Я выдвинулся на поиски Ки Хонга. Вариант спросить у «местных» я откинул сразу — чутье подсказывало, что незнакомцев здесь не любят. И действительно, стоило только пару раз пересечься с кем-то взглядами, я в этом убедился. Даже подумал, а безопасно ли будет оставлять тебя без присмотра? Хотя теоретически ты не один, а с Терезой. Пусть она и медик, но навыки самообороны в ПОРОКе прививали всем, так что я засунул все свои переживания в одно место и прошел мимо очередного тревеллера с неодобрительным взглядом. Искать азиата долго не пришлось. Он обнаружился в самой гуще событий: в драке с местными пьяницами, которые в это раннее время обитали на самом краю станища: развели в огромной металлической бочке костер (мусор, наверное, жгли или просто грелись ночью) и, по всей видимости, решили запихать туда Ки Хонга, который им чем-то не угодил. И, зная моего «друга», я мог не сомневаться, что не на ровном месте они к нему прикопались. Недолго думая, я накинулся на здоровенного мужика, который душил локтем Минхо. Напрыгнул сзади и, используя собственный вес, что есть сил потянул его назад так, что тот, как и было рассчитано, отпустил Ки. Однако, дальше что-то пошло не по плану — мужик споткнулся. Тупо споткнулся и стал заваливаться на спину, где по-прежнему сидел я. С глухим хрипом я упал на землю, а сверху рухнула чужая туша, окончательно выбив весь воздух из моих легких. В глазах потемнело. — Ах ты ж сука, — прокряхтел дядька, наконец, убирая с меня собственное пьяное тело. Я резко втянул воздух, поняв наконец, что сверху больше ничего не давит, и я все еще могу дышать. Кое-как сфокусировав взгляд на приближающемся к моей роже кулаке, я быстро перекатился вбок, а затем, не давая мужику опомниться, зачерпнул носком ботинка грязь и забрызгал ему лицо. Преимущество было на моей стороне, а потому я воспользовался моментом и выхватил из костра недогоревшую палку. Я замахнулся ею на мужика, который по-прежнему ползал на карачках в грязи. Пнул в бок, тот сразу рухнул в сторону, словно огромный неуклюжий кабан, скуля и закрываясь от меня руками. Жалкое зрелище. Один взмах и горящее поленце бьет прямо по лицу, заставляя свою жертву взвыть от боли. Еще удар. Еще. Не останавливаюсь, не даю ему опомниться, не даю подняться или хоть на секунду перестать орать — уже не преследую цель проучить, уже просто ловлю кайф от избиения. Искры из глаз у того летят в прямом смысле. Еще немного, и он больше не поднимется с земли. Но эту черту мне преступить не дают. Рычу сквозь стиснутые зубы, когда сзади в ребра вонзается что-то острое. Мой «факел» летит в грязь и там же затухает. С разворота бью прямо в челюсть — зверею. Через боль вытаскиваю разбитую бутылку противно-изумрудного цвета, испачканную в моей же крови. Плевать на грязь, плевать на боль, плевать на то, что изначально я просто хотел помочь Минхо — сейчас я хочу убивать. Зверею, словно оборотень. И бью без разбора — метко, беспощадно. В ушах звенит от криков и воплей. Всюду кровь: моя, чужая вперемешку с грязью. Я будто в агонии, адреналин кипит в жилах: удар, еще удар той же бутылкой в челюсть. Вот последний оставшийся достал пистолет, навел дуло на меня. Поиграть решил, да? Бесстрашный, с огнестрельным на меня пойдешь? Тогда почему же я чувствую чужой страх? — Стой! Среагировать не успеваю. Выстрел разносится раньше. Будто напрочь отбивает слух. Но я по-прежнему стою на ногах, смотрю, как на чужих спортивных штанах постепенно растекается темное пятно. Не кровь, нет. Все гораздо проще. — О’Брайен, ты псих! С безразличием поворачиваю голову на бок. Ки Хонг упрямо пытается достать разбитую бутылку из моих рук, в которую я намертво вцепился. Позади него — Тайлер с ружьем, которое