Старость - не радость, да и молодость - гадость.

- Итак, мальчик мой, ты опять решил навестить старого больного меня? - Что вы, эр Август, вы совсем не старый и совсем не больной, - яростно замотал головой Ричард, подходя к лучшему другу и садясь рядом за стол, - Эр Август, мне нужно вам кое-что рассказать... Да, поговорить им стоило о многом. Буквально пару дней назад Ричард узнал, что кардинал намерен отправить Рокэ Алву в Фельп, а это значит, что их с эром Августом план съездить летом в Надор придётся отложить. А жаль. Нет, конечно, Ричард очень хочет поехать в Фельп с эром Рокэ, но... Но. Это и была ещё одна проблема, о которой Ричард хотел поведать кансильеру. К тому, что эр Рокэ по-прежнему недолюбливает эра Августа, Ричард уже привык, как привык к вину, дурному характеру и мерзким выходкам. Но эр отчего-то начал очень злиться, когда Ричард ходил к кансильеру, это было видно даже Окделлу, но всё равно ничего не объяснял, гнал прочь и пел кэналлийские песни под кэналлийское вино. - Эр Август, монсеньор, он...- Ричард замялся. - Да-да, мальчик мой? - разом собрался эр Август. - Эр Рокэ, он... - Дай-ка я угадаю: он меня ненавидит и препятствует нашему общению. - И это тоже. И он срывается на мне. Не понимает, что вы ему не враг, злится на меня, сегодня даже хотел запретить мне идти к вам, - пожаловался Ричард и в пару глотков выпил целую чашку молока с мёдом. - Мальчик мой, не обижайся на него. Он совсем не плохой человек, а я не так хорош, как ты думаешь. Ну-ну, успокойся, - эр Август погладил его по голове и сунул в руки собственную чашку с травяным отваром, противореча собственным же словам. И Ричард, успокоившись, поведал ещё одну деталь: сегодня ночью ему приснился странный сон. В нём эр Август показывал список Дорака и давал яд, чтобы убить Алву - а Ричард почему-то соглашался, подливал Рокэ яд (хотя дураку ясно, что яд не сработает, пришлось бы действовать кочергой), на него закономерно обижались и высылали из страны. И удивительное дело: именно на этой ситуации его учил логике эр Август больше года назад. Эр Август выслушал его, не перебивая, чем в очередной раз опроверг слова Алвы о дриксенском гусе, мерзавце и шпионе. Эр Рокэ не прав, эр Август очень хороший, и он никогда не прогоняет Ричарда, как кое-кто. - Вот что, мальчик мой, ты видел несбывшееся будущее, - мягко улыбнулся кансильер, - Чисто теоретически так могло случиться, что я послал бы тебя отравить Алву. Ну, примерно с той же вероятностью, что и возвращение в этот мир Абвениев, но вероятность была, пусть и крайне незначительная, и этому наверняка должны были сопутствовать масса дополнительных факторов, но чисто теоретически...м-да. Мальчик мой, не волнуйся так, я и не думал травить твоего эра. К слову, как он относится к шоколаду? - Мне кажется, он его ненавидит, - буркнул Дик, - У него три коробки в кабинете, а он их сам не ест, и другим не даёт. - Вот как? - неожиданно погрустнел кансильер, - И сам не ест, и с тобой не делится...Обожди-ка! Кансильер ненадолго покинул гостиную и вернулся уже с очень знакомой коробкой, перевязанной золотистыми лентами. Точно такие же хранились в кабинете Рокэ Алвы. И если верно всё предыдущее, то верно и то, что в этой коробке - дорогие шоколадные конфеты! - Мальчик мой, я хочу сделать тебе небольшой подарок. Вот, возьми, только не съедай сразу все, - и прекрасная коробка перешла в руки Ричарда. - Что вы, эр Август, вы ведь её...вы ведь её не для меня готовили, - молвил Ричард, понимая, кому мог предназначаться такой дорогой шоколад. Подумать только, эр Август влюблён и ухаживает за некой эрэа! - Ничего, тебе сейчас гораздо нужнее. Тем более, что подарки дарить нужно тем, кто может их оценить по достоинству, - с некоторой грустью признался эр Август, - Иди скорее домой, и ни за что не позволяй эру отобрать у тебя конфеты. Сам не ест и другим не даёт...