***
В палате стоял сильный запах хлорки. Окна были наглухо закрыты, белые стены окружали со всех сторон больничную койку. На ней, вытянув вдоль туловища руки, в одну из которых была введена игла капельницы, без сознания лежала Ева; её бледное лицо с сетью голубых вен на нем больше напоминало фарфоровую маску. На стуле рядом с кроватью расположился светловолосый мужчина. Его светлая клетчатая рубашка была выправлена из брюк и неаккуратно лежала на бедрах. Снизу на темных штанинах были заметны капельки застывшей грязи. Он внимательно всматривался в лицо девушки, пытаясь поймать момент, когда она очнется. Возвращаясь домой с работы и замечая перед собой большое скопление людей, Доктор Ватсон сразу понял, что произошло что-то плохое. Пробравшись сквозь толпу зевак, Джон с горечью поджал губы: на влажном от недавно прошедшего дождя асфальте, раскидав по сторонам руки, лежала девушка. Её тело было закрыто полами пальто, но даже так было заметно, что она невероятно худа: тончайшие, бледные запястья сильно выделялись на фоне темной ткани, а острые колени, казалось, вот-вот прорежут брюки. Рядом с ней, пытаясь дрожащими руками нащупать пульс, сидела рыжеволосая незнакомка. — Что произошло? — не медля ни секунды, Ватсон подбежал ближе. Девушка оглянулась, и он увидел её красные от слез глаза, которые испуганно на него глядели. — Её сбила машина, — сипло проговорила рыжеволосая. — Она просто взлетела на воздух, а потом… — незнакомка зажала рот рукой и зажмурилась. — Вы вызвали скорую? — быстро спросил Джон, опускаясь на одно колено. Он без труда нащупал на тонком запястье девушки пульс и про себя ужаснулся, проведя пальцем по её острой околокистевой косточке. Затем проверил реакцию зрачка: всё было в норме. — Д-да, — заикаясь, ответила она. — Что с Евой? С ней всё будет в порядке? Прошу, скажите хоть что-нибудь… — в конце девушка сдавленно всхлипнула и сжала в руках ладонь подруги. — Она обязательно выживет. Вы можете пока отвезти вещи, — проговорил он, глядя на чемодан, что находился на расстоянии нескольких метров от неё. — Я прослежу, чтобы с вашей подругой все было хорошо. — Спасибо, — сдавленно прошептала девушка, импульсивно потянувшись обнять Джона. В последний момент она поняла, что не должна этого делать, и резко отпрянула, а затем поднялась на ноги. Мужчина уловил приятный шлейф её духов: что-то цитрусовое и сладкое. — Всё будет хорошо, — проговорил Ватсон, поднимаясь вслед за девушкой и отряхивая колени. — Скажите мне свой номер, я позвоню, чтобы сообщить, в какую больницу отвезут вашу подругу. Девушка провела рукой, смахивая с глаз оставшиеся капли слез, и Джон по наитию вгляделся в её лицо. Темно-зеленый цвет глаз напоминал густой лес, каких было много в тех местах, где он жил до того, как отправиться на войну; аккуратный, слегка курносый нос гармонировал с тонкой полоской персиковых губ. Возможно, по нынешним меркам девушка и не была красавицей, но то, с каким волнением и искренностью она беспокоилась о дальнейшей судьбе подруги, добавляло ей света, которого так не хватало многим девушкам, которых ранее встречал Джон. — Тиффани, — уже более спокойным голосом добавила она в конце, закончив диктовать свой номер. — Может, мне все же лучше остаться? — Нет, это исключено, — твердо ответил Джон, поднимаясь с земли и помогая подняться девушке. Он ощущал, как трясутся её руки, и сильнее сжал ладони, пытаясь унять дрожь. — Вы пережили шок, и сейчас лучшим для вас будет добраться до дома и выпить успокоительное. Где вы живете? — Гиффорд Гарденс. — Отлично. Пока