***
В квартире на Левер-стрит стояла полная тишина, нарушаемая лишь стуком капель в окно и шумом воды в ванной. Кабинет на втором этаже лофта был освещен ярким светом настольной лампы с широким резным абажуром. Упершись локтями в темный дубовый стол и уронив лицо в ладони, сидела Ева. На столе перед девушкой лежало три пластиковых папки. В одной из них были документы на квартиру. В другой — некоторая сумма денег. Хотя, в этом случае «некоторая» — не совсем верное слово. Скорее, баснословная. В третьей — паспорта. Их с Тоффи новые паспорта. Тиффани плескалась под теплыми струями воды, напевая задорный мотив. Кеды стояли возле обогревателя, а сама девушка по дороге домой съела две порции картошки фри, а потому была счастлива, как ребенок. Франклин за время их дружбы нередко замечала на лице у подруги эту чистую, искреннюю улыбку. Она не была похожа на улыбки других людей. Такая была только у неё. Тиффани Гвинет Бриджес умела улыбаться. Но, сколько она не пыталась, не смогла научить этому Еву. Франклин не хотелось стирать улыбку с лица подруги. Ей вообще не хотелось тревожить сейчас Тоффи, потому как осознание для неё было бы слишком болезненным. Она не могла сказать ей, что та в один миг потеряла всё. Всё, чем дорожила и к чему стремилась. Ева уже смирилась с произошедшим. Она поняла, что время пришло. Девушка будет учиться жить заново. Без былых обид, случайных встреч и безрассудных поступков. Без горечи расставания и одиночества. Без осколков слез, что ранили её сердце каждый раз при воспоминаниях о детстве. Без Хоуп. Но она не могла рассказать об этом Тиффани. Это бы сломало её. Ведь Бриджес было, что терять. Девушка заняла спальню рядом с лестницей. Окна эркера выходили на многолюдную улицу, но, если плотно их закрыть, внутрь не приникал ни единый звук. Тоффи всегда любила эркеры. Персиковые стены были увешаны картинами, которые сразу ей понравились. А меблировка комнаты оказалась почти идентична той, в которой разместилась Ева. Единственным отличием было то, что у рыжей вместо письменного стола стоял туалетный столик. Будто кто-то знал, как она любит наводить красоту. Тиффани выглядела невероятно счастливой. Она считала, что все наладится. Она все еще верила в чудеса. Ева чувствовала себя отвратительно. Она понимала, что должна это сделать, должна рассказать. Тоффи уже не казалась ей чем-то выдуманным. Она была реальна. Так же реальна, как Шерлок Холмс, Джон Ватсон и милая домоправительница миссис Хадсон. Они все были настоящими. Даже огромный желтый чемодан, который оказался набит вещами Тиффани, был настоящим. Весь этот мир был настоящим. Он просто не мог быть ничем другим. Или этот мир реален, или… Или, быть может, ты все еще лежишь на мокром асфальте и ждешь, пока тебя увезет скорая. Франклин тяжело вздохнула и еще раз окинула взглядом две бордовые книжечки. Совершенно новые, будто неделю назад выпущенные из-под конвейера. Вопросов в голове становилось все больше и больше. — Это какое-то безумие… — прошептала девушка, откидываясь на спинку дорогого деревянного кресла. — Зачем кому-то до таких деталей все продумывать? Паспорта, деньги, документы? Зачем? Наверное, этот кто-то знал, что вы задержитесь надолго. — Задержимся… Задержимся где? Рука сжалась в кулак. Ева резко выпрямилась, встала на ноги и одним движением смела все бумаги в широко открытый ящик стола. Затем закрыла его маленьким золотым ключиком и спрятала тот наверху книжной полки. «Не сейчас, — думала Франклин, выключая настольную лампу и выходя за дверь. — Я расскажу все позже. Когда дела улягутся. Так будет лучше для всех». Так будет лучше.***