м-да. Попытки отказаться были встречены в штыки, так что Ричард (не особенно огорчившись) вынужден был принять сладкий подарок и сунуть за пазуху. По возвращении в особняк он почти с порога получил неожиданную весть: сеньор ждёт его в своём кабинете. И нет, дор, заглянуть в спальню по дороге нельзя, соберано выразился однозначно: как придёт, сразу вести в кабинет. Так что пришлось идти, хотя до жути хотелось просто пойти, лечь и открыть коробку. Эр сидел в кресле и удивительно мрачно смотрел куда-то вдаль. Когда Ричард закрыл за собой дверь, на лице у Рокэ Алвы появилось очень нехорошее выражение. - Раз вы здесь, юноша, налейте мне вина. И себе заодно, - произнёс он таким тоном, каким зачитывают приговор. Ричард не вполне понял, что происходит, но послушно перелил вино в кувшин, а потом разлил по бокалам. Один вложил в руки Рокэ Алве, другой взял себе, хотя вино, даже кэналлийское, ему не нравилось совершенно. - За что будем пить? - тем же тоном поинтересовался Рокэ. - За жизнь, - выпалил первое, что пришло ему в голову, Ричард, и чуть пригубил вино. Кислятина, и как такое можно пить? Алва заметно удивился, но тоже отпил из бокала. О чём-то задумался. Бросил на оруженосца едва ли не обиженный взгляд. Потом взгляд как-то незаметно опустился чуть ниже, как раз на уровень коробки конфет. - Юноша, что вы прячете под колетом? Если бомбу, то замечу, что они имеют неприятное свойство ломаться и пачкать одежду, а то и взрываться от малейшей искры. - Это не бомба, монсеньор, - обиделся Ричард и, помедлив, извлёк коробку конфет, - Это шоколад, мне его эр Август подарил. - Так прямо и подарил? - усмехнулся Алва, внимательно глядя на коробку. Нехорошо так глядя. - Да, эр Рокэ, - ещё больше обиделся Ричард и прижал к себе подарок. А то вдруг отнимут! - Так, открывайте коробку, - велел Ричарду Рокэ, чем привёл Окделла в состояние, близкое к бешенству. - Ну уж нет, монсеньор, у вас свои конфеты есть! - рявкнул Ричард, совершенно справедливо подозревая эра в желании испортить жизнь окружающим в лице собственного оруженосца. И меньше всего он был настроен делиться - даже с собственным эром. Это же конфеты, шоколадные, целая коробка, и вся его! К тому же, у Алвы свои есть, никак не меньше трёх, а у Дика это первая... - Юноша, я не буду их есть, я только посмотрю! Должен же я убедиться, что это безопасный подарок? Алва и сам понимал, что ведёт себя глупо, но это было выше его сил. Старого ызарга можно обвинить в чём угодно, от подлости до взяточничества, но не в глупости, и травить Ричарда дорогим шоколадом он бы не стал. И всё-таки он просто обязан был убедиться: вдруг это всё-таки другая коробка, не как у него... Нет. Эти шоколадные конфеты были точь-в-точь как те, что были подарены ему неизвестной дарительницей. Алва испытал алогичное чувство обиды. Это должны были быть его конфеты! Почему какому-то Окделлу подарили конфеты, а ему - нет? И хотя умом Рокэ понимал, что конфеты просто купили в лавке, но всё равно было очень и очень обидно. Оруженосец выжидательно смотрел, пришлось взять себя в руки и вынести вердикт: - Что ж, с конфетами всё в порядке. Не рекомендую есть слишком много за раз, можете заболеть. Юноша, не смотрите на меня так, никто не отнимет у вас шоколад. Последнее предложение было сказано, скорее, самому себе. Когда Ричард ушёл, унося с собой сладкое искушение, Рокэ решительно выпил ещё бокал вина, просто чтобы унять поселившееся внутри чувство голода. Не то, чтобы помогло, но жажда шоколада чуть притупилась. Нужно было срочно подумать о чём-то неприятном, и Рокэ начал думать о Штанцлере. Старый ызарг зашёл слишком далеко. Интересно, и зачем ему понадобилось тратить на Окделла такой дорогой шоколад? Это его оруженосец и его конфеты (не его, но себя не переубедишь), и никто не смеет тянуть к ним свои гусиные лапы. Значит, надо эти лапы пообломать. Вопрос в том, как? Впрочем, это не вопрос. Рокэ знал универсальный способ решения доброй половины проблем. Что ж, старый больной кансильер доживает последние дни. Пора идти спать, пока не вернулись мысли о ящике с шоколадом. Утром оруженосец выглядел до неприличия довольным и благоухал шоколадом. Рокэ старался держаться с подветренной стороны, но всё равно что-то доносилось. У Рокэ закономерно портилось