Горькие слезы холодных морей

      Каждый кто работает в полиции… Даже если это гребанный Детройт – шестое, ебать его, место среди самых криминальных городов Америки. Так вот… Каждый коп знает, что можно делать и чего делать нельзя. Например, нельзя быть грубым с подозреваемым, но если нет камер или свидетелей, то можно вломить хорошенько пару раз, чтобы не всирал мозги на допросе. Нельзя быть неаккуратным при ведении дела, иначе ты можешь испортить жизнь невиновному человеку. Но если ты уверен в его виновности, любой коп знает где и как подтереть факты, ибо, аминь, но в этой стране слово полицейского еще что-то да значит*. И, наконец, нельзя трахаться с коллегами, тем более с теми, кто работает с тобой над делом, и особенно, если эти коллеги – херовы федералы. Но альфа и сам это должен знать, так что если ему похрен, то Гэвина и подавно не ебет.       Главное, чтобы в этот самый момент, его выебал кое-кто другой. И омега все для этого сделал. Да. Для начала сам он уже был достаточно голый и возбужденный, хватило просто запаха альфы, ну, и его самого, естественно.       Ричард целовал властно, собственнически, прикусывая губы, вылизывая и трахая его рот своим языком. От этого внутри что-то сжималось и вздрагивало от желания. Одну руку он запустил в волосы омеги, оттягивая назад, выгибая так, чтобы было удобнее вылизывать его рот, другая же блуждала по телу, с силой оглаживая спину и ребра, почти невесомо касаясь сосков и ключиц. И Гэвин согласно выгибался ему навстречу, плавясь под руками и притираясь бедрами к бедрам.       Он пытался было раздеть альфу, но тот зацеловывал его до звезд в глазах. Даже до целых созвездий, вспыхивающих под веками. И все, что Рид смог, – стянуть с Ричарда пальто вместе с пиджаком и вцепиться пальцами в пояс брюк, подтягивая к себе. Так, чтобы ощутить его возбуждение и дать почувствовать свое. Желание вымыло из него мысли, оставив только инстинкт – секс, здесь и сейчас. Он едва сдерживался от пошлых стонов в поцелуй и, когда Ричард решил пощупать «третью базу»*, скользнув ладонью под полотенце, совершил нечеловеческое почти усилие, отталкивая его от себя.       – Тормозни… – голос Рида был хриплым от возбуждения, глаза осоловелыми, а губы искусанными и зацелованными. Ричарду нравилось то, что он видел. – У меня как-то не получилось сорвать с тебя одежды в порыве страсти. Раздевайся сам, – омега с усилием отвел от него взгляд, – я поищу презервативы…       Альфу тряхнуло, вставший член неприятно сжимало модное белье и дорогие брюки, гормоны требовали выхода. Разум напоминал о том, что оба они ведут одно расследование и трахаться не стоит. Но стояло колом.       В комнате Рид, повернувшись к нему спиной, копался в аптечке, стоявшей на столе. Мокрые волосы торчали во все стороны, по позвоночнику стекала вода после душа и капельки пота. Хотелось нагнуть омегу над этим столом, очертить эту линию языком от копчика до загривка. Собрать губами с кожи воду и соль.       Найдя искомое, Гэвин не стал оборачиваться, только голову повернул, чтобы в периферии видеть альфу. Тот залюбовался невольно красивым мужским телом, рельефом мышц и очертаниями подтянутой задницы. На спине отчётливо белели шрамы. Один, будь он хоть на полдюйма ниже, мог бы стоить детективу жизни. Ричард бесшумно приблизился и невесомо коснулся кончиками пальцев побелевшего рубца. Рид напрягся всем телом, напружинился, как готовая к бегству кошка. На лице была привычная усмешка, но в голосе сквозила затаенная нервозность:       – Что? Передумал? – Он откинул голову немного назад, чтобы солнце, падающее из окна, лучше вычерчивало на выбритой щеке бугристую паутину шрамов.       – Ещё чего, – хмыкнул альфа, подтянув Гэвина к себе для поцелуя и влажно лизнув в щеку. Тот сглотнул и поморщился, требовательно ткнув пальцем:       – Черт, почему ты ещё в одежде?       Ричард усмехнулся и демонстративно медленно потянул узел галстука вниз. В его движениях не было нарочитой сексуальности, но Рид, повернувшись, смотрел голодными глазами, изо всех сил стараясь не вестись на провокацию.       