Вечера на хуторе близ...

Виктор Никифоров уже четверть часа «голосовал» на обочине дороги посреди бескрайних полей и костерил себя последними словами за то, что поддался на уговоры Поповича поехать на термальные воды, чтобы подлечить травмированное колено, не в Будапешт, а в Закарпатье. «В Закарпатье всё намного дешевле, а воды ничуть не хуже, чем в Венгрии, да и кормят там — пальчики оближешь», — вещал Георгий. Ага, оближешь… Вон Маккачин уже облизывается, видимо, намереваясь вскорости слопать с голодухи своего хозяина, а он сам готов припавшую придорожной пылью травку щипать. На остановке даже расписания автобуса не было — поди знай, когда он приедет — а частные автомобили проезжали редко, и никто из водителей не останавливался, видимо, не желая марать обивку салона собачьей шерстью. Ох, зря Виктор соблазнился рекламой нового фешенебельного оздоровительно-рекреационного комплекса «Косино» (отель в красивом здании под старину с полным пансионом, пять бассейнов с геотермальными источниками, бювет с минеральной водой, королевский банный комплекс, который состоит из семи уникальных саун: травяная, эвкалиптовая, соляная, финская, римская, турецкая и даже венгерская пивная сауна) и забронировал номер, забыв поинтересоваться, можно ли там останавливаться с домашними животными. Оказалось — нельзя, и Виктору дали поворот от красивых кованых ворот комплекса. Охранники даже на лавочке у кассы посидеть не дали, сославшись на то, что не положено никого пускать на территорию комплекса до начала его работы. Разговаривали они при этом так грубо, что отдыхать здесь резко расхотелось, несмотря на красоту замка в венгерском стиле. Виктор спросил у пары таких же ранних пташек, прибывших сюда тем же рейсовым автобусом из Берегово, что и он, видимо, соблазнившись скидками на утреннее купание в фешенебельном оздоровительном комплексе: — А где тут можно снять жильё? — Наверное там, в селе Косонь, — незнакомец махнул рукой в сторону видневшихся вдали хат, до которых было не меньше двух с лишним километров. Был бы Виктор без поклажи и не уставшим с дороги, это расстояние показалось бы ему смехотворным, но сейчас же он был не в силах их преодолеть со всеми этими сумками. К тому же, он был очень голоден и хотел в туалет. Поесть было негде, впрочем, отлить — тоже. Слева от него была ограда комплекса с недружелюбно настроенной охраной, справа — стоянка машин, спереди — охраняемая зона государственной границы, а сзади — дорога, по которой он сюда приехал, и поля с видневшимися на горизонте горами. Плюнув на условности, Виктор последовал примеру Маккачина и помочился у придорожного куста, после чего принялся ловить попутки. Наконец, когда уже начинал накрапывать дождь, а Виктор почти отчаялся, одна из проезжавших по дороге машин остановилась. Водитель был смуглым полненьким дядечкой средних лет. Говорил он на смеси русского, украинского и, наверное, венгерского языков, из которой Виктор разобрал лишь несколько слов, подкреплённых жестом, указывавшим на заднее сидение. Виктор на русском попросил открыть багажник, чтобы поставить туда сумки. Как ни странно, его прекрасно поняли. Разместив багаж, Виктор с Маккачином устроились на заднем сидении, после чего водитель тронулся с места. — Так куды вас везты? [1] — поинтересовался водитель. — Наверное, в Косонь. Мне нужно снять жильё, но я привык к комфорту, и обычный сельский дом мне вряд ли подойдёт. Вы не знаете, есть ли тут неподалёку приличный отель? — спросил Виктор. — То вы напрасно, в нас дуже гарни хаты [2], — возразил водитель. — Не хочетэ до хаты, так можу завезты вас до «Утопии» — цэ маленькый гарный готель [3]. — А почему отель так называется, его хозяин, что, поклонник Томаса Мора? — поинтересовался Виктор. — Та ни, скориш [4], Герасима. Собака ихний там втопився [5]. Виктор бросил настороженный взгляд на Маккачина. — Как бы и мой балбес там не утонул. — Та цэ навряд, той був зовсим маленькый [6]. Не успели они толком поговорить, как уже прибыли на место. Водитель оказался настолько милым, что даже деньги за поездку отказался брать и дал Виктору свой номер телефона, на случай, если тот снова попадёт в затруднительную ситуацию. «Утопия» оказалась двухэтажным зданием, построенным в японском стиле на берегу