Ганнибал и Уилл. Русская версия.

Уилл резко проснулся, чувствуя себя одиноким и свисающим вниз головой, и обернувшись, облегчённо выдохнул. Ганнибал лежал рядышком, спиной к нему, согнув левую ногу так, что вид был весьма эротичный и привлекательный. Широкая спина, мягко переходящая в удивительно тонкую талию, миленькая, как будто совсем подростковая попка, и длинные худые ноги с пушистыми волосками. Вспомнив, что сотворил с ним вчера этот охреневший извращенец, Уилл болезненно поморщился, и почему-то решил, что он немного отстаёт в счёте. У него болело горло, гудела задница, ему порвали обе невидимые целки, а сам Ганнибал мило сопел в подушку, как будто так и было задумано. Обескураженно почесав затылок, оперативник пару минут размышлял, чего же он хочет больше: трахнуть неподготовленного Ганнибала или заласкать его до пузырчатых соплей. Уилл уже не был уверен, что же из этого заставит любимого остаться в его доме, поэтому принял мудрое решение не спешить. Ещё раз посмотрев на заманчивую дырочку, Грэм понял, что к ануслингусу он ещё точно не готов, поэтому просто заполз на любимого и безжалостно цапнул его за шею.  — Подъём, золушка, — прошептал Уилл, наваливаясь сильнее. — Хорош дрыхнуть. Я есть хочу.  — Ты голоден, малыш? — волнительно забормотал Лектер, начиная пошленько тереться об него задницей. — Какого рода голод тебя мучает?  — Весь подряд, но можно начать с завтрака. Ганнибал тут же вытянулся, хрустя суставами, спихнул с себя Уилла и быстро спрыгнул на пол. Оперативник свалился следом, неожиданно крякнув от боли в заднем проходе, и поймав растерянный взгляд любимого, всё понял и бросился к шкафу.  — Щас, щас всё будет, — сказал Уилл, распахивая дверку и яростно копаясь в вещах. — У меня нет халатов, зато имеются пижамы. Мне их почему-то часто дарят, а я люблю спать голым, и поэтому они почти все новые, — с этими словами он схватил охапку тряпья и бросил её на кровать. — Вот, выбирай себе любую. Там есть даже с членами. Лектер поспешно перекопал пижамы, выбрав по одной себе и Уиллу, и они облачились в это шёлковое безобразие. Не став особо заморачиваться, Ганнибал махнул рукой и побежал на кухню.  — Любимый, я это, кофе хочу и блинчики, — жалобно ныл оперативник, прыгая за ним по ступенькам. — Сможешь организовать?  — Сейчас узнаем, — обеспокоенно ответил Лектер, прибавляя шагу. — Главное, чтобы были хотя бы мука, яйца и молоко. Ты очень голоден?  — Очень, — легко соврал Уилл, мысленно кайфуя от такого Ганнибала. — С такого перепоя я обычно много ем. Скорей бы ты уже переехал сюда и всем этим занимался, а то я заебался уже выбрасывать протухшие продукты. Доктор бросил на него недовольный взгляд и силой усадил на стул. Грэм счастливо развалился, вытянув ноги (сидеть как всегда ему было немного больно), и с наслаждением наблюдал за Ганнибалом, бегающим по кухне. Всё сразу как-то ожило, зашипело, захлопало и заскворчало, и через пятнадцать минут перед ним поставили чашку ароматного кофе и горячий масляный блинчик. Лектер снова заглянул в холодильник и в самом углу нашёл банку вишнёвого варенья.  — Это папа сам варит, — довольно сказал Уилл, наблюдая как Ганнибал накладывает варенье в блюдечко. — Он давно на пенсии и всё лето проводит в саду. Садись завтракать со мной.  — Конечно, — кивнул доктор, черпая половником тесто и выливая его на сковородку. — Где твой телефон, Уилл? Хоть сегодня и воскресенье, но после вчерашнего тебе наверняка звонят с работы, и будет лучше, если ты ответишь.  — Тоже верно, — согласился Грэм, вскакивая на ноги и вытирая руки полотенцем. — Я сейчас. Он сбегал в ванную на втором этаже, где до сих валялись его джинсы, и вернулся обратно, держа в руке телефон.  — Десять непринятых, — хихикнул Уилл, бросая айфон на стол и хватая блинчик. — Интересно, когда они нашли тело? Замок я сломал, а значит, туда могли сунуться только уборщицы, и это где-то в пять утра.  — Во сколько тебе поступил первый звонок?  — В девять.  — А сейчас одиннадцать. Долго же они разбирались что к чему. Они одновременно усмехнулись и спокойно продолжили завтракать. Ганнибал сбросил последний блинчик на тарелку и выключил плиту. Телефон снова зазвонил, начиная двигаться от вибрации, и Уилл мизинчиком отключил звук.  — Ганнибал, — уверенно начал оперативник, мысленно подбираясь и готовясь к битве. — Ты любишь меня?  — Люблю, — обречённо опустил глаза Лектер, тонко улыбаясь. — Очень и очень сильно.  — Вчера я увидел, на что ты готов ради меня, и разве переезд — это такой шаг, что он важнее, чем укокошить человека? — вкрадчиво сказал Уилл. — Ты сказал мне, что я не понимаю ценности вещей, но сейчас мне кажется, что ты просто набиваешь себе цену. Неужели так сложно сказать «окей» и просто ко мне переехать? Это моя жизнь, и не надо думать, что я упрямый долбоёб, не понимающий всех последствий. Я хочу видеть твою похотливую задницу здесь, и не вынуждай меня придумывать что-то серьёзное. Я ведь могу и наручниками приковать к батарее.  — Уилл, — смущённо сказал Ганнибал, заворачивая блинчик в трубочку. — Шила в мешке не утаить. Я видел подобное, когда два человека живут вместе, и очень скоро правда всё равно выплывает наружу, а я не хочу пускаться в бега. Я люблю свой дом, свою работу и свой город.  — Видел? — удивился Уилл, отодвигая от себя телефон, который снова завибрировал на столе. — Где видел? У тебя есть знакомые геи?  — Знакомые геи? Ну в принципе есть, конечно, но я не о них. Моя родная сестра прошла через это и сейчас она живет чуть ли не в лесу.  — Сестра? У тебя есть сестра? Почему в лесу? Как её зовут? Ганнибал весело рассмеялся, его взгляд стал мечтательно-нежным, и он бережно взял в руки чашку с кофе.  — Её зовут Маша, — так ласково сказал Лектер, что сердце оперативника бешено забилось. — Я старше её на пять лет, но мы лучшие друзья с детства. Когда ей исполнилось пятнадцать, она заявила мне, что теперь она Миша и видит себя мужчиной. Она единственная, кто знает, что я не совсем нормальный.  — Миша? — охренел Уилл от этой нетрадиционной семейки. — Как твой кот?  — Это кот как она. В двадцать пять она влюбилась в девушку, ей повезло, это было взаимно, и они стали жить вместе, как подруги. Совместный быт, постоянное нахождение рядом, с них слетела осторожность, и всё открылось. Кто-то воспринял это нормально, кто-то нет, родители ополчились, и они с Марго сбежали из города и с тех пор живут в маленькой, почти заброшенной деревеньке.  — Что? Что, блять? — забормотал Грэм, не зная, смеяться ему или рыдать. — У тебя есть сестра-лесбиянка, которая сожительствует с подружкой в лесу? Ганнибал, как долго бы ты от меня её скрывал? Где она живёт?  — Под Ростовом-на-Дону, — с улыбкой ответил Лектер. — Десять километров от города, в деревне Горохово. Они обе работают удалённо. Миша — дизайнер, у неё врождённый вкус, а Марго ведёт какие-то сайты по продажам. Ганнибал замолчал, опуская глаза, а Уилл с охуевшим лицом рассматривал этого шёлкового развратника. Его мозг заработал так быстро, что он едва успевал за собственными мыслями. То, что он задумал, то, что планировал, кольца в тумбочке, всё это моментально подошло друг к другу, и он возбуждённо вскочил на ноги.  — Так, скрытный гомосек, — грозно зашипел Грэм, сжимая кулаки. — Последний раз спрашиваю. Переедешь ко мне?  — Нет, — фыркнул Лектер, задирая подбородок. — И хватит обзываться, а то я тоже начну.  — Уже умираю от желания это услышать, — хмыкнул оперативник, беря в руки вибрирующий телефон. — Ну-ка, обзови меня как-нибудь.  — Обозвать? — приподнял интеллигентные брови Ганнибал, сморщивая нос. — Запросто. Говнюк, например.  — Я — говнюк, — радостно улыбнулся Уилл, прижимая руки к груди. — Поэтому опущусь до шантажа, и если ты продолжишь упираться, я перестану тебя трахать и просто подожду, пока у тебя не пригорит задница, и ты не прискачешь ко мне сам. Даю пять минут на размышления. Лектер поражённо распахнул глаза, обомлев от такой наглости, и горделиво сложил губы бантиком, величественно задирая подбородок. Усмехнувшись, Грэм разблокировал экран и набрал Саню, который уже оборвал ему весь телефон.  — Алё, — болезненно прогундел он в трубку, едва там ответили. — Сань, блять, ты чего приебался с самого утра? Я еле хожу после вчерашнего. Чего стряслось? Что? Гарика? Конечно, знаю, но не помню, видел ли я его вчера в «Пирамидах». А что? Старший опер начал что-то рассказывать Уиллу, который замер посреди кухни, а Ганнибал быстро встал на ноги, подошёл к нему, грохнулся на колени и резко стянул с него пижамные штаны под которыми ничего не было. Грэм попытался оттолкнуть любимого, продолжая что-то поддакивать в трубку, но тот оказал сопротивление, и, безжалостно схватив его за бёдра, втянул ещё мягкий член себе в рот. Лектер поднял глаза, смотря на Уилла через спадающую вниз чёлку, и принялся так блядски сосать, аж причмокивая, что оперативник растерялся и убрал руку. Возбуждение пришло, никуда не делось, член проснулся и встал, и через пару минут Ганнибал уже отпустил любимого, начиная неторопливо расстёгивать свою пижамную рубашку.  — Что? А, да, я не помню во сколько ушёл, — бормотал Уилл, не отрываясь смотря на Лектера, которые раздевался перед ним, так и не выпуская его член изо рта. — Гарика, нет, не видел, не помню, я пьян был в говно, очнулся только утром. Ах, блять, сука, что, ничего, я это, что-то плохо себя чувствую. Ганнибал полностью разделся, уселся на корточки, раздвигая колени как можно шире, и начал неторопливо ласкать себя так, как будто он был здесь один. Оперативник совсем сбился с разговора, наблюдая за этим охуительным зрелищем. Глаза Лектера были закрыты, и на лице застыло какое-то потерянное блаженство. Он отсасывал с таким наслаждением, как будто от этого зависела его жизнь, правой рукой он гладил свой член, а два пальца левой засунул себе в задницу и старательно на них насаживался. Ревнивое и завистливое сердце Уилла не могло пережить то, что Ганнибалу было так хорошо без него, и яростно швырнув телефон об стену, он схватил любимого за волосы и оттащил от себя. Лектер медленно открыл глаза, возбуждённые и какие-то безумные, и упал на спину, продолжая свои эротические игры. Грэма окончательно переклинило, и он торопливо выпрыгнул из штанов, так и болтающихся где-то внизу.  — Блядская шлюшка, — злобно зашипел оперативник, бросаясь вперёд и переворачивая на живот любимого, который уже начал стонать в полный голос. — Что ты творишь? До инфаркта меня довести хочешь? Сучка хитрая, я тебе сейчас устрою такой пиздец, что… блять, Ганнибал, ты меня просто убиваешь… Уилл навалился Ганнибалу на спину, и забыв о предохранении, вошёл в него без всякой нежности. Лектер выгнулся, падая грудью на пол и толкаясь ему навстречу, и через пару секунд весь плюшевый шантаж был забыт, и начался реальный пиздец. Сексом это было назвать трудно, скорее животным спариванием. Ганнибал скулил, летая мордой по полу и периодически попадая ей в ножки стола, Грэм рычал и царапался, долбясь всё сильнее и крича какие-то угрозы, и даже фикус на подоконнике отвернулся на улицу, чтобы не видеть этот траходром. Через двадцать минут они наконец-то затихли, и на полу подрагивали два покалеченных тела, смотрящих в натяжной потолок. У Уилла болели горло и задница после вчерашнего, теперь ещё и член, который протиснулся в совсем тугую дырочку, колени и локти были разбиты до крови, и с огромным трудом он начал вставать на ноги. Ганнибал, имеющий такие же повреждения, но ещё и расцарапанный, кое-как поднялся следом, и они молча побрели в ванную комнату на первом этаже, где кряхтя смогли залезть в тёплую воду.  — Потаскуха ненасытная, — прохрипел оперативник, смотря на любимого, который промывал разодранный локоть. — Ты переедешь ко мне или нет?  — Нет, — довольно улыбнулся Лектер, немного краснея, как будто услышал комплимент. — Как показала практика, это ты не можешь жить без моей задницы, а не я без твоего члена, так что всё останется так же, как и было. Пройдёт время, и ты скажешь мне спасибо.  — Упрямый баран, — усмехнулся Уилл, бросая в Ганнибала облачко пены. — Хорошо, будь по-твоему, но ты познакомишь меня со своей сестрой. Когда мы сможем к ней поехать?  — С Мишей? Зачем?  — Не твоё собачье дело. Как насчёт следующего четверга? Сможешь взять отгулы на работе? У себя я договорюсь.  — В принципе смогу, — шмыгнул носом Лектер. — Я её предупрежу, но я не понимаю…  — Вот и славненько. Давай мыться. Через час они выехали из дома, и скрепя сердце, Уилл отвёз Ганнибала домой. Он поехал в «Пирамиды», где его ждали опера, и попал в компанию таких же помятых и полупьяных людей. Саня собрал всех кого смог, начиная кошмарить персонал и хозяев клуба, и до самой ночи они вели допросы и осматривали место преступления. Камер наблюдения в этой части помещения не было, что прекрасно знал Уилл ещё вчера, и к ночи отдел объявил план "Перехват". Переписывали и хватали всех, кто имел несчастье вчера отдыхать в этом клубе, вылавливали и закрывали мелких торговцев наркотиками, проституток и всех тех, чьи дела вёл Гарик, и к ночи все камеры были заполнены избитыми подозреваемыми, которые отрицали обвинения до последнего. Убийство опера — это смертный приговор, и никакие угрозы подвести под более тяжёлые статьи не помогли. Эксперты осмотрели туалет и всего бедного Гарика, но не нашли ничего ни на теле, ни на одежде. К общему безумию присоединились другие отделы, были подняты все стукачи, и город вспыхнул мстительным огнём, сметая всех подряд. Под горячую руку смогли поймать несколько настоящих преступников, раскрыли восемнадцать висяков, двоих застрелили при попытке к бегству, нашли четыре подпольных казино и даже одного педофила. Уилл спал урывками в машине, жрал хот-доги и биг-маки, менял носки, покупая новые, а старые выбрасывая на помойку, и принимал самое активное участие в допросах, ломая рёбра, пытаясь добиться признания в убийстве, которое сам и совершил. Он добрался домой лишь во вторник, где нашёл свою симку в осколках старого телефона, и вставив её в новый, смог позвонить Ганнибалу.  — Алё, милый, это я…  — Уилл, слава Богу, я уже весь извёлся. Как ты? Я смотрел новости, видел погромы, что вы творите, но ты не звонил, и я уже не знал, что думать.  — Я не хотел отвлекаться, Ганнибал, всё нормально. Я сейчас валюсь с ног и не смогу приехать…  — Ты ел? Когда последний раз ты ел горячее? Хочешь я приеду и привезу?  — Нет, не беспокойся, я пообедал в столовой и сейчас хочу только спать. Увидимся завтра? Ты смог отпроситься и взять отгул?  — Да, я договорился, и Миша очень обрадовалась, что я приеду. Про тебя я ей ничего не сказал.  — Целую крепко и обнимаю твои коленки. Я заеду завтра после работы. Пока, Ганнибал, я тебя люблю.  — И я тебя, Уилл, буду ждать. Вот такие последствия преступления были у нашей парочки, которые по-прежнему думали только о себе и о друг друге. Уилл проспал почти сутки и в среду вышел на работу, а Ганнибал просидел со своим котом, который простил его только через два дня. Но на следующий день они снова не увиделись, так как оперативник попал на пышные похороны Гарика, после чего даже начальство закрыло глаза на то, что весь отдел бухал до поросячьего визга. Может следаков и прочих дознавателей это особо не коснулось, а вот убойный отдел, состоящий из двадцати таких же отморозков как и Уилл, позволили себе проводить своего друга с фанфарами. Они глушили водку, выезжали за город, где стреляли в небо, и дали клятву найти и пришить убийцу Гарика. Оперативник послал несколько сообщений Ганнибалу, утверждая, что скоро приедет, но свалился пьяный в раздевалке, где и проспал всю ночь. Утром его разбудили и попытались спрятать от начальства, но всё-таки отправили домой, как и большинство оперов. Уилл через отца смог выбить выходные, план у них и так был перевыполнен, и поехал к себе, где хоть и блевал до самого вечера, но смог подготовить то, что планировал уже месяц. Лектер с дорожной сумкой приехал к нему на такси и нашёл эту дрожащую тварь в душевой кабине под струями холодной воды.  — Уилл, — покачал головой Ганнибал, вытаскивая его наружу и заворачивая в огромное полотенце. — Нельзя так пить. Посмотри на себя, как ты сядешь за руль?  — А я и не собираюсь, — хихикнул Грэм, прижимаясь к любимому, которого не видел несколько дней. — Ты поведёшь машину, а я посижу рядышком. Я соскучился, любимый.  — Я тоже, — судорожно обнял его Ганнибал, аккуратно ведя на кухню прямо босиком. — Ты уже можешь есть? Я привёз тебе суп из сушёных грибов, а это самое лучшее средство от алкогольного отравления. Слушай, а я никогда не водил машину на автомате. Это сложно?  — После твоей помойки на колёсах всё несложно. Втянешься за десять минут. Корми меня, я просто умираю с голода. Кажется утром я отрыгнул свой желудок, но у меня вырос новый, и он очень голоден. Лектер послушно кивнул, и усадив любимого на стул, кинулся к своей сумке, доставая оттуда грибной суп.  — Я так тебя люблю, Ганнибал, что если ты меня бросишь, я умру, — уныло прошептал оперативник, подпирая голову кулаком. — Какие-то идиотские слова, но только я понимаю их значение.  — Если я тебя брошу, — ответил Лектер, вытаскивая из пакетика свежеиспечённый хлеб, — значит, я сам уже мёртв. Он встретились глазами, как всегда говоря ими больше, чем могли словами, и тепло друг другу улыбнулись. Уилл набросился на суп, а Ганнибал сел совсем рядом и не отрываясь смотрел на любимого. Он протягивал к нему руки, трогая за плечи и заправляя за уши влажные кудряшки, и Грэм отрывался от еды и тянулся к нему, чтобы коснуться губами его тонких пальчиков. Через час сборов они вышли из дома и сели в машину Уилла. Лектер настроил под себя зеркала и сиденье и немного опасливо завёл двигатель.  — Всё то же самое, как и у тебя, только две педали, — насмешливо сказал оперативник, смотря на взволнованного доктора. — Чтобы это понять, просто мысленно сломай себе левую ногу и убери её подальше.  — Сломал, — улыбнулся Ганнибал. — Что дальше?  — Ничего. Передачи переключать не надо. Нажми на кнопку на рычажке и управляй коробкой передач. Сейчас нейтралка, толкнёшь вперёд, машина поедет назад, и наоборот. Вот и всё. Поехали. Без происшествий они выехали из ворот, несколько минут Лектер привыкал к габаритам машины, которая была в два раза больше, чем его пятёрка, и через час они уже неслись по трассе в сторону Ростова-на-Дону.  — Следи за спидометром, Ганнибал, — поправил его Уилл, видя, что стрелка уже перевалила за сто пятьдесят. — Ты привык давить на педаль со всей дури, а здесь этого не требуется, и мы вышли из дозволенной скорости. Мне плевать на штрафы, но я не хочу попасть в аварию.  — Хорошо, — улыбнулся Лектер, притормаживая и нежно поглаживая руль. — Машина просто огонь.  — Хочешь себе такую же? — осторожно спросил оперативник, доставая из бардачка орешки. — Я могу тебе подарить.  — Не уверен, что смогу её принять, — смущённо шепнул Ганнибал, протягивая руку к шуршащему пакетику и цепляя оттуда арахис. — Слишком дорогой подарок.  — Не настолько, как тебе кажется, — хохотнул Уилл, смотря на любимого, который откровенно поехал от хорошей тачки. — Мы ж не из салона их берём, всегда есть способ получить это дешевле. Договориться через ментов и взять за гроши со сбитыми номерами, оформить сделку задним числом со случайно погибшим челом без наследников, а можно и отжать у кого-то, если задаться такой целью. Для тебя я могу добыть всё, что захочешь. Лектер промолчал, но Уилл мысленно улыбнулся, радуясь очередной победе. Если его план удастся, то Ганнибалу больше не понадобится его уродливый костюм придурка, отпугивающий всех подряд, и он не откажется пересесть на хорошую машину. Глубокой ночью они въехали в Горохово и остановились у простого деревенского домика с освещёнными окнами. Как только Лектер заглушил машину, деревянная дверь распахнулась, и в проёме показалась фигура девушки. Наша радужная парочка сцепилась пальцами, придавая друг другу уверенности, и выдержав десять секунд, они вылезли на улицу.  — Ганнибал, — закричала девушка, бросаясь к нему и вешаясь на шею. — Так здорово, что ты смог выбраться и приехать. С тобой всё в порядке?  — Да, Мишенька, всё хорошо и даже больше, — ласково ответил Лектер, тиская сестрёнку. — Я приехал, потому что появился повод. Я хочу тебя кое с кем познакомить. Девушка отпрянула назад и повернула голову к Уиллу, рассматривая его в лунном свете. Оперативник протянул руку, и она ответила на его приветствие крепким рукопожатием.  — Это Уилл, Миша, — как-то совсем тихо прошептал Ганнибал, протягивая руку и беря его за запястье. — Мой Уилл.  — Твой Уилл, — как дура поморгала Миша, прижимая руки к груди. — Ганька, я не могу поверить, ты его нашёл?  — Кого его? — не понял оперативник, прихлопывая комара, который впился в его щёку.  — Своего человека, кого же ещё? — улыбнулась девушка и обняла Грэма за шею. — Приятно познакомиться, Уилл, я Миша. Пойдёмте в дом, вы наверное умираете с голоду. Маргоша там что-то приготовила, я ведь весь день работала, и… Под непрекращающийся поток слов Ганнибал и Уилл зашли в домик, который оказался внутри совсем не таким чахлым, как снаружи. Дорогой ремонт, современная техника, отличный комп, почти всё так же, как и у Лектера дома, который прятал от всех свой идеальный мирок. Она с таким же азартом бросилась их кормить и весь вечер не сводила глаз с брата, который так и держал своего Уилла за руку. К ним подсела красивая девушка, как стало понятно, та самая Марго, но она почти всё время молчала и бегала туда-сюда, подкладывая то хлеб, то маринованные огурчики. Влюблённые отказались от выпивки, на дворе уже была глухая ночь, решив отметить встречу завтра, и ополоснувшись в холодной бане, они ушли спать в маленькую комнатку. Уилл видел, что Ганнибал хочет уйти к сестрёнке пообщаться, и даже попытался его выпроводить, но Лектер отмахнулся от этого предложения и завалился спать вместе с ним. Утром оперативник проснулся первым, и прихватив телефон, вылез в уборную в одних трусах. Списавшись с нужным человеком, он посмотрел в навигаторе дорогу, и прикинув время, договорился с ним на час дня. Проделав свои грязные делишки, он зашёл в домик, где уже все проснулись и как-то бессмысленно шлялись из угла в угол. Миша и Марго заплетали друг другу волосы, Ганнибал готовил завтрак, и не найдя себе дел, Уилл вылез на улицу, где уселся курить на завалинке. Очень скоро нарисовался Лектер и присел рядом, опуская глаза в землю.  — Ну как, тебе понравилась моя сестра? — хитро спросил Ганнибал, поправляя на себе цветастый фартучек. — Они в полном восторге от тебя, а твоя профессия вообще повергла их в шок. Они всегда думали, что я сойдусь с каким-нибудь художником.  — Я тебе сойдусь, — вяло пригрозил Грэм, сонно щурясь на утреннем солнышке. — Колени согну в другую сторону, и будешь прыгать как кузнечик. Следи за речью, любовь моя, я человек нервный, могу и нос сломать за такие словечки.  — Ты такой устрашающий, — усмехнулся доктор, быстро облизывая губы. — Так бы и трахнул тебя вон за тем колодцем.  — Смотри, как бы тебя там не трахнули, — мечтательно улыбнулся Уилл, выбрасывая окурок. — Блять, я же не драл тебя почти неделю, то-то я чувствую, что яйца сводить начинает. Может уединимся вечером где-нибудь?  — Что-нибудь придумаем. Я хочу попарить тебя в настоящей русской бане, а после неё и поищем местечко для нас двоих.  — Я с радостью выебу тебя и в бане.  — Не уверен, что сможешь, но почему бы и не попробовать. Пойдём завтракать. Очень по-семейному они поели, и взглянув на часы, оперативник подбодрил себя ментальным пинком и встал на ноги, всем своим видом привлекая к себе внимание.  — Так, прошу тишины, — громко сказал Уилл, перебивая Мишу, которая трещала не замолкая. — Я очень хочу съездить в одно место, отсюда всего минут сорок пути, и хочу, чтобы вы все составили мне компанию. Пресекая все вопросы, скажу сразу, это не по работе, и очень важно лично для меня, и ответы вы получите уже на месте.  — Как по-деловому, — мило улыбнулась Марго, быстро допивая свой кофе и тоже вставая на ноги. — Раз надо, значит, поехали.  — Правда? — даже растерялся оперативник, уже привыкший постоянно спорить с Ганнибалом. — Что ж, собирайтесь и прыгайте ко мне в машину. У нас на сборы всего двадцать минут. Все бросились врассыпную, и Уилл мгновенно остался один на один с грязной посудой. Решив, что это не его дело, он выскользнул на улицу, и с непробиваемым видом уселся ждать любимого и его семейство. Лектер появился первым и присел перед ним на корточки, счастливо улыбаясь.  — Уилл, — игриво спросил доктор, взмахнув ресничками. — Расскажешь, куда мы едем?  — Сам всё увидишь, любопытная Варвара, а так, через час уже будешь знать. Ты собрался? Хочешь повести машину?  — Очень! А можно?  — Тебе всё можно. Ганнибал сел за руль, и Уилл уселся рядом, включая навигатор на телефоне. Миша с Маргошей тоже не заставили себя ждать, и через пятнадцать минут они выехали, прыгая по кочкам и просёлочным дорогам.  — Долбаные ямы, — перекрикивая музыку, вещал оперативник, поворачиваясь к девушкам. — Такое ощущение, что их делают из говна. В городах то же самое, я уже задрался подвеску перебирать.  — В ебучей стране — ебучие дороги, — отрезала Миша, подлетая на очередной кочке. — Слышь, командир, не дрова везёшь, можно поаккуратнее? Ганя, я всегда знала, что ты купил права, а не получил. Приплатил или нашёл гаишника-извращенца?  — Грубиянка, — возмутился Лектер, обруливая какую-то подозрительную лужу. — Ремня бы тебе дать, да похлеще.  — Предоставь это мне, — хихикнула Марго, потирая руки. — Только боюсь, это и наказанием-то считать нельзя будет.  — Господи, — схватился за голову Уилл, испуганно смотря по сторонам. — Куда я попал?  — Не ссы, прорвёмся, — похлопала его по плечу Миша. — Нам далеко ещё ехать? Оперативник повертел головой и выключил навигатор.  — Почти добрались. Так, Ганнибал, мы на месте. Ты видишь где-нибудь поблизости церковь?  — Вон стоит. Нам туда?  — Ага. Мне надо им кое-что передать. Притормози у входа, нас должны ждать. Лектер остановился у полуразрушенного здания, и Уилл тут же выскочил на улицу. На пороге появился молодой священник, который приветливо помахал им рукой, и достав что-то из багажника, Грэм пошёл прямо к нему. Все остальные остались сидеть в машине, через окошко наблюдая за тем, как ведут беседу эти совсем разные люди. Бледный служитель церкви с какой-то наивностью в глазах и наглый опер, который пару дней назад втапливал людей в землю за своё же преступление. Уилл развернул ткань, показывая что-то священнику, и, наконец, мужчина кивнул и скрылся в церкви.  — Идите все сюда, — прокричал Грэм, перехватывая тяжёлую ношу. — Давайте скорее, времени очень мало. Помоги мне, Ганнибал, это штука очень тяжёлая. Лектер подбежал к любимому, подхватывая его ношу, и Уилл облегчённо потряс руками.  — Я думал уроню, — выдохнул оперативник, разминая мышцы. — Тяжёлая, зараза. Ганнибал откинул край ткани и удивлённо замер на месте.  — Икона? — тихо спросил Лектер, разворачивая её полностью. — Судя по весу, в золотой рамке. Откуда она у тебя, Уилл?  — Там где взял, там больше нет, — усмехнулся Грэм, подходя и открывая дверь в церковь. — Заходите внутрь.  — Ты решил подарить её церкви? — шепнула Миша, мельком взглянув на старинную икону. — Да здесь золота миллионов на десять. Зачем тебе это? Ты что, где-то так сильно нагрешил?  — Хватит задавать вопросы, — проворчал Уилл, затаскивая всех внутрь. — Я же сказал, объясню всё позже. Кучка непонимающих людей зашла в церковь, и Грэм захлопнул за ними дверь, заперев её на засов. Священник что-то готовил в углу и, в конце концов, позвал всех к себе.  — Вы Ганнибал? — немного смущённо спросил мужчина, отводя взгляд.  — Да, — поспешно кивнул Лектер, перехватывая тяжёлую икону.  — Вы крещёный, надеюсь?  — Конечно.  — Замечательно, — ласково улыбнулся священник и кивнул головой на лавку. — Положите это сюда, пожалуйста.  — С радостью, — выдохнул Ганнибал, почти роняя эту махину на скамейку.  — Ну что ж, — тихо сказал священник, поправляя рясу, — у меня всё готово. Молодые, прошу, проходите сюда, а вы — обратился он к девушкам, — будете держать короны.  — Кто-то венчается? — удивлённо спросил Лектер, осматривая пустую церковь.  — Да, любимый, — просто ответил Уилл, беря его за руку. — Мы венчаемся. Надеюсь, ты не против? Пару секунд Ганнибал выглядел настолько застигнутым врасплох, что оперативнику даже показалось, что тот сейчас грохнется в обморок.  — Что? — выдавил из себя Лектер, делая шаг назад. — Это что, твоя грязная шутка, Уилл?  — Нет, я на полном серьёзе, — ответил Уилл, сжимая его пальцы крепче. — Я целый месяц искал священника с нормальным взглядом на геев и две недели уговаривал его совершить обряд. Мне не нужна печать в паспорте, пусть даже эта церемония не будет совсем правильной и имеющей силу, но если Бог создал нас такими, то пусть и не лишает тогда всего остального. Главное, что я перед Ним беру тебя в мужья, а любовь это или пидорские штучки, не ему решать. Мы здесь живём, а не Он, так что я венчаюсь с тобой сегодня и дам любую клятву, которую ты попросишь. Отец Николай поддерживает таких как мы, но не имеет возможности бороться с системой и поэтому согласился обвенчать нас сегодня. Ты согласен или нет? Я чёт не понимаю. Ганнибал продолжал молчать, едва дыша, и в этом момент Миша толкнула его вперёд, прямо в объятия любимого. Лектер повис у него на шее, как-то позорно всхлипнув, и Уилл прижал его крепче, целуя куда-то в ухо.  — Ну, мой плачущий убийца, чего ты расклеился? — горячо зашептал оперативник, уже сам чувствуя, что вот-вот расплачется. — Ганнибал, любимый, соглашайся, прошу тебя. Я долго готовился, искал людей, купил кольца, чего тебе не хватает? Я и сам держусь из последних сил, и если ты мне откажешь, то вздёрнусь прямо здесь. Давай, решайся, я и ты, вместе навсегда, пока смерть не разлучит нас. Я готов, я согласен, прошу тебя, будь моим мужем перед Богом.  — Этого не может быть, — забормотал Лектер, начиная трястись как сумасшедший. — Я просто не верю в это.  — Да ладно, — хихикнул Уилл, гладя его по волосам. — Самое обычное дело. Я сто раз слышал, что опера женятся на шлюхах, и что же в этом особенного? Вот и мы попали в статистику.  — Пошляк, — шепнул Ганнибал, вытирая слёзы об его толстовку.  — Ага, и ещё говнюк. Так ты согласен, или едем обратно?  — Согласен, Уилл, ты же знаешь, я не могу тебе отказать. Оперативник взял его за руку и повёл к алтарю. Они опустились на колени, а Миша с Марго встали у них за спинами, ожидая, пока к ним подойдёт отец Николай.  — Ганнибал, где ты откопал этого психопата? — тихо спросила Миша, наклоняясь к самому уху брата. — Ты хоть понимаешь, что он отбитый на всю башку?  — Да, понимаю, — счастливо выдохнул Лектер, бросая на любимого тёплый взгляд. — Как раз то, что мне нужно.  — Вы ненормальные, — рассмеялась девушка, быстро целуя каждого из них в щёку. — Я уже вам завидую. Священник подошёл к ним, всё ещё смущённо рассматривая двух здоровенных гомосексуалистов, и раскрыл Библию, начиная обряд. Венчание продлилось два часа, но никто не устал и не считал, что время потрачено зря. Ганнибал не сводил глаз с отца Николая, слушая каждое его слово, Уилл ждал, когда уже можно будет поцеловать невесту, а девушки всхлипывали где-то позади, заливаясь слезами и шмыгая соплями. Уилл и Ганнибал обменялись кольцами, быстро клюнули друг друга в губы и из церкви вышли уже мужьями, не в состоянии разорвать взгляд. Может это всё и чепуха, но рассуждать можно бесконечно. Дурацкая печать в паспорте ничего не даёт. Её придумали люди для порядка, некой законности, но разве это нужно тем, кто любит? А если церковь — это божье место, где верующий человек всегда найдёт помощь, и раз уж ты создал и таких людей, то будь добр, не причисляй их к нечисти. Однополая любовь — тоже любовь.