направлено на до усрачки (опять же в прямом смысле) перепуганного пьяницу, который даже выронил пистолет. Складываю в голове пазл, по-прежнему пропуская мимо ушей все оскорбления от Минхо. А чего я там не слышал? Весь его лексикон наизусть знаю, меня больше интересует то, какого лешего тут Тайлер делает? Неужто стуканул ему кто о драке? Хотя, чего я удивляюсь — стукач, эта гребанная азиатская рожа, прямо передо мной. Я мог не сомневаться, что Тайлер — тревеллер, так просто не простит чужакам то, что я избил его же товарищей. Пусть те и начали первыми (хотя, я-то откуда знаю, чем им не угодил Ки Хонг?), судя по тому, как выжигает меня глазами Пози, виноватым сделают меня. И если Тайлер просто пристрелит меня на месте — еще легко отделаюсь. — Что, Пози, пулю в лоб пустишь? — одновременно и с вызовом, и с безразличием я покосился в его сторону. — Так вперед. Крылатому сам расскажешь, да? Почему-то имя, которое машинально сорвалось с языка, вдруг вернуло меня к реальности. Боже, Томми… Я же не могу вот так просто оставить тебя! Какой я идиот… Мы же связаны с тобой, что твое — то мое. А я снова втягиваю тебя в дерьмо… Прошли те времена, когда я мог запросто разбрасываться жизнями — чужими и своей. — Скажи спасибо, что твой друг меня позвал вовремя, — процедил Тайлер, махнув дулом куда-то в сторону. Жест был явно адресован не мне. Только сейчас я вспомнил о полуживом мужике, который так и стоял, подняв вверх руки и подкосив обоссаные колени. Я хмыкнул, когда тот понял жест Тайлера и пустился бежать прочь, соскользнув кроссовкой в грязь. — И вы оба. Вам тоже лучше вернуться обратно в фургон, пока не просекли. Я тут улажу, — Пози перекинул ружье через плечо. — Ну же! — С чего вдруг доброта такая? — я, наконец озвучил то, что при других обстоятельствах бы точно не стал спрашивать. Дают — пользуйся, однако сейчас все его действия по отношению к нам заставили насторожиться. — Знаешь, что-то слабо верится, что это все просто из-за пробитого колеса. Тайлер перевел на меня серьезный взгляд, однако промолчал. Так и читаю по глазам, что не в тупик я его этим вопросом поставил — он просто не может сказать. Или не хочет. Что что-то я задел, дернул за какую-то ниточку внутри. Просто надавил на больное? Вряд ли. Жизнь давно научила меня не доверять чужакам. — Пошли отсюда! Сказали же, линяем, — Ки Хонг настойчиво пихнул меня вбок, отчего я болезненно зажмурился. Ну да, конечно, я совсем забыл о своем «боевом ранении», которое мне на память оставила эта разбитая бутылка. Не первый раз в драке, однако, учитывая то, что с недавних пор у меня появился личный целитель, который взял за привычку одним прикосновением забирать у меня всю боль, ощущения в ребрах оказались неприятнее, чем прежде. Неужто я стал забывать, каково это — быть раненым? *** После драки меня почему-то резко потянуло закурить. Обычно я не курю, только лишь когда надо успокоить нервы. Давненько со мной не было такого, что я вот так запросто мог получить удовольствие от убийств или нанесения тяжких телесных. Очень давно… — Так из-за чего они прицепились к тебе? — несколько раз промазав по колесику чужой зажигалки, я наконец смог поджечь сигарету и выдохнул наружу никотиновый пар. — Товар не поделили, вот что, — усмехнулся Минхо, облокачиваясь о трейлер рядом со мной. — Ты пытался толкнуть наркоту кому-то из местных? — спокойно, насколько это было возможно, спросил я, сжимая за спиной кулак до хруста костей. На самом деле мне хотелось его задушить. Эта сука снова за старое, неужели он действительно не понимает, что подставляет всех нас? Ладно, окей, то, что Ки Хонг только о своей шкуре заботится — не новость, но ведь о том, что я эту самую шкурку могу