Узлы

29 глава. Pov Олег. Когда я прочно содержимое этого мятого листка, то пришел в ужас. Я прочел его еще раз. Потом еще. И еще. Я не мог поверить тому, что там написано: 《… Клетки головного мозга разрушены на 20%, это приводит к частичной потери памяти и слабости… <>… Полное разрушение клеток головного мозга произойдет примерно через год… <>… Диагноз — болезнь Крейтцфельдта-Якоба подтвержден. … <>… Кому: Терновой Дарье Сергеевне》 Неужели Даша все это время скрывала от меня то, что она чем-то больна? И что это еще за полное разрушение клеток головного мозга? Насколько я знаю: если клетки головного мозга полностью разрушены, то человек умирает. Получается, что максимум через год Даша умрет? Я не мог понять, что сейчас произошло. Откуда взялось это идиотское письмо? И почему моя любимая девушка все это время молчала? Сколько она уже молчит? Выбросив лист в мусорное ведро в ванной комнате, я нашел в интернете всю информацию о данной болезни, что привело меня в ужас. Болезнь оказалась неизлечимой и смертельной. Что мне делать дальше с этой информацией — я не понимал. Честно говоря, мне хотелось устроить скандал Даше. Поругать ее за то, что скрыла все это от меня. Но я не стал этого делать, ведь если все это правда, а не какая-нибудь идиотская врачебная ошибка, то… Мне даже страшно было представить, что меня ждет через год. Я сделал вид, что ничего не знаю. Вышел на кухню. Даша сидела за кухонным столом и размешивала сахар в чашках. — Доброе утро, солнышко, — я нежно поцеловал ее в шею, а потом в губы. Увидел на столе свои любимые блинчики и улыбнулся. — Ммм, мои любимые. Спасибо. — Не за что. Все для тебя, дорогой. — она указала рукой на пустой стул, стоявший напротив нее. Я сел и принялся за поедание своих любимых блинчиков. — Пойду Оливию проверю, — она встала из-за стола. — Почему ты не ешь? — посмотрел на нее строгим взглядом. — Не хочется. Я наелась, пока готовила. — она ушла. А я лишь еще больше терзал себя. Мне очень не хотелось, чтобы это было правдой. Мне не хотелось вот так взять и потерять Любовь всей моей жизни. Я не смогу без нее жить. Я знаю. Я сломаюсь: начну пить, потеряв смысл к дальнейшему существованию. Или просто сойду с ума. А, может, прыгну с крыши. Одно из трех. Вариантов жизни без нее у меня просто не существует. Задумавшись, я и не заметил, как немного всплакнул от своих же мыслей. Не заметил я и жену с дочерью, сидящих напротив меня. — Ты чего? — Даша удивленно посмотрела на меня, когда увидела мои слезы. — Ничего, — вытер лицо рукой, сдерживая все внутри, — просто в глаз соринка упала. — сделал глубокий вдох, а потом выдох. — А кто это у нас тут проснулся? — аккуратно взял маленькую ручку своей малышки. Она мне улыбнулась. — Олег, смотри, она тебе улыбается. Впервые улыбнулась. — Даша радостно посмотрела на меня. — Она же наша умничка. — я взял малышку на руки, внимательно изучая ее. Я обомлел, когда понял, что она точная копия моей жены. — Она так сильно на тебя похожа. — Знаю. — девушка положила свою голову мне на плечо. — Если вдруг я умру первой, когда мы будем старыми, то наша дочь будет напоминать тебе обо мне. — эта фраза меня убила. Я вспомнил несколько наших с ней разговоров и понял, что она не в первый раз говорит о своей смерти. Как-то раз даже спрашивала у меня, что я бы делал без нее. Неужели все это правда? — Заберешь у меня Оливию? — я встал из-за стола. Даша взяла Лив к себе на руки. Я ринулся в спальню и начал судорожно одеваться, собираясь идти в этот медицинский центр, чтобы узнать всю правду. — Куда ты? — Даша вышла в коридор, когда я надевал кроссовки. — Вспомнил, что срочно нужно в офис. Я не долго, — нежно коснулся своими губами ее губ, — не