Утраченное пророчество: Книга 2: Сломанные судьбы

«Этот день принесет ненужную смерть», грохотало предупреждением по ушам Горелого. Он не хотел охотиться сегодня. Он не хотел сегодня выходить из лагеря. Он не перестал нервничать даже после того, как Синяя Звезда разумно заметила, что знак могли увидеть в каждом племени, и Щербатая согласилась с ней. Что если знак предназначался для Грозового племени? С его-то удачей он вполне мог оказаться тем везунчиком, кому было суждено умереть. Он собирался было притвориться, что у него болит живот, но тут к нему подошел Буран. – Горелый, присоединишься к охотничьему патрулю? – спросил воитель. За ним следовали Горчица и Коготь. Фыркнув, Коготь покачал широкой головой. – Его наказание еще не окончено. – Как ему заботиться о старейшинах, если ему нельзя охотиться? – заметил Буран. На мгновение показалось, что Коготь хотел возразить Бурану. – Ладно, – прорычал он. – Пусть идет. Но если хоть одной лапой сойдет тропы, то пожалеет, – воитель развернулся и поманил Горелого резким рывком головы. – Идем. Уходя, Горелый услышал пронзительные голоса Белоснежкиных котят. Он взглянул на Пепелинку и Папоротничка, играющих с кусочком мха, и ощутил, как чувство непонятной тоски захлестнуло его с ног до головы. Котята были по-настоящему счастливы, кувыркаясь по поляне. Горелому захотелось вернуться обратно в котячество, когда Зарянка была жива, а Дым не игнорировал его. Лес наполнился птичьем пением, когда Горелый вышел из лагеря через папоротниковый тоннель. Горчица шла вприпрыжку, махая хвостом. – Где мы будем сегодня охотиться? – спросила палевая кошечка. – Вдоль ручья, около Четырех Деревьев, – ответил Коготь. Он повел патруль глубже в лес. – Похоже, сегодня дичи в изобилии, – заметил Буран. – И правда, – кивнул Коготь, не оборачиваясь. Когда они пересекли ручей, Буран остановил патруль на полянке, окруженной дубами да березами. – План такой, Горелый. Мы с Когтем начнем отсюда, – начал Буран, – но тебе, вероятно, придется охотиться дольше, чем обычно охотничьему патрулю, учитывая, что тебе нужно накормить старейшин. Ты будешь весь день охотиться вместе с Горчицей, пока вы не поймаете достаточно добычи. Горелый кивнула, но Горчица возмущенно взмахнула хвостом. – Погодите-ка, так теперь и меня наказали. Что если его охота затянется до самой полуночи? Буран вздохнул и повернулся к Горчице. – Тогда будешь охотиться с ним до самой полуночи. У тебя целый день, чтобы попрактиковаться с Горелым охотиться в команде. Это послужит тебе хорошим опытом. – Да, Буран, – Горчица без вопросов послушалась приказа наставника, хотя и дернула раздраженно хвостом. Горелый поник – ведь Горчица ничего не такого не сделала. Ему бы тоже не понравилось застрять с другим оруженосцем и присматривать за ним как за котенком. Вдруг Горелый почувствовал, как на него уставился Коготь. – Чего ты ждешь? – спросил полосатый кот. – Думаешь, дичь сама прыгнет тебе в рот, если ты достаточно долго здесь просидишь? – Иду, – поспешно мяукнул Горелый и вскочил на лапы. – Не отдаляйся от поляны дальше, чем на длину дерева, – повелел Буран. – Это касается всех нас, – добавил он, посмотрев на остальных участников патруля. – От нашего сопровождения не будет никакого толка, если мы уйдем так далеко, что не сможем услышать друг друга. От намека в слова Бурана Горелый весь распушился. «Он беспокоится, что на меня снова нападет Частокол и мне придется звать на помощь.» – Да, Буран, – кивнул Горелый. Он начал было уходить, но остановился, услышав