Над двумя белыми фарфоровыми чашками поднимался пар. Крепкий горячий чай с ароматом чабреца был прекрасным успокоительным. Девушки расположились за круглым столом в кухне, чтобы как раньше провести вечер за душевной беседой. Но разговор не шёл. Тиффани, закрутив мокрые после душа волосы в полотенце, то и дело оглядывалась по сторонам. Ей было непривычно находиться в таком месте. Ева просто сидела молча, склонившись над своей чашкой. На удивление, к ночи спина совсем перестала болеть. Но ей сейчас даже хотелось бы чувствовать эту боль. Чувствовать себя человеком, а не куском пластика. Она не хотела встречаться глазами с Тиффани. Казалось, как только их взгляды пересекутся, подруга сразу же поймет, в чем дело. Но Еве нельзя было этого допустить. Она обязательно что-нибудь придумает, как-нибудь выкрутится. Нужно было время. Если она сама обо всем догадается, вашей дружбе конец. — Ева, что-то не так? Девушка вздрогнула. Тихий голос подруги был наполнен грустью, которой раньше никогда не было. Или она просто её не замечала? — Все в порядке, — сглотнув комок, отозвалась девушка. — Тебя что-то тревожит. — Бриджес отпила из кружки и осторожно поставила её на стеклянный стол. — Это из-за мистера Холмса? Из-за всей этой заварушки? Огромных усилий стоило Еве поднять глаза. Она взглянула на подругу и заметила на переносице у той тонкую морщинку. Её не было там раньше. Или ты просто её не замечала. Ева поджала губы и вновь опустила голову, рассматривая крошки от маффина на столе. Несколько мгновений она сидела неподвижно, а затем, подняв голову, с выражением холодного спокойствия на лице произнесла: — Тоффи, ты помнишь тот разговор, когда мы бились подушками у меня дома, в Клактоне? В комнате повисла напряженная тишина. Бриджес рассеянно смотрела на подругу, не понимая, при чем тут это. — Уже много лет прошло, — пробормотала девушка, проводя пальцем по ободку чашки. — Некоторые события стираются из памяти. — Ты тогда сказала, что никогда не бывает все так плохо, как кажется, — тихо сказала Ева, потирая лицо ладонями. — Но не уточнила, что такие случаи все же имеют место быть. Тиффани улыбнулась и с легким облегчением выдохнула. Затем аккуратно положила свою руку на ладонь подруги и произнесла: — Что бы то ни было, мы со всем справимся. Вспомни, сколько раз нам обеим казалось, что все потеряно? Но мы ведь сидим сейчас здесь, живые и здоровые, в теплой квартире. Все наладится, слышишь? Ева прищурилась. Отставив чашку, она аккуратно положила ладонь поверх запястья подруги, чтобы проверить пульс. «Вдруг она все-таки ненастоящая? — пронеслось у неё в голове. — Тогда все можно будет объяснить тем, что я схожу с ума». Но тонкие пальцы всё-таки нащупали пульсирующую точку. Франклин медленно сцепила руки в замок перед лицом и в упор посмотрела на Тоффи. Когда она уже готова была начать говорить, обе девушки услышали, как наверху хлопнула дверь. Следом за этим комнату окутал пронизывающий холод, занавески заколыхались. — Что происходит? — с неподдельным беспокойством произнесла Тиффани. Девушка ничего не ответила. Она пустым взглядом окинула кухню, затем приподнялась со стула, с неприятным звуком его отодвинув, и твердым шагом направилась в сторону лестницы. — Куда ты? — донеслось из-за спины. — Ева! Не обращая внимания на шепот подруги, девушка двигалась по заданной траектории, тихо стуча каблуками мартинсов по полу. Она не думала, что хозяин квартиры будет входить в нее сквозь открытое окно. Взяв из подставки большой зонт-трость, Ева мысленно поблагодарила мать за то, что та в детстве водила её на уроки фехтования. Острый конец давал простор для фантазии, а сам зонт можно было неожиданно раскрыть, напугав этим врага. Поудобнее взявшись за блестящую деревянную ручку, девушка начала медленно подниматься по лестнице на второй этаж. Стараясь сильно не шуметь, она ступила на тонкий ковер и вновь перехватила зонт — ладони вспотели. Вдруг Франклин почувствовала небольшой выступ сбоку ручки. Она осторожно нажала на него — и в следующую секунду ахнула: внутри зонта оказалась острая серебряная шпага. «Какого черта?» — пронеслось в голове у девушки. Затем вновь раздался шорох. Ева напряглась. Теперь он был совсем близко. Девушка резко развернулась и присела — вовремя. В следующую секунду в стену за её спиной воткнулся маленький красный дротик. Ева быстро сгруппировалась и выставила вперед шпагу. Незнакомец в черном костюме находился на расстоянии нескольких метров от неё, скрываясь в тени большого книжного шкафа. Франклин заметила, что он вновь целится. Сделав ложный выпад вправо, она нырнула за выступ у окна, затерявшись среди длинных алых штор. — Какого черта ты забыл