***
«Париж — город любви и свободы», — твердили местные жители. Когда-то давно Адриан и сам так считал. Завораживающая архитектура, сказочные сады и ухоженные скверы, дорогие бутики с яркими витринами, уютные рестораны — столица Франции обладала особым шармом, присущим лишь ей одной. Внимательному прохожему каждая улочка могла рассказать свою неповторимую историю. В каждом кирпичике таилась удивительная магия. «Величественный, потрясающий, романтичный», — именно такими словами обычно описывали Париж. Сейчас же все это казалось Адриану фальшивым. Под маской великолепия скрывался серый и тесный город. Парень неторопливо шел в сторону парка де Берси, стараясь не смотреть в лица проходящих мимо людей. И все же его взор непроизвольно метался от прохожего к прохожему, в попытке узнать тех, кто в прошлом пострадал от Бражника. Конечно, Адриан мог бы избежать этих терзаний, воспользоваться силой Плагга и в считанные минуты добраться до нужного места. Но… Парень сжал ладонь, чтобы почувствовать холодок от кольца разрушения на пальце. Раньше именно Кот Нуар был для него спасением, отдушиной. Только в образе героя Адриан мог почувствовать себя по-настоящему живым. Если бы у него была возможность стать Котом навсегда — он без раздумий отринул бы свою человеческую жизнь. Но теперь судьба выставила ему счет, который он был не в силах оплатить. На одном из рекламных щитов, установленных вдоль тротуара, юноша заметил самого себя. Идеальный парень с плаката невесомо парил на фоне ярко-голубого неба и искренне радовался. Какая ирония. Блеклое отражение на тонком стекле стенда так решительно отличалось от безупречного мальчишки на фотографии, что Адриану стало тошно, и он отвернулся. Им овладело гнетущее чувство одиночества. В целом мире существовал лишь один человек, которого он хотел бы увидеть. Девушка, сумевшая заглянуть сквозь все притворство и бравады и рассмотреть его настоящего. Если Адриан сейчас повернет, то уже через полчаса окажется около ее дома. Вдохнет чудесный аромат свежеиспеченного хлеба, что по всей округе разносился от пекарни ее семьи. Посмотрит в ее чистые глаза и… В его памяти всплыл образ из сна, где он видел мсье Дюпена, обращенного в зверя. Адриан вздрогнул. Должно быть, во всем Париже не отыщется ни одного человека, которого бы не коснулись действия Бражника. Парень зашагал быстрее, оставляя позади столь желанный поворот. Вскоре ноги привели его в парк. Наступление зимы в этом месте ощущалось особенно сильно: колючий косой ветер раскачивал голые ветви деревьев, опавшие и потемневшие листья неспешно плавали по поверхности небольшого декоративного пруда, тропинки, что не были покрыты плиткой, стали совершенно непроходимыми из-за грязи. Юноша поежился от холода и, заприметив наконец знакомую фигуру, поспешил к ней. — Здравствуй, Адриан, — как и всегда, голос Натали звучал раздражающе сдержанно. Порой она даже походила на робота, напрочь лишенного эмоций. — Ты сильно опоздал. Адриан виновато пожал плечами, уселся рядом с ней на скамейку и стянул капюшон. В это время дня в парке было не так много народу, а потому он не боялся, что кто-то сумеет узнать в нем известную модель и сына выдающегося дизайнера. — Мне жаль, что заставил тебя ждать, — наконец отозвался юноша. Женщина кивнула, словно подтверждая тот факт, что ему должно быть стыдно. — Мсье Агрест сильно переживает… — начала она. — Тебе следует… — Нет, — резко оборвал ее Адриан. Любой разговор Натали начинала с сути, не теряя времени на подбор правильных слов. И как бы парень ни пытался подготовиться к этой встрече, его все равно захлестнуло негодование. — Я не могу вернуться. Ты ведь не сказала ему? Натали отрицательно качнула головой. После того, как правда о его отце раскрылась, юноша впал в отчаяние. Его сердце разрывали противоречия и страхи. Адриан не имел ни малейшего понятия о том, что должен делать. Как герой Парижа, он понимал, что Габриэль Агрест обязан понести ответственность за свои действия. Но как сын, он испытывал сомнения. А главное, если его теория оказалась бы верна, и у Бражника получилось бы вернуть к жизни Эмили Агрест, как бы тогда поступил Адриан? Сумел бы он и дальше ненавидеть отца? Или же парень помог бы ему, знай он обо всем с самого начала? Последний вопрос постоянно крутился в его мыслях, рисуя в голове мучительные образы. Нуждаясь в ответах на вопросы, но не желая встречаться с отцом, Адриан позвонил Натали. Он с самого начала догадался, что именно она исполняла роль Маюры, помощницы Бражника. Прошлое