резкий голос позади. – Спорим, что я поймаю больше, чем ты, Горелый, – Горчица явно подбивала его принять вызов. Горелый не знал, как ответить – пару мгновений назад Горчица злилась на него. – Эм, ладно. Посмотрим, как пойдет. – Да начнем мы уже или так и проведем весь день в разговорах? – рявкнул Коготь. – Да, Коготь, – одновременно ответили Горелый с Горчицей. Буран с Горчицей вместе зашагали в одном направлении, Коготь откололся от группы и пошел посмотреть в кустах, а Горелый повернулся в противоположную сторону. Оруженосец отошел на небольшое расстояние от соплеменников, пока те не смешались в рыжие, белые и бурые пятна, после чего осмотрел территорию. Он оказался у основания большого дуба. Сквозь ветви слышалось чирикание птиц – их голоса ерошили шерстку в ушках оруженосцах. «Там, наверху, должно быть водится дичь.» С бешено стучащим сердцем Горелый в несколько быстрых прыжков поднялся по крепкому дубу. Он вспомнил, как отчаянно взбирался по похожему дереву, пытаясь убежать от Частокола, когда тот впервые напал на него, но в то же время Горелый понимал, что с тех пор приобрел новое чувство уверенности в себе. Несколько лун назад он бы ни за что не взобрался на такое высокое дерево без малейших колебаний. Отсюда виднелись очертания Четырех Деревьев, а за ними – вересковая пустошь. Он посмотрел вниз на поляну. Прямо под ним шли Буран с Горчицей. Горелый видел, как Горчица остановилась, чтобы закопать маленького бурого зверька в землю. Должно быть, она уже кого-то поймала. Вскоре из-за ежевичных зарослей появился Коготь, неся во рту добычу. С такого расстояния было сложно сказать, кого именно нес наставник – Горелый предположил, что это был кролик. Коготь положил добычу в небольшую впадинку в земле и закопал, после чего пошел к Бурану с Горчицей. Они стали махать друг другу хвостами – Горелый понял, что они собрались вместе загнать дичь. Оруженосец уселся на ветке на полпути к дереву и принюхался к воздуху. Он был холодным и влажным: легкий ветерок принес запах подступающего дождя. Но с вересковой пустоши доносился и другой, более знакомый запах. Горелый прищурился и разглядел затененные фигуры нескольких котов, пробирающихся к Четырем Деревья от охотничьих угодий племени Ветра. Неужели это Дым с Крутобоком? – Горчица! – наполовину сбегая, наполовину падая, Горелый поспешил вниз по склону дерева. – Буран! Горчица зашипела, и Горелый вздрогнул, увидев убегающую белку. – Горелый! – упрекнул его Буран. Оруженосец сморщился – в своем восторге он совсем забыл, что остальные охотились. Горчица уставилась на него, прижав уши. – Зачем ты это сделал? Я почти поймала его! – Прости, – мяукнул Горелый, опустив голову. – Я лишь увидел… – Что? – прервал его Коготь. – Увидел птичку и побежал спрашивать разрешение поймать ее? – в глазах глашатая мелькнул злобный отблеск. Горелый потряс головой, не обращая внимания на замечание Когтя: – Они почти пришли… Дым с Крутобоком вернулись. Буран, Коготь и Горчица повели носами. – Он прав, – пробормотал Буран, повернувшись к месту Совета. - А это племя Ветра с ними? – задумчиво сморщила носик Горчица. Коготь оттеснил Горелого и повел патруль к краю ущелья, на границу с Четырьмя Деревьями. Быстро проверив местность Коготь махнул хвостом, и они спустились на поляну Четырех Деревьев. Горелый плелся в хвосте, в то время как Коготь устроился на приличном расстоянии от Скалы Совета. Он навострил уши, глядя на бескрайние просторы территории племени Ветра. Горелый нервно обернул хвост вокруг лап и встал