Ричард медленно-медленно стянул галстук и взялся за верхнюю пуговицу рубашки. Для стриптиза не хватало плавности движений, эротизма. Омега еще раз сглотнул и прикусил губу. Возбуждение тяготило его, а запах альфы в гоне действовал как прелюдия сам по себе. Поняв, что альфа над ним просто издевается, он шумно выдохнул. Отцепил руки от края стола, который судорожно сжимал побелевшими пальцами. И заправил ему за пояс квадратик упакованного презерватива:       – Это будет долгий процесс? Я тогда в спальню. Начнешь трахать – разбуди…       Полотенце он бросил на пороге спальни, но успел лишь пару шагов сделать по направлению к кровати, как сильные руки альфы развернули его, приподнимая подбородок. Они столкнулись нагими телами и губами. Словно подростки, едва дождавшиеся, когда родители свалят из хаты и дадут им немного времени на потрахаться. Офигенное ощущение. Голый Ричард. Что может быть лучше?       Гэвин хотел трогать и смотреть. Но второе никак не получалось, потому что Ричард запустил одну руку ему в волосы, фиксируя или поворачивая голову так, как ему удобнее. Удобнее целовать лицо Гэвина, кусать его губы, толкаться языком в рот, вылизывать шею, прикусывая жилку яремной вены.       Омега на короткий момент потерял ориентацию в пространстве. Пока Ричард не оттолкнул его от себя, швырнув на кровать. На несколько секунд он замер, возвышаясь над омегой, осматривая цепким взглядом тело своего любовника. Ну Гэвин тоже посмотрел. Было на что.       Ричард был идеальным. Во всем. Безупречно красивый и сильный, с плавной тигриной грацией, проскальзывающей в любом жесте. Взгляд Гэвина перетек по груди, поджарому животу и замер на члене. Увиденное вырвало из его груди короткий полувздох-полустон. Это был реально самый красивый член, который Рид видел в своей жизни. Если бы где-нибудь, кому-нибудь пришло бы в голову проводить всемирный конкурс членов, то уж Ричард был бы основным претендентом на победу по всем номинациям.       – Погоди, – он легонько оттолкнул склонившегося к нему альфу и положил одну руку ему на бедро, – я тебе сперва отсосу…       – Кому-то не терпится… – насмешливо фыркнул альфа, но тут же довольно вздохнул. Гэвин взял второй рукой его член, горячий, твердый и влажный от предэякулята.       Внутри нетерпеливо ворочалось желание, он, пожалуй, слишком торопливо лизнул головку, потом еще несколько раз по всей длине, прежде чем заглотнуть почти до гланд. Альфа одобрительно выдохнул и ухватился рукой за спинку кровати.       Гэвин не был любителем глубокого минета, но тут просто не мог отказать себе в удовольствии. Ему нравилось, что Ричард не выпендривался или просто не мог сдержать коротких стонов сквозь зубы и сбивчиво повторял его имя, пока омега скользил губами и языком по пульсирующему стволу, принимая его в свое горло.        - Гэвин, - выдохнул-прорычал, альфа, кончая, наполняя его рот солоновато-пряным, вязким семенем.       Стоило только Гэвину слизать все до последней капли, как его снова опрокинули на кровать, увлекая в глубокий поцелуй, вылизывая рот, альфа спустился губами по шее, прикусив кожу вокруг родинки над левой ключицей. Почти сразу последовал еще один укус, теперь уже за сосок правой груди.       Поцелуи-укусы спускались все ниже, обжигая чувствительное и распаленное течкой тело. Омега потерялся в ощущениях и пропустил момент, когда Ричард развел его бедра. Покрывая поцелуями выступающие тазовые косточки и нежную кожу в паху, он обхватил рукой член Гэвина, одновременно обводя пальцем другой руки влажный от смазки вход в тело.       – Ебать, – прошипел Гэвин, выгибаясь телом, изо всех сил вцепляясь в простыни. Ричард задавал рукой быстрый темп, отдрачивая его член. А вот пальцами второй руки, ласкавшими его задницу, наоборот, проникал медленно, оглаживая и лаская мышцы. Неторопливо и плавно толкался внутрь, изводя этой разницей в темпе. Гэвин шипел и стонал, дрожа и выгибаясь между умелыми руками альфы. Мат и непристойности легко слетали с его языка, пока он то подавался бедрами вверх, толкаясь в руку Ричарда, то пытался глубже насадиться на пальцы, неспешно трахающие его задницу.       – Сука, Ричард! – почти взвыл он, кончая в кулак альфы.       – Сучка, – согласился Ричард, широко лизнув ладонь с размазанным по ней семенем, – но не я... – добавил он, нависая над омегой.       «Все омеги похотливые сучки»... Гэвин лишь отмахнулся от воспоминаний, сейчас ему было слишком хорошо. Даже альфа, нависая над ним, практически не раздражал и не вызывал привычной паники. Может, потому что секс – это та же драка, только наоборот. Все мысли и страхи сейчас трансформировались только в одно желание – трахаться до потери сознания.       Омега обхватил любовника за плечи, сжал талию бедрами и, резко дернув, перекатился на кровати, подминая его под себя. Ричард особо не сопротивлялся: чмокнул в нос, погладил по колену и откинулся навзничь, закидывая руки за голову. Предоставил полный простор действий.       