будете ехать туда, постарайтесь отвлечься на что-нибудь и не думать о произошедшем, — Ватсон посмотрел прямо в глаза девушке. — Все будет хорошо. Тиффани кивнула и, подняв чемодан, на негнущихся ногах двинулась в сторону метро. Джон провожал её взглядом, пока из-за угла не выехала машина скорой помощи, и девушка не скрылась в подземном переходе. Сидя в палате, Джон прокручивал в голове этот диалог. Девушка все еще находилась без сознания, но, судя по кардиографу, уже скоро должна была очнуться. Вглядываясь в бледное лицо Евы, обрамленное завитками длинных угольно-черных волос, он пытался понять, почему оно ему так знакомо. Но в голову не приходило ни одной адекватной мысли. Внезапно девушка медленно приоткрыла глаза. Доктор Ватсон быстро отвел взгляд. Издав легкий стон, Ева попыталась привстать на кровати, но Джон осторожно прервал эти попытки, положив теплую ладонь на руку девушке. — Где я? — просипела она, опуская голову обратно на подушку. — В больнице. Вас сбила машина. — Ватсон поправил одеяло, чуть сползшее на пол. — Но, на удивление, вы отделались лишь легким испугом и ушибами в области спины и ребер, а в вашем случае это поистине невероятно. — Сбила машина… — как завороженная, повторила она. Затем окинула палату цепким взглядом и спросила: — Где Тоффи? — Отъехала домой, оставить там вещи и выпить ромашкового чая. Она переволновалась больше вашего. Ева прикрыла глаза. Из её рта вырвался тихий стон. Место, куда была воткнута игла капельницы, начало неприятно болеть. — Кстати, совсем забыл представиться, — вдруг произнес мужчина. — Доктор Джон Ватсон. А вы Ева, верно? — Ева Франклин, — ответила девушка. — И, знаете, мне уже хорошо. Можно убрать эту отвратительную иглу из моей руки и отпустить меня домой? Доктор тихо усмехнулся и покачал головой. — Не думаю, что это хорошая идея. Ваш организм очень слаб, и ночь будет лучше провести здесь. Франклин тихо выругалась. Она поняла, что спорить с ним бесполезно. — Возможно, стоит сообщить вашим родителям или родственникам, что вы здесь? — спустя минуту молчания, продолжил Джон. Он мельком глянул на часы и понял, что уже полчаса как должен был быть дома, но ему нужно было дождаться Тиффани. Оставлять одну девушку нельзя было ни в коем случае. — У меня нет родителей, — холодно ответила Франклин. — Вы сирота? Переведя взгляд на мужчину, Ева несколько мгновений просто вглядывалась в его лицо. Мешки под глазами, отеки и общий усталый вид не придавали ему свежести. Можно было бы с уверенностью сказать, что он несколько дней провел без сна. Оставь свои игры. Ты должна позвонить. Закрыв глаза, девушка произнесла: — Возьмите мой рюкзак. — Джон выполнил поручение. — Теперь достаньте из маленького внутреннего кармана телефон и включите его. — Но здесь нет телефона, — с удивлением заметил Ватсон. — Как нет? Неловко выхватив из рук мужчины рюкзак, Ева широко раскрыла большой карман и с полным непониманием на лице теперь смотрела внутрь. Он был пуст. Девушка отчётливо помнила, что в нем были вещи. Но теперь там не было абсолютно ничего. Будто кто-то начисто вытряхнул из него все содержимое. Ещё раз окинув рюкзак взглядом, она посмотрела на Джона. — Его никто не трогал? — Нет, он все время был при вас, — развел руками тот. — Если нужно, могу для звонка одолжить свой телефон. — Не уверена, что это хорошая идея, — пробормотала Ева, пока Ватсон доставал гаджет, — но все равно спасибо. Приняв более удобное положение и поморщившись от боли, пронзившей руку в этот момент, Франклин набрала номер и поднесла