плечом к плечу с Горчицей, когда в поле зрения появились знакомые коты. Всего их было четверо, двое из которых – Крутобок с Дымом. Коготь прошел вперед. – Дым, Крутобок, – поприветствовал он их. – Я так понимаю, вы успешно завершили миссию. Горелый с удивлением осознал, что по непонятным причинам махнул хвостом. Рядом с Крутобоком и Дымом стояли два незнакомых кота. Крутобок с сияющими глазами бодро кивнул: – Племя Ветра вернулось. Один из незнакомых Горелому котов шагнул вперед. – Племя Ветра благодарит вас за помощь. Сильный запах незнакомцев казался Горелому странным – он лишь несколько раз за жизнь чуял запах племени Ветра, но никогда не сталкивался с ним лицом к лицу. Буран в почтении склонил голову. – Здравствуй, Колченогий. Я рад, что Грозовое племя смогло вам помочь. Надеюсь, ваше племя будет многие луны процветать на своей территории. – Поистине, – сказал Коготь. Горелый, хотя и видел наставника только со спины, мог сказать, что Коготь, судя по голосу, прищурил глаза. Коготь надменно поднял голову, а Горелый задумался, знают ли коты из племени Ветра, что он стал грозовым глашатаем, ведь Львиногрив еще был жив, когда их изгнали. Коты племени Ветра кивнули в ответ и, в последний раз попрощавшись с Дымом и Крутобоком, пошли обратно на плоскогорье. – Давайте же не ждать весь день, – грубо сказал Коготь. – Синяя Звезда захочет услышать об этом. Горелый моргнул – Коготь звучал неприветливо, но, опять-таки, так было всегда. – Хорошо быть дома. Наконец-то, – Крутобок пошел за Горелым, когда все направились обратно. – Ух, ощущение, будто у меня сейчас лапы отвалятся. – Что ж, вышло лучше, чем могло быть, – пробормотал Дым. – Лучше, чем что? – эхом растерянно повторила Горчица. Горелый разделял ее недоумение. Крутобок махнул хвостом и вздохнул. – Незадолго до этого, когда мы возвращались вместе с Колченогим и Одноусом, я лишь сказал, что к Четырем Деревьям можно пройти быстрее… – И кое-кто упомянул, что мы могли бы срезать через территорию Речного племени, – сказал Дым, закатывая глаза. - Но все об этом думали, - запротестовал Крутобок. – Мы были в пути целых два дня. Да и Одноус с Колченогим не возражали… – К тому моменту, как ты сказал, было уже не важно, – потряс головой Дым, – Мы почти дошли до Четырех Деревьев, и было бы бессмысленно пройти по территории Речного племени. – Я рад, что вы решили не срезать, – сказал Буран, его взгляд посуровел. – Последствия от пребывания Грозового племени и племени Ветра вместе на территории Речного могли бы быть серьезными. Крутобок опустил голову. – Именно, – мяукнул Дым, двинув ушами в сторону Крутобока, явно довольный тем, что сумел доказать свою точку зрения. – Спасибо, Буран. – Но где же вы их нашли? – спросила Горчица, глаза выдавали ее любопытство. Сейчас она не выказывала никакой обиду Дыму. – Они были в туннеле Двуногих, – ответил ей Дым. – В самом отвратительном месте, которое я когда-либо видел. Горчица подняла голову в ожидании подробностей, и Дым с Крутобоком пустились в объяснения. По-видимому, сначала они дошли до лагеря племени Ветра, после чего последовали по запаху убегающего с территории племени Ветра и через переплетения Гремящих троп. На обратном пути они пошли через территорию Двуногих. – Вы видели Ячменя? – спросил Горелый, вспоминая черно-белого одиночку с фермы неподалеку от гнезд Двуногих. – Нет, – ответил Крутобок. – Мы пересекли этот путь и остановились в поле на ночь – там была такая защищенная местность с несколькими деревьями, – но его мы не видели. Дым