***
Воровато осмотревшись, Бэкхён быстро сунул в рот белую пластинку таблетки, запивая её водой. Поставил стакан на стол и облегчённо выдохнул, словно только что спасся от смерти. Сидящий же напротив Лу наоборот нахмурился, отчего между бровей образовалась складка. - А не перебарщиваешь ли ты с этим? - омега кивнул на пачку с таблетками, которую Бён поспешно заныкал в рюкзак. Ещё вчера она была целёхонькой, Лухан её только в аптеке купил. А сегодня в ней уже меньше половины пластинок. Бэкхён ответил виноватым взглядом, опустил голову. Он и сам прекрасно понимал, что да. Перебарщивает, и причём очень сильно. Но поделать с этим ничего не мог. Паталогический страх, что ещё в далёком детстве въелся под кожу, не давал ему даже на секунду вздохнуть нормально, не говоря уже о том, чтобы прекратить прятать свой недавно только нормально проявившийся запах. - Извини... я просто не могу заставить себя. Лу прикрыл глаза, устало облокачиваясь о стол. Бэкхёну же стало жутко стыдно, но что поделать? Он же не Лухан, который даже не думал о том, чтобы скрывать что-то. Приятный аромат ванили, несомненно, притягивал альф, и странно было бы, если бы никто не реагировал. Да только убийственный взгляд и вечное раздражение отталкивали и заставляли держаться от омеги подальше. Это, несомненно, хорошая тактика: Лухан с успехом играл роль дерзкой сучки, но именно это вселяло в Бэкхёна опасения. Что, если в один прекрасный день кому-то просто надоест это? Что, если кто-то вознамерится поставить его, Лухана, на место?... - Хорошо, моё дело - предупредить. - Лу, успешно подавив в себе волну недовольства, со вздохом откинулся на спинку стула, задумчиво крутя в пальцах ручку. Перед ним на столе лежали тетради: одна его, а другая - какого-то беты из их класса. Бён даже имени его не знал. Зато Лу, похоже, был с ним в хороших отношениях, раз сейчас с таким энтузиазмом принялся списывать домашнее задание. Сам Бэкхён ещё вчера его сделал и как бы невзначай напомнил об этом Лухану, однако тот отмахнулся от этого вышедшей серией любимого сериала. И Бён отстал. А сейчас, видя, с какой скоростью омега списывает, Бэкхён вдруг ощутил даже некое злорадное превосходство. - Это нужно было делать дома. - обронил он, потягивая сок из трубочки. Лу оторвался от тетради, раздражённо фыркнуд. Бён же в ответ растянул губы в улыбке. - Моё дело - предупредить. - Ну ладно, ладно! Ты был прав во всём! Доволен? - Вполне. Бэкхён улыбнулся, когда Лухан скорчил гримасу. По правде... эти перемены, вернее, одна единственная перемена в лице ванильного омеги вызывала тёплые чувства в груди. И пусть ещё ничего толком не ясно, а недосказанностей между ними больше, чем воды в Мировом океане... Бён был рад. Шум у двери в столовую вырвал его из мыслей. Покосившись туда, омега увидел толпу учеников, окружившую кого-то. Но даже так виновника торжества было видно просто прекрасно - этот альфа возвышался над всеми, глядя сверху вниз на галдящую толпу. Не то, чтобы все в этой школе были низкими, но если сравнивать с омегами, то разница была на лицо. - О, - Лухан с недовольной моськой уставился на альфу. - Это ещё что за чучело? - Как, ты не знаешь? - неожиданно рядом с их столиком как из под земли возник их одноклассник бета. И не успел Лу отреагировать, как он с каменным лицом забрал со стола, очевидно, свою же тетрадь. Омега раздражённо цокнул, а потом состроил лицо страдальца. Но бета был непреклонен. Бэкхён молча наблюдал за этой сценой, думая уже, что придётся дать Лухану свою тетрадь, но бета вдруг кивнул в сторону толпы у двери. - Это тот новенький. - видя непонимающее выражение на лицах обоих омег, он терпеливо пояснил. - Пак Чанёль, недавно перевёлся. Дальше Бэкхён не слушал. Опустив взгляд в стол, он вдруг с ужасом осознал, что, чёрт