в моей квартире? — прокричала Ева, прокручивая в голове пути дальнейшего отступления: либо забежать в ванную, либо спрыгнуть вниз, на первый этаж. Но второй вариант отпал сам собой — внизу все еще находилась Тоффи. Незнакомец ничего не ответил. Он оставался в тени, надежно скрытый от глаз девушки. Но в этом были и положительные аспекты: пока он находился там, он не мог попасть в Еву, угол кривизны не позволял. — Что тебе нужно? — повторила Франклин, готовясь перебежать коридор и нырнуть в ванную комнату. Нужно было, чтобы он отвлекся. «И телефон оставила внизу, черт, — мысленно выругалась Ева. — Может, внутри этой штуки есть что-нибудь более полезное в данный момент, чем шпага?» Вдруг возле уха просвистел еще один дротик. Она поняла, что нужно действовать. Осторожно приподняв штору, выглянула наружу. Никого. «Пожалуйста, пусть Тоффи не додумается подняться сюда, а вызовет полицию», — взмолилась про себя Ева. Бриджес не была глупой, она вполне могла бы обо всем догадаться. Хотя… Новый дротик воткнулся чуть выше плеча, пришпилив большой вязаный свитер к стене. — Ну всё, это уже слишком, — прошипела Ева. Девушка с силой дернула ткань и поднялась на ноги. В крови бурлил адреналин, ладони похолодели. Франклин вышла из своего укрытия и, выставив вперед руку с оружием, сделала твердый шаг вперед. Незнакомец затих. Девушка уже была готова обогнуть угол и напасть первой, но вдруг снизу раздался громкий крик: — Мисс Франклин! И кричал не кто иной, как Шерлок Холмс. В следующую секунду преступник резко выбежал из-за шкафа и направился в сторону комнаты Тиффани. Сквозь широко распахнутую дверь туда Ева заметила открытое настежь окно. Сделав широкий выпад, она сумела черкнуть по плечу незваного посетителя кончиком шпаги. Порез получился неслабый — незнакомец вскрикнул от боли и зажал рану рукой, сквозь пальцы которой тут же начала сочиться кровь. Не оборачиваясь, он преодолел расстояние до окна и, перемахнув через подоконник, спрыгнул вниз. Франклин быстро подбежала к распахнутому окну и поглядела на дорогу под ним. От преступника не осталось и следа. Девушка опустила взгляд на пол и шумно выдохнула. Из коридора до сюда вела темно-алая дорожка крови, начинающей запекаться и покрываться бордовой коркой. Она также маленькими капельками лилась на пол с конца шпаги. Белый плюшевый ковер был безнадежно испорчен. Франклин без сожаления вытерла об него оружие и услышала шаги. — Ева! Не успев обернуться, она угодила в крепкие объятия Тиффани. Вдруг телом овладела чудовищная слабость. Девушка только сейчас поняла, что произошло. Она медленно осела на пол, широко открытыми глазами глядя в одну точку — на окровавленный ковер у себя под ногами. В руках появился тремор, совсем не вовремя о себе напомнила больная спина. Скажи спасибо, что это случилось не во время боя. — Вероятно, мисс Франклин, вам колющие и режущие предметы лучше не доверять. — К девушкам быстрым шагом подошел детектив, внимательно изучая погром в комнате. Ева пустым взглядом провела по его лицу и, запрокинув голову назад, тихо произнесла: — Опять издеваетесь. — Не знаю, может быть, — задумчиво пробормотал Шерлок, опускаясь на колени и соскребая с ковра запекшуюся кровь. — По крайней мере, теперь я убедился, что вы можете за себя постоять. Шпагу уже можно отложить. Кстати, где вы её взяли? Франклин с запоздалым осознанием поняла, что до сих пор крепко сжимает в ладони рукоять зонта. Она с трудом разжала задубевшие пальцы и откинула оружие подальше. — Подарок от мамочки. В комнату ворвалась раскрасневшаяся Бриджес с графином воды в руках. Ева попыталась припомнить, когда та успела выйти, но никакая мысль в голову не шла. — На, выпей. — Тиффани невесть откуда достала стакан и наполнила его жидкостью. Кивнув в знак благодарности, Франклин залпом его осушила. — А теперь мне больше всего хотелось бы знать, какого черта здесь происходит, — изрекла она, поднявшись на ноги. — И особенно — почему ко мне в дом может залезть каждый, кому не лень. Тут что, любой сомнительной личности медом намазано? Для чего тогда нужно такое великое изобретение человечества, как замок? Тиффани хотела было что-то