кивнул, все еще не встречаясь глазами с Горелым: – Хорошо, что мы тоже нашли это место. Оно не было настолько хорошо защищено, как могло бы быть, но благо лучше, чем ночевать на открытой земле. – Что вы сделали, когда племя Ветра вернулось? Какой у них лагерь? – спросил Горелый. – Могу рассказать тебе обо всем, когда мы доложим Синей Звезде, – предложил Крутобок. – Давай попозже вечером, – ответил Горелый, отводя взгляд в сторону. – Сначала я должен поохотиться для старейшин. – Чего? – Крутобок лукаво прищурился. – Попал в неприятности? Горчица заговорила прежде, чем Горелый задумался об ответе: – Не только у вас есть новости. Глаза Крутобока заинтересованно замерцали. Он посмотрел на Горчицу, ожидая продолжения. – Горелый убежал во время патруля с Когтем, – начала она. – Его нашел Частокол и попытался убить, – Горчица сказала об этом, как о сущем пустяке, без какого-либо намека на обычное поддразнивание. Крутобок резко повернулся к Горелому, в янтарных глазах воителя застыло потрясение напополам с тревогой. – Ты в порядке? – спросил он оруженосца. Горелый дернул хвостом. – Да, я в порядке. Всего-то пара царапин… Ледяной озноб прошел по его спине, когда он вспомнил тот день. Дым неловко смотрел на него, похоже, не зная, что сказать. – Поэтому Коготь за блуждания вне патруля возложил на него обязанности по уходу за старейшинами. И сегодня он охотится для них, – закончила Горчица. – Кроме того, я не могу покидать лагерь в одиночку, – вставил Горелый. – Поэтому мне приходится идти с Горчицей. – Великое Звездное племя! – мяукнул Крутобок, чьи глаза заблестели от изумления. – Можно подумать, что едва не погибнуть – недостаточное наказание! В ответ Горчица толкнула его. – Я пошутил! – запротестовал Крутобок, а Горчица зашагала прочь. – О, я забыла рассказать, кто загнал Частокола в угол, – Горчица наискось посмотрела на Крутобока с Дымом, – я была той, кто дала ему отпор, – она самодовольно вскинула нос. – Вы должны быть благодарны мне. – Много котов сыграло свою роль, Горчица, не только ты, – строго сказал Буран. – Без помощи Ветрогона, Кисточки, Когтя и, если я могу причислить к ним без дерзновения себя, исход ситуации мог бы сложиться совсем по-другому. – Да, Буран. – А все это случилось потому что один кот оказался настоящей бестолочью и не послушался приказа, – тихо пробормотал Коготь. Горелый прижал уши и ускорил шаг. На полпути обратно в лагерь Буран прервал тишину. – Горелый, Горчица, разве вы не собираетесь охотиться? Не всем нам обязательно сообщать об успехе миссии. Вы можете начать охоту прямо сейчас. – О, хорошо, – мяукнула Горчица. – Пойдем, Горелый. – Погоди-ка, – Буран поднял хвост, призывая из остановится. – Скажите, куда вы пойдете. – Нагретые камни подойдут? – нахмурилась Горчица. Буран кивнул. - Убедитесь, что держитесь поблизости друг к другу. Идите прямо туда, поохотьтесь, а затем возвращайтесь. Я сомневаюсь, что Частокол будет где-то поблизости, но будьте бдительны. – Да, Буран, – произнесла Горчица. Горелый согласно пробормотал вслед за ней. Двое оруженосцев пустились в подлесок и вскоре достигли Нагретых камней – благодаря обратному пути в лагерь они оказались близко к границе Речного племени. Горчица помахала хвостом. – Будем держаться на виду друг у друга, идет? Горелый кивнул. Они разделились, но Горелый все еще видел сквозь заросли палево-рыжую ученицу. Он принюхался к воздуху: недавно здесь пробежало несколько мышей и водяных полевок, но их следы уходили прочь от Горчицы. Горелый нахмурился. Ему