возьми, совсем забыл об этом! Со всей этой течкой, запахом и прочим и думать перестал о ещё большей проблеме... А проблеме ли? Мало ли, сколько всяких Чанёлей на свете? Бэкхён неуверенно поднял голову, ещё медленней и неуверенней повернулся в сторону дверей. Толпа потихоньку рассасывалась, поскольку того альфу оперативно увели за свободный столик. У Бэкхёна закружилась голова. И ведь только подумать: разве достоин тот мальчишка, что несколько лет назад не сдержал своё обещание, того, чтобы омега до сих пор помнил об этом? И более того - переживал, трясся от непонятного, но во всяком случае очень неприятного чувства? Это было по крайней мере странно. - Бэкхён, всё впорядке? - Лу обеспокоенно посмотрел на него, словно пытался по лицу прочесть мысли. Но Бён натянуто улыбнулся в ответ, даже заставил себя выпрямиться. - Да, не беспокойся. Лухан, естественно, не поверил ему, но послушно кивнул, мысленно, должно быть, стявя себе галочку расспросить Бёна об этом попозже. И, скорее всего интуитивно чувствуя причину замешательства Бэкхёна, как бы между прочим спросил бету: - И как он тебе? Этот новенький? Бэкхён весь в мгновение ока, сам того не желая, превратился в слух. Лу сделал вид, что не заметил этого, а вот бета серьёзно задумался. - Честно? Он странный. - видя, что этого Лухану недостаточно, парень со вздохом присел на свободный стул. - Как бы вам объяснить... Он ведёт себя слишком ненормально. В смысле, вот, по-твоему: как альфа должен себя вести? Лу картинно возвёл глаза к небу, словно этот вопрос оскорбил его до глубины души. - Ну не знаю даже... Наверное, как мужик? Чего ты меня спрашиваешь? Я не альфа. Бета сдержал мимолётный порыв побить Лухана тетрадкой. Спокойно выдохнул, собираясь с мыслями. - Именно. Как мужик - то есть, мужественно, серьёзно и так далее. Ну так вот Пак мало того, что ведёт себя как ребёнок, так он ещё и пахнет малиной, представляете? - в голосе беты слышалось неподдельное возмущение, словно альфа совершил преступление, пропахнув этой несчастной ягодой. Отчасти и Бэкхён, и Лухан понимали своего одноклассника: таким, как он постоянно хотелось найти недостатки в других, чтобы собственные казались пустяками на этом фоне. А с другой стороны, Бэкхёну было откровенно наплевать на этого бету, а Лухан с ним просто периодически общался, и этого, несомненно, слишком мало, чтобы сейчас поддакнуть, мол, и правда: с какого перепуга у альфы вдруг малиновый запах? - Ты его уже всего обнюхал, что ли? - съехидничал Лу, прищурившись. Видя, как мигом стушевался бета, понял, что без прицела попал в яблочко. - О, ну и? Парень кинул на Лухана озлобленный взгляд, даже чуть ли не зарычал. - Что, "ну и"? О чём ты? - Ты положил на него глаз, я прав? - даже погружённый в свои переживания Бэкхён вздрогнул, ведь Лухан бил даже не в бровь, а в самый зрачок. Переведя взгляд на бету, Бён заметил, как тот мелко дрожал. Только не понятно, отчего. - Какая тебе разница, Хань? - бета порывался встать и уйти, но Лу пригвоздил его обратно к стулу словами: - Да в общем, никакой. Просто интересно. Бета исподлобья посмотрел на него, а потом вдруг поменялся в лице. Тонкие губы сжались, а в серых глазах заплескалась грусть. - Да, ты прав... - на этот раз удивился Лухан, даже принялся со вниманием ждать не понять чего. Бэкхён внимательно смотрел на одноклассника, подмечая малейшие изменения в настроении. - Вы же знаете, как нам... непросто. Я не жалуюсь, но, в отличие от вас, омег, мы не купаемся во внимании альф. И наоборот, к нам не липнут омеги. - Бён внезапно проникся даже с неким сочувствием, однако глубоко в душе очень завидовал всему этому. Он бы тоже хотел быть бетой. - Но с Паком всё не так, - неожиданно заявил парень, и даже как-то посветлел. - Он добрый, в нём нет того