накрепко связало ее с семьей Агрест, ближе которой у женщины никого не было. — Расскажи мне все, — попросил он после короткой паузы. — Думаю, что ты и сам обо всем догадался. — Он хотел загадать желание, да? — голос Адриана предательски задрожал. — Все это было ради нее? Ради моей матери? Пожалуй, впервые в жизни Натали выдержала длинную паузу, прежде чем ответить. — Да, — просто сказала она. Парень сжал челюсти, стараясь взять под контроль свои эмоции. — Ты знала? Ты… помогала ему? Натали кивнула. Откинувшись на спинку лавочки, Адриан ненадолго закрыл ладонями лицо и тяжело вздохнул. Внезапный порыв холодного ветра, налетевший непонятно откуда, растрепал его волосы, заставил тело покрыться мурашками. — Ваша семья для меня как родная, — зачем-то пояснила секретарша. Сухая интонация ее голоса сильно контрастировала со смыслом сказанных слов. Натали всегда говорила так, что невозможно было понять, как она относится к происходящему. Отец называл это профессионализмом, а мама почему-то винила себя за ее манеру общения. — Эмили была самым близким мне человеком. Юноше почудилось, что его голова вот-вот лопнет от перенапряжения. — Но это неправильно, Натали! Все, на что он обрек Париж… Все эти люди, вынужденные пройти через… — парень запнулся, не найдя больше слов. — Мы не знали, что ты — это Кот Нуар, — впервые в ее голосе появился намек на эмоции. Она бросила взгляд на руку Адриана. — Да я не об этом говорю, неужели ты не понимаешь? — перебил ее юноша. Хотя хранить секрет больше не было смысла, в нем проснулось привычное желание укрыть талисман от постороннего взора. — Важно совсем другое! — Важно именно это, — Натали нахмурилась. — Послушай, в последнее время тебе снились необычные сны? Возникало чувство злости или тревоги? Возможно, появлялись странные мысли, к которым ты подсознательно возвращался снова и снова? Парень горько усмехнулся. — Мой отец оказался проклятьем всего Парижа, он пытался сделать из меня очередную свою марионетку, а ты спрашиваешь, не возникало ли у меня чувства тревоги? Нет, со мной все в порядке, Натали. Привычным жестом женщина поправила воротник своей водолазки. — Адриан, это очень серьезно. Бражник может отозвать акуму, но не в его силах забрать весь негатив, который она размножила, пока находилась в контакте с же… с человеком. Только Леди Баг способна излечивать души. — Не нужно впутывать сюда Леди, — юноша скрестил руки на груди. — Она и так сделала достаточно для всех, кто пострадал по его вине. — Но ты не должен изводить себя, — возразила Натали, касаясь его плеча. В любое другое время юноша испытал бы прилив благодарности, за этот простой жест. Но не сейчас. — Ты ни в чем не виноват. — О, правда? А кто тогда, Натали? — парень даже не заметил, как повысился его голос. — Мой отец, он тоже не виноват? Какая-то девушка, проходившая мимо, задержала на нем любопытный взгляд. Адриан отвернулся, надеясь, что если она его и узнала, то из-за Натали не решится подойти. — Прекрати, — женщина поджала губы. — У твоего отца не было выбора. Габриэль… Он несчастен. После смерти Эмили он не знал, как жить дальше. Талисман дал ему надежду. — Хочешь, чтобы я посочувствовал? — парня охватила злость и он позволил себе наконец выговориться. — Мой отец — чудовище. Это чудо, что до сих пор не было ни одной жертвы! — Ты ошибаешься. Твой отец ни разу не обращал реально опасных людей. Он анализировал каждого возможного приспешника, и всегда старался, чтобы все прошло с минимальными последствиями. Несмотря на способности Леди Баг. Он знал, что ей под силу исправить любую ошибку, но все равно ни разу не переходил черту. — Наши границы допустимого находятся слишком далеко друг от друга, — фыркнул Адриан. Натали сдержанно вздохнула, прежде чем продолжить. — Ты можешь не верить, но все, что он делал, было ради нее. Ради вашей семьи. И ради тебя, Адриан. — Если бы его заботил я, он был бы рядом со мной все это время. Он бы помог мне справляться с потерей матери! Не он один лишился близкого человека. Но мой отец отстранился от меня! Оставил в одиночестве… Ему было больно даже смотреть на меня! Я не маленький, я все понимаю… Так что не надо мне говорить о том, какие благородные цели он преследовал! Мы оба знаем, что его действия продиктованы в первую очередь эгоизмом! — Не говори так, — возразила секретарша с какой-то непривычной мягкостью. Словно это все, на что она была способна. — Твой отец так переживает… — Он?! — Адриан едва не поперхнулся от гнева. — Это он переживает? Он хоть немного