придется вернуться и посмотреть, нет ли дичи поблизости соплеменницы. Он оглянулся и вдруг понял, что не видит Горчицы. «Вероятно, она просто скрылась за деревьями.» Горелый нырнул в кусты; чем дальше он углублялся, тем сильнее росла у него тревога. Невыразимый ужас прошелся по шерстке оруженосца, когда ему на ум внезапно пришло пророчество Щербатой. Он даже не подумал о нем! И Горчица сейчас совсем одна – что если она упала в реку и утонула? Тяжело дыша, Горелый помчался к ней. Оруженосец почти добежал до места, где они разделились, когда воздух прорезал вопль. «Горчица!» Горелый рванул последние несколько метров к месту, где он оставил ее. Увиденное пригвоздило его к земле. Над неподвижным рыжим телом стоял Частокол – когти у него блестели от крови. – Нет! – провыл Горелый. Частокол медленно повернул голову. Он оставил Горчицу и прыгнул навстречу Горелому. Но внезапно рыжая ученица бросилась на Частокола. Она не погибла, осознал Горелый и с облегчением выдохнул. Всего лишь уловка. И сработала блестяще. Теперь Частокол боролся против свирепых ударов когтей Горчицы. На боку у нее краснел единичный глубокий порез, но в остальном она выглядела невредимой. Из оцепенения Горелого вывел крик Горчицы: – Да помоги же мне, мышеголовый! Он прыгнул прямо на Частокола, вздыбив от ужаса шерсть. Оруженосец поднял было переднюю лапу, чтобы ударить по морде изгнанника, но полосатый кот поднялся на задние лапы и вырвался в зону недосягаемости. – Я же сказал, что убью тебя! – проревел Частокол, смыкая челюсти на хвосте Горелого. Горчица прошлась по уху Частокола; полосатый воитель отпрянул и попытался оттолкнуть ее задними лапами. В нос Горелому ударил рыбный запах. Он резко обернулся. Темно-серая ученица из Речного племени заметила переполох и, мгновенно узнав Частокола, начала переплывать реку. У Горелого не было времени на размышления, с чего бы речной кошка с такой готовностью бросилась ему помогать. Частокол злобно шипел на него и Горчицу. – Предатели! Я отомщу каждому из вас! – он бросился на них с выпущенными когтями, а Горелый, надеясь уклониться от него, в спешке оступился о землю. Он тяжело задышал, чувствуя себя так, будто бы из его легких выбили весь воздух. Речная ученица вспрыгнула на Нагретые камни, не утруждаясь стряхнуть воду с шерсти. – Ты! Предатель! – прокричала она и со всей силы полоснула Частокола – впервые за все время в жестоких зеленых глазах промелькнул страх. Вдруг с той стороны реки поднялся оглушительный шквал голосов. Все больше речных котов устремилось через реку. Речная ученица все еще наносила оскорбления Частоколу, сражаясь бок о бок с Горчицей. Теперь полосатый кот забеспокоился: он пытался было встать вне досягаемости, чтобы сбежать, но Горчица и речная ученица преградили ему путь. Серо-голубой кот, в котором Горелый узнал Камня, поднимался по склону Нагретых Камней, в то время как его соплеменники были на расстоянии мышиного хвоста от него. Речные коты были готовы атаковать, и Горелый увидел, как речная ученица повернулась к соплеменникам с призывом о помощи. Но остальные речные коты либо не увидели, либо не узнали Частокола. Они решили, что нападает Грозовое племя. В суматохе они истошно завопили и кинулись в битву… против Горчицы и Горелого! Один из них врезался в Горчицу. – Нет! – провыла она, вырываясь из его хватки. – Это Частокол! Мышеголовые идиоты, не Грозовое племя напало на вас, а Частокол! В это мгновение переполоха произошло сразу несколько событий. Горелый испуганно завопил, Горчица сделала