высокомерия, которым все альфы страдают. И... он помог мне коробки донести до класса... - наконец-то признался бета. Лухан с нетерпением ёрзал на стуле, ожидая продолжения заинтересовавшего его рассказа, а Бён резко ощутил, что совершенно не хочет слушать ни о чём, что касалось бы того альфы. Но увы, его мнения не спрашивали. - Именно тогда мне показалось, что не всё так плохо, раз такой красивый альфа обратил на меня внимание... Бета внезапно замолк, растягивая губы в грустной улыбке. Не выдержав, Лухан осторожно спросил: - Так ты пытался завести с ним отношения? - Да! Я пытался! - бета вспыхнул, с отчаянием даже уставился на двух притихших омег. Однако сразу же прикрыл глаза и с невероятной горечью в голосе выдохнул, - Но он отказал мне. Лу нахмурился. Бэкхён тоже, и, хотя он был принципиально против отношений, всё же искренне не понял: разве можно так вот убиваться из-за пустяка? Лухан тут же, словно мысли прочитав, озвучил вопрос Бёна, и бета поднял на них тяжёлый взгляд. - Вы не понимаете... Знаете, что он сказал мне? - не дожидаясь ответа, он наклонился ближе, призывая ко вниманию. - Он сказал, что у него уже есть истинный омега, которого он когда-то давно попросил ждать его. Лухан поражённо выдохнул, разом забыв о своём дерзком образе. Он о чём-то продолжил расспрашивать бету, тот с грустью отвечал. Бэкхён их не слышал. Не хотел слушать, да и не мог. По спине стекал холодный пот, заставляя ёжиться, а все звуки смешались в голове в непонятный хоровод, из-за которого омеге казалось, что у него вот-вот взорвётся голова. Он на ватных ногах поднялся, в ответ на вопрос взволнованного Лухана заверил, что пойдёт домой. И направился прямиком к выходу из столовой, не встретив никого по пути. Точно так же, как и в прошлый раз, выбрался из школы, только теперь не забыл свой рюкзак. И всё так же в какой-то прострации побрёл по улице. Отдалённо он понимал, что поступает как-то глупо и неправильно. Ну и подумаешь: этот чёртов альфа помнил об обещании! Да кому какое дело, поезд всё равно уже давно ушёл! К тому же, Бэкхён пообещал себе, что его эта сторона жизни никогда не коснётся, так какого чёрта он тогда ведёт себя так? Его из школы могут выгнать, в конце-концов. Настоять на встрече с родителями. Разве не этого он хотел избежать? Разумнее было бы игнорировать, не обращать внимание и продолжать жить, ведь учиться осталось всего год, а потом можно просто исчезнуть. Уйти туда, где его никто не найдёт и не тронет. Тогда... почему? Но омега сразу понял: ему страшно. Пусть и прошло уже много времени, пусть его это вроде как и не касается... Прошлое не хотело отпускать его, до сих пор маячило рядом, теперь даже заявило о себе, и от этого Бэкхёну хотелось волком выть. Потому, что вместе с прошлым приходят воспоминания, от которых он бы предпочёл избавиться. Хотя, какое там: стоит ему только вернуться к себе домой, как эта лавина памяти погребёт его под собой и там же похоронит. Но обида, старая детская обида, которая вроде бы успешно отступила, теперь снова начала отравлять его существование. И всё из-за альфы. Бэкхён, на самом деле, не хотел идти сюда. Однако возвращаться домой к Лухану он бы не посмел: почему-то, раз уж он уже погряз в воспоминаниях, несло его именно сюда, где всё и так отравлено этой мерзостью. Впрочем, Бэкхён и сам ощущал себя точно таким же. Грязным. Мерзким. Тихо поворачивая ключ в замочной скважине, омега прислушивался к шорохам. Но в квартире было тихо и, заходя внутрь, Бён вмиг окунулся в холодный полумрак прихожей. На первый взгляд здесь не было никаких следов того, чтобы кто-нибудь приходил сюда, но Бэкхён заметил сумку папы на тумбе. Значит, старший омега дома. На цыпочках пройдя внутрь квартиры, Бён потихоньку приоткрыл дверь родительской спальни. Свернувшись