подпортить за большие грешки (а мелких у Ки Хонга почти никогда не водилось, как говорится, если уж лажать — то сразу по-крупному) тоже стоило помнить. — Ну, не то чтобы… — мой «друг» начал увиливать от ответа. Я не выдержал. Кулак смачно проехал по челюсти Ки Хонга и тот, явно не ожидав от меня нападения, не удержал равновесие и начал сползать по стенке трейлера на землю. Я размял шею, готовясь к новой драке. Давно надо было преподать ему пару уроков, раз словами разъяснять бессмысленно. — Ты оборзел, О’Брайен?! — опешил азиат, отплевываясь от крови, которая стекала по его подбородку. — Борзеть — это больше по твоей части, Минхо, — парировал я, тут же пнув его ногой так, что стены фургона возмущенно задрожали. — Тебе же плевать на всех кроме себя. Но вот только пока ты ночуешь под одной крышей со мной, настоятельно советую забыть обо всех своих фокусах! Что, думал наркотой закидываться будешь, и я не замечу? Ты — сука последняя, раз думаешь, что я буду терпеть твои выходки! Снова пинок. Глухой хрип, кровь на ботинке. Ки Хонг корчится от боли и даже не думает острить в ответ. Когда еще такое было, чтобы его можно было вот так просто приструнить какой-то парой пинков? Неужели мой наезд так удачно совпал с его отходняком? — Дилан! — из трейлера выбежала перепуганная Тереза, взъерошенная ото сна и жутко встревоженная. — Прекратите сейчас же! — Пошла вон, мешаешься! — отрезал я, продолжая бить несчастного — для закрепления результата: сейчас других выходов кроме насилия я не видел. — Дилан! У тебя кровь! Пожалуйста, остановись, хватит… — Тереза бросилась разнимать, понимая, что словами меня так просто не успокоить. Я толкнул ее в сторону. Не сильно (я так думал), она отшатнулась назад, чуть не свалившись на спину, однако удержалась за мой рукав. Как не странно, эдакое препятствие для нанесения увечий позволило разуму вынырнуть на пару секунд из того дурманящего гнева, и, наконец, осмыслить происходящее. Во-первых, за те короткие несколько секунд я не дал Терезе упасть. Во-вторых, пинки ногами по ребрам Ки тоже прекратились. В-третьих, я прислушался: в фургоне не было слышно никакого шума, вроде неуверенных шагов или того хуже — падений, что означало бы, что ты начал самостоятельно пытаться встать и выйти на улицу. Только сбивчивое пыхтение Минхо, который до сих пор валялся чуть ли не под колесами. — Сука… — прохрипел он, когда я потянул его за воротник вверх, насильно ставя на ноги. — Еще раз я узнаю, что ты приторговываешь или покупаешь траву, будешь умирать долго и мучительно, перед этим испытав все радости анального секса в качестве подстилки, ясно? — пригрозил я, видя, как скривился Ки Хонг от моих последних слов. Толчок в грудь и я, наконец, отпускаю его восвояси. Ки напоследок прожигает меня глазами, однако молчит, отходит подальше, а потом уже откровенно бежит прочь, как последний трус. Зная его, сколько бы он не хорохорился и не показывал, будто ему по боку и страх неведом, все равно паника в глазах выдает его с потрохами. — А тебе чего надо? Разве ты не с Крылатым должна быть? — огрызнулся я на девушку, которая перепугано топталась в стороне. Тереза вмиг насупилась. Мимолетное волнение и робость тут же исчезли, на смену им пришла злость. Вот, уже буквально по выражению ее лица читаю, мол, какого хера ты тут меня упрекаешь, Крылатый — твой подопечный, а я вам нянькой не нанималась! Однако вслух она сказала совсем другое. — Он сам к тебе выскочить порывался. Вы такой махач устроили, что я еще удивлена, что половина этих цыган еще не собралось в округе делать ставки. — Тереза устало выдохнула, а затем продолжила уже более мягко. — Дилан, тебе надо успокоиться и унять агрессию. Помнишь дыхательные