настроение. Когда оно достигло нужной отметки, Алва отправился во дворец. Теперь его ничто не остановит. Во дворце он отыскал кансильера в компании каких-то придворных, вдохнул поглубже и пошёл на таран. - Доброе утро, граф, - начал Алва, думая о шоколаде - это поддерживало настрой, - Хороший день, не так ли? - Признаюсь, неплохой, - согласился пока что ничего не подозревающий ызарг. - Вчера мой оруженосец пришёл домой с очень дорогими конфетами, которые, как он утверждает, подарили ему вы. - Это и в самом деле так, - согласился кансильер. - Не слишком ли это дорогой подарок для сына друга? Да и, к тому же, сделанный просто так, без всякого повода... - загадочно улыбнулся Алва, - Насколько я помню, ранее он не получал от вас никаких подарков ни на День Рождения, ни на Излом... - Увы, День Рождения он отмечал в Лаик, а на Излом вы отозвали его к себе, - парировал колкость кансильер, - Вот я и пытаюсь компенсировать, как могу. - А мне думается, тут дело в другом, - протянул Рокэ, издевательски улыбаясь, - Вы проходу не даёте моему оруженосцу, а теперь ещё и подарки ему дарите... Господин Штанцлер, вы в него явно влюбились и теперь соблазняете наивного юношу. "Надеюсь, это прозвучало достаточно оскорбительно" - подумал Алва. Но старый ызарг только улыбнулся. - Право, вы мне льстите. Вы полагаете, что я ещё способен кого-то соблазнить? Я и в молодости-то не питал иллюзий по поводу своей внешности, а уж теперь-то... "Просчёт," - снова подумал Алва, - "Переходим к плану "Б". - Вижу, вы упражняетесь в эсператисткой добродетели смирения. И даже не обидитесь, если я назову вас старым больным гусём? - Ни капельки. То, что я стар и болен, давно известно всем, включая меня, а назвав меня гусём, вы и вовсе сделали мне комплимент. Ведь гусь - удивительно полезная птица. Перья её мы используем для письма, пух - для перин, жир - для ламп, мясо - для бульона...а что возьмёшь, скажем, с ворона? Ничего в нём особенного нет, кроме экстерьера, да и тот на любителя. - А вот теперь вы меня оскорбили, - удовлетворённо заключил Алва, снимая перчатку и прицельно метая в лицо несколько удивлённому ызаргу, - Я вызываю вас на дуэль. Конечно, его бы больше устроило, если бы его вызвал на дуэль сам кансильер, но что поделать, если у того открылись таланты к парированию? А место, время и условия дуэли...ладно, Рокэ доводилось драться и не в таких условиях. За время словесной перепалки между Первым Маршалом и кансильером в зале заметно прибавилось народу. К неудовольствию Рокэ, который не хотел показывать личную заинтересованность в дуэли с кансильером. Кто же знал, что тот вдруг станет таким остроумным? Один-ноль в пользу кансильера, вызов пришлось делать топорным способом. Ничего, скоро счёт сравняется. Кансильер думал чуть больше минуты. Рокэ его не торопил. Наконец, старый ызарг изрёк: - Дуэль...что ж, я принимаю вызов. Но так как дуэль предполагает равные условия для обеих сторон, в качестве оружия я выбираю песню. - Простите? - Насколько я знаю, помимо фехтования, вы славитесь ещё и певческими талантами. Поскольку я в связи с возрастом и состоянием здоровья, как вы сами изволили заметить, не гожусь вам в противники в фехтовании, да и стреляться вам, такому меткому стрелку, просто неприлично с полуслепым противником, выбор оружия резко сокращается. Но, пожалуй, вашему песенному таланту я ещё могу что-то противопоставить. Так что, пожалуй, шесть часов вечера во дворе Нохи меня вполне устроят. - Как вам будет угодно, - только и мог выдавить из себя Алва. - Ах да, как же я мог забыть аккомпанемент? Насколько я знаю, вы предпочитаете гитару, я же...что ж, лютню можно рассматривать как вполне равный ей инструмент. Я полагаю, что юный Окделл вполне сгодится на роль судьи нашего поединка. Вы, конечно, можете пригласить и других свидетелей. Но так как Окделл, по некоторым причинам, имеет отношение к нашему разговору, будет справедливо, если он и рассудит нас. До вечера, господин герцог. "Два-ноль в пользу ызарга," - только и мог подумать Рокэ, пока его обступала толпа взбудораженных придворных.