задумывался о моих чувствах? — Поговори с ним, — женщина ответила так спокойно, что юноше стало неловко за свою вспышку. — Нет. Нет… Не сейчас. Я пока не готов. Мне нужно во многом разобраться. — Что ж, тогда, — слова Натали прозвучали так, точно она и не ожидала, что разговор может окончиться иначе, — прежде чем делать выводы… — Женщина ненадолго умолкла, доставая из своей сумки небольшой сверток. — Вот, держи. Здесь ты найдешь деньги, адрес квартиры и ключ. С ее лица окончательно стерлись все эмоции, а голос прозвучал излишне сдержанно. Натали Санкер вновь обернулась бесстрастным роботом. Адриан рассеянно принял из ее рук бумажный прямоугольник. — Что за квартира? — недоуменно поинтересовался он. — Старая квартира твоей матери в Марселе. Там ты найдешь ответы на все свои вопросы.***
— Значит, мы отправляемся в Марсель? — возбужденно переспросил Плагг, нарезая круги по темной комнате. Квами просто не мог усидеть на месте, как если бы его распирало от лишней энергии. — Это же замуррчательно! Я слышал, что на юге Франции есть еще один прекрасный сыр! Его делают из козьего молока и заворачивают в каштановые листья! Уже не терпится насладиться его вкусом! Адриан устало стянул с себя свитер и швырнул его прямо на пол, протестуя против безукоризненного порядка, что окружал его на протяжении долгих лет. После чего он обессиленно рухнул на кровать, скользя задумчивым взглядом по потолку. Стараясь найти в себе решимость, он неосознанно крутил на пальце серебряное кольцо. — Плагг… — юноша помолчал еще некоторое время, дожидаясь, пока квами обратит на него внимание. — Плагг, мне жаль, но ты не… Крошечный зверек, зависший в метре от его лица, недовольно нахмурился. Его шерстка встала дыбом, а хвост угрожающе дернулся. — Даже не думай об этом, парень! Я не останусь здесь! Ты не можешь так со мной поступить! Адриан нервно мотнул головой. — После всего, что произошло… — тихо прошептал он. — Я… не могу пользоваться твоей силой и дальше… — Так не пользуйся, — охотно согласился квами. — Представь: никаких больше геройств, школы и нудных уроков китайского! Двое друзей устраивают себе каникулы! Только ты, я и много сыра! — Звучит просто отлично, — юноша криво усмехнулся. — Ну, разумеется, — закивал Плагг, тоже расплываясь в самодовольной улыбке. — Мы оба заслужили небольшой отдых. Парень резко поднялся с постели, подошел к окну и распахнул его настежь, желая впустить в душный номер свежий вечерний воздух. Легкий сквозняк, поспешно ворвавшийся в тесное помещение, колыхнул полупрозрачные занавески. На несколько мгновений лицо Адриана озарило светом фар проезжавшей мимо отеля машины. — Боюсь, что не в этот раз, — произнес он, не глядя на своего квами. — Я не могу продолжать носить это кольцо, будто бы ничего не произошло. — Конечно можешь, — фыркнул котенок. — Адриан, ты же не собираешься винить себя за то, чего даже не делал? Ты хороший человек, уж поверь мне, я неплохо разбираюсь в людях. — Я так решил, — упрямо отрезал юноша. Пару секунд Плагг еще всматривался в его лицо, выискивая хоть какие-то признаки сомнений, а затем отчаянно зашипел: — Нет, ты не имеешь права так поступать! Я ни разу не возражал тебе с тех самых пор, как ты вбил эту чушь в свою светлую голову! Я молчал, когда ты решил закрыться ото всех, я не стал лезть к тебе с советами, когда ты оставил свою ненаглядную Леди, я даже терпеливо проводил время в талисмане, когда ты стал снимать его на ночь! И теперь ты решил отказаться от меня?! — Плагг, я… Совершенно сбитый с толку, парень несколько раз моргнул. Квами не позволил ему ничего добавить, быстро заговорив жалобным тоном: — Мы столько времени провели вместе, столько всего пережили. Ты не можешь взять и уехать один. Все это… Адриан, все это дурно пахнет! Юноша сжал кулаки и отвернулся, не выдержав кошачьего жалобного взора. — Дурно пахнет твой камамбер, — сдавленно пробормотал он. — А мне нужны ответы, Плагг. Я сам должен во всем разобраться. Зверек вздрогнул, словно от удара. — Ну и прекрасно! Делай то, что считаешь нужным! Какое мне дело?! Ваши никчемные людские проблемы меня не волнуют! Неожиданно в коридоре послышались чьи-то легкие шаги. Незваный гость остановился на пороге номера Адриана и просунул в дверной проем небольшой самодельный конверт. Юноша поднял руку и жестом призвал Плагга к тишине. Однако взбешенный квами назло ему подлетел к платяному шкафу и изо всех сил толкнул распахнутую дверцу, заставляя ее громко хлопнуть. — Адриан? Ты там? — прозвучал взволнованный голос Хлои.