упражнения, которые я тебе показ… — Мы не в ПОРОКе, Тереза, и ты больше не мой мозгоправ, — перебил я ее. — Хорошо, иди к Крылатому, — спокойно пожала плечами девушка. — Срывайся на него. Я прикусил язык. Ответить мне на это было нечего, ведь сейчас Тереза права: если я сейчас же не возьму себя в руки, то пострадают не только окружающие, но и самый дорогой для меня человек — ты. А ведь я обещал, то никогда не сделаю тебе больно. — Ладно, — сквозь стиснутые зубы ответил я, с трудом усмирив гордыню. — Я… я успокоюсь. Остыну. Тереза кивнула, ободряюще улыбнувшись уголком губ. И как только у нее получается почти в любой ситуации так хорошо держать эмоции под контролем? Видимо, она действительно лучшая в своей сфере, раз уж может сама себе дать пару дельных советов и ими же воспользоваться. — Знаешь, я прогуляюсь с тобой. Составлю компанию, помогу успокоиться, — предложила девушка. Я молча кивнул. Не уверен, что у меня на самом деле была возможность отказать ей.***
Около получаса просто гуляли. Каждый молча думал о своем. Мы уходили все дальше и дальше от станища тревеллеров в леса. Я просто шел вперед, надеясь потратить на прогулку все силы, которые так и норовили превратиться в гнев и выплеснуться наружу, а Тереза просто не мешала мне этим заниматься. В конце концов, когда мы оба поняли, что с меня хватит, повернули назад, а там я наконец, позволил Терезе осмотреть и перевязать рану от бутылки. Иногда я поражаюсь ее смекалке: услышала крики на улице и выхватила из трейлера самое необходимое — рюкзак с аптечкой, дабы оказать пострадавшему первую помощь. Умно. — Дилан… — когда с этим было покончено, Тереза протянула мне ранее отобранную у меня же почти пустую пачку сигарет, давая взять еще одну. — На самом деле, я давно хотела с тобой поговорить… Я настороженно покосился сначала на протянутую мне пачку, а потом и на саму девушку. Странно, не она ли мне тут пятнадцать минут доказывала, что курить вроде как вредно, особенно в таких количествах, а на мои доводы, что меня это успокаивает, только заставляла вновь и вновь проделывать скучные (однако все же действенные) дыхательные упражнения? — Что-то с Крылатым? — я озвучил первое опасение, которое пришло в голову. — Нет, с ним все… — Тереза сначала даже улыбнулась, радуясь тому, что хоть твоим состоянием меня не придется расстраивать, но потом все же осеклась, — …на самом деле я по поводу него и хотела поговорить, только совсем не по тому поводу, о котором ты подумал. — К чему ты ведешь? — признаться, я не на шутку заволновался. — Я… Боже, Дилан, я о нем и о Ки Хонге. Я просто видела то… еще когда мы были в его квартире, я решила проверить, все ли у вас нормально… Я видела то, что… ты спал, а Крылатый… — Тереза снова что-то мямлила, однако я никак не мог уловить смысл и это пугало только сильнее. — Пожалуйста, не тяни! Что Томас сделал? Тереза замолчала совсем, уставившись в землю — думала, как лучше озвучить мне какую-то страшную тайну о тебе. Я закусил губу до крови, еле сдерживаясь, чтобы снова не закричать на нее, однако понимал, что криками правды не добьешься. — Не он делал, Дилан. С ним. Ки Хонг… — Он угрожал ему? Тереза кивнула. — Из их разговора я поняла, что… они знакомы с друг другом. И кажется… Кажется Крылатый раньше с ним спал… Дил, пожалуйста! Стой, прошу, не делай выводов, я сказала не все! — Тереза перехватила меня за руки и насильно усадила обратно. — Я более чем уверена, что Ки Хонг его изнасиловал и зачем-то… зачем-то оставил жить после этого, но с условием, чтобы Крылатый больше не попадался ему на глаза и… и молчал о чем-то важном. Тогда в квартире Ки клялся убить его, если тот расскажет тебе что-то. Но что — я так и не знаю. Уилл увидел, что