телефон к уху. Несколько секунд было тихо, но вскоре послышались долгие гудки. И с каждым таким гудком надежда Евы услышать на другом конце голос матери бесследно исчезала, превращаясь в пыль. Спустя десять длинных гудков трубку так никто и не взял. Медленно убрав смартфон от уха, девушка уронила его на одеяло. В душе Ева понимала, что так, скорее всего, и будет, но всё равно какая-то часть её сознания надеялась на обратное. Только чуда не произошло. Гудки так и шли бесконечной чередой, а экран то и дело включался, показывая безликий номер. «Ведь я до сих пор его помню», — с горечью подумала Франклин. Затем глубоко вздохнула и вернулась в лежачее положение. — Как я и сказала, у меня нет родителей, — спокойно и ужасающе холодно проговорила девушка. В этот момент она почувствовала себя настолько ничтожной и слабой, что ей так и хотелось заплакать от безысходности. Но ни одна слезинка не выкатилась из глаз. Мать всегда говорила Еве, что она должна быть сильной. И она будет. Пусть даже человек, произнесший эти слова, теперь навсегда исчез из её жизни.***
В начале десятого, когда Ева погрузилась в неспокойный сон, в палату ворвалась еще более встревоженная Тиффани. Волосы были растрепаны, футболка наполовину вылезла из-за пояса джинсов. Во взгляде у неё сквозило полное непонимание. Рука, сжимающая дверную ручку, побелела от напряжения. Джон поднялся со стула и с беспокойством поглядел на девушку. — Она исчезла, — взволнованно проговорила Тиффани. — Кто исчез? — Ватсон приблизился к девушке, пальцем прикрывая рот. — Моя квартира, — прошептала она. Мужчина нахмурился. Взяв Тоффи под руку, он вывел её в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь. Длинный коридор с дверями по обеим сторонам был пуст; лишь изредка из ординаторской доносились голоса медсестер, оставшихся на ночную смену. — Теперь еще раз: что произошло? — внимательно глядя на девушку, спросил Джон. — Я не знаю, — голос её снова начал дрожать. — Я приехала по своему адресу, но там… у дома просто отсутствовал целый этаж. Тот, где я и жила. — Вы уверены, что это был правильный дом? — с недоверием уточнил Ватсон. — Вы были в шоке и могли запросто ошибиться. — Нет, — твердо ответила Тиффани. — Я девять лет жила в этой чертовой квартире, и на десятом году вдруг ошиблась дверью? Не смешите. Джон слегка улыбнулся, и Тиффани поняла, что он ей не поверил. — Да не вру я! — чуть ли не плача воскликнула она. — Зачем мне все это придумывать? Да мне сейчас больше всего хотелось бы попасть домой и успокоиться, а вместо этого я торчу здесь, и… доказываю вам все это. Доктор медленно выдохнул. В самом деле, это было бы не очень логично. Но, если девушка говорит правду, значит произошло что-то интересное. И сейчас во всем Лондоне существовал лишь один человек, способный разгадать эту загадку, а Джон ни при каких обстоятельствах не хотел с ним встречаться. — Я знаю, кто сможет вам помочь, — в конце концов проговорил Ватсон, доставая из внутреннего кармана куртки блокнот и быстро черкая на нем ручкой. — Приходите по этому адресу. Там вам помогут. — А кто там живет? — поинтересовалась Тиффани, забирая протянутый ей листок. — Великий детектив Шерлок Холмс, — с ноткой сарказма ответил мужчина. — Если он не сможет разобраться в вашем деле — то, считайте, не сможет никто. — Спасибо большое, я… — Но не говорите ему, что это я вас направил, — перебил её Джон. Затем провел рукой по волосам и понял, что его пальцы начали подрагивать. — Просто расскажите свою историю, со всеми подробностями. Он такое