калачиком на кровати, папа мирно спал, и Бэкхён облегчённо выдохнул. Всё же он очень волновался о нём, и всё время, проведённое у Лу, думал, в каком же состоянии теперь папа. Вины за свой "побег" Бён не ощущал, и сейчас, осторожно прикрыв дверь, направился в свою комнату, чтобы собрать кое-какие вещи. Вернее, все свои вещи, ведь их на самом деле было очень немного. Омега потом извинится перед Луханом и объяснит ему абсолютно всё. Он даже не обидится и поймёт, если его не примут обратно и выставят за дверь: Бэкхён что-нибудь придумает, где-нибудь найдёт ночлег. Но оставаться здесь, даже просто знать, что он может в любой момент вернуться в это место, омега больше не мог. И дело тут вовсе не в неожиданно появившемся альфе. Вовсе нет. Ему просто необходимо было избавиться хотя бы от одной части прошлого, причиняющей боль. Как он и думал, вещи легко поместились в одну сумку. Взвалив её на плечо, он даже не оглянулся в последний раз на свою уже бывшую комнату, и так вдоволь насмотрелся на неё за всю жизнь. Выйдя в коридор, он хотел уже навсегда покинуть это место, но тут, как назло, послышался звук открываемой двери. Бэкхён так и застыл у порога комнаты, с сумкой за спиной, ошарашено глядя на отца. Альфа тоже пристально смотрел на сына, но, что было в его взгляде, омега так и не смог увидеть. Но точно уж не радость от встречи. - Бэкхён? Вернулся, наконец? - альфа положил ключ на тумбу, снова переводя взгляд на сына. Заметил за его спиной сумку с вещами. Понимающе хмыкнул. - Значит, нет? Нет, он вовсе не злился. И у него даже не возникло мысли его останавливать. Напротив: альфа даже испытывал некоторое облегчение от того, что его единственный сын сам решил покинуть дом. Он понимал, конечно, что омеге нельзя и дальше находиться в таких ужасных условиях, ведь это неправильно. Как неправильным было и то, что он теперь будет жить где-то один, без родителей. Однако, вместе со всем этим альфа вовсе не чувствовал ни грамма грусти от того, что его сын уходит. По правде, он не заметил особой разницы, когда Бэкхён неожиданно пропал. Нет, омега не был нежеланным или же нелюбимым сыном. Просто альфе он был не нужен. До сих пор мужчина относился к нему как и ко всем соседским детям. То есть, никак. Абсолютно. Молча глядя на сына, он всё больше убеждался в том, что вскоре образ маленького омеги выветрится из памяти, исчезнет, как надписи на песке во время прилива. Забудутся и голос, и смех, и топот маленьких ножек когда-то давно, когда всё было как будто проще. Забудется... И это приносило облегчение. - Папе сказал? - а вот это он спросил скорее потому, что так надо. И так он не будет чувствовать вину, когда муж начнёт волноваться, переживать и, что хуже всего, плакать. Ведь старший омега любил сына, и поделать с этим альфа не мог ничего. - Нет, - тихо проговорил Бэкхён, отчего-то начиная трястись. Он не ожидал, что столкнётся с отцом вот так. Он бы предпочёл не сталкиваться с ним вообще, но не тут-то было. Однако непохоже, чтобы альфа собирался его останавливать. Было ои ему от этого обидно? Нет. - Что ж, - спустя несколько долгих мгновений выдохнул отец. - Чем скорее ты уйдёшь, тем раньше окажешься там, куда ты направляешься. Иди. - отец немного отстранился под удивлённым взглядом сына. Больше он не собирался говорить ничего, да и зачем? И, главное, что он мог сказать? Извиниться? Пожелать удачи? Это явно было бы не тем, что омега хотел бы услышать от него. Потому и слова здесь излишни. Отец отошёл в сторону, пропуская его к выходу. И тут только за его спиной Бэкхён заметил ещё одного альфу, который всё это время молча слушал их. Он казалчя смутно знакомым, но Бён совершенно его не помнил. Однако неприятное чувство насквозь пронизало его, что определённо пугало юного омегу. Предчувствие