я не решаюсь войти, что подслушиваю, а потом сам услышал чужой голос, велел мне уйти отсюда и сделать вид, что ничего не было. Прошу, Дилан, не думай, что я стукачка! Я просто не могу молчать, потому что Крылатому может угрожать опасность, я бы не простила себя, если бы с ним что-нибудь случилось, потому что я смолчала… Дальше я ее уже не слушал. Новость меня ошарашила. Нет, я, конечно, и раньше догадался о том, откуда Ки знает тебя, подозревал, что во время твоего проститутского прошлого вы пересекались, но тот факт о какой-то страшной тайне, за которую Минхо готов был убить… Неужели ты знаешь, где он спрятал очередную партию дорогостоящего товара? Хотя нет, если бы ты знал что-то подобное и мог разболтать, он бы тебя живым не отпустил, тут без вариантов. Значит, что-то другое. Неожиданно, меня осенило. Ну конечно же! Вторая вещь, за которую Ки Хонг готов перегрызть любому глотку — это напоминание, или еще хуже — участие в том злополучном событии, о котором он упрямо отказывается говорить и каждый раз впадает в бешенство, стоит только об этом вспомнить. Насколько я знаю, свидетелей кроме меня в живых он не оставил, и то, я жив еще только потому, что тогда был на его стороне. Выходит, есть еще один очевидец? И это ты? Я чувствовал, как во мне снова закипает злость. На Минхо, который угрожал тебе, на Терезу, которая так долго об этом молчала, на Уилла, который решил ни о чем не говорить, видимо, позволив тебе самому мне все рассказать, да даже на тебя, потому что ты так и не сделал этого! Подумаешь, мелочь, тебя обещали прирезать, если проболтаешься о том, в чем я и так принимал участие. А Ки… Господи, почему он, сложив в уме дважды-два, меня и тебя вместе, почему решил держать нас порознь? Неужели все же есть что-то, о чем вы не договариваете мне оба? Я сам не заметил, как прямиком направлялся к нашему трейлеру. Тереза что-то кричала мне вслед, но я не разбирал что именно. Мне нужно было сейчас же узнать правду и не важно какими способами. Первая мысль — прийти к тебе и во всем разобраться, пока тебе снова не начали угрожать за то, что всплыло на поверхность. Вторая — вломить как следует Ки. А еще лучше сразу — пристрелить за то, что он с тобой сделал. И возможно за то, чего я еще не знаю. Сердце подсказывало, что мне это точно не понравится.***
Я быстро запрыгнул на ступеньки фургона и дернул за ручку, толкая дверь от себя. Случилось то, чего я не ожидал — дверь оказалась заперта изнутри. По затылку пробежался холодок. Боже, неужели Ки Хонг добрался до тебя раньше меня и… Нет, он не мог так быстро узнать о том, что Тереза все мне рассказала, это бред. Просто… просто заклинило дверь, видимо, когда Тереза выбежала на улицу, она ей сильно хлопнула, да. Такое бывает со старыми фургонами… — Томми, ты там? Сможешь открыть мне дверь? — я позвал тебя, пару раз постучав и прислонившись ухом к покрытой краской деревяшке. Никто не ответил. Внутри только слышались тихие всхлипы и, кажется, чей-то шепот. Господи, нет… — Томас! — я стал снова звать тебя, параллельно пытаясь сломать эту чертову ручку с замком, а затем и вовсе дверь, потому что тогда мне показалось, что она поддастся быстрее. Ржавое железо не выдержало первое, так что я почти без труда выбил дверь с петель, оставив висеть ее лишь на одном замке, который, видимо, был новее, чем вся эта конструкция вместе взятая. Мигом влетел в комнату, снова наступая ботинками на битое стекло и, кажется, осколки чашек и тарелок, почти не обращая внимания на кровь вокруг… Только то, что я увидел, заставило сердце остановиться окончательно. Тебя. Всхлипывающего и обнаженного, буквально повисшего на Тайлере, который что-то шептал тебе на ухо, крепко прижимая к себе.