любит. — Хорошо, — кивнула девушка. — Только как быть с Евой? Я же не могу её… бросить. — Думаю, за ночь она оправится, — ответил доктор. — Её случай не критический, к счастью. Все отделы головного мозга в порядке, кости целы, и это самое главное. Думаю, вы сможете пойти туда вместе. Единственное, ей пока нужно быть очень аккуратной со спиной — на пояснице гематома. Как минимум пару дней придется воздержаться от утренних пробежек, — усмехнулся он. — Конечно, я прослежу за ней… — Тиффани вдруг оглянулась и устремила взгляд в конец коридора: ей показалось, что там кто-то стоял. Но, присмотревшись повнимательнее, она с облегчением выдохнула, поняв, что это был лишь фикус. — Думаю, сейчас вам нужно отдохнуть. Я договорюсь с главным врачом, чтобы вас пустили переночевать в одной из пустующих палат. Тиффани благодарно взглянула на мужчину. В этот момент он показался ей самым прекрасным человеком на свете. Глядя в его добрые глаза, девушка ощущала, как внутри неё все медленно приходит в норму. Улыбнувшись, она еле-еле смогла сдержать новый поток слез; но теперь это уже были слезы радости. — Спасибо, — прошептала Тиффани. — Пожалуйста, — усмехнулся доктор. — Обращайтесь. Он махнул рукой на прощание и двинулся вперед по коридору, думая о том, что этот день, вероятно, станет началом чего-то важного. Джон не знал, откуда взялась эта мысль. Она как будто всегда была в его голове и лишь ждала подходящего момента, чтобы появиться на свет. И вот, этот момент настал.***
Солнечный свет осторожно проникал сквозь полузакрытые жалюзи. Капельница с глюкозой, стоящая у кровати, за ночь полностью опустела. Дежурная медсестра еще в семь часов утра посетила палату пациентки и вытащила у неё из-под кожи иглу. Ева ничего даже не почувствовала; всю ночь промучившись с бессонницей, только под утро она смогла уснуть. Скрипнула дверь, и в прохладную комнату шагнула Тиффани, держа в руке трость. Ватсон зашёл к ней утром и занёс эту вещь, объяснив, что пока Еве, возможно, будет сложно самостоятельно передвигаться. Всю ночь Тоффи тоже не могла сомкнуть глаз: ей то и дело мерещились какие-то тени за темной занавеской окна, и казалось, будто за дверью кто-то ходит. Её поместили в комнату рядом с ординаторской — обычно та предназначалась для инфекционных больных, но последнюю неделю пустовала. Девушка тихо приблизилась к кровати. Серебристая трость опустилась на пол рядом с изголовьем. Присев на стул, Тиффани грустно взглянула на свою подругу. Лицо Евы порозовело и уже не казалось мертвенно-бледным; на щеках даже появился легкий румянец. Положив ладонь на запястье подруги, девушка прикрыла глаза. Руки были ледяными. — Тоффи? — раздался хриплый голос, заставивший девушку вздрогнуть. Она широко раскрыла глаза и с легкой улыбкой кивнула. — Прости, что разбудила, — негромко проговорила она. — Мне всю ночь не спалось, еле дожила до утра. Боялась, вдруг с тобой за это время что-то случится. Как себя чувствуешь? — Превосходно, — приподнимаясь на локте, ответила Ева. — На самом деле, думала, все будет намного хуже. Не таким я себе представляла столкновение с машиной. — Хорошо. — Тиффани с облегчением выдохнула. У неё словно камень упал с души. — Доктор Ватсон передал тебе это, — она кивнула на трость, — так будет проще передвигаться первое время. — Вы с ним о чем-то говорили? — поинтересовалась Франклин. — Да. Случилось кое-что странное, — чуть повременив, ответила Тиффани, подвигая стул ближе. — Похоже, я осталась без квартиры. — То есть? — не поняла Ева. — Ты будешь смеяться, — да чего там говорить, я