ложный выпад вправо, оставив перед речной ученицей пустую область. Частокол прыгнул туда, где только что была Горчица. Он с силой ударил серую ученицу по боку, и та потеряла равновесие. Она оступилась на одном из валунов Нагретых Камней. С душераздирающим треском ученица приземлилась на одну из скал, выступающих на берегу. Серо-голубой кот пронзительно закричал: – Тенелапка! Нет! Увидев, что разъяренный патруль речных воителей отвлекся, Частокол бросился прочь. – Они убили ее! – За ним! – прокричала золотисто-полосатая воительница. На приказ откликнулся черный кот и погнался за Частоколом, но спустя несколько мгновений вернулся обратно. – Он ушел! – прокричал черный воитель. Стоявший в конце патруля темно-полосатый кот либо не видел Частокола, либо не заинтересовался им. Он налетел на Горелого, выбив из того дух. Другая воительница пригвоздила к земле Горчицу. Серебристая кошка занесла лапу, чтобы ударить ее. – Подождите! – прокричал Горелый, колотя нападавшего задними лапами. – Стойте! – прорычала Горчица. – Мы не ваши враги! Это Частокол напал на нее, а не мы! Речные коты застыли, перебегая глазами с Горелого на Горчицу. Оруженосцы выскользнули на свободу и, задыхаясь, попятились назад. Камень вышел вперед и принюхался к клочку меха на валуне. – Это правда, – сказал он, сузив глаза. – Вот как! – вперед патруля просунулся темно-полосатый кот. – Лживые убийцы! Горелый с Горчицей отступили назад, готовые защищаться от разгневанного кота. – Немедленно прекрати, Белолапый, – к нему подскочила золотисто-полосатая воительница, чьи янтарные глаза полыхали от ярости. – Схватка с ними не поможет нам. Они не убивали Тенелапку. Темно-полосатый кот был готов возразить ей, но, видимо подумав получше, сел. Золотистая воительница повернулась к Горчице, ее глаза все еще горели гневом. – Что, Грозовое племя настолько не в состоянии следить за собственными границами, что позволяет изгнанному бродяге свободно бродить по своим охотничьим угодьям? Горелый повесил голову. Теперь он узнал, кто стоит перед ним. Это была Оцелотка, глашатая Речного племени. Что он вообще мог ей ответить? Но Горчица едва ли отпрянула от старшей воительницы. – Будто бы это наша вина, что Частокол решил напасть. Вы что, не видели, как он пытался нас убить? Видите его? – она указала хвостом на Горелого. – Вот за кем он пришел, а вовсе не за речными воителями. Та ученица просто встала у него на пути. – Та ученица сейчас мертва из-за тебя! – скривил губы Белолапый. Но Горчица не отступила. – Она сама решила прийти сюда. Горелый волновался за Горчицу, пока та слишком свободно говорила, а Оцелотка медленно, рыча, направилась к ней. Камень поднял хвост, останавливая ее. – Зная Тенелапку… Она бы не стала просто смотреть и ничего не делать, пока на другого кота нападают, – он торжественно склонил голову. – Она умерла смертью воина, – мяукнула серебристая кошечка, до этого прижимавшая к земле Горчицу. – Мы поставим в известность Синюю Звезду, – сказала Горчица. – Я уверена, она что-нибудь придумает насчет Частокола. – Посмотрим, что она сделает, – Оцелотка развернулась на кончиках лап и начала спускаться с Нагретых Камней. – Я возьму Тенелапку. Остальные пусть возвращаются в лагерь. – Нет, – заговорил Камень. – Тенелапка была моей ученицей. Я принесу ее домой. Горелый было ожидал, что Оцелотка откажет, но та лишь кивнула и отступила, позволяя Камню пройти. – Пойдем, – тихо мяукнула Горчица. Горелый кивнул, и они вместе пустились бежать. Им нужно было вернуться в свой лагерь.