его почти никогда не обманывало. Бэкхён, всё ещё ошарашенный словами отца, затрясся не понять от чего, а между тем тот альфа перевёл на него свой взгляд. И Бэкхён вспомнил. Посиделки отца с его коллегами по работе редко заканчивались быстро. Обычно это было очень надолго, и трезвым из-за стола не поднимался никто. Ничего необычного, в общем. Бэкхён давно привык к тому, что, когда к ним домой приходит отец в компании своих друзей, нужно запираться в своей комнате и сидеть там настолько тихо, насколько это вообще возможно. Папа в такие моменты либо сидел вместе с сыном, прижав его к себе, словно баюкая, либо обслуживал порядком нетрезвых альф, убирая грязную посуду, накладывая еду и так далее. Не то, чтобы такие вечера случались очень часто, но тогда маленькому омеге казалось, что вся его жизнь состоит только из этого. И это казалось ему ужасным. Однако он и представить себе не мог, что может быть и хуже. Однажды, во время очередной такой посиделки, папа вынужден был уйти в магазин за новой порцией пойла, так как альфы обсуждали нечто очень важное и прерываться не хотели. Пообещав напуганному сыну, что он вернётся очень скоро, старший омега ушёл, а Бэкхён, сжавшись в комок в углу своей комнаты, попытался заснуть, так как ни чем другим он больше не мог заняться. Омега вздрогнул, когда скрипнула дверь. Подняв голову, Бэкхён уставился на незнакомого альфу, застывшего на пороге его комнаты. От него несло перегаром, но он был определённо намного трезвее, чем оставшиеся на кухне мужчины. Улыбнувшись ребёнку, альфа прошёл в комнату, предварительно прикрыв за собой дверь. Усевшись на кровать, он поманил испуганного Бэкхёна к себе. Видя, что омега и не думает срываться с места, мужчина засунул руку в карман, вытаскивая оттуда какую-то конфету. На этот раз Бён повёлся, неловко пристроившись на кровати, подальше от незнакомого альфы. Тот молча смотрел на маленького омежку, который в свои семь с небольшим уже был словно куколка. Бэкхён, даже если ему приставят дуло пистолета к виску, не сможет вспомнить, о чём они с альфой тогда разговаривали. Однако он чересчур хорошо помнил то, что случилось после. - Мы не будем говорить папе и отцу, хорошо? - альфа, оказавшийся вдруг непозволительно близко, горячим дыханием обдал мочку уха, рукой медленно поднимаясь по внутренней стороне бедра. Бэкхён сидел как парализованный, не видя перед собой ничего из-за пелены слёз. Прикосновения его обжигали, они были вовсе не тёплые, ему было неприятно, но... разве это кого-то волновало? Всем не было никакого дела до того, что чувствовал Бэкхён. А между тем, его крохотная Вселенная сейчас необратимо рушилась, разбивалась на мелкие кусочки, которые тотчас же пылью рассеивались по ветру. И это казалось концом всего, во что когда-то так наивно верил маленький омега. У него больше ничего не осталось. Был теперь только альфа, который наклонился ещё ближе, заслоняя собой весь мир. - Это будет наш маленький секрет... Бэкхён расширенными от ужаса глазами смотрел на альфу. Ему хотелось сбежать отсюда, сбежать как можно дальше, но ноги не слушались: омега словно прирос к полу. Губы мелко дрожали, а ладони потели. Альфа видел, как реагирует на него юный омега, и это его... возбуждало. Иногда, возвращаясь мыслями к тому дню, он испытывал настоящее разочарование, что папа мальчика вернулся крайне не вовремя, не дав сполна насладиться чистым вкусом невинного мальчишки. Да что уж там: не дав насладиться им вообще. Нет, у него не было в мыслях ничего действительно ужасного: он бы не стал пачкать мальчонку. Ведь он был ещё слишком мал, да и его запах ещё не до конца сформировался. Втайне альфа ждал, когда же это случится. Омега рос в весьма неблагополучной семье, да и его отец и слова бы не сказал против, но тогда