Гэвин довольно оглядел альфу. Тот был прекрасен и расслаблен. Смотрел правда с ухмылкой, ну и хуй с ним. Вернее, хуй с Гэвином. Под Гэвином. Для Гэвина.       Он поёрзал задницей по бедрам и паху альфы, ощущая приятную твердость. Преимущество течки – только что кончив, он уже готов был трахаться снова и снова. Удачно, что и у альфы был гон.       Поза наездника никогда не была в числе его любимых: слишком быстро устают и затекают ноги. Но сейчас хотелось вести. Омега двигался неспешно, неторопливо, насаживаясь глубоко на член альфы. От возбуждения он кусал губы и коротко вздыхал, подавляя пошлые стоны. Естественной смазки было столько, что член погружался в него легко, распирая по всей длине и массируя простату, с вязкими и смачными хлюпами, стыдными и сладкими.       Уже находясь на пределе, Гэвин замер. Едва сдерживаемый стон наслаждения вибрировал в горле. Ричард сел, опираясь на руки, и обнял омегу. Не выходя из его тела, он перевернул их, укладывая Рида на лопатки и прижимая своим весом к кровати, впился ртом в искусанные губы и начал трахать его короткими, быстрыми толчками. Сильно и тяжело вбивая в кровать. Вырывая стоны и вскрики.       – Вязка? – выдохнул он вопрос в губы Гэвина в последний момент, и тот даже не сразу понял, о чем его спрашивали.       – Нет, – испугавшись, омега завозился в оргазменной истоме, пытаясь вырваться из-под альфы, и тот моментально вышел из него, не давая разбухнуть узлу, и скатился, устраиваясь рядом. Вязка в первый же секс с альфой, пожалуй, чересчур. – В следующий раз, – обнадежил он партнера.       Прижимаясь к груди альфы, слушая, как успокаивается разгоряченное сердце, Гэвин думал, что уже нужно как-то выставить альфу, пока не стало совсем уж неловко. Тот и сам поди думает, как бы смыться. Потрахались, феромонами надышались, в мозгах должно проясниться.       – Брось на пол, – махнул он рукой альфе, высматривавшему, куда бы деть использованный презерватив и салфетки, растекся по его груди, наслаждаясь послеоргазменной истомой, – потом уберу… – Он потерся щекой о гладкую кожу груди, скрывавшую твердые мышцы и мерно стучащее сердце. – Метросексуал, блядь.       – Ну да, – усмехнулся альфа, – в нашей паре ты, пожалуй, самый брутально-волосатый, – он погладил покрытое волосками предплечье Гэвина, лежащее у него на груди. Какой-то омежий выверт в мозгу, благодаря которому толпы омег выводят себе волосы всеми бесчеловечными или баснословно дорогими способами, заставил его устыдиться. Но разум все же смог ухватиться за сказанное:       – Эй, вот только давай без всей херни? – Он сел в кровати, отодвигаясь от альфы и подгребая к себе одеяло. Тот и не думал прикрываться, лежал такой весь расслабленный и ослепительный. Такой, что хоть прям снова начинай… Гэвин сглотнул, но продолжил под ленивым взглядом альфы:       – Слушай, я же не подросток в пубертате, мне вся эта романтика нахер не сдалась. Мы не пара. Просто у тебя гон, у меня течка…       – Еще я уважаю тебя как личность, – попытался оправдаться альфа.       – Ну да, – со смешком согласился Гэвин, – а в хвост и в гриву ты меня всю неделю гонял исключительно из уважения?       – Из-за твоей гонористости, – Ричард пожал плечами. Вот же мудло, совести ни в одном глазу! – Если бы я тебя не «гонял», мы бы тянули следствие в разные стороны. А это…       – Ну-ну. А с чего ты взял, что выбранное тобой направление самое верное. С того, что ты альфа?       – Не начинай, – по-хорошему попросил альфа, чувствуя поднимающееся раздражение.       Гэвина терзали противоречивые эмоции: инстинкт омеги требовал заткнуться и во всем согласиться с самцом, разум предполагал, что в чем-то альфа может быть и прав, а упрямая скотина Рид, прятавшаяся в подкорке до этой минуты, твердо знала: уступишь сейчас – заездят, и не желала отступать. _____________________________________________________________________________ * - Если кто не в курсе, то в Америке нет такого понятия как понятые. Полицейские имеют права сами изымать улики (но только при наличии ордера), а их показания считаются более достоверными, чем показания других свидетелей. * - Речь идет о бейсбольной тематике. Полагаю большинство в курсе, что американцы сравнивают продвижение в отношениях с передвижением по бейсбольному полю: Первая база - французский поцелуй. Вторая база - обнаженная грудь (тут больше для девушек). Третья база - собственно залезть в штаны/под юбку партнера (часто сюда же относят и оральный секс). Перейти за третью базу, или хоум-ран - это соответственно сам секс.