заросшего камышом небольшого озера. Виктор взял сумки и, потянув за поводок Маккачина, вошёл внутрь. В холле никого не было, поэтому пришлось немного подождать у стойки. Наконец из противоположных главному входу дверей в холл вошла с букетом подсолнухов в руках хорошенькая смуглая девушка с раскосыми карими глазами, одетая в белую вышитую рубаху и просторные штаны. Она была совсем юная. Коротко стриженные чёрные волосы не скрывали стройной шеи, подчёркивая хрупкость её обладательницы. Сердце Виктора пропустило удар. Девушка смутилась от взгляда незнакомца и едва не выронила букет, который пыталась поставить в большую напольную вазу. Виктор кинулся ей помогать столь рьяно, что они стукнулись лбами. — Простите, — поспешил извиниться он. — Не знаете, где весь персонал отеля? Я хотел бы снять у вас номер дней на десять. Надеюсь, у вас есть свободные номера и вы не против постояльцев с собаками. — Нет, это вы простите, — ещё больше смутилась девушка. — Сегодня весь персонал — это я. Отец с мамой поехали в райцентр за покупками, а Мари ещё спит. Свободных номеров у нас теперь так много, что можем выделить отдельный для собаки. С тех пор, как построили комплекс «Косино», большая часть состоятельных клиентов, что приезжают на воды, перекочевала туда, ну, а те, кто победнее, снимают жильё у сельских, — голос у девушки был приятным. — Давайте документы, я вас оформлю. Виктор достал из кармана и протянул ей свой паспорт. Когда отдавал, заметил, что ладони у девушки были сильными и широкими, наверное, много приходится трудиться бедняжке. — Виктор Никифоров, — по слогам прочитала она. — А как это пишется по-украински? Простите, но нам положено вести всю документацию на украинском языке. — Не знаю, скорее всего, так же. А вас как зовут? — не растерялся Виктор. — Юри, — девушка мило улыбнулась. — Юрий? — внезапно прозрел Виктор, понимая, что это была вовсе не девушка, как и то, что ему уже было без разницы… — Нет, Юри. Это — японское имя, — пояснил миловидный молодой человек. Все знают, что еще со времен Петра Великого на просторах российской империи обитает множество обрусевших немцев. А вот обукраинившихся японцев мало кто видел… Так вот Юри был именно таким. Он родился и вырос в Украине, и с раннего детства говорил на четырёх языках, к которым прибавились ещё два во время обучения в сельской школе. Учился отлично как в общеобразовательной, так и в музыкальной школах. Закончив Хустский профессиональный лицей сферы услуг, вернулся в Косино помогать с отелем родителям и старшей сестре. Всё это Виктор узнал не сразу, поскольку из Юри каждое слово надо было клещами вытягивать. Кроме того, скромный парнишка пресекал на корню любые попытки Виктора с ним сблизиться. С каждым днём становилось всё очевиднее, что Виктор впервые в жизни по-настоящему влюбился и что ему ничего не светит в плане взаимности. Водичка в «Утопии» оказалась действительно целебной, и уже через неделю колено Виктора стало снова свободно сгибаться и разгибаться. Кормили тут на убой, а в здешние вина Виктор просто влюбился. У каждого из местных виноделов был свой секрет, и вина одного и того же сорта имели разный вкус и разный аромат. Виктор колесил по округе на взятом в Берегово напрокат велосипеде и покупал всё новые вина на пробу. Больше всего ему понравились вина «Троянда Котнар» [7] с насыщенным тёрпким букетом и запахом клубники и лёгкое «Ледяное вино», сделанное из винограда, собранного после первых заморозков. С утра он обычно бегал с Маккачином по берегу озера, потом нежился в тёплом бассейне, выпивал за обедом примерно полбутылки вина и засыпал сном младенца до вечера. Вечером хотелось погулять, и он предлагал Юри куда-нибудь съездить с ним вместе. Тот обычно отнекивался, ссылаясь на занятость, однако ввиду малого числа постояльцев этот номер не проходил, и родители отправляли сына развеяться. Виктор был большим специалистом по «развеяться», поэтому вскоре они осмотрели все замки Ужгорода, посетили едва ли не каждую колыбу Карпат и поднялись в горы. Пожалуй, самым запоминающимся стало путешествие на Синевир. Они вышли из автобуса, что довёз группу туристов, к которой они присоединились почти до самой вершины. Дальше их путь лежал по неширокой лесной дороге. Вокруг возвышались столетние ели, вперемешку с дубами и буками. Воздух был прохладен и пропитан запахом хвои. Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь треском веточек под ногами туристов и пересвистыванием птиц в могучих ветвях исполинских деревьев. Экскурсовод обернулся к группе и сказал: — Смотрите внимательно по сторонам, тут можно увидеть оленя и косулю, дикую кошку и лису, даже дикого кабана с волком, рысь или медведя, хотя с последними лучше не встречаться. После этих слов Виктору стало как-то не по себе, хотя ясно было, что рядом с туристическим маршрутом вряд ли ходит вся эта хищная братия или даже отдельные ее представители. Через некоторое время лес расступился, и они вышли к большому озеру. Ничто не тревожило глади воды: ни ветер, ни листья деревьев, и оно, словно зеркало, отражало окружающий лес и чистое голубое небо в вышине. Виктор воскликнул: — Оно словно кусочек моря! Почему оно такое голубое? Юри тихонько добавил: — Как твои глаза. Экскурсовод улыбнулся: — На это ответит старая легенда, связанная с этим местом, она о двух влюбленных — девушке Синь и парне Вир. В давние-давние времена горы принадлежали одному богатому графу, у которого была дивной красоты дочь с кристально синими глазами. На графа трудилось много работников, среди которых был молодой пастух по имени Вир. Однажды он увидел девушку, собиравшую цветы на поляне, и был сражен ее красотой, особенно бездонными синими глазами синее самого неба. Он стал играть на свирели и привлек ее внимание. Молодые люди полюбили друг друга. Граф узнал об этом, и, не потерпев позора, велел убить пастуха, сбросив на него с горы тяжелый камень. Синь узнала об этом, прибежала к телу любимого и стала горько плакать. Так и образовалось озеро из ее слез, чистое и синее, как ее глаза, а верхушка камня стала островком, который виднеется посреди озера. С тех пор озеро и получило название Синевир. Если смотреть сверху, озеро напоминает голубой глаз, а остров посередине — зрачок. Когда дождей мало и озеро мельчает, то вода отступает от камня, и само озеро принимает форму сердца, поэтому есть поверье, что рядом с этим озером зарождается самая чистая, самая искренняя любовь. Синевир — символ тех, кто глубоко влюблен друг в друга. Может, это место было не самым красивым из тех, что Виктор повидал в своей жизни, но оно, несомненно, было самым романтичным из них. Виктор посмотрел на Юри и неожиданно для себя поймал на себе его полный нежности взгляд. Стало быть, не всё так безнадёжно, как ему казалось в начале. Заметив, что Виктор всё понял, Юри смутился и поспешно отвернулся. Он резко сделал шаг в сторону, споткнулся о незамеченный им камушек под ногами и чуть не упал. Виктор быстро среагировал и схватил его за руку, помогая удержать равновесие, да так её и не отпустил. Так, взявшись за руки, Виктор и Юри подошли к кристально чистой воде, в которой стайками плавала форель. Тут же нашлись желающие порыбачить и искупаться, на что экскурсоводом был дан строгий ответ: — Рыбалка и купание здесь запрещены, но последнее при температуре воды в одиннадцать градусов даже в жару вряд ли принесет вам большое удовольствие. Но кто хочет — может сплавать на плоту к середине озера, к островку. Конечно же, Виктор немедленно пожелал туда сплавать вместе с Юри, чтобы пофотографироваться и тут же выложить всю эту красоту в Инстаграм, что и положило конец его спокойному отдыху здесь, а заодно и периоду упадка «Утопии». Финалом экскурсии стала прогулка вокруг озера по узкой дорожке, к одной стороне которой подступал густой лес, а другая была защищена со стороны озера небольшим заборчиком в пару бревен, дабы гуляющие не оступились и не угодили в воду. — На территории есть колыба, если вдруг кто-то проголодался, то может там выпить и закусить, — сообщил напоследок экскурсовод, вероятно, получавший мзду с его хозяина за привлечение посетителей. — И, правда, Юри, не откушать ли нам чего-нибудь жареного? Например, блинов с творогом и этого вашего свиного мяса с салом, — предложил Виктор. — Как там оно называется? — Подчерёвок, только он не жарится, а запекается в духовке, — обречённо ответил Юри, прекрасно знавший, чем обычно заканчивается для Виктора визит в колыбу — распитием хреновухи или палинки [8] и танцами на столах.