было ещё рано. А теперь... А теперь, видя столь перепуганного мальчонку, альфа понял, что он всё же дождался. Однако ситуацию омрачал лишь рюкзак за спиной омеги и присутствие его родителей в квартире. Всё, что мужчина мог сейчас делать, это только смотреть, и это его очень раздражало. - Бэкхён, - отец внимательно всмотрелся в лицо сына, даже немного встревоженный таким поведением. Он не дурак и понял, что, скорее всего, это из-за замершего за спиной альфы. Однако истолковал это мужчина по-своему: должно быть, когда-то Бэкхён увидел его друга или в нетрезвом виде, или ещё как, и из-за этого теперь его боится. Стоило только отцу подать голос, как Бэкхён словно ожил. Ему сейчас было очень страшно, но омега понимал: чем дольше он здесь стоит, тем больше он будет бояться. И тем больше вероятность, что не вовремя проснётся папа, и вот тогда уже уйти не получится. Сглотнув, он, опустив голову, нетвёрдой походкой направился к выходу. Поравнявшись с отцом, он мельком взглянул на него, словно собираясь что-то сказать, но сразу же передумал, только чуть качнув головой. Альфа кивнул в ответ и прошёл вглубь квартиры. Бэкхён же, оставшись наедине с тем, с другим, попытался как можно скорее улизнуть, однако мужчина рукой преградил ему дорогу. Бэкхён вздрогнул, не в силах даже поднять голову. Наклонившись, альфа чуть слышно прошептал, касаясь мочки маленького уха губами: - Жди меня, малыш. Я приду.***
Он не знал, как умудрился дойти до дома Лухана, не упав при этом и не врезавшись во что-то. Потому что его всего трясло, а перед глазами словно образовалась пелена. В ушах звенело, и вообще омеге ещё никогда не было так... Страшно Благополучно забыв про дверной звонок, он что было сил молотил рукой по деревянной двери, то и дело оглядываясь. Ему казалось, что тот альфа всю дорогу следил за ним, и теперь, пока Бён тут стоит, в любой момент мог поймать его. Эта мысль заставляла омегу ещё больше дрожать и ещё сильнее стучать. Наконец, дверь открылась, и Бён даже испуганно отскочил от неё. Однако, встретившись с донельзя злым взглядом Лухана, Бэкхён испытал нечеловеческое облегчение. Лу же готовился выдать супер гневную тираду, при необходимости даже отвесить несколько профилактических подзатыльников. Но стоило только ему взглянуть на Бэкхёна, как весь запал мигом прошёл, уступая место бесконечному переживанию. - Господи, что случилось?! Вместо слов, Бён бросил на ступеньки лестницы ставшую слишком тяжелой сумку, а сам бросился в объятия Лухана, сразу же заходясь в истерическом плаче. Даже его самого пугали эти звуки, но и остановиться он не мог, всё сильнее прижимаясь к омеге. Он знал, что это глупо, но сейчас он чувствовал себя в безопасности. Сейчас он понимал, что ему уже ничто не угрожало, пускай и ненадолго. Лу в откровеннейшем шоке застыл на пороге собственного дома, неловко похлопывая ревущего Бэкхёна по спине. В голове на первой космической проносились всевозможные мысли-догадки о том, что же произошло с его... другом. Да, теперь именно с другом, ведь чёрта с два омега простит Бёна, если, заставив так переживать, он будет и дальше считать Лухана всего лишь одноклассником. - Так, тише, - Лу краем глаза заметил встревоженное лицо соседа, живущего в доме напротив. Но это, мягко говоря, омегу вовсе не беспокоило. - Давай мы сейчас зайдём в дом, оба успокоимся, выпьем горячий шоколад... - чувствуя, что Бэкхён понемногу затихал, Лухан заговорил с большей уверенностью - И ты мне спокойно всё расскажешь, хорошо? Лу тут же прикусил язык, понимая, что зря сказал это, но Бэкхён вдруг, шмыгнув носом, послушно кивнул. Отцепившись от Лухана, он пустым взглядом смотрел, как тот поспешно подхватил его сумку и, свободной рукой приобняв за плечи, мягко протолкнул в квартиру. И Бэкхён не сопротивлялся.