скучайте. *** Через полчаса я уже стоял возле регистратуры данного медицинского центра, требуя бедную девушку выдать мне документы Даши. — Молодой человек, я не имею право на это. Это конфиденциальная информация. — девушка пыталась от меня отвязаться. — Я муж вашей пациентки, вы должны мне дать все то, что я прошу. — я настаивал на своем. — Дело в том, что политика нашей клиники такова: мы заключаем договор с нашими пациентами о неразглашении информации, даже самым близким людям. Простите, больше ничего не могу вас сказать. — она развела руки в стороны, мило улыбнувшись. — А если так? — я вытащил из кармана пару пятитысячных купюр и незаметно вложил их в журнал, лежавший на столе. — Ладно, — она огляделась, потом положила на стол медицинскую карту Даши, — но у вас всего 5 минут. — этого было достаточно. За пять минут я изучил карту несколько раз и отдал ее обратно девушке. — А где я могу найти ее лечащего врача? Очень хотелось бы с ним поговорить. — Это вам нужно на второй этаж, в кабинет 222. У него как раз сейчас никого нет, успеете с ним поговорить. — я удалился, пошатываясь. Меня трясло и бросало из стороны в сторону от прочитанного. Я не мог и не хотел верить в то, что там увидел. Этого не могло произойти. Я терзал себя изнутри самыми ужасными мыслями, от чего мне становилось плохо. Я не мог нормально дышать, кровь в венах закипала, стало жарко. Я даже не понял, как дошел до нужного мне кабинета. Постучавшись, прошел во внутрь. — Здравствуйте, — сел на стул, — мне очень нужно с вами поговорить. — Хорошо, только представьтесь для начала. — мужчина внимательно меня изучал. — Терновой Олег — муж Терновой Дарьи, вашей пациентки. Я хочу знать все о ее болезни. — Эм, — он почесал затылок, — но я не имею право. — Имеете. Я ее муж. — я начал злиться, меня раздражает вся эта конфиденциальность. — Простите, но нет. У нас договор. — Мне посрать на Ваш договор. Я просто хочу знать правду. Неужели так сложно все это мне сказать? — встал со стула и начал ходить из стороны в сторону. — Честно говоря, мои нервы уже на пределе. И если вы сейчас же мне все не расскажете, то я нахрен разнесу Ваш кабинет. — сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Садитесь и успокойтесь. — доктор дал мне стакан воды. — Хорошо, так и быть. — Спасибо. — я сделал глоток. — … — он закончил свой рассказ. А я лишь скатился по спинке стула в ужасе от услышанного. Мое сердцебиение участилось, стало очень жарко. В зобу дыхание сперло, пересохло в горле и перед глазами все пошло кругом. Отдышавшись, вступил обратно в диалог. — И сколько ей осталось? — с ужасом посмотрел на мужчину. — Год, не больше. — Всего лишь год… — я больше не мог себя сдерживать. Встав со стула, повернулся спиной к врачу. Слезы покатились по моим щекам. Это было впервые, когда я хотел плакать горько и громко. Долго плакать. Нервы сдали. Я не смог себя сдержать. Со всей дури долбанул кулаком об стену, разбив костяшки в кровь. Еще и еще. Это было больно. Все это было больно. Так сильно больно, что просто хотелось броситься с моста и больше не жить. Не видеть весь этот ужас. Я не смогу без нее. Не смогу. Я покинул кабинет доктора и отправился туда, куда глаза глядят. Именно сейчас мне хотелось забыться. Уснуть и проснуться в сильном поту. Удариться обо что-нибудь головой. Все, что угодно, но только не это. Я не хотел верить в то, что это реально. Этого не могло произойти, ведь все было так хорошо. Было хорошо. А теперь. что же мне теперь делать? Мои ноги привели меня в какое-то кафе. Расположившись около барной стойки, я начал запрокидывать рюмки с водкой. Одну за другой, пытаясь таким образом избавиться от этой проблемы. Домой идти совсем не хотелось.