сама по началу смеялась — но весь второй этаж исчез. Просто испарился, как будто его там и не было. — Интересно… — пробормотала Франклин. — И что тебе сказал доктор? — Дал адрес и пообещал, что там нам помогут разобраться, — рыжеволосая вытащила из заднего кармана джинсов сложенный вчетверо листок бумаги и прочитала адрес, хотя за это время уже успела выучить его наизусть. — Бейкер-стрит, 221Б. Знаешь, где это? — Нет, — произнесла девушка и осеклась. Адрес показался ей смутно знакомым, но она никак не могла припомнить, где и при каких обстоятельствах она его слышала. — Ладно, не страшно, — широко улыбнулась Тиффани. — Как-нибудь разберемся. Эта улица где-то в центре, рядом с Гайд-парком. Не знала, правда, что на ней есть дом 221Б. Кстати, здесь еще… Девушка начала весело щебетать, но Ева её уже не слушала. Она пыталась сосредоточиться на своих мыслях и понять, что же не так. Почему ей так знаком этот адрес? И почему сейчас ей кажется, что она упускает что-то важное? Бейкер-стрит 221Б… Бейкер-стрит. Бейкер… …стрит. Откуда же я могу его знать? 221Б, Бейкер-стрит… Мои мальчики с Бейкер-стрит. Это же… Ева медленно подняла голову. Руки её задрожали. Она, наконец, поняла, что за мысль летала возле неё. …тот самый адрес. Вот почему Тоффи не слышала об этом доме. Его там никогда и не было. Двадцать лет назад Хоуп Франклин попала в аварию, и в результате на два с половиной года впала в летаргический сон. И все сказки о двух друзьях, раскрывающих преступления, не были сказками. Это все было выработано в подсознании у Хоуп, которое не хотело отпускать девушку обратно, в привычный мир. Тогда она превратила эти игры своего воображения в рассказы для дочери, которая и не подозревала об этом до тех пор, пока тётя Зоуи случайно не проронила пару слов за одним из ужинов. Франклин повернула голову и полубезумным, полным страха взглядом посмотрела в сторону Тоффи. — Что? — непонимающе произнесла Тиффани. — Но почему ты здесь? — Чего? — в голосе появились нотки тревоги. — Так, не пугай меня. Что случилось? Ты ненастоящая. Ты не можешь быть настоящей. Ты — лишь игра моего воспаленного воображения. Настоящая Тоффи осталась там, на обочине дороги, оплакивая труп своей подруги. — Ева? — Ничего, — прошептала девушка. — Просто я все еще не верю, что жива.***
Прохладный воздух проникал с улицы в неплотно прикрытое окно гостиной. По дороге то и дело проезжали автомобили, с улицы раздавались голоса людей. Сердце Лондона билось в быстром темпе, ни на секунду не останавливаясь. На пыльном компьютерном столе стояло блюдце со шприцем, уже двадцать минут гипнотизируемое мужчиной, сидящим в кожаном черном кресле напротив. Его непослушные темные волосы были растрепаны, лицо осунулось, и на нем проступила двухдневная щетина. Шерлок Холмс держался из последних сил, чтобы не сорваться и не употребить. Но в конечном итоге все же проиграл своему желанию. Мужчина медленно поднялся из кресла и одним шагом преодолел расстояние от него до заветной дозы. Руки его дрожали, когда он взял шприц и одним движением задрал до локтевого сгиба рубашку. Затем почувствовал прикосновение холодной иглы к выпуклой вене. А следом за этим ощутил невероятную легкость во всём теле. На лице застыла маска невероятного напряжения, вскоре сменившаяся блаженной улыбкой. Пустой шприц полетел прямиком на кухню, а сам мужчина опустился в кресло и закрыл глаза. Спустя несколько минут его вернули к реальности тихие голоса за дверью. — Да, я понимаю… — раздался взволнованный голос квартирной хозяйки, миссис Хадсон. Судя по хрипу, она вновь ходила в караоке. — Но мне кажется, он сейчас не в состоянии принять вас. — Поймите, это очень важно, — взмолился тихий голос с неявным шотландским акцентом. — Мне сказали, что если не мистер Холмс, то… — Миссис Хадсон! — прокричал Шерлок, открывая глаза. — Не отпугивайте моих потенциальных клиентов! Дверь слегка приоткрылась, и в проёме показалась голова пожилой женщины. Она с жалостью взглянула на него, и хотела было возразить, но мужчина не дал ей этого сделать. — Всё в порядке, мне как раз нужно новое дело, чтобы совсем не впадать в уныние, — губы Холмса растянулись в улыбке, и он обратился уже к гостье: — Входите, располагайтесь. В комнату шагнула невысокая стройная девушка с копной медно-рыжих волос, собранных в хвост на затылке. Судя по всему, именно она произнесла ту реплику за дверью, так как в её внешности и манере поведения были явно заметны шотландские корни. Следом за ней в гостиную, опираясь на трость, вошла еще одна незнакомка. Она была на голову выше и заметно стройнее подруги; у неё была даже какая-то болезненная худоба. Шерлок заметил, что она не опирается на трость в полной мере: скорее всего, она ей и не нужна. Лицо незнакомки было бледно, под глазами располагались большие темные круги. Холмс про себя усмехнулся, осознав, как они с ней, вероятно, сейчас похожи. — Присаживайтесь, — проговорил мужчина, двигая стул к середине комнаты. — Ага. — Девушка сделала несколько шагов вперед и присела на указанное место, гуляя взглядом по комнате. — Вам сесть не предлагаю, — добавил Шерлок, осматривая темноволосую. Его взгляд самопроизвольно уцепился за трость, и он без труда узнал в ней предмет Джона. — Вероятно, последствия столкновения с машиной могут быть болезненны. — Трость? — проговорила она, осматривая комнату. — Но с чего вы сделали вывод, что именно автомобильная авария? — С прошлого вечера о происшествии на Фалхэм-роуд не слышал только глухой. Темноволосая хмыкнула. Ей хотелось упомянуть о его наркотизме, но она промолчала. Не время. — Мистер Холмс, может, начнем? — неуверенно проговорила девушка, сидящая перед ним. — Ах да, дело. Слушаю, — отозвался Шерлок и устремил всё своё внимание на неё. Тиффани начала свой рассказ, в подробностях описывая все произошедшее, а Франклин призадумалась. Оттого, что теперь об аварии, в которую она попала, знает весь Лондон, становилось не по себе. Да и поясница побаливала. Нельзя сказать, что боль была адской, но она все же была. Трость действительно не была нужна Еве. С её помощью она лишь хотела провернуть один коварный план. Опершись на стол, девушка осмотрела запущенную, но уютную гостиную и представила, как здесь, расположившись возле камина, обсуждали свои дела Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Как они смеялись, разговаривали друг с другом и были командой. А на том самом месте, где сейчас сидит Тоффи, когда-то сидела Хоуп. При воспоминании о матери сердце кольнуло острой иглой. Сейчас Ева как никогда нуждалась в помощи и поддержке с её стороны. Будь у неё шанс все вернуть, она бы ни за что не стала обижаться на Хоуп. Простила бы все, ради того, чтобы вновь оказаться рядом. Не поддалась бы порыву и не поступила бы с ней так. Она поняла, как сильно мы начинаем ценить то, что потеряли. — Ева, идем? — раздался рядом голос подруги, который резко вывел девушку из транса. Шерлок Холмс уже поднялся из кресла и быстро натягивал пальто прямо поверх домашнего халата. Ева поняла, что пришло время действовать. Она кивнула и, неловко опершись на трость, сделала