возразить, но девушка её перебила. — И не удивляйся, Тоффи, — раздраженно пробормотала она. — Не только шотландцам в этом мире положено ворчать. Рыжеволосая открыла и закрыла рот, затем горестно вздохнула и начала убираться в комнате. Она кинула обреченный взгляд на ковер, свернула его в рулон и убрала в дальний угол. Закрыла окно, поправила шторы, сходила за шваброй и протерла пол. И наравне с ней в комнате орудовал Шерлок Холмс. Он исследовал, казалось, каждый квадратный сантиметр паркета, разглядел все трещинки на подоконнике. Потом принялся искать что-то в Интернете, то и дело выглядывая в окно и окидывая взглядом комнату. Наблюдая за действиями двух этих людей, Ева невольно ими залюбовалась. Они были совершенно противоположны друг другу. Холмс — средоточие логики и анализа, а Тиффани — хранительница очага. А Ева самой себе в этот момент казалась абсолютно бесполезной. Спустя несколько минут, когда Бриджес успела отмыть всю комнату, а Франклин полностью пришла в себя и помогла Тиффани перетащить ковер в коридор, Холмс сложил в кофр скальпель и карманную лупу и легко произнес: — Как же все прекрасно сходится. Ева закатила глаза и сказала: — А теперь объясните, пожалуйста, это нам, простым смертным. — Итак. — Шерлок выпрямился и начал ходить по комнате. — К вам в квартиру пробрался неизвестный преступник, как вы уже, наверное, заметили. Рост — примерно метр семьдесят пять, размер ноги сорок третий, походка неровная, вероятно, у него плоскостопие или он недавно употреблял. Склоняюсь к первому. На полу остались крупинки красного песка — в данный момент с его помощью происходит реставрация музея современного искусства в районе Саутварк. Можно предположить, что преступник некоторое время назад был там. Пистолета при нем не было, были только дротики. С чем именно — сказать пока не могу, мне нужно провести анализ вещества. Хотя это уже наводит на определенные мысли. Ему, скорее всего, нужно было лишь вас запугать — нападать он не собирался. — Он четыре раза в меня выстрелил! — И ни разу не попал, а, уж поверьте, это было сделать несложно. Франклин недовольно хмыкнула. Надо же, нашелся тут. — Может, ему нужно было что-то взять? — предположила Тиффани. — А стрелял он только для отвлечения внимания? Двое переглянулись. Это уже было похоже на правду. Ева быстрым шагом вышла из комнаты и направилась к тому месту, где еще совсем недавно находился неизвестный визитер. Она внимательно осмотрела угол, книжный шкаф и ковер под ним. На её взгляд, все было на месте. — А что, если ему нужно было что-то не взять, а оставить… — пробормотала девушка себе под нос, повторно осматривая полки с книгами. Она вытащила стопку и протянула руку вперед, пытаясь нащупать что-то у дальней стенки. Рука легко скользнула по поверхности, но ничего не нашла. Ева внимательно оглядела стеллаж на предмет оставленного там жучка или микрокамеры. Внезапно из соседней комнаты раздался сдавленный вздох, а затем послышалось тихое кряхтение детектива. Развернувшись, Франклин с ужасом заметила, как Холмс на руках выносит безжизненное тело Тиффани из комнаты. — Если бы мышцы человека не расслаблялись во время сна, как бы преобразился мир, — на секунду он остановился и поудобнее перехватил девушку. — Какого… Что вы творите? — с неподдельным гневом в голосе проговорила Ева. В голове будто разлили кипяток, и теперь мозг буквально плавился, отказываясь понимать происходящее. Нервы были на пределе. — Куда вы её несёте? Эй! Шерлок тяжело вздохнул и, не прекращая движения, произнес: — С Тиффани все в порядке, она спит. Благодаря ей я сэкономил время на исследовании дротика. Желательно отнести её туда, откуда она бы нас не услышала в случае несвоевременного просыпания. Другие свободные комнаты имеются? Рука сама собой потянулась в другой конец коридора, где располагался кабинет, но девушка вовремя опомнилась и одернула себя. — В гостиной есть диван, можете оставить её там. Я буду ждать в кабинете, вторая дверь от лестницы, — хмуро ответила она. — Скоро буду, — мужчина кивнул и отправился в указанном направлении. Ева тихо выдохнула и оперлась спиной на прохладную стену. На мгновение прикрыв глаза, она представила в голове образ матери. Почему-то от этого стало немного легче. Постояв так несколько секунд, девушка потрясла головой и быстрым шагом направилась к нужной комнате.***
На стене тикали часы в дорогой металлической оправе. Кабинет был освещен лишь неярким светом настольной лампы. В кожаном кресле, закинув ноги на столешницу, расположился Шерлок Холмс. Ева заняла место на диване, закинув ногу на ногу и готовясь в любой момент услышать вопрос, заставляющий её дрожать. Но детектив начал разговор не совсем так, как предполагалось. — Передайте привет Мориарти, мисс Франклин. Ваша подруга стала прекрасным передатчиком важной информации, которую теперь будут использовать против нас. Я извлек из её уха миниатюрный передатчик, который все это время, с момента второй встречи на Бейкер-стрит работал в режиме нон-стоп, — Холмс внимательно разглядывал нечто в маленьком пластиковом пакетике. Девушка глубоко вздохнула и, решив уже ничему в этой жизни больше не удивляться, произнесла: — Можно взглянуть? Детектив перевел взгляд на неё и протянул пакетик. Внутри оказался крохотный, похожий на круглую батарейку, микрочип. — Он и сейчас работает? — поинтересовалась Ева. — Нет. Я его деактивировал. Девушка хмыкнула и вернула вещь детективу. Затем тихо вздохнула и прикрыла глаза. — Никогда не знаешь, кто находится рядом с тобой, верно? — произнес Холмс, проводя длинными пальцами по столешнице. — И даже самый близкий друг может оказаться предателем. Франклин поднялась с дивана и начала медленно мерить шагами комнату. — Она не могла так поступить. Тоффи не шпионка. — Отчего такая уверенность? То, что вы знакомы с детства не означает, что она рассказывала всю правду. Быть может, она лишь собирала сведения о вас. — Вы не понимаете, — судорожно вздохнула девушка, останавливаясь напротив окна. — Она никак не могла быть человеком Мориарти. Это исключено. Детектив усмехнулся и встал с кресла, подходя к Еве. Девушка нахмурилась, слегка поворачивая голову. Мужчина подошел максимально близко, так, что теперь оставалось одному из них лишь немного шевельнуться — и их тела тотчас соприкоснутся. — Не вторгайтесь в моё личное пространство, — строго проговорила Франклин, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Но мгновение спустя она ощутила теплое дыхание у себя на затылке. — Почему вы так покрываете свою подругу? — прошептал Холмс, заставив сердце девушки сжаться от страха: она поняла, к чему он клонил. — Потому что я знаю наверняка: Тиффани не делала этого. И я не покрываю её, — холодно ответила Ева, стараясь держать планку. Но, кажется, в конце голос её предательски дрогнул. — Я говорю все так, как оно есть. — И все же, откуда такая уверенность? — шепот стал ниже, в голосе засквозил металл. Ева почувствовала, как он наклонился прямо к её уху, чуть не касаясь кожи. — У вас должна быть серьезная причина так отстаивать честь и право своей подруги. Если она у вас имеется, то я оставлю Тиффани в покое. Если нет… Девушка задышала чаще. Она не могла поверить, что этот день может быть еще ужаснее. Что все может закончиться настолько плохо для неё и, самое главное — для Тиффани. Она не могла этого допустить. Но в то же время, не могла рассказать обо всем Шерлоку Холмсу. Ева играла в рулетку, в конце вращения которой она никогда не останется победителем. И выбор был слишком жесток. Признать свое поражение и позволить детективу забрать Тоффи, или рассказать всю правду и отправиться в психбольницу. Прошла секунда, а казалось, что целая вечность. И Ева сделала выбор.***
Ночь полностью вошла в свои права. В квартире на Левер-стрит стояла полная тишина, и лишь из-за двери кабинета по полу просачивалась блеклая полоска света и раздавались негромкие голоса. Говорили двое. — Почему вы не сказали об этом раньше? — низкий мужской голос прозвучал задумчиво и грустно. — А вы бы поверили? Голоса на миг стихли. — Нет. — Тогда почему поверили сейчас? В комнате вновь наступила тишина. — Вы напомнили мне кое-кого. — Кого? За дверью раздался тихий вздох. Из окна повеяло ночной прохладой. — Того, кто умер. Но кто останется в моей памяти навсегда.