шаг вперед. Внезапно ноги подкосились, и девушка тяжело осела на пол. Судя по подбежавшей Тиффани и серьезному лицу детектива, трюк удался. Тоффи помогла подруге подняться, и Ева издала жалобный всхлип. — Что случилось? Можешь идти? — взволнованно спрашивала Бриджес. — Нога болит… — проскулила Ева, надеясь, что её жалобный тон будет выглядеть правдоподобно. Холмс оценивающим взглядом окинул гостью. Затем, что-то быстро решив у себя в голове, он на пятках развернулся и прошел к двери, увлекая за собой Тиффани. — В вашем состоянии двигаться нежелательно. Боль пройдет, но сейчас лучше избегать любых поражающих факторов. Пока останьтесь здесь, мы вернемся через пару часов, — бодрым голосом проговорил он, понимая, что действие наркотика насыщает его нескончаемой энергией. — Можете сходить вниз к миссис Хадсон и выпить с ней чаю. Она не откажет хорошей компании. Мой номер на листке где-то в районе стола. Закончив свою речь, Шерлок пулей слетел с лестницы, которая отозвалась жалобным скрипом под его ногами. Оглянувшись на него, Тиффани быстро приблизилась к подруге и прошептала: — Ты уверена, что справишься? Может, лучше всё-таки в больницу? — Нет, — твердо ответила Ева. — Всё нормально. Посижу немного, и пройдет. — Ладно, — выдохнула рыжеволосая, поджимая губы. — Позвоню, как освободимся. Надеюсь это будет быстро. Ох, чёрт, — вдруг вспомнила она, — телефон же не работает… — Мисс Бриджес! — раздался снизу нетерпеливый голос детектива. — Если что, позвоню ему, — быстро проговорила Ева и подтолкнула подругу к двери. — Иди. Тиффани помахала рукой на прощание и скрылась за дверью. Франклин стояла на месте, внимательно прислушиваясь ко всем посторонним звукам. Вот открылась входная дверь. На улицу вышел Шерлок. Следом за ним — Тоффи. Ева прохромала к окну и, дождавшись, пока они сядут в кэб, проводила машину взглядом. Тихо выдохнув, Ева улыбнулась: трюк удался. Теперь главной задачей было исследовать квартиру великого сыщика и понять, что могло связывать его с её матерью. Девушка бросила пустой рюкзак на стол и направилась вглубь квартиры. Но не успела она пройти и нескольких метров, как услышала сзади какой-то тихий звук. Будто что-то металлическое упало на пол. Франклин нахмурилась и повернула голову назад. Взгляд зацепился за что-то небольшое, лежащее под столом. Девушка подошла ближе, опустилась на одно колено и замерла. На темном дереве лежал ключ. Ева осторожно прикоснулась к холодному металлу. Взяв в руку, взвесила предмет на ладони. Это был тот самый ключ. Тот, который незадолго до происшествия подарила Еве мать. — Но как ты мог оказаться здесь, если все остальные вещи из рюкзака пропали? — изумленно прошептала девушка. Повертев его между пальцами, Франклин сунула ключ в карман. Осмотр квартиры детектива отошел на второй план. Она помнила адрес, и теперь, во что бы то ни стало, ей нужно было проверить, что окажется за таинственной дверью дома на Левер-стрит. — О, дорогая, ты здесь, — послышался за спиной голос домоправительницы. — Я думала, уже никого нет, хотела убраться. — Нет-нет, все в порядке, — улыбнувшись, Ева развернулась и, прихрамывая, отправилась к выходу. — Я уже ухожу. — А что с твоей… ногой? — осторожно поинтересовалась миссис Хадсон, когда девушка проходила мимо неё. — Если болит, могу дать хороший анальгетик, мне он всегда помогает. Франклин на секунду остановилась. Мимолетная мысль скользнула рядом, но зацепиться за неё девушка не смогла. Вздохнув, Ева посмотрела